Серия «Темнейший»

Гвардейские командиры недоумевали. Напавших сильно меньше. Где-то подвох? Неужели сейчас в тыл ударит второй отряд, а задача первого – всего лишь усыпить бдительность?

Командиры видели громоздких латников и принимали их за рыцарей Престола, о чём кричали своим бойцам, приказывая использовать чеканы и бить по лошадям, стягивая одоспешенных на землю и добивая ударами кинжалов в стыки доспехов.

Гвардейцы пытались зажать Железяк и стащить с лошадей, но в первые мгновения ничего не могли поделать со свистящими в воздухе неостановимыми секирами, после взмаха каждой из которых кто-то неизбежно умирал или получал страшенную рану... Началась неразбериха, первая паника, которую, однако, подготовленные бойцы князя унимали достаточно быстро.

Лучше всего себя проявил мёртвый Нарникель. Он орудовал полуторным мечом, ловко отсекая гвардейцам руки и головы, легко парируя атаки и никому не давая к себе подобраться. Обретя лёгкость мумии и послесмертную силу, Нарникель сделался ещё более опасным воином, чем был при жизни.

Гвардейцы были вынуждены отступить назад для манёвра, оторваться от всё наступающих Железяк. Они быстро отошли, но тут же развернулись и набрали разгон…

Они ударились на полном скаку, вонзая кавалерийские копья в нападающих. Наконечники ломались о тяжёлую броню Железяк. А живые бойцы поворачивали в сторону, уходя от страшенных ударов. Камил совершенно случайно оказался в самом эпицентре после первого же кавалерийского наскока – он ушёл от копий вбок, ранив лошадь гвардейца саблей, но оказался окружён, вместе со всеми своими бойцами. Гвардейцы теперь были и позади, разворачивающиеся для новой конной атаки, и по флангам, пытающиеся одолеть Железяк, и впереди – те, кто ещё не разглядел напавших, но пытался спастись от стрел либо за щитом, либо стреляя в ответ.

Слышался сумасшедший рёв Люта Савохича – и, оттуда же, отчаянные крики гвардейцев.

-- Камил Миробоич! Это Миробоич! – послышался крик одного из десятников. -- Ловите этого ублюдка! Выдерните ему кишки через задницу!!

По щиту внезапно ударили. Камил едва закрылся. И тут же вырвался на открытое пространство, пытаясь оторваться от погони, ловко маневрируя между встречными гвардейцами. Он чрезмерно осторожничал и ни с кем не схлёстывался. А гвардейцы потянулись за ним, но натолкнулись на Железяк...

-- Лют Савохич!! – слышалось так же из глубины битвы. Гвардейцы узнавали баронов даже в лунном свете. И тогда их захватывал азарт – они набрасывались, надеясь поймать добычу. 

Камил наконец вырвался из окружения – благодаря тому, что не забывал управлять Железяками. Он повстречался взглядами с завершавшими первый круг конными лучниками во главе с Асупом.

-- Милорд! Дылду сбросили с лошади!! – крикнул он издалека. И Камил увидал, как Грег отмахивается от обступивших его по кругу гвардейцев. Лезвие топора сверкало в свете костров, а сам Грег то и дело исчезал в тенях. Лошади ржали, вставали на дыбы, валились на землю, роняя потроха. Дылда подрезал им ноги, прорубал животы, головы или рубил по задницам – до чего только мог дотянуться. И гвардейцы тоже оказывались на земле, напротив него, быстро поднимаясь и изготавливаясь к бою. Неудачливых гвардейцев придавливали бьющиеся от боли лошади – придавливали если не на смерть, то уж наверняка ломая рёбра…

И гвардейцы нападали на Грега, но не могли его достать. Зато Дылда дотягивался до всех них запросто, сначала превращая щиты в труху – в Ветрограде его прозвали Щитоломом – а затем превращая в труху и самих гвардейцев…

Железяки подошли к нему на помощь вовремя – чуть промедли и Грег получил бы серьёзные раны.

Воители всё с меньшей охотой бросались на закованных в железо латников, чьи доспехи не могли пробить даже чеканы и даже «рыцарские удары» копьём. Кто-то отважился наброситься на Железяку с кинжалом, но, вонзая его в стыки, никакого успеха не добился, будто вонзал лезвие во что-то деревянное, а вовсе не в человеческую плоть -- через мгновение смельчаку прорубили позвонок. А кинжал, застрявший в стыках, остался торчать наружу – по нему даже не струилась кровь.

Гвардейцы отчаивались. Они видели, сколько в земле ползало и стонало тяжело раненных. Видели, как конские ноги вязли в телах убитых и добивали раненных.

Лют Савохич бился, не обращая внимания на полученные раны, ему помощь будто и не была нужна – а вот гвардейцам обступившим его и соратников уж точно не помешала бы…

Один из командиров приказал броситься за лучниками, кружившими вокруг лагеря. И гвардейцы в его десятке бросились, исполняя приказ. Но другие гвардейцы, не понявшие замысла, расценили этот манёвр, как отступление. И тогда вражеские ряды посыпались.

Началась паника, которую уже никто унять не смог.

Железяки настигали беглецов и расправлялись с ними. Камил сам бросился в бой, уже не опасаясь за свою жизнь – он рассекал саблей убегавших ублюдков с огромным удовольствием. Наконец-то он убивает княжеских собак! Некоторые лица он успел запомнить во времена сбора Долга. Задиры, едва не убившие Меньшака… Насильники, терзавшие служанок поместья… Камил наслаждался страхом, сверкающим в глазах врагов.

Мёртвые лошади не отставали, а живые захлёбывались от скачек. Гвардейцы кричали от ужаса, молились Господу и вдруг вспомнили языческих богов. Но никто им не помогал. Молчаливые преследователи, сражавшиеся с упорством замысловатого механизма, казались им демонами.

Стрелы пронзали спины гвардейцев и те останавливались, молили о пощаде.

Никто не ускользнул той ночью. Когда гвардейцы обратились в бегство – числом они уже почти сравнялись с нападающими.

Камил приказывал обезоружить пленных и вести их за собой. Среди пленников оказались не только опытные вояки и командиры, но и безусые боярские сыны,  которыми можно будет торговаться с Хмудгардом во время грядущей осады.

А ещё в плен сдался командир, который узнал Камила в самый разгар битвы. Толстый и плешивый, с обвисшими щеками, как у бульдога, с мелкими свинячими глазками – мерзкий тип. Такие обычно не дают спокойной жизни своим подчинённым – и отличаются особенной жестокостью на войне. Командир, видно, надеялся, что Миробоич глухой и ничего не расслышал. Но Железяки схватили его. Прижали к земле, развернув кверху задом. Нарникель одолжил у одного из гвардейцев шипастую дубину – достаточно узкую и достаточно колючую.

А затем исполнил то, что командир приказывал сделать своим бойцам с Камилом Миробоичем.

Выцепил все кишки через задницу.

Бедняга обмяк до того, как Нарникель полностью вытянул шипастую дубину обратно. Умер от невыносимой боли.

