Агурбаш

Руководители крупнейших сетевых торговых компаний высказали вице-премьеру Дмитрию Козаку свою точку зрения на закон «О торговле». Они считают, что потребитель должен платить рубли, а сельское хозяйство – получать копейки. Кому достанется разница, присутствующие скромно не уточнили
Автор:
Мельников Михаил
Возврат, которого нет
Когда говорят «закон Яровой», обычно подразумевают пакет документов, направленный на ужесточение государственного контроля над цифровыми технологиями. Но есть и другой «закон Яровой» – поправки в старый-старый закон «О торговле». Часть этих поправок принята Госдумой, часть находится на рассмотрении. Основные требования «группы Яровой» – избавить российских сельхозпроизводителей от диктата торговых сетей. Сейчас речь идет о возможном запрете возврата поставщикам продуктов, которые не были проданы торговыми сетями за определенный срок.
Как этот возврат осуществляется, рассказывает Эльвира Агурбаш, вице-президент крупного агропромышленного холдинга «Мортадель»:
Большинства этих возвратов на самом деле не существует. Поставщику говорят в торговой сети: «У вас списан товар», но производитель этот товар не видит, возврат не получает, документов о том, что государственная ветеринарная служба действительно списала партию, ему не выдают. Просто говорят: «На пять миллионов поставил, на три миллиона – списание». Предприниматель отвечает: «Хорошо, дайте какие-нибудь документы». А ему в ответ: «Это все в архиве, мы не будем там копаться». Зато для налоговой, для следствия, для прокуратуры у продавца все в ажуре: на пять миллионов получили, на три вернули. Хотя никакого физического возврата не было.
И мы получаем три миллиона нигде не учтенных рублей, не проведенных через онлайн-кассы, спрятанных от всех государственных органов. Удивительно ли, что Центробанк поставил торговлю на первое место среди всех отраслей по объемам отмывания денег?
Понятно, что противодействие этому законопроекту очень серьезное. Надо сказать, взбудоражены не только ритейлеры, но и часть производителей: они опасаются, что торговцы вновь переложат издержки нового закона на их плечи, как это уже произошло с предыдущими поправками в 2017 году. Создавалось ощущение, что сети мстят за поправки и дают понять, что дальше будет только хуже.
Агурбаш продолжает:
Прекрасны также сборы за маркетинг – порядка 10%. Ты работаешь на рынке больше 20 лет, шесть лет с этой торговой сетью, постоянно отчисляешь ей за маркетинговое продвижение, а потом тебе говорят: «Знаешь, ты совершенно неузнаваемый, мы прекращаем сотрудничество». Вопрос, за что все эти годы брались 10%, остается открытым.
Добавим, что если бы не было этих 10% за несуществующую услугу, товар был бы дешевле для покупателя на 5-6%.
Чего же хочет ритейл? Как минимум – заморозить, лучше на несколько лет, закон «О торговле». Как максимум, уточняет РБК, – отменить поправки 2016 года, которые как раз находятся на рассмотрении Минэкономразвития, анализирующего воздействие законодательства на бизнес.
Царьград многократно выступал за приостановку безумной гонки законопроектов, за то, чтобы остановиться и научиться исполнять уже принятые законы, но тут явно особый случай. Давление на производителей со стороны продавцов становится нестерпимым, причем если производителей много и они относительно разобщены, то между продавцами – полное взаимопонимание.
В последние годы региональные российские власти, словно по предварительному сговору, нанесли мощный удар по мелкой торговле, которая и была для многих сельхозпроизводителей альтернативным рынком сбыта своей продукции. Под предлогом упорядочения и благоустройства с улиц исчезли «уродливые» киоски, стало крайне сложно оформить объекты нестационарной торговли, появились местные тендеры, определяющие, кто имеет право выезжать на улицы с товаром, кто нет.
Страна удалых купцов стала страной сановных сетевиков.
