С сентября прошлого года я состою в хоре при одной из церков нашего замечательного города.
Когда я написал и отправил по е-мейл своё заявление о желании петь и нарушать швейцарский покой своим голосом, то мне ответили согласием и пригласили на прослушивание.
Поскольку в моей коммунальной квартире распеться как следует мне бы кровожадные соседи не дали, то я ушёл к железнодорожной насыпи и, когда проходил поезд, пел одну и ту же эпиталаму Рубинштейна из оперы Нерон. Мне она очень нравится и у меня выходит красиво. Ну, так говорят те, кто слышал на пьянках. Не Магомаев, но красиво.
Мне назначили на 7 часов вечера, но хлынул дождь. Обуви у меня тогда не было, да и с верхней одеждой было туго. Я, ничего не скрывая, написал капельмейстеру об этом и сказал, что как только наступит хорошая погода и появится одежда, я приду. Он попросил не волноваться и сказал, что в половине седьмого подъедет его друг и подвезёт к церкви хоть и в трусах.
Так и получилось. Под проливным дождём мы с Матеусом доехали до церкви, я вышел, спел, был принят. Теперь я выхожу на полчаса в одном действии Karmina Burana и я счастлив.
Я забодал хористов, своих коллег, тем, что в паузах пою украинский «Рушник». Им нравится, и они хотят включить в репертуар.
У меня теперь есть плащ, зонт, непромокаемая обувь. Мне приносят булочки и пирожки из дому. Всё более-менее.
Если бы ещё сына убрать с передовой.