После побоища они потеряли только двоих – соратников Савохича, что ринулись за своим господином в бой, но, в отличие от него, не пережили серьёзных ран. Камил не смог бы их спасти даже отварами. Слишком глубоки и опасны были рассечения.

Савохич встретил смерть своих товарищей без грусти и сожалений: он сказал, что погибших ждёт вечная жизнь в гостях у Грибного Бога.

Со стороны Камила раны получил Раб – он поймал стрелу в бедро, и Дылда Грег – несколько незначительных порезов и серьёзный ушиб, полученный при падении. Быстро заживут.

-- А если бы вы послушались меня и не лезли вперёд, то никто бы не погиб! – сказал Камил, разозлённый неисполнением его приказа. – Впредь слушайтесь меня! Особенно когда мы будем биться за освобождение Вальдемара…

Крики и вопли гвардейцев привлекли внимание дружины за частоколом. Дружинники вглядывались в темноту, пытаясь разглядеть что-то в свете Луны и костров. Они догадывались, что пришли Миробоичи. Никлот об этом твердил с самого начала битвы в окрестностях -- его, по какой-то причине раненного, вынесли под руки к самым воротам.

Дружинники Житников встречали отряд с особенным воодушевлением –разгром недруга за стенами поселения оказал на них сильное впечатление. Особенно после событий вчерашнего дня, не вселяющих никакой надежды…

-- Кто тебя ранил? – спросил Камил, приблизившись к Никлоту.

-- Чёртовы гвардейцы… -- простонал управленец.

-- Они полезли на стены? – удивился Камил.

-- Нет. Это мы полезли за стены.

-- Но зачем?

-- Чтобы спасти Нойманна… -- Никлот спрятал взгляд. Особенная досада, видно, одолевала управленца.

-- Спасли?

-- Нет, милорд…

-- Тащите его в опочивальню, -- приказал Камил дружинникам. – И позовите лекаря. Пусть притащит воды, нитки и целебные травы… А ты, Никлот, расскажешь, что же у вас тут произошло.

Никлота усадили на стул. Камил осмотрел рану. Серьёзное рассечение груди, какое могли сделать саблей в момент бездарно пропущенного удара. Как же так пропустил? Это нужно было полностью открыться… Рана получилась без проникновения за рёбра  – что, несомненно, облегчит лечение. Жить будет. Пришлось зашивать рану заново – в поместье лекарь накладывал швы неумело, а Камил справлялся с швами так искусно, что этот самый лекарь поинтересовался, где же барон наловчился зашивать людей, подобно самым лучшим хирургам… Никлот рычал, но терпел. Камил напоил его унимающим боль отваром. Приказал лекарю регулярно отпаивать раненного разведёнными в кипячёной воде зелёными порошками. Лекарь же кивал, но смотрел на Савохича, не веря своим глазам и всё пересчитывая его раны. Он никак не мог понять, почему тот стоит на ногах и не падает без сознания…

-- Мы не смогли вызволить Вальдемара, -- рассказывал Никлот. – Не смогли отманить всех гвардейцев на себя…

-- Ты давай по порядку. С самого начала. Что именно произошло? Почему гвардейцы атаковали нас?

-- Я рассудил, что мы уже и так воюем. Поэтому нанёс удар первым, -- сказал Никлот. – Пока враг не ожидал… Внезапность – это было единственное наше оружие. Уж прошу простить меня, милорд, если сделал что-то неправильно… Я вывел дружину без вашего приказа…

-- Рассказывай дальше. Не тяни.

-- Мы вышли из поместья за стены… смешно называть этот частокол – стенами… Я повёл всю конную дружину в сторону болот. Рискованная вылазка. Очень рискованная… Но мы и так собрались умирать. Геройски, чёрт возьми… Было время за полдень, когда рыцари Вальдемара вышли на окраину и наткнулись на засаду… Завязалась серьёзная битва.

-- Ты их видел?

--  Да… Мы подоспели примерно в то же самое время. Вальдемар, похоже, пытался пробиться через гвардию. Потому что рыцари быстро перестроились и вдарили по гвардии… Началась мясорубка. И мы решили вмешаться.

-- Тридцатью всадниками против целого полчища? – фыркнул Камил. – А у вас большие яйца.

-- Я надеялся, что если гвардейцы увидят всадников Миробоичей у себя в тылу, то испугаются. Подумают, что те пришли на помощь всем войском. Надеялся, что гвардейцы отступят… опасаясь удара в тыл, ведь ходят слухи, что Миробоичи серьёзно окрепли…

-- Судя по всему – надежды не сбылись?

-- Не сбылись, -- кивнул Никлот. -- Хмудгард послал за нами лишь небольшую часть гвардии… Чтобы сковать нас.

-- Трезво оценил обстановку. Его такими фокусами не пронять. Он прошёл не одно побоище.

-- Тогда мы попытались пробиться к рыцарям, -- продолжал Никлот, кривясь от боли – рана жглась, словно угли. -- Но и это нам не удалось. Гвардейцы хорошо бьются. Нам пришлось повернуть назад, чтобы не помереть бездарно… Мы больше не могли ничего поделать. Никак помочь Вальдемару…

-- Его схватили в плен? Чем закончилась битва? – взволновался Камил. – Рыцари точно не прорвались, если уже не добрались сюда вслед за вами…

-- Если бы Вальдемара схватили, то гвардия уже сейчас бы стояла под этими стенами, -- сказал Никлот. – Нет… Они его не схватили. По крайней мере, когда мы кружили там и оглядывались назад… Гвардия столкнулась с рыцарями. Пролилось много крови. Но никто не одержал верх. Рыцари отступили к болотам. А гвардейцы не осмелились залезать на узкие тропы, где утеряли бы численное преимущество… рубиться с лучшими воинами Престола не так уж легко.

-- И всё же их там меньшинство, -- сказал Лют Савохич. – Каких бы отборных рыцарей не присылал старший Нойманн – им не справиться с гвардией.

-- Я надеюсь, что Вальдемар не пал в бою, -- сказал Камил. – Вы видели его?

-- В мешанине, да издалека… ничего нельзя было разглядеть, милорд…

-- И что дальше? Гвардейцы преследовали вас?

-- До самого поместья, милорд. По пути меня и ранили. Едва уцелел. Думал, что истеку кровью, -- Никлот снова поморщился. -- Но мы отбились и добрались. Вернулась только треть из всех… Сожалею, что вылазка не обернулась успехом и оказалась бездарной…

-- Ты правильно сделал, -- сказал Камил. -- В случае успеха вы могли вызволить Нойманна. А удар в тыл – вполне оправданная стратегия. Хоть и нужно было как-то создать действительную видимость большой численности – не то небось выбежали в поле небольшой дружиной, так вас каждый дурак сразу по пальцам пересчитал…

-- Согласен с вами, милорд… И так вот гвардейцы встали за стенами. Чтобы следить за нами и за дорогой. Они не нападали, нет. Их было не так много… Мы попытались их вытравить оттуда стрельбой. Но они лишь отошли подальше от стен. Оставили между собой и нами открытое поле, где они могли бы хорошенько разгуляться против нашей пехоты, если та совершила бы вылазку. Поэтому я не стал рисковать… А потом уже пришли вы. Со своими... Железяками. Хорошо, что вы пришли. Гвардия уменьшилась на целых пять десятков. Может, скоро ещё повезёт – и мы так покрошим всё княжеское войско… потихоньку… по частям…

-- Было бы славно. Мы притащили к тебе пленных. Это может остудить пыл Хмудгарда, вынудить его торговаться – особенно если они сыновья важных для князя персон.

