Акварель + Стихи

Есть у меня такое😊

Стишки-пирожки от прекрасных поэтов из сети, которые вдохновили меня на создание картинок. Киска моя)

Во всех реалиях я натворил ошибок,

И явь, и сон - трагичен наш финал.

Есть дни, когда не стоит просыпаться.

Есть вещи, коих лучше б я не знал..

..Тот взгляд, которым ТЫ кого-то ищешь..

И омут чувств, что бездною пугал..

Есть Я, - кто побоялся захлебнуться.

Есть ОН, - кто счастлив, что в него упал.

Мы места не находим

Ни в доме ни в лесах..

И жаждем, ищем воли,

Со смехом, но в слезах..

Мы бродим, всё стоная,..

Туманов пьём росу..

И звёзд, не видя в небе,

С тревогой ждём грозу..

Мы словно звери, дики,

Кругом всё исследим..

Покой нам и не снился,

Мы никогда не спим..

На предмете "Искусство иллюстрации" мы занимаемся созданием книг, пока ещё совсем маленьких, на несколько разворотов. Одна из первых работ, небольшой сборник стихотворений Шарля Бодлера

ПРЕДИСЛОВИЕ

Безумье, скаредность, и алчность, и разврат
И душу нам гнетут, и тело разъедают;
Нас угрызения, как пытка, услаждают,
Как насекомые, и жалят и язвят.

Упорен в нас порок, раскаянье -притворно;
За все сторицею себе воздать спеша,
Опять путем греха, смеясь, скользит душа,
Слезами трусости омыв свой путь позорный.

И демон Трисмегист, баюкая мечту,
На мягком ложе зла наш разум усыпляет;
Он волю, золото души, испепеляет,
И, как столбы паров, бросает в пустоту;

Сам Дьявол нас влечет сетями преступленья
И, смело шествуя среди зловонной тьмы,
Мы к Аду близимся, но даже в бездне мы
Без дрожи ужаса хватаем наслажденья;

Как грудь, поблекшую от грязных ласк, грызёт
В вертепе нищенском иной гуляка праздный,
Мы новых сладостей и новой тайны грязной
Ища, сжимаем плоть, как перезрелый плод;

У нас в мозгу кишит рой демонов безумный.
Как бесконечный клуб змеящихся червей;
Сдохнет ли воздух грудь - уж Смерть клокочет в ней
Вливаясь в лёгкие струёй незримо-шумной.

До сей поры кинжал, огонь и горький яд
Ещё не вывели багрового узора;
Как по канве, по дням бессилия и позора,
Наш дух растлением до сей поры объят!

Средь чудищ лающих, рыскающих, свистящих,
Средь обезьян, пантер, голодных псов и змей,
Средь хищных коршунов, в зверинце всех страстей
Одно ужасней всех: в нем жестов нет грозящих

Нет криков яростных, но странно слиты в нем
Все исступления, безумства, искушенья;
Оно весь мир отдаст, смеясь, на разрушение.
Оно поглотит мир одним своим зевком!

То - Скука! - облаком своей houka одета
Она, тоскуя, ждёт, чтоб эшафот возник.
Скажи, читатель - лжец, мой брат и мой двойник
Ты знал чудовище утонченное это?

У меня в шкафу три парных носка.

Три. Впервые видел их разом.

А четвёртый, как его ни искал,

Незаметен обычному глазу.

Все в полоску эти носки, все три,

И не надо глядеть сквозь лупу,

Чтоб понять: носки эти не мои,

А иначе – всё в мире глупо.

Я живу один, по ночам – ни зги

В тёмной комнате не заметно.

Кто ещё в квартире носит носки,

И такого мерзкого цвета?

Кто следит за мной, кто своей ногой –

Дополнительной, третьей по счёту –

Не шумя, в носках этих, топчет пол

С понедельника по субботу?

Что за сущность? Что за тайна веков?

Позвоночные симметричны

И никто не носит тройных носков…

А иначе уж – неприлично!

Может, это и не носок вообще –

Метаморф, плод чужой науки,

Он заполз в мой шкаф, лёг среди вещей…

И умножился нá три штуки!

Может быть, они сожрут меня в ночь…

Или ждут, чтоб надел? Серьёзно??

Ну уж нет! Одержит победу мощь

Развитóго людского мозга!

Только две ноги. И аж три носка…

И хоть чем-то догадку выдать –

Превратятся снова, как только шкаф

Я закрою, куда-то выйду.

Что теперь? Смотреть, не сводя с них глаз?

Сжечь их, сжечь скорей огнемётом?

Только жаль, что нету его у нас –

Не купил на неделе что-то…

“Непорядок”, шепчу – отваги порыв

Подступил, как всегда, внезапно.

“Непорядок”, – громче. И, шкаф закрыв,

Выхожу, чуть попятясь задом.

Вот теперь поймут. Как я, нахрен, мог?

Перейдут решительно к делу!

Да, увидели, сколько на людях ног –

Ясно им, как день: не надену!

Я раскрыл их тайну, раскрыл их страх,

Все секреты спецопераций!

Сколько жутких тайн может жить в носках!

Сколько может всего скрываться!

Я дрожу на кухне – и слышу шум.

Точно вор, ведомый на плаху,

Я в плену тревожных, кошмарных дум…

Нет, не так: щас усрусь со страху!

И вползает в кухню, плевав на дверь

И на баррикаду из стульев,

Трёхголовый, в полоску, чуть склизкий зверь,

Он – слепой. Но, меня почуяв,

Расширяет рты – без зубов труба –

И без рыка, без свиста дышит.

А потом – ко мне. Не кричу едва…

Есть ли смысл стучать потише?

Ну, зубами…

Их у хренины нет.

Не сжуёт – так скорей проглотит.

Растворит в желудке живой обед,

Или как там, по их природе?..

Я предвидел! Ожили три носка!

Нет, смотрите-ка… я предвидел!

Я предвидел, знал, как наверняка!

Я свихнулся! Ха-ха! Глядите!

Ржу, мне всё равно. Вижу – он ползёт

К оболочке моей непрочной,

Растянул свой рот – как вот-вот зевнёт!

Оболочка, дрожа, хохочет…

Тьма. Сжимается. Давит. Боль.

Крик. Трещит – значит, были это..

Кости.

Но почему, позволь,

Стало мягко? Тепло? Луч света?

Я лежу в кровати. Открыл глаза.

Ногу судорога сжимает.

Сел. Растёр. Тишина. Нет зла.

Мой кошмар в дымке утра тает.

Я встаю. Иду за одеждой. Шкаф.

Открывая, чуть-чуть помедлил.

Ерунда! Это был всего лишь кошмар!

Жив и цел! Жив я, жив; победа!

Хоть болит ещё и ноет нога,

Я – как будто на троне мира!

Открываю шкаф. Вижу три носка.

И бегу из своей квартиры.