Время обеда. Мы зашли перекусить в бургерную недалеко от офиса. Тут делают классные бургеры, не то чем обычно давишься в известной фастфудной сети, когда в булке всё обильно намазано кетчупом и соусом чтобы жующий не заметил, что вместо котлеты между булок ему засунули смоченный и скомканный кусок от рулона советской туалетной бумаги. Когда я был маленький в душе бассейна мы подкидывали такие мокрые куски туалетной бумаги к потолку, куда они благополучно прилипали, а уборщица, низкая толстая старушка, ходила потом сбивала их шваброй и причитала о том какие мы сорванцы. В наш век комфорта такой бумагой уже давно никто не пользуется по её прямому назначению. Она же не четырехслойная супер мягкая с ароматом свежего персика и смывающейся втулкой, зато умные выпускники высших экономических заведений с кандидатскими степенями, трудящиеся в известных крупных пищевых корпорациях, нашли этому изделию весьма прибыльное применение, добавляя его в мясные полуфабрикаты, знала бы об этом наша уборщица из бассейна, она бы им ещё тогда показала своей шваброй. В месте куда мы пришли, конечно, всё не так. В этих бургерах котлета это добротный кусок сочного мяса. Естественно, купить бургер в таком месте почти в два раза дороже полноценного обеда в нашей столовке, поэтому откушать здесь для меня что-то вроде маленького праздника, как позволить себе почти что-то запретное, сравнимое с чувством, когда тайком затягиваешься сигаретой за углом школы в девятом классе. Или когда после школьных занятий, в пятом классе, идешь в гости к другу, который весь день хвастался что вчера узнал где его отец хранит видео кассету порнографического содержания. Вообще ко всякого рода растратам и излишествам отношусь очень совестно, это тянется ещё с детства. Нет, в детстве я был совсем не ангел. При всяком возможном случае закатывал истерики родителям возле киосков "союз печать" чтобы мне купили какую-нибудь новую разноцветную безделушку, и часто мои капризы приносили желаемый для меня результат, хотя времена были в нашей семье не самые зажиточные, а точнее сказать совсем безденежные. Папа тогда работал инженером на заводе, а мама бухгалтером. Вот однажды за честный труд вместо зарплаты за 8 месяцев папе выдали холодильник ЗИЛ, на кой он нам если положить в него было нечего никто не знал. Зато у нас был новый белый прямоугольный холодильник, хотя прежний, дутой формы с красным значком и дверной ручкой от грузовика, мне нравился больше. Когда его открывал, представлял что открываю дверь большого с голубой кабиной ЗИЛка. Но вместо руля внутри меня всегда ожидали белые решетчатые полки в коричневых пятнах засохшего жира от стоявших на них временами чугунных сковородок, кусок заветренного масла на блюдце, алюминиевая кастрюля с бульоном, иногда пара белых куриных яиц и бабушкины лекарства. Больше обычно там ничего не было, поэтому ценность купленных мне безделушек, по мере взросления и осознания происходившего в те времена, становилась для меня всё более весомой, пока не превратилась в отточенный инстинкт самобичевания, который я выше назвал совестью. И сейчас покупая бургер стоимостью в два обеда, мне кажется что я опять тот самый маленький капризный мальчик у киоска, давящий на жалость своих родителей сопляк, пытающийся выпросить себе очередную ненужную безделушку.
Обычно мы приходим есть бургеры с Генкой вдвоём, так как жрать бургеры у боле менее приличных московских офисников, которые в состоянии позволить себе ездить на свежих хоть и кредитных бэхах, не считается приличным занятием. А нам пофиг. Да и на бэхах мы не ездим, больше все-таки на метро, учитывая пробки и рост цен на бензин последнее время, хотя с ним у нас так всегда. Цена на нефть падает - нефтяники недополучают свои сверхприбыли по экспорту, поэтому уж извольте, за счёт внутреннего рынка компенсируем, а иначе снижение рентабельности, банки из-за бугра не дадут кредиты за низкие показатели, риски и бла бла бла, и цена на горючку растёт, что уж тут - рыночная экономика. Когда цена на нефть поднимается, радуешься, думаешь, ну вот наконец-то полетят деньги от заграничных покупателей нашим олигархам, а цена на бензин снова растёт на наших заправках, а что тут поделаешь, рыночная экономика братцы. Так и живём.
С Генкой мы работаем в одной фирме, он занимает руководящую должность с хорошей зарплатой, именно он тащит меня подальше от нашей столовой, искренне считая что еду там готовят немытыми руками, а продукты привозят из компаний типо нашей, а зная всю кухню нашего производства, Генка предпочитает обходить это место стороной. Он молодой парень тридцати лет, спортивного телосложения, светлыми волосами с короткой аккуратной стрижкой, гордым подбородком, прямым носом и голубыми глазами.