-- Сомневаюсь, что воевода пойдёт на попятную, -- высказал мнение Савохич.

-- Я тоже сомневаюсь, -- сказал Камил и задумался. – Но всегда можно отрезать головы гвардейцев и насадить их на пики у ворот. Расчленить трупы и нанизать части тел на копья. Или просто сложить в кучку у ворот.

-- Это не напугает остальных, а скорее разозлит, -- хмыкнул Савохич.

-- Злобы у гвардейцев и без того хватает. Они всех здесь вырежут подчистую за сопротивление князю, даже если вы будете целовать им задницы. Помяните моё слово, -- сказал Камил и спохватился, что деморализует собственных солдат.

– А вот если начнёте резать пленных на глазах у Хмудгарда, то хотя бы насладитесь воплями гвардейцев. Перед собственной смертью! – Савохич захохотал и железная маска сползла вбок, обнажив на мгновение поросшую мохнатой плесенью щеку – Лют вовремя поправил маску, скрывая своё уродство.

Никлоту же было не до дурацких шуток. Он вообще пребывал не в лучшем настроении – по лбу струился пот. Какой из него будет руководитель обороны… Савохич же получил немало ран, но кровь из них не лилась – лишь немного проступила на одежде небольшими красными пятнами.

-- Тебе точно не нужна помощь? – спросил Камил у него на всякий случай.—Ты изранен похлеще Никлота…

-- Это? – Лют словно и не замечал своих ран. – Ах, это пустяки. На мне раны заживали, как на собаке ещё до того, как… -- Лют оборвался на полуслове, глядя на ничего не знавших лекаря и дружинников – безусловно ошарашенных числом его ран. -- … как закалился в боях с Империей…

Под его рваной одеждой Камил замечал толстенные ороговевшие наросты, видимо, и служившие Савохичу защитой. Барон вскоре сам сделается «чудовищем», чья кожа похожа на доспехи.

-- Вальдемар окружён, -- подвёл итоги Камил. – С болот он не выйдет. И это если его не взяли в плен во время битвы.

Тогда бы ему лучше умереть. Будет повод для войны. Однако точно ли Хартвиг будет мстить за смерть своего первенца? Или закроет глаза и решит воспитывать Ладвига? От живого Вальдемара, как ни крути, пользы больше, чем от мёртвого, подумал Камил про себя, но вслух говорить всё это не стал.

-- Дружина Перепутичей всё приближается к Вальдемару. Заходит в тыл рыцарям, -- добавил Лют Савохич.

-- Они доберутся до них завтра, -- сказал Камил. – И тогда рыцарям точно конец, какими бы великими воителями они не являлись. Конец и Вальдемару.

-- Нам нужно продолжать путь, -- сказал Савохич. И Камил поднялся вслед за ним. Нельзя медлить. До болот осталось недалеко. Они прибудут ним ещё до того, как зажжётся солнце на горизонте…

**

Картошка не закончилась, раскопки продолжаются -- ещё минимум два дня, но сегодня был дожжь, поэтому накатал вот главку. Спасибо всем спонсорам, от души! Жирнючие котлеты!

Алексей П. 4000р "Чтоб Железяк не раскрыли"

Nlb.Artem 2000 р "Темнейшему на эликсиры"

Андрей Григорьевич 1000р

Ахмед Нигматуллин 200р

Константин Сергеевич 100р

*

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

Путята Дубович, ближайший сосед, первый прислал свой ответ по поводу писем «тайного союза». Он заявил, что не видит причин присоединяться к войне. Он сказал, что все они – мятежники, воюющие на стороне иноземцев и призвал тех одуматься, пока не поздно. Он призывал к миру, будто не понимая, что мир для всех неугодных князю означает лишь одно – пытки и виселицу. Впрочем, на Дубовича Камил не надеялся. Слишком уж он показался ему миролюбивым и осторожным. Дубович к ним присоединился с неохотой даже для отражения Менестрелей. А тут – противостоять князю, при том, что совсем недавно мимо его поместья прошло огромное войско Хмудгарда. Ничто не внушало большего страха, чем кратно превосходящие каратели.

Конечно, за неимением хороших стен вмешиваться в подобную войну ему не хотелось. Никому бы не захотелось.  

Путята Дубович обещался держать нейтралитет, если ему ничего не будет угрожать.

Лют Савохич и его конная дружина прибыла к стенам Миробоичей. Пехота и чудовища же тащилась где-то позади и прибудут двумя днями позже.

Они прошли в библиотечную залу, где на просторном столе развернулась карта Горной Дали, с расставленными на ней фигурками. Лют нашёл эту карту очень любопытной, но посетовал, что на неё забыли внести его любимый «плесенник» и все тайные капища для человеческих жертвоприношений.

-- Нужно действовать аккуратно на первых порах, -- начал Камил. – Нойманны не станут сражаться на нашей стороне, если мы пустим в бой чудовищ и мертвецов.

-- Не «чудовища», -- вновь поправил его Лют, ибо рядом стояли приближённые из числа Идущих. – Микоты. Они страшны лишь с виду, но прекрасны в своей душе. В своём стремлении к Истине…

-- Микоты, -- кивнул Камил, подавив в себе желание отпустить едкие колкости. -- Мы пустим в бой мертвецов и «микот» только если всё пойдёт не по плану.

-- А если нам повезёт и всё пойдёт по плану?

-- Когда увидим, что Нойманн и князь достаточно раскрошили друг друга, то нанесём удар, который окажется для обоих наших врагов фатальным.

-- Согласен, -- кивнул Лют Савохич. – И тогда Престол лишится пары тысяч воителей и своего воеводу в придачу. Такого нам не простят… А ведь у них останется ещё тысяч десять.

-- Десять, но не двенадцать. И они хорошо задумаются, прежде чем соваться в Горную Даль снова.

-- И хорошо подготовятся, -- усмехнулся Лют.

-- Мы тоже хорошо подготовимся.

– Я уже чувствую, как закипает моя кровь в предвкушении страшенных битв, ха-ха!

-- Только у нас сейчас одна большая проблема, -- добавил Камил. – Которую необходимо решить сейчас же, безо всяких отлагательств.

-- Что же?

-- Вальдемар фон Нойманн сейчас заперт в болотах Перепутья гвардией Хмудгарда с одной стороны – и дружиной Мната Перепутича с другой.

-- Как же он там оказался?

