Заезд номер два-один.
Уточнение: первый заезд сюда был раньше, расскажу про него позже.
Знакомые стены, я тут бывал.
- Митя, это опять ты? Когда это кончится?
- 45 дней осталось, удивил я знакомого врача точностью своих планов.
-_-_-_-
Госпиталь.
Отделение Нейро-сосуды-и др.
Здесь другая атмосфера, много гражданских. Вечерние посиделки за чаем под телевизор, как дома. Добрые тетушки с пирогами. Это было как Отпуск!
В Нейре мне набили татуху.
Скорпион - традиционна наколка Байконура.
Художник лежал тут со своими заботами. Машинка на основе электробритвы, шариковой ручки и струны была у него всегда собой. Это его хлеб.
Грех было не воспользоваться случаем в стерильных условиях и я лег под нож. В ординаторской исчезли чернила, на ноге появился Скорпиончик.
-_-_-_-
А первый раз в сюда я прилег, после того как закончил исполнять временно, а в последствии постоянные обязанности старшины роты. Есть такая нештатная должность, вечерние поверки проводить.
Старшина роты Ус был старшего призыва и командовал ротой в отсутствии офицеров. Водил кормится в столовую, проводил построения, распорядок дня блюдил и масть держал. Но он уехал в положенный по Уставу отпуск, оставив меня в место себя.
Вернувшись из отпуска очень расстроился, что его не узнают. Возмутился и я прилёг сюда с травмой головы.
Ус с единомышленниками чуть не уехал дослуживать в Джезказган. Дизель у нас там, и Ёлкин тоже там, писал нам грустные письма, равняться по рельсу сначала было непривычно и тяжело.
Красные погоны долго нас мурыжили, но все стояли на своем - падали в разных местах казармы не зависимо друг от друга. От нас отстали, Ус дослуживал взводным, я старшиной, симбионт получился не простой, жизнеспособный и гремучий.
В итоге п-каДолгина с должности командира части сняли и к нам пришел п-кТрисей.
Прасти нас Командир, мы были детьми в непростое время и не ведали что творим.
Помню постреляли тобой от души, поспорив на "стакан", кто первый выбьет все мишени.
На стрельбы привезли БК но Стрельцы не приехали.
Сдавать БК муторно, ты решил его отстрелять и сдать гильзами.
Приказал нам получить в оружейке четыре Калаша, сели в твой мерс и полетели на стрельбище.
Тебе нравилось с горки, на скорости проскакивать между столбиками ограждения, парочки уже не хватало.
Мы расстреляли два цинка7,62.
Лежа, стоя, сидя за столом, веером от бедра.
Пуля шьет насквозь знаки с метражом.
Звук попадания:
50м. - д'ынь следующий.
100м. - д'ынь следующий.
150м. - выстрел мимо, далеко.
150м. - выстрел мимо.
Я проиграл тогда, остался должен.
-_-_-_-
Вообще в Госпитале я был не раз и не..... , как показала практика.
Самый Первый заезд был по духанке. Мне вскрывали боксерскую перчатку на правой руке.
Зав отделения Хирургии п.п-к Лебедев это сила и мощь. Афганский госпиталь за спиной, у него жалости не было.
Обезболивающих хороших у него тоже не было.
Профессионал, под новокаином чистил гниющие кости напильником. Сложные перевязки проводил сам, криков боли не слышал.
Хобби у него было странное.
Любил Геморроидэктомию, к процессу подходил ответственно, с душой. Резал и кромсал как хотел, на солдатских жо..х руку набил.
Вот в такое отделение и доставили меня с рукой опухшей как боксёрская перчатка.
Воротничок подшивал, иголочкой слегка кольнул в ладошку.
Для духа, на Байконуре, это фатально. Здесь климат иной. Пока иммунитет не адаптировался, раны загнивают за сутки. Дальше госпиталь и вскрытие ладони.
Байконурские звезды это не фигура речи и не на погонах они, это бурые отметины на теле, шрамы навсегда.
Мне повезло без шуток, скальпель п.п-ка Лебедева я миновал, не его профиль.
Но встречался с ним ежедневно, так как стал санитаром в его отделении. Освоил сестринское дело и месяц шарился там, куда мне спешить, для духа дембель за горами.
Влился в местный глюкозный бизнес и насливал спирта в резиновую перчатку.
Вернулся с бакшишем в часть. На "Котёл" зашел не с пустыми руками, ликер Дикий получился славный.
Фаза был в восторге. Сладкий спирт с глюкозой это нектар богов, с тонкими нотками резины.
Порошковая глюкоза в Госпитале была валютой, ее добывали на медскладе и бартером распространяли по отделениям. Меняли на рукотворные, хлебные четки, в форме маленьких черепов, покрашеных пастой от ручки.
Спирт сливался в операционной, там есть шкафчик стеклянный.
В нем на полочках прозрачных, стоят пузырьки. На одном написано С₂H₅OH я понял что это ОН. Резиновые перчатки были под рукой.
Лебедев почему то стал называть меня Хитрым лисом. Я планировал погостить в отделении еще недельку, но у Бога были другие планы. Меня ждали кольца теплотрассы Сатурна.
В гостях у п.п-ка Лебедева жил Лёва.
Лёва был даже не Дух, он был легкий Запах, так как еще не принял присягу. Полу-поккер, еще не военный но уже и не гражданский.
В самом начале КМБ он уронил себе на ногу спортивную гирю, естественно в Санчасть сразу не пошел.
Отделение гнойной хирургии стало для Лёвы домом на ближайшие шесть месяцев. Ступня гнила вся, иммунитет не справлялся. Лев дружил Лебедем, операции и перевязки у него были сложные. Присягу Лёва так и не принял, комиссовали.
Три поросенка тоже были молодым пополнением, но из деловых приблатнённых с гражданки.
КМБ прошли тяжело, поднялись в роту и поняли что служба вообще не сахар. Разжились одноразовым шприцом, вкололи себе слюну в икру на ноге, кто то в бедро, кто то в ступню и стали лежачими пациентами, средней тяжести. Лечились и ждали военного трибунала, статья 339 от3до7лет
Встречал их в разных заездах, бледненькие, солнца не увидели.
-_-_-_-
Крайний заезд в Нейру, вел себя хорошо и был послушным. Отдыхал, набирался сил и идей.
Выписали.
Поехал класть покаянную голову на плаху.
В части меня ждали.
Голгоффа была готова, стоял свежий крест.
Колесо-каруселька для колесования была смазана и не скрипела.
Рядом в ямке стрял кол и сиял жирком.
Я опять подумал про Лебедева, может этото не хобби, а милосердие?
На одну лычку упав в звании и скинув с себя обязанности старшины, мы почти без залетов пошли к дембелю.