Подъем села, имевший место в 2013-17 годах, фактически прекратился. Народу дают с телеэкранов хорошую статистику по зерну, но ничего не говорят о мясе. Между тем Россия тихой сапой, не рекламируя это решение, уже отменила продуктовое эмбарго в части мяса птицы и яиц – своих сил не хватает. Но откуда им взяться, если картель ритейлеров буквально обирает производителя?
Новые «поправки Яровой» необходимо сделать законом.
Нет конкуренции – нет развития
Беспредельная наглость торговых сетей должна быть пресечена через создание реальной конкуренции в сфере торговли – конкуренции, которая через административный ресурс последовательно уничтожалась все последние годы. Производитель хлеба, картошки, курятины, свинины должен получить право на выбор: продать ли свой товар с автолавок, из собственных фирменных магазинчиков (процесс открытия которых должен быть максимально простым), через мелких торговцев или с помощью федеральных торговых сетей, ценности которых никто не оспаривает (скажем, у них прекрасно выстроена логистика, что благотворно сказывается на розничных ценах).
Госпожа Агурбаш слишком эмоциональна, когда говорит: «Сейчас, чтобы накормить народ, нам надо просто отменять патенты, открыть свободную торговлю. Не надо этих вылизанных витрин, народу выживать надо». Конечно, определенный контроль нужен – и для защиты людей от некачественного продукта, и для сбора налогов. Но когда под этими предлогами разоряют сельхозпроизводство и набивают карманы лживых посредников, – это никак не государственный интерес.
Как мы дошли до этого? Почему безликие стандартизированные супермаркеты стали хозяевами нашей жизни? Почему именно они определяют, существовать или нет тому или иному сельскохозяйственному предприятию?
Телега впереди лошади
Нас могут упрекнуть в слишком категоричном отстаивании позиции одной из сторон. Царьград с уважением относится к добросовестной розничной торговле, но надо четко расставлять национальные приоритеты. А у нас в правительстве, кажется, уже идет спор – что появилось раньше, курица или супермаркет. Без сетевого ритейла мы обойдемся, без птицефабрик – нет. Без акций «Восемь по цене семи» жить куда легче, чем без свежего хлеба. Страна, у которой нет сетевого ритейла, может быть независимой, страна, у которой гибнет сельское хозяйство, – не может.
Без Игоря Шехтермана, главного исполнительного директора X5 Retail Group («Пятерочка», «Перекресток», «Карусель»), члена Наблюдательного совета консорциума «Альфа-Групп», члена президиума Ассоциации компаний розничной торговли, Россия обойдется. Вряд ли сей достойный муж вместе со своими предшественниками Львом Хасисом и Стефаном Дюшармом вырастил в своей жизни хотя бы одну курицу на троих. А без мелкого сельского кулака Ивана Афанасьева, дающего работу односельчанам, но потерявшего право продать свою продукцию, – не обойдется.
И сейчас очень важно, чтобы это понял Дмитрий Козак. Да, Игорь Шехтерман и его коллега Сергей Беляков из «Дикси» выглядят лучше Афанасьева, на них красивые ботинки, а не замызганные сапоги, да и пахнет от них совсем по-другому, но чутье государственного деятеля должно быть направлено не на дорогой парфюм, а на интересы России.
Сам Дмитрий Николаевич пока выражается достаточно обтекаемо: «Сфера торговли сопоставима с работой нефтяников и газовиков. С точки зрения интересов страны, количества рабочих мест - это значительно большая отрасль, чем нефтегазовая. Это не только 20% ВВП, но еще и 14 млн рабочих мест…»
Да, 14 миллионов. У нас сейчас больше народу продают курицу, чем растят ее. Мудрейший муж Салтыков-Щедрин, хоть и родился почти 200 лет назад, знал о нашем времени практически всё. Не должен один мужик Шехтермана с Беляковым кормить. Неправильно это.
* * *
Уже в процессе подготовки статьи к публикации стало известно, что Минпромторг поддержал требование ритейлеров о замораживании закона «О торговле». Поддержал с особым цинизмом – «Бизнес не может нормально работать в условиях постоянно меняющихся правил», заявили в ведомстве, поддержавшем за последние годы сотни изменений в правилах. Окажутся ли другие ведомства менее сговорчивыми?