-- Попытался сбежать, обогнув гвардию через замок Перепутичей, а затем рассчитывая через болота довести отряд рыцарей к нам, -- Камил показал на карту, расставляя деревянные фигурки, символизирующие расположение сил. -- Его могут вот-вот захватить в плен. И тогда война окончится нашим поражением, ибо Хартвиг не станет рисковать драгоценным сынком – он начнёт торговаться. И доторгуется до того, что князь заставит платить репарации. И отказаться от претензий на баронство Велены, которое гвардейцы уже подчинили себе… А нам всем, мятежникам, конец. Одному за другим.

-- Ты уверен, что нам не нужно выводить свои тайные дружины?

-- Мы обойдёмся без них.

-- Тогда нам нужно срочно выходить в сторону болот, -- показал Лют на карту. – На лошадях верхом. У тебя, Камил, немалая конница, насколько я знаю. Крупнее неё только гвардия… Мы можем атаковать гвардию. Пробиться и вызволить Вальдемара. Или действовать по ситуации, сначала всё аккуратно разведав. Но отсиживаться точно нельзя больше ни минуты! Иначе нам точно придётся несладко и план наш потерпит крах.

-- Живую конницу мы пускать в ход не будем, -- сказал Камил. – И большие отряды нам скорее помешают… Мёртвые лошади гораздо быстрее и выносливее. Отрядом в два десятка – я попрошу у тебя самых лучших воинов и твоего личного присутствия, ибо не встречал ещё человека сильнее тебя – этим отрядом мы вместе прорвёмся к болотам так незаметно, как это вообще возможно. И там уже будем действовать, исходя из ситуации…

-- Но мёртвые лошади... Какой тогда смысл в том, что мы прячемся?

-- Мои лошади не имеют следов разложения – я их убивал и сразу нёс в коптильни, где они аккуратно высыхали. Зимние конные накидки покроют их почти по самые колени. Издалека лишь ноги будут выглядеть необычно худыми. Но и вблизи гвардейцы мало что различат. А слегка механический аллюр они вряд ли подметят. Особенно в суматохе. Сейчас некроманты – это сказки. Никто даже не задумается.

-- А если всё же задумаются?

-- И плевать, -- сказал Камил. – Тогда я подумаю, что мы хотя бы постарались скрываться. Если Вальд окажется у них в плену, а мы не сможем ничего поделать с этим -- я выведу свою Дружину Смерти, чтобы его спасти. Пока Вальд жив и пока он в плену – Хартвиг не нанесёт удар. А значит прятаться тем более не имеет смысла…

-- Нам нужно выходить сейчас же. Если гвардейцы около болот – мы уже не успеваем.

-- Всё зависит от того, насколько близко к выходу из болот Вальд со своим отрядом. Мы можем и успеть… Вальдемар будет пробиваться с боем. Вряд ли он станет сидеть на месте и чего-то ждать… Набери из своего отряда шестерых самых лучших. И желательно, чтобы они отлично стреляли верхом – конные лучники лучше всего для того, чтобы отбиться от преследования.

-- Всего шестерых? Разве ты не хотел два десятка?

-- Моих воителей будет больше, -- сказал Камил. – Ибо сомневаюсь, что у тебя найдутся бойцы, лучше моих.

-- С чего ты это взял? – даже сквозь тяжёлую железную маску показалось, будто у Савохича в недоумении брови задираются на самый лоб. – Думаешь, если задал нам взбучку в Камне, то и бойцы у меня плохие? Мои бойцы – одни из самых сильных…

-- Не серчай, Лют. Просто девять из них будут мертвецами, закованными в непробиваемую броню.

-- И мертвецы, значит…

-- Но никто в них не заметит ничего подозрительного, потому что они полностью покрыты латами. Они у меня расхаживают по коридорам поместья. Без всяких зазрений совести.

Лют Савохич сильно удивился, когда увидел, сколько Миробоич успел наклепать Железяк.

-- И сколько же золота ты высыпал, чтобы кузнецы выковали такие громоздкие горы? На одно железо и уголь можно было бы выкупить всё моё баронство, ха-ха! – Савохич с любопытством разглядывал мёртвых стражей. -- Помню я, как схлестнулся с одним из них… Моя «Забава» не смогла пробить доспехи. Только помять. С твоими латниками можно сражаться только постоянно сбивая их с ног. А тут их почти десяток… Не хотел бы я с ними всеми столкнуться в поединке на смерть.

С Камилом отправлялся Дылда Грег, пока Ларс руководил бы гарнизоном, Асуп и Раб – как отменные лучники, которые не позволят преследователям подобраться близко; Камил взял и всех своих Железяк.

Очень хотелось пригласить Мямлю и Микулу Селяновича, но тогда пришлось бы снова рассказывать о мертвецах. И без того толпа народу прознала уже, что Камил некромант. Не ровен час, молва до Престола доберётся. И зря они пляшут на противоречиях в сетях замысловатых интриг, которые, стоит признать, воплощаются вовсе не так, как хотелось бы – топорно и неуклюже, с огромным риском просчитаться и пустить всё под хвосты чертям…

А ведь Камил даже не уверен, что Хартвиг явится на помощь. Писем от него не приходило. Хоть Камил и убеждал себя, что дело в большом расстоянии, которое следует преодолеть птицам.

Со своей стороны Лют Савохич отобрал крепких и закалённых в боях ветеранов. Молчаливые, с хмурыми взглядами. Все – из числа Идущих. Насколько далеко эти люди зашли в направлении «истины»? Насколько сильно им нагадил в голову так называемый Мицеталий? Камил не мог до конца расслабиться в окружении последователей чрезвычайно деструктивного культа, чья цель буквально – уничтожить жизнь. С ними следовало быть осторожней. Камил приказал Ларсу внимательно следить за расположившейся в замке дружиной Люта. Как бы те не отравили колодцы своей Плесенью…

Отряд получился отборнейший даже без чудовищ Савохича. Даже с таким числом они могут причинить гвардии серьёзные проблемы – особенно мчащиеся впереди строя Железяки, против которых не найдётся никакого приёма. Только если не «железяка» побольше.

Они отправились в путь тайно, через обман стражников на воротах, но с такой перенасыщенностью замка дружинниками и наёмниками совершать подобные манёвры становилось всё трудней. Народу стало слишком много.

Отряд пустился по пыльной дороге вскачь. Нёсся вперёд без остановок. На кону не только судьба Нойманна. А дело уже перевалило за полдень, слишком оно быстро летело…

Дылда и Лют разговорились, познакомившись. Грег поведал о себе, как он оказался командиром гарнизона Миробоичей, как служил в дружине Мал Леона, а затем и в Хильдиньярах. Как был лишён всех драгоценнейших званий после своего запоя, связанного со смертью возлюбленной во время родов. И Лют Савохич очень тому посочувствовал. Поддержал добрым словом, упомянув, что и сам лишился однажды своей любви – довольно жестоким образом. И тут же начал подводить беседу к темам религии. Камил тут же вмешался, направляя разговор в другое русло. Да и Грег добавил, что уже почти залечил свои раны, сыскав в поместье Миробоичей и новую женщину и гораздо более значимое звание, и, что ещё важнее, он теперь оказался на войне в самых передних рядах.

