Это был Июль 2012 года. Рано утром нас отвезли на контрольно-сборочный пункт и, пройдя финальную медкомиссию, мы расстелились на травке у его стен, ожидая распределения. Где-то с периодичностью в час нас всех строили, зачитывали список фамилий уже отобранных в команды призывников, и снова распускали отлёживаться.
К тому моменту я уже знал, в какие войска попаду и, где буду служить. За месяц до отправки в армию у меня родился сын, и военком помог определиться с местом, где я не находился бы далеко от дома и мог хотя бы изредка видеть семью.
Из всех вариантов наиболее удачным был вариант службы в артиллерийских войсках в части, которая находилась всего в 40 километрах от моего города. На том и порешили.
В одно из построений назвали мою фамилию. Лениво выйдя из строя, я подошёл к главному «глашатому», уточнить, куда мне идти.
- Никулин Артём Александрович?
- Да, только не Александрович, а Сергеевич.
- Хорошо, проходите вон туда, - указал рукой в сторону теплотрассы человек со списком фамилий.
В тени дерева у теплотрассы уже стояла кучка скучающих. Поздоровался.
- Куда едем-то?
- Да чёрт его знает, говорят, что в артиллерию. Вон лейтенант сейчас всё расскажет, - кивнул в сторону идущего к нам мужчины в форме один из членов команды.
Лейтенант бегло прошел взглядом по всем присутствующим, сверился со списком фамилий, после чего кратко объяснил, куда мы направляемся.
Как и предполагалось, служить я попал в артиллерию. Офицер рассказал, что нас отправляют в одну из нескольких в России баз хранения артиллерийских боеприпасов, где личный состав в течение срока службы занимается хранением, погрузкой и уничтожением(подрывом) снарядов, срок хранения которых подошёл к концу. В части всего одна рота, численностью в 65 человек, плюс контрактники и офицеры, которые за всем этим следят.
После краткого экскурса мы были отправлены в здание КСП для получения военной формы и вещмешков.
Процесс облачения в армейский наряд в тридцатиградусную жару вышел не из приятных: особо выбирать размеры никто не давал, а человек, стоящий на раздаче формы, видимо считал, что его глазомер достаточно развит для того, чтобы не тратить лишних минут на возню с каждым призывником. В итоге форма либо висела на худощавом теле, либо была в обтяжку. А ещё в этой форме было чертовски жарко, особенно нам, непривыкшим к тяжёлым берцам и плотным кителям новобранцам.
Промаявшись с переодеванием больше часа, мы были отправлены к спортивному городку, где стали ждать автобус. Автобус приехал довольно быстро, и нас, затолкав в него, повезли к месту прохождения службы.
Тут меня насторожил один заметный факт. Часть, в которую я должен был попасть, находилась совсем в другой стороне от железнодорожного вокзала, а ехали мы как раз к нему. Более того, в эту часть поезда не могли ходить по определению, так как железнодорожной ветки в том районе нет. Тем не менее, приехали мы именно на железнодорожный вокзал.
Вот только тут я и решил обратиться к лейтенанту, который нас сопровождал.
- Извините, а вы не скажете, куда мы едем?
- В войска мы едем, солдат. А обращаться нужно со слов «Товарищ лейтенант, разрешите обратиться».
-Товарищ лейтенант, а почему на жд вокзал-то приехали, до части же поезда не ходят?
- С х…я ли не ходят? Тебя до Амурской области что, самолётом везти? – нервно отрезал лейтенант.
Не сказать, что я охренел…. Просто на тот момент я ещё мало что понимал.
Телефоны к тому моменту ещё не отобрали, и я набрал номер своего военкома.
- Александр Сергеевич, чтож вы мне мозги компосировали, что я рядом служить буду? Я, конечно, понимаю, что Амурка не так уж и далеко, но могли бы не обещать лишнего.
- Артём, ты сдурел? Где ты есть вообще? Я даже твоё личное дело ещё не передал!
Тут я начал понимать весь абсурд происходящего.
Снова ломанулся к лейтенанту, уже с настойчивой просьбой показать мне мой военный билет, который всё время находился у него. Склоняя матом чью-то мать, офицер отыскал среди прочих военный билет, но вот моим его назвать было нельзя. Билет был не мой, как и всё личное дело. Это был документ человека, с которым общими у меня были только имя и фамилия, и со страницы военника на нас смотрело абсолютно незнакомое мне лицо.
Здесь картина прояснилась полностью. Вспомнился и мужик, объявляющий фамилии, который назвал меня Артёмом Александровичем, и странное направление движения автобуса, и собственно то, что я, дуралей, не проверил свой военный билет на КСП и не выяснил, куда всё-таки направляется группа.
Замечательно. Стали решать, что делать дальше. Ввиду того, что настоящего "Артёма" в течение короткого времени на КСП никто найти не смог, а наш поезд должен был отправиться через 40 минут, руководством было принято волевое решение. На вокзал просто привезли моё личное дело, а документы нужного человека увезли обратно. Прямо истинно армейская "смекалочка". На мои возражения и несогласие ответили молча. Уже через 40 минут я трясся в тесном плацкарте, обдумывая, какой же всё-таки я балбес. Встреча с семьёй обещала быть совсем не скоро…