https://tsargrad.tv/articles/glubokaja-zamorozka-kak-torgovye-seti-dobivajut-selskoe-hozjajstvo_171163

Вице-президент агропромышленного холдинга «Мортадель», Эльвира Агурбаш, объясняет, как нам избежать сельскохозяйственного...
Ситуация с производителем индейки «Евродон», где сейчас неумело хозяйничают люди кредитора – ВЭБа, – показала отсутствие государственного подхода к решению проблем сельхозпроизводителей. Множество предприятий находится в тяжелом финансовом положении, закрылись десятки птицефабрик, зато мы отменяем эмбарго на покупку мяса птицы из Америки. Но президенту страны, судя по всему, описывают ситуацию несколько иначе.
Планирование
Может, многим не понравится мое предложение, но для решения части проблем я вернула бы Госплан. Было бы планирование, были бы доходная и расходная части бюджета, направленные на поступательное развитие. И тогда ВЭБ давал бы только кредит, а не занимался монопольными манипуляциями с покупкой доли за бесценок у человека, построившего настоящее европейское чудо. Кстати, для организации планирования в рамках отраслей и территорий даже не нужно было бы расширять чиновничий аппарат – в каждом отраслевом министерстве уже есть люди, которые занимаются сбором отчетности о деятельности и аналитикой.
Но если для организации деятельности Госплана потребуется время, то много полезного можно сделать немедленно. Выделю пять пунктов.
Избавиться от диктата сетей
Первое и главное. Даже Внешэкономбанк признал, что должен будет продавать мясо «Евродона» торговым сетям в ноль или даже в убыток, так как отсутствует альтернативный сбыт – такой как малый бизнес в сфере розничной торговли, нестационарная торговля: есть только диктат торговых сетей. А монополия – это отсутствие конкуренции и, следовательно, рост цен. Альтернативный сбыт ударит по посредникам, вернет доход производителям и поможет в борьбе с монополией, которая сегодня наносит колоссальный ущерб сельхозпроизводителям.
Продовольственная безопасность – это экономическое состояние страны, при котором защищается социальная независимость России, гарантируется экономическая доступность пищевых продуктов по доступным ценам и в необходимых количествах. Продовольствие является базовым показателем уровня жизни человека. То, как питается население, указывает на степень экономического развития страны. А у нас в гонке за благоустройством городов органы местной и региональной власти потакают интересам монополистов на розничном рынке, запрещая «некрасивую» нестационарную торговлю. Но задача-то другая – не вылизанную витрину для иностранцев строить, а спасать промышленные предприятия и сельское хозяйство!
Поэтому нам необходимы ежедневные ярмарки везде, где только есть спрос: автолавки, киоски, павильоны. Я бы вообще отменила патенты на торговлю – она должна быть свободной, конкурентоспособной. До 2012 года практически у всех предприятий до 60% объема в сбыте продукции занимала несетевая розница – вот это и была реальная конкуренция, было отменное качество продуктов питания, торговые предприятия действительно конкурировали между собой по ценам, что стимулировало рост покупательской способности, а следовательно и рост объемов производства. Сейчас же крупным торговым сетям мы отгружаем продукцию без прибыли или в убыток. Кроме того, монополия торговых сетей приводит к концентрации в их руках огромных сумм наличных денег, что представляет реальную угрозу для страны. Буквально на днях Центробанк сообщил, что на торговлю приходится 33 процента общего объема отмывания денег в России. А я знаю, как сети отмывают деньги, – у меня есть факты.
Упростить торговлю
Нужно отменить все эти тендеры, которые придумали региональные и местные власти, – теперь стало невозможно поставить автолавку и реализовать произведенную продукцию: овощи, фрукты, сосиски и т.д. Сегодня, когда есть онлайн-кассы, ухода от налогов тут уже не может быть: приходите, делайте контрольные закупки, проверяйте, действительно ли данные о покупках передаются в налоговую. Сельхозпроизводители смогут получать оплату за продукцию без отсрочки платежа, а потребители – покупать свежий товар без посредников, то есть дешевле.
Ограничить налоговую
Сегодня огромное количество предприятий задолжали бюджету. Налоговые службы в ответ арестовывают все счета предприятий, не занимаясь никакой аналитикой, не подсчитывая, на какую сумму предприятие успело продать свою продукцию и какая сумма должна прийти на расчетные счета. Образно говоря, успели продать на 20 миллионов, а они арестовывают на 40 миллионов. Что происходит? Предприятия обездвиживаются. 20 миллионов они спишут, а 20 будут висеть до тех пор, пока не подадут на банкротство. То есть государственные службы обрекают бизнес на банкротство. Разве это стратегический национальный подход? Необходимо менять правила взыскания налоговых долгов, нужно разработать такую систему, чтобы предприятию оставались средства для его жизнедеятельности, – допустим, 50% оборотных средств списывала бы налоговая, а 50% оставалось у предприятия. Ведь задача – сохранить постоянный источник пополнения бюджета; к тому же промышленные и сельскохозяйственные предприятия – это рабочие места, а следовательно, рост благосостояния населения.
Договориться с энергетиками
Необходимо предотвратить отключение электричества или отопления, если это может привести к разрушению бизнеса. Даже если есть долги. Потому что задолженность можно взыскать и потом, а вот заново создать предприятие – очень сложно. В «Евродоне» погибли миллионы голов птицы именно из-за этого: в хаосе борьбы собственников образовалась задолженность, и ресурсоснабжающие предприятия пошли на крайние меры. Монополия энергетиков и газовиков подрывает и без того убыточные хозяйства, ставя под удар и отрасль, и продовольственную безопасность страны в целом.
Векселя вместо кредитов
Обратите внимание на то, что все эти меры не требуют никаких бюджетных вливаний: напротив, чем лучше чувствует себя бизнес, тем больше в итоге налоговые сборы. И только последнее, пятое предложение подразумевает определенные траты – впрочем, с возвратом.
Государству необходимо пересмотреть отношение к реальному сектору экономики, необходимо делать кредиты для сельхозпроизводителей более длинными – не 5-7, а хотя бы 10-15 лет. Причем на первые три-пять лет сделать кредитные каникулы, и только после этого спрашивать с них возврат денежных средств. Пускай будут залоги, пускай будет дисконт этих залогов, но создайте длинные дешевые кредиты!
При этом можно обойтись без дорогостоящих посредников – банковской системы. Что мы читаем в новостях? Россельхозбанк, ВЭБ, Сбербанк и другие получают огромные миллиардные средства от государства для того, чтобы выдавать кредиты. А зачем? Почему нельзя казначейству выпустить беспроцентные векселя на 10 лет специально для сельхозпредприятий? Это стало бы куда лучшим вкладом в сельское хозяйство, чем все многочисленные программы, льготы, сложные системы распределения субсидий… Ведь не секрет, что оборотного капитала катастрофически не хватает, мы живем в долг.
* * *
Первой мерой в любом случае должна быть демонополизация торговли. Без этого все попытки государства помочь селу будут бесполезны из-за неуемных аппетитов торговых сетей.
Результат уже налицо – вместо спасения собственных сельхозпредприятий мы втайне от собственного народа делаем исключения из продовольственного эмбарго и возвращаем «ножки Буша». Вряд ли это можно назвать стратегией развития собственной страны.