Дылда Грег и Лют Савохич были очень похожи. Даже внешне – оба долговязые и способны владеть тяжёлым оружием, прорубаясь через ряды недругов. Но Дылде повезло куда больше. Он ставил войну превыше всего, как дело всей жизни; тогда как Савохич на войне оказался из мести, из душевной боли, которая не оставляла ему иного выбора. Савохич и по сей день сохранил остатки душевной печали, несмотря на все духовные устремления.

Возможно, эта боль была единственным, что сохраняло в нём человечность. Другие последователи Плесени казались Камилу какими-то безликими и одинаковыми…

-- Как будем делить добычу, ха-ха? – спросил Савохич.

-- Какую добычу?

-- Трупы наших врагов.

Камил удивлённо взглянул на Савохича.

-- Мицеталий приказал мне раздобыть для него побольше вражеских трупов. Пусть у тебя дружина больше, и вклад будет соответственным… Но я бы хотел обзавестись несколькими сотнями мёртвых тел.

-- Мы делим шкуру неубитого медведя, -- сказал Камил. Он не хотел делиться. Но придётся. – Для этого нам нужно сначала начисто разгромить врага.

-- С этим не поспоришь! Но неужели ты думаешь, что мы, в конце концов, не одержим победы?

-- Думаю ли я, что мы победим? Я не уверен, -- честно признался Камил. – До нас на всём свете было несметное множество некромантов. И большую часть из них сметали к чертям, едва они успевали набраться сил…

-- Неужели история не знает исключений?

-- Знает, -- Камил задумался. – Александр Двурогий, сын Филиппа, победил в первой Великой Войне с вампирами, что произошла многие сотни лет назад – далеко за морями на востоке. Так давно, что даже счёту не хватит, а вообразить не получится… Он победил, освободив людей от тысячелетнего гнёта. И, одновременно, завоевав весь мир, принадлежавший тогда могущественным вампирским династиям. Он захватил весь мир. Кроме, разве что, дикарей в глухих краях...

-- Ты хорошо знаешь историю, -- удивился Савохич. – Вот видишь. Исключения существуют. Значит не всё так плохо.

-- Но Александр был везунчиком. С окружением из величайших философов того времени, которые хорошо изучили Изнанку. И, что ещё важнее -- везунчиком с чистой некромантской кровью в жилах. Он был способен поднимать целые кладбища лишь парой капель крови; и отпускать вампирские души в мир иной одним лишь взглядом… Конечно, он сломал весь устоявшийся миропорядок. Он изменил правила игры.

-- Вот и мы изменим их, при должном подходе. Нас поведёшь ты. После твоего разгрома Менестрелей я уверен, что из тебя получится отличный завоеватель. И против нас не вампиры, а люди. По-моему, эти соперники куда проще.

-- Проще?.. Александр Двурогий легко уничтожал вампирские армии. Легко побеждал и войска людей. Но он был отравлен предателями. Соратниками. Мы можем захватывать хоть целые империи – с армиями мёртвых-то, если нам их удастся построить до того, как сюда доберутся монахи Престола... Можем! Но сколь мы беззащитны перед собственными друзьями? Перед самыми близкими людьми, которым полностью открылись, доверив все свои уязвимости?

-- Как же тяжко обычным людям, -- покачал головой Савохич. – Я настолько заплесневел в этом Камне, что уже и позабыл, каковы они на самом деле. Идущим же предательства неведомы. Они – единое тело… Да и никакие яды их не берут. Александру пришлось бы по душе наше дело!

Лют рассмеялся.

-- Возможно… Однако в те времена не существовало Церкви. Некому было противостоять некромантам. Все люди противостояли вампирам – они были главной опасностью. В некромантах же видели спасение... Только после той самой войны мир начал меняться до неузнаваемости... А против нас выступит вся церковь со своей многовековой мудростью. Она – страшный противник, которого ты очень зря недооцениваешь. Они загнали в могилы и некромантов и вампиров. Поэтому я и сомневаюсь, что всё будет у нас гладко.

-- Сомнения – путь к наилучшей тактике, -- заметил Савохич.

-- Может быть. Я уже извёлся в этих сомнениях… А по поводу предателей, -- вспомнил Камил. – Не знаешь ли ты, куда подевалась моя драгоценная Милада?

-- Я? От чего бы? В последний раз я видел её, когда приезжал в твоё поместье в разгар вторжения Менестрелей. Мы не обмолвились и словом – она меня страшно боялась.

-- Разве Плесень не видит всё?

-- Милада не была частью нас. Она отторгала учение, а Мицеталий видит только глазами посвящённых. Поначалу я был рад, что мы так легко от неё отделались – не пришлось убивать бедную девочку. Уродовать свою душу. Но теперь я гневаюсь, что не казнил её там, во дворе у конюшен или после пиршества прямо в гриднице – ведь я подозревал, как оно обернётся... Поступок Милады полон бесчестия. Если я повстречаю её, то разрублю на две части, уж поверь мне.

-- Не нужно. Если ты повстречаешь её, то отправь в мой замок. У меня найдутся идеи куда интересней, чем просто располовинить…

Холодное осеннее солнце не пригревало даже в полдень. Камил кутался в медвежью шубу. Облака сверкали серебром, приносимые ледяными ветрами со стороны бесконечного холодного моря на севере, простирающегося до самого края земли.

Деревья рассыпали всю свою листву без остатка, приготовившись к суровой зиме. И стылая земля покрылась золотыми коврами, вперемешку с постепенно замерзающими лужами.

К вечеру сделалось ещё холодней. И привыкшие к летнему теплу бойцы теперь шмыгали носами, морозили уши на ветру. Солнце быстро закатилось за горизонт. День стал коротким, а ночь – не имела конца.

Отряд не остановился с наступлением темноты, не замедлился. Луна хорошо освещала окрестности, лишь изредка прячась за мелкими облаками. Но Камил всё равно держал отвары наготове.

Природа умерла. Был слышен лишь стук копыт. Последнюю часть пути бойцы преодолевали в напряжённом молчании.

В темноте время имело свойство растягиваться – Камил уж было начал подумывать, что они случайно пронеслись мимо поместья Житников. Но вскоре из темноты вынырнули костры, растянувшиеся рядом с поселением…

-- Гвардия уже здесь… -- сказал Камил.

-- Маловато костров для гвардии… -- заметил Лют Савохич. – Сильно мало…

-- С чего бы это их так мало?

-- Надеюсь, померли, -- вмешался Дылда.

-- Скорее всего, Хмудгард послал их сковать имение, -- сказал Савохич. -- И наблюдать за дорогой – не придут ли Миробоичи…

-- Неужели воевода напал на нас первым? – удивился Камил.  

-- Их не больше пятидесяти… -- прищурился Савохич. – Больше я не вижу. Вероятно, остальные ещё на болотах.

-- Нам нужно проскочить к Никлоту, -- сказал Камил. – И выяснить, что же здесь случилось за последний день.