Сегодня заведение по соседству офиса, куда ходят топовые манагеры нашего бизнес центра, заняли под какое-то торжественное мероприятие. Однажды Генка и туда меня затащил, после того случая ровно семь дней меня мучила совесть, потому что за те деньги что я там оставил за куриную грудку с овощами и салат мог бы обедать в нашей столовке именно то количество дней, сколько мучила совесть. Но сегодня там всё забито, поэтому с нами в бургерную пошли ещё двое - руководитель отдела продаж из фирмы по соседству Кирилл, и начальница HR службы айти фирмы Лена. Кирилл невысокий сорокалетний мужчина с залысиной на голове, брюхом тюленя и походкой индюка, всем своим видом он кричит окружающим что в жизни он преуспел. Он впаривает вагонами дешевые полуфабрикаты в торговые сети, которые заполонили всю нашу необъятную родину. Лена высокая худая девушка с надменным взглядом, одевается всегда ярко, ездит на белом двух дверном мерене. Генка дружит с Кириллом, они часто обсуждают машины, сравнивают обслуживание автосервисов, качество автомоек поблизости, делятся опытом зарубежного отдыха и всё в этом духе. А Лена, она просто постоянно ходит с Кириллом, потому что остальные девчонки в нашем бизнес центре считают её сучкой. Ну, во-первых она руководитель HR отдела, во-вторых красивая, в третьих у неё классная тачка, и наконец она нравится Кириллу.
Мы сели за стол, на столе перед каждым уже лежало меню, оно представляло из себя ламинированный лист бумаги формата А4 оранжевого цвета, где большими буквами были написаны названия различных бургеров и сэндвичей, на обратной стороне были перечислены имеющиеся напитки. Лена быстро оглядела обе стороны и обратилась к молодому официанту, уже каким-то незаметным для меня образом появившемуся у нашего стола.
– А поесть у вас есть что-нибудь? – держа в руке меню наведя свои надменные глаза на молодого официанта в черной рубашке с коротким рукавом, большими бицепсами и полностью татуированными предплечьями. Секунду он был в растерянности, но быстро вышел из положения, улыбнулся, слегка наклонился и произнес спокойным голосом:
– У нас есть отбивная из мраморной говядины, картофель – на секунду он замолк, оглядел всех сидящих за столом и добавил – фри.
– А салат «цезарь» у вас есть? – всё так же не сводя глаз с официанта допытывалась Лена.
– «Цезарь» да, сделаем.
– Тогда мне «Цезарь», отбивную из говядины и что-нибудь попить, - она переворачивает лист меню и пытается поймать что-то глазами.
– Давайте закажем чай с мандарином, очень вкусно, – говорит Генка – мы его уже пробовали, можно нам принести чайник побольше, на всех? – обратился он к официанту.
– Да, конечно.
Мы с Генкой заказали по бургеру, Кирилл долго расспрашивал официанта по поводу качества мяса, откуда его привозят, сколько у них поваров, чем они моют руки и прочую фигню. Тут я вспомнил старый клип Эминема в котором толстая продавщица смачно плюет на котлету и накрывает её булочкой перед тем как вручить бургер счастливому покупателю. Тут я представил на кухне ту самую продавщицу из клипа, которая заправляет всем необходимым бургер Кирилла. Тем временем официант принял заказ и удалился.
– Вот я тебе постоянно говорю, – обратился Кирилл к Лене, – нужно быть ближе к народу, а ты? Правильно я говорю? – он посмотрел на нас, – надо иногда спускаться со своих высот, – с улыбкой проговорил он, переведя взгляд на Лену.
– Ой, ой, ой – качая головой и глядя на Кирилла произнесла Лена.
Пока мы ели Лена рассказывала как ужасно стало отдыхать в Тайланде, на сколько плох сервис, какие противные и неуслужливые тайцы. Почему-то все с ней соглашались, я сидел и слушал этот скучный разговор. Когда мы шли обратно я, как обычно, переваривал свою совесть за потраченные деньги на бургер и пытался понять в какой момент торговец полуфабрикатами отделил себя от народа, и с каких высот нужно спускаться Лене руководителю HR отдела? Почему всякий кто может себе позволить взять в кредит двухсотый крузак стремится куда-то отделиться? К чему мы вообще стали стремиться? Кто придумал эту сумасшедшую гонку? Зачем нам всё это? Разве у нас нет более важных целей, стремлений, ну например… В этот момент во мне видимо начал перевариться бургер, кровь аккуратно направилась от перегруженного вопросами мозга к желудку, мимо проехал кадилак, за ним тонированный геландеваген. По ту сторону дороги шли две молодые девушки в коротких юбках, на билборде был изображен коротко постриженный темноволосый мужчина в белой рубашке с легкой небритостью на лице. Он глядел со своего плаката проходившим мимо прямо в глаза, его обнимала изящно закинув назад ногу пышногрудая блондинка в белом нижнем белье, он сидел на капоте нового BMW скрестив руки на груди, а на запястье блестели золотые часы. Мы шли в офис, впереди ещё много важных дел… Нужно ещё срочно до конца дня впарить кому-то несколько фур бумаги в рулонах по 54 метра.
© Андрей Мурашев
08.06.2018г.