Царьград

Вице-президент подмосковной агрохолдинга "Мортадель" Эльвира Агурбаш узнала о том, что в Ростовской области за долги отключено энергообеспечение площадок компании "Евродон" - крупнейшего производителя мяса индейки. Возмущенная предпринимательница выступила в защиту создателя компании - Вадима Ванеева, у которого, по ее мнению, банкиры отнимают бизнес.
Об отключении птичников "Евродона" стало известно 24 октября: компания "ТНС Энерго" выступила с официальным заявлением о том, что "Евродон" задолжал более 50 миллионов рублей, просрочка превысила два месяца, и поэтому компания приняла решение отключить подачу электричества на площадках, где содержится взрослая птица. Инкубаторы пока не обесточивали.
Эльвира Агурбаш говорит, что это грозит гибелью птицы.
- Животные и птицы не понимают слова "долги", - говорит вице-президент агрохолдинга. - Отключение вентиляции - это смерть.

Эльвира Агурбаш - жена известного производителя колбас Николая Агурбаша. Она юрист по образованию, и до брака с Агурбашем в 2014 году работала в различных московских компаниях. Став вице-президентом компании, Эльвира начала активную общественную деятельность в сфере защиты прав сельхозтоваропроизводителей. Она известна как борец с торговыми сетями, которые, по ее мнению, серьезно препятствуют развитию сельского хозяйства в России. Весной 2018 года г-жа Агурбаш даже заявляла о своем желании баллотироваться в президенты РФ.
Опытный управленец, она считает разрушительными действия Внешэкономбанка в отношении бизнеса Вадима Ванеева.
- "Евродон" - это отражение всей нашей действительности, - говорит бизнесвумен. - Ванеев когда строил предприятия отдал 40% в залог под кредит еще не построенного предприятия и плюс к этому еще платил проценты! Этот банк без его ведома отдал этот пакет акций физлицу, тот перепродал другому, потом третьему, и в результате ВЭБ стал "добросовестным" приобретателем. Далее "Евродону" нужны были оборотные средства после птичьего гриппа, и он попросил ВЭБ докредитовать. И ВЭБ ставит условия - отдать еще 34% акций. Не в залог, а в собственность! Долю! Я знаю, что такое, когда на твоих глазах животные дохнут от голода или задыхаются. И он (Ванеев - прим. Блокнота) отдал! Теперь представитель этого банка говорит: "Мы партнеры, мы вместе "Евродон" строили". Ребята, а зачем вы тогда проценты с него брали, если вы - партнеры?