-- Дружинникам придётся открывать ворота для нас, -- сказал Савохич.

-- Гвардейцы не пойдут за нами следом. Их слишком мало для атаки, мы их всех перебьём… Но они могут отправить гонца воеводе о том, что к Никлоту прибыли подкрепления…

-- Могут, -- подтвердил Савохич.

-- Поэтому мы нападём на них, -- сказал Камил. – Они уже услышали нас и закопошились! Смотри, как они прислушиваются… Вперёд, воины! Мы должны перебить их всех, прежде чем навестить Никлота и продолжить путь! Никого не упускать!!!

Отряд перестроился на ходу. Железяки выдвинулись вперёд, приготовив свои секиры для кровавой жатвы…

**

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!)

ArcterniuS 500 р

Сергей Александрович 333р

Константин Викторович 300р "на удачу Камилу в этой игре престолов"

Андрей Николаевич 100р "На вдохновение Темнейшему"

*

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

Если шпионов схватили, то все ниточки приведут в поместье Миробоичей. Князь выяснит – или уже выяснил – что Камил насторожен и зачем-то следит за состоянием его войск. Бóльших выводов ему не сделать. Шпионы ничего не знают. Ни про тайные союзы, ни про недавние покушения. Поэтому князь и не нашёл повода для войны, вероятно подвергнув шпионов самым жестоким пыткам… Если бы нашёл – первый удар пришёлся бы по замку Миробоичей, пока те расслаблены и не готовы к обороне. Это бы возымело ошеломляющий эффект, чего говорить – Камил оказался ошарашен даже известием о княжеском войске в паре дней пути. А если бы они так же внезапно подошли к воротам?

Но всё это если письмо от Никлота – правда. Что и следовало немедленно проверить, прежде чем предпринимать решительные действия. Он отправил предупреждение только Вальдемару, чтобы тот готовился в любом случае…

Камил назначил Ларса главным. И приказал никого не пускать в замок. Даже если сам князь прибудет и скажет открыть ворота с предложением взять у них всех в рот.

-- Мне будет очень сложно отказаться, -- сказал Ларс. – Всё-таки не получится мне тихо состарится, да? Раз в десять лет Миробоичи попадают в передряги. У вас такая традиция?

-- Сейчас начнётся такая война, что мы не увидим мирной жизни ещё долгие годы, -- решил обнадёжить его Камил. – Наверное, зря я не отпустил тебя в Ветроград… Ты заслужил счастье.

-- Как и у любого старого вояки самые счастливые дни в моей жизни прошли на войне, -- возразил Ларс. – Правда, самые ужасные – тоже… Я бы всё равно примчал из Ветрограда, если бы узнал, что ты в опасности. Не сочти за поэзию, но ты мне как сын.

-- Ты мне заменил и отца и брата, -- ответил Камил. – И ты лучший друг. Поэтому я и тебя и не отпустил в Ветроград. Не только из-за того, что ты ещё и лучший командир…

-- Такие вещи нельзя говорить во время войны, -- сказал Ларс. – Плохая примета. Теперь мне кажется, что кто-то из нас непременно умрёт.

-- Все мы когда-нибудь непременно умрём…

Война с князем уже началась. Просто её ещё никто не объявлял.

Асуп и Камил вечером покинули замок в компании девяти Железяк – кузницы работали вовсю и тяжеленные латы теперь ковались втрое быстрее – и бросились к имению Житников на разведку.

Мёртвые лошади преодолели весь путь к рассвету. Впереди нарисовался высокий частокол, показалась и единственная деревянная башня, которую они возвели этим летом во время приготовлений к противостоянию с князем.

Частокол выглядел целым и невредимым. Башня тоже. На караулах по прежнему стояли дружинники с щитами Житников. Камил всё равно объехал поместье кругом, всё внимательно осматривая и приглядываясь. Напоролся на многочисленные недавно оставленные следы, тянущиеся по дороге на юг.

Гвардия Хмудгарда действительно прошла мимо. И Никлот повстречал Камила – он, кажется, потерял сон от беспокойства и выглядел уставшим. Дружина Житников малочисленна. Всего полторы сотни. Если воевода навалится всеми своими силами, то им придётся очень тяжко. Именно эту проблему Камил хотел обсудить с Никлотом.

-- Люди не хотят покидать свои родные дома, -- сказал Никлот. – Они будут защищать их до последнего. Даже если это не будет иметь никакого военного смысла.

-- Есть такая замечательная вещь, как приказы, -- ответил Камил.

-- Почему бы вам просто не привести мертвецов? Тогда мы разобьём Хмудгарда.

-- У него слишком большое войско в этот раз. Даже мертвецам придётся туго.

-- Мертвецам-то? – удивился Никлот.

-- Но не только в этом дело. Нам нужно не просто победить Хмудгарда. Нам нужно стравить князя с отцом Нойманнов. Чтобы сначала ослабить обе стороны. И обе стороны затем одолеть. Иначе князь объединится со Святым Престолом, когда узнает, что я некромант. И тогда нам придётся по-настоящему тяжело. Тогда у нас будет ещё меньше шансов на победу.

Никлот хмыкнул.

-- Но тогда нам придётся ждать и воевать живыми на первых порах, -- сказал Камил. – Чем-то жертвовать. Избегать сражений, беречь живую силу. И поместье Житников, видится мне, попадёт под удар князя в первую очередь, если мы затеем гражданскую войну.

-- Почему бы не повременить с объявлением этой войны князю? Подождать, пока не явится отец Нойманнов со своим войском. И тогда, сообща, нанести удар?

-- У нас союзные обязательства перед Веленой Дубек. Если мы останемся в стороне – грош цена такому союзу. Остальные участники союза не оценят подобного жеста. Никто за нами потом не пойдёт и мы останемся одни.

-- Тогда почему бы нам не повести войска в сторону городка Велены? Собрав все войска? Я слышал, ваша дружина серьёзно пополнилась наёмниками…

-- И тогда мы потерпим поражение. Войско Хмудгарда слишком велико и окажется втрое больше нашего, если мы соберём всех до единого, к тому же у него очень сильная гвардия – только она одна разгромит всё наше войско. И даже если подоспеют союзные бароны… Мы и сами-то не успеем прийти к Велене на помощь. Хмудгард, должно быть, прибудет туда сегодня вечером.

-- Я уже оповестил Вальдемара. Едва увидел княжеское войско... Так что, милорд? Позвольте нам биться здесь. Мы серьёзно потреплем войско воеводы. Он не двинется к замку до тех пор, пока не разберётся с нами. А мы устроим ему крепкую взбучку.

-- Но если вы пойдёте за мной, то вы будете жить.

-- Вы не сможете объяснить это дружинникам, у которых здесь дома и семьи. Они сочтут отступление в замок за большую трусость. Они не хотят, чтобы их дома и с трудом нажитое имущество вновь пожгли.

-- Сообщи им, что они не смогут утащить свои жалкие пожитки в загробный мир. И даже в могилу – если они подохнут здесь, то их даже хоронить никто не станет.

