Тоня стояла, облокотившись на подоконник, и рассматривала танцующих ребят. Это была одна из первых дискотек, на которую ее отпустила мама.
С одной стороны, Тоня очень хотела пойти. С другой, она некомфортно чувствовала себя в толпе. Ей было проще общаться с кем-то наедине.
-Иди, потанцуй! - одноклассница толкнула ее в толпу.
«Иди, поиграй! Ну не будь букой! Иди, познакомься», - пронеслось у Тони в голове. И она физически ощутила руку матери на своём плече, направляющую ее к группе детей.
- Она у нас нелюдимая. Как будто не мы ее воспитываем, а волки.
- Почему волки-то? - это папа пытался тихонько сопротивляться.
- Да потому что волком на всех смотрит. Точно дикая.
Мама всегда старалась контролировать контакты Тони: советовала, с кем играть, с кем дружить и с кем дружить точно не надо. А позже, когда начала переживать, что «ее такую никто замуж не возьмёт», периодически настаивала на «этом хорошем мальчике», соверешнно не заботясь о том, нравится он Тоне или нет.
А Тоня просто была из тех, кому нужно осмотреться, подумать, с кем бы ей сейчас хотелось поиграть/поговорить/потанцевать, оценить обстановку.
И именно в те моменты, когда Тоня уже внутренне была почти готова войти в контакт, мама настойчиво толкала ее в толпу детей. Иногда просто взглядом и словами, а иногда брала за руку и насильно вела.
И Тоня оказывалась в гуще чужих событий. Было страшно, и получалось все как-то коряво.
- Тоня, ну танцуй же! - одноклассница не унималась.
И Тоня танцевала. Без удовольствия и со страхом. И как будто немного коряво. Прямо как в детстве.
А в голове звучал голос мамы:
Нелюдимая…
Ей не хватило буквально минуты, чтобы решиться пойти танцевать. Самой.
Автор Екатерина Добросердова