В августе, когда "Евродон" не смог внести очередной платеж по кредиту, ВЭБ заявил, что возобновит кредитование "Евродона" при условии, если Вадим Ванеев покинет управление компанией. С 2017 года за Ванеевым сохранялось оперативное управление компанией, хотя вся финансовая деятельность компании контролировалась представителями ВЭБ. На встрече с трудовым коллективом Ванеев признался, что компания переживает рейдерский захват.
Нынешнюю ситуацию, связанную с отключением электричества на площадках "Евродона" ни Ванеев, ни его пресс-служба не комментирует. Возможно, это связано с тем, что ВЭБ так же является основным кредитором другого предприятия Вадима Ванеева - "Утолина", которое занимается производством мяса утки.

Известно, что из-за отсутствия денег для прокорма птицы, на предприятиях "Евродона" идет планомерное сокращение поголовья птицы. Об этом в интервью журналу "Эксперт" рассказал генеральный директор ВЭБ-капитал Сергей Пирогов.
- В августе–сентябре началось массовое уничтожение птицы, доращивание которой до убоя было признано бесперспективным. Причем это происходит на фоне и без того сокращающейся численности птицы - с начала года поголовье индеек снизилось более чем вдвое, с 3100 до 1400 голов (в тексте допущена неточность и речь идет о тысячах голов - прим. "Блокнот"), - сказал Пирогов. - Наша комиссия выявила, что все принимаемые в ГК «Евродон» управленческие решения, включая продажи контрагентам, строительство производственных объектов, разработку продуктовых линеек, практически не проверялись на экономическую целесообразность. Бюджетный процесс на предприятии носит ситуативный характер с горизонтом планирования в один, максимум два-три месяца. Коммерческий отдел «Евродона» работает неэффективно: ориентация на оптовый сегмент и продажи дистрибуторам привели к опережающему росту себестоимости над выручкой - на 30–40 процентов в отдельные месяцы. То есть предприятие фактически реализует продукцию существенно ниже себестоимости, притом что в отсутствие утвержденной стратегии продаж на 2018 год предприятие вообще не смогло выстроить полноценную работу с торговыми сетями и утвердить бюджет на год. В этом отчасти повинен и низкий уровень кадровой политики: в течение 2017 года сменилось четыре руководителя отдела продаж.
Эльвира Агурбаш удивлена настойчивостью ВЭБа в попытках любой ценой отстранить прежнего владельца "Евродона".
- Сейчас ВЭБ владеет 74% акций "Евродона" и показывает всем, мол, посмотрите, как там все плохо. Пусть погибает все - нам главное Ванеева сместить, - возмущается топ-менеджер.
Она считает, что если бы ВЭБ распоряжался собственными деньгами, а не государственными, то не стал бы так себя вести в отношении своей собственности.
- Если бы это поголовье было куплено на их личные деньги, они бы строили это предприятие, платили бы проценты по кредитам, я бы посмотрела, как бы они стояли и спокойно смотрели, как то поголовье будет погибать, - говорит Агурбаш. - ВЭБ просто хочет убрать Ванеева, основателя. А в банке работают одни теоретики. Сегодня они поставят одного теоретика, потом другого, потом третьего. Почему у ВЭБа одни убытки? Он весь в убытках! И эти управленцы будут управлять "Евродоном".
Вчера министр финансов Антон Силуанов заявил, что ВЭБ ведет поиски инвестора для "Евродона" и подчеркнул, что на предприятии "имеются проблемы в управлении.
Агурбаш предлагает ВЭБу вернуть Ванееву 40% акций деньгами - тогда он сможет расплатиться по долгам и спасти свое предприятие, если обе стороны заинтересованы в сохранении производства.
- Вы 40% доли забрали - перепродали физлицу... Верните ему 40% в виде денег. Почему эти акции не в залоге? - возмущается Агурбаш и рассказывает о принятой в России практике, когда предпринимателям невозможно судиться с поставщиками ресурсов: в случае конфликта предприятие просто отключают, а за время судебных разбирательств бизнес разрушается. - Приставы выставят обременение на все непрофильные активы. Предприятие может продать непрофильные активы и закрыть свои долги, а ему говорят нет, я хочу чтобы ты обанкротился. Мы хотим сдать цех за очень хорошие деньги и заплатить задолженность. Нет! Мы тебя вырубим и пусть сдохнет все твое поголовье!

Подробнее: http://bloknot-rostov.ru/news/pust-sdokhnut-vse-tvoi-ptitsy-...