-- Мы с десятниками уже обсудили всё это. Никто не хочет отступать. Приняли решение держаться здесь. Они очень негативно отнесутся к вашему предложению отступить.

-- Тупицы, -- вздохнул Камил. – Когда до их жён доберутся…

-- Они уже слышали про новый Долг и княжескую наглость. Им хватило ума сложить два плюс два и догадаться, к чему же всё клонится. Но сдавать поместье врагам второй раз они не хотят. Слишком верят в рыцарей Престола, которые сильно проредят воеводские войска, прежде чем те явятся сюда. И слишком верят в наши новые укрепления, построенные этим летом.

-- А ты веришь?

-- Мы дадим Хмудгарду достойный отпор, -- уклончиво ответил Никлот.

-- Так и быть, -- согласился Камил. –У тебя есть идеи, как ты будешь обороняться?

-- Мы не дадим Хмудгарду покоя своими рейдами. И ловушек у нас предостаточно. Главное его преимущество – это конная гвардия. Но сомневаюсь, что его лошади способны карабкаться по частоколу…

Камил задумался, всё взвешивая. Конечно, укрепления – это прекрасно. И поселение не будет снова выжжено дотла без сопротивления. Но все они погибнут. Впрочем, и замок Миробоичей почти переполнен. Найдётся ещё немного места, но не на всю дружину Никлота и их семьи уж точно. И лишние рты сократят максимальную длительность осады на пару месяцев… Но больше всего не хотелось терять мозговитого командира, который уже хорошо проявился.

-- Береги себя, -- сказал Камил. -- Я приказываю тебе уходить с отрядом приближённых в том случае, если дело примет особо скверный оборот. Приказываю добраться до моего замка живым. Но держите оборону достойно. Чтобы у Хмудгарда дерьмо из задницы посыпалось. Всё понял?

-- Да, милорд. Я не подведу вас.

-- А теперь нужно разослать письма союзникам…

Камил составил письма с призывом к баронам «тайного союза» присоединиться к борьбе с княжеским беспределом. Остальным баронам отправлять письма он не торопился – их он отправит, когда городок Велены окажется разграблен, а пока Камил составлял для каждого барона наиболее убедительный текст, опираясь на желания, слабости и противоречия каждого из них. Если против князя поднимется вся Горная Даль, то война закончится стремительно. И бароны навяжут свои условия – пусть у них войска и несоизмеримо меньшие, но штурмовать каждый замок, каждый городок у князя попросту не найдётся сил. Тогда придёт Цветан, брат князя, со своим войском из Лесной Дали… Но здесь в достойный противовес вступит Хартвиг Нойманн.

К вечеру прилетело письмо от Вальдемара. Нойманн сообщал, что они начали подготовку к битве. Рыцари и небольшая дружина возводят баррикады, выбирают наиболее выгодные для обороны позиции, но в целом настроение у них обречённое – никто в победу не верит. Пусть у них сотня рыцарей из Святого Престола, все на бронированных конях, но у Хмудгарда таких же всадников, пусть и менее обученных – в семеро больше. А сколько у воеводы ещё пехоты и лучников… Вальд не питал иллюзий насчёт результата кровавой мясорубки, в отличие от храбрящихся десятников Никлота. Всё клонилось к сокрушительному поражению – бароны-союзники, думал Вальд, не успеют прийти к ним, даже если собрались бы отправиться. Так же он понимал, что Камил не явится со своими «особенными» войсками, хоть и было бы славно, пусть и безрассудно – Вальд хорошо понимал важность стравливания князя с Престолом, понимал, что на войне нельзя светить мертвецов.

Вальдемар отправил Велену с сынком, Мейнардом и десятком рыцарей в бегство к Святому Престолу. Глупец! Камил схватился за голову и выругался. Вальд-тупица! Нельзя было Велену и Ладвига отдавать Хартвигу. Нужно было везти их в имение Миробоичей, пусть и по опасному пути! В таком случае Хартвиг был бы гораздо заинтересованней во вторжении.

Вальд успел отправить письмо отцу, чтобы тот поторапливался в Горную Даль, где «тайный союз» вот-вот развяжет гражданскую войну. И сказал, чтобы тот отправлял ответное письмо уже к имению Миробоичей, к которому Вальд собирается отступать.

От городка Велены пролегал путь либо на север, прямиком в сторону княжеского войска, либо к Лунному Герцогству, что имеет смысл только в качестве бегства. Оставался один путь, хоть и неблизкий -- в сторону крепости Перепутичей, с попыткой пробраться через болота, обойдя таким образом войско воеводы. А вот оставаться в городке и сражаться с кратно превосходящим врагом -- это верная погибель. Славно, что Вальд это понимал. Он решил сделать обход, оставив в городке лишь пехоту, приказав той держаться на баррикадах до последнего – без лошадей они всё равно не смогли бы убежать от стремительной гвардии.

Если фортуна окажется благосклонна к Вальдемару, то он вскоре объединится с Камилом. И тогда положение для всех них будет чуть менее скверное. На целых девяносто рыцарей. Если использовать их потом с умом…

В этом Вальд был прав. Войско из почти сотни тяжёлых рыцарей лишними для малочисленного «союза» не окажутся. Но Вальдемар рисковал сдохнуть сам, отправляясь на болота, он бы мог бежать в одиночестве, прорываясь по лесам вдоль дороги, тогда он бы уцелел наверняка. Но Вальд, видно, больше заботился о войске, чем о себе. А крупный отряд вести по бурелому и чащобе трудно – тем более держать его там незаметным.

Камил отправил письмо Мнату Перепутичу с просьбой пропустить войско Нойманнов, которое было вероломно атаковано княжеским воеводой и теперь бежит через его земли. Молодой барон не испытывал симпатий к князю, несмотря даже на то, что был его родственником, однако паренёк мог запросто испугаться и натворить дерьма… Дружина у Перепутичей крупная, она вполне может застопорить рыцарей и, если не разгромить, то заставить повернуть назад.

Дальнейшие переписки Камил решил вести из своего поместья, поэтому, попрощавшись с Никлотом, будто видит того в последний раз, отправился обратно.

И не верилось, что где-то на краю Горной Дали в тот тихий осенний вечер происходили кошмарные вещи, жестокие убийства и бесчестные издевательства над попавшими в плен.

Как поступил оставленный в городке гарнизон? Бойцы приняли бой? Или сдались от ужаса? А воевода – сжёг ли город, разграбил ли? Удалось ли Вальду сбежать со своим отрядом рыцарей? Слишком много тревожной неопределённости. Но ничего нельзя было поделать со всем этим, никак не повлиять. Оставалось только ждать, чем всё обернётся.

По прибытию в поместье Камил приказал всем ремесленникам изготавливать длинные большие стрелы – настолько большие, что ремесленники недоумевали, каким образом милорд собирался использовать эти неуклюжие копья с мощным оперением. Ведь в замке не имелось баллисты…

На следующее утро пришли вести от Люта Савохича и Данилы Горнича. Оба присоединялись к противостоянию. Они так же отправили остальным лордам письма с призывами присоединяться к борьбе с князем-тираном. Буйный и горячий Данила Горнич, воинственный и дикий, отправлялся разграблять обширные княжеские земли. Они были к нему гораздо ближе земель Миробоичей, да и хороший грабёж позволяет быстро обогатиться за счёт врага. Эти разграбления принесут большую пользу, к тому же города там с малым числом стражи – никто не ждёт ударов в глубине Горной Дали, тем более после очищения лесов от разбойников. Данила намеревался оттянуть на себя Хмудгарда, но, что более вероятно, оттянет только гарнизон Перевала, которого Горнич совсем не боялся, считая, что воевода забрал за собой самых боеспособных.

Лют Савохич же собирал дружину для того, чтобы вскоре прибыть к поместью Миробоичей. Мицеталий на их стороне. Лют желал обсудить дальнейшие планы более подробно, чтобы затем действовать сообща.

Камил заставил мертвецов рыть подкоп к месту, где скорее всего расположится лагерь недруга при осаде, напротив ворот замка – по крайней мере, там располагался когда-то лагерь Эрна. Земля под стенами Миробоичей была чрезвычайно каменистой, местами полностью состояла из скальных пород… Но мертвецы без устали размахивали кирками и лопатами, вытёсывая камни, продираясь всё дальше сквозь земную толщу.

Мнат Перепутич сообщил, что воевода Хмудгард прислал ему письмо с диаметрально противоположной просьбой, вернее, приказом – остановить рыцарское войско…

Хмудгард понял, куда рванул Нойманн и его рыцарский отряд – много ума для этого было не нужно, он просто взглянул на следы четырёхсот копыт, направлявшихся по дороге к Перепутичам.

И Мнат не мог ослушаться приказа княжеского воеводы.

Однако, добавил Мнат, он повёл свою дружину так, чтобы у рыцарей появилось больше форы. Дружинники замедлились, закопошились. И Вальдемар пробился на болотную тропу, на Перепутье, избежав столкновения. Рыцарское войско продиралось по болоту, оставляя преимущественно пешую дружину Мната далеко позади, а командир не хотел отправлять малочисленных конников вперёд – рыцари их всех одолеют.

К тому же Мнат сообщил, что Хмудгард занял городок Велены после скоротечного боя с гарнизоном, не понёс значимых потерь, но при этом начисто вырезал всех неугодных. Горожан оставил в покое и не стал предавать и без того нищий городок очередному разграблению, назначив в управленцы княжеского приближённого. Воевода не отыскал в городке ни Велены, ни Нойманна, ни Ладвига и рассуждал, что все они двинулись в обход по болотам. Мнат попросил Камила сжечь это письмо после прочтения. Он попросил и прощения за то, что вынужден делать то, чего не хочет. И сказал, что не желает войны ни с Нойманнами, ни с князем, ни с Миробоичами…

Вполне ожидаемо. Однако, Мнат предоставил Вальдемару хотя бы возможность пройти. Не худший выбор.

Камил сжёг письмо.

Он обдумывал различные варианты грядущей осады и придумывал к ним противомеры. Казалось, что воеводе ни за что не взять их штурмом. Он потерпит поражение даже если не пускать в бой мертвецов. Но если последует длительная осада, то продержатся они только до начала следующего лета. За это время Хартвиг должен прийти на помощь, к своему любимому старшему сыну, наследничку… хоть теперь, по законам, наследником можно было считать и Ладвига, которого тупица-Вальд отправил в Кратен, чёрт бы его за это побрал.

И чёрт побрал. Зря он так выразился, зря проклял Вальда, видать, сглазил. В конечном итоге получилось так, что Вальдемар поступил абсолютно правильно в сложившейся обстановке, он спас Ладвига и Велену.

На следующее утро прилетела птица с очередной тревожной вестью. От Никлота редко приходят хорошие вести. Если не сказать, что никогда. Считается, что хорошие вести на войне бывают только от плохих командиров, но, чёрт возьми, Камил теперь с содроганием и неохотой открывал письма от своего самого надёжного человека в баронстве…

Воеводская гвардия внезапно пронеслась мимо имения Житников. Конница расположилась перед входом на болота с этой стороны. К месту прибыли только конники – пешие воители остались где-то позади.

Хмудгард разгадал весь замысел Нойманна. В глубинах Горной Дали Вальду было нечего делать, кроме как просить помощи у приятеля-Миробоича. А значит, рассуждал воевода, Вальд отправился через болота, совершая огромный трёхдневный крюк – что даст преимущество гвардии, способной преградить путь на выходах из болот гораздо раньше, чем рыцари доберутся до него.

И теперь гвардия Хмудгарда совершила стремительный бросок от городка Велены. Рыцари Нойманнов оказались запертыми на болотах. Там, на вязких узких тропах, они не смогут использовать своё единственное преимущество – в маневренности. Не смогут оказать достойное сопротивление. К тому же Вальд теперь зажат между молотом дружины Перепутичей, идущей по следам, и наковальней воеводской гвардии. Деваться ему некуда.

Если Нойманн угодит в плен, пытаясь пробиться через вражеские ряды, то война для всех них закончится самым наихудшим образом.

*

Бомбардировка донами нифига не закончилась! Вы продолжаете закидывать меня так, как ещё никогда не закидывали! За что вам всем огромное спасибо! И извиняюсь за двухдневное молчание -- сначала шатался по больничкам, потом ехал в деревню к родичам, умеющим ставить уколы. Ща разгонюсь тут, по крайней мере попытаюсь. Всё-таки сейчас важные главы, и я хотел бы делать их качественно и со смаком. А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность)

Алексей П 6000р "На обои и удачу Камила"

Инсаф Х 3500р "Можно как-то одновременно не терять продуктивность и не заставлять меня кушать суп из обоев?.." Ответ: продуктивность сохраню, главное рассказов не писать параллельно)

Александр Н. 666р

Кирилл В 500р "Жёстко подсел на Темнейшего и Спасов! твори в том же духе!"

Юрий Сергеевич 500р

Константин Викторович 300р "В день по главе Камилу - отличный темп" Ответ: с такими донами грех не писать каждый день) Хоть, правда, с проседом по качеству, но щитоподелать

Виктор Ш. 500р

Захар Евгеньевич 300р "За спасителей)" Ответ: огось, их кто-то ещё читает) Эх, было время, почему у меня нет четырёх клонов, которые бы писали Темнейшего, Ликвидаторов (спасов 2) и Олега-вампира + какую-нибудь новую аля-Метаморфозу с лютым выживанием.... и ещё мини-рассказы

Николай Николаевич 200р

Артур Г 100р "На новую дыбу в подземелье Камила специально для Князя Искро)"

*

На вдохновение:

Сбер 4276 6735 5880 1026

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

Девица покраснела ещё сильней, с головой спрятавшись под тяжёлым одеялом.

-- Как скажешь, -- вдруг смутился Камил и вышел в коридор, прикрыв дверцу. И чего застыл там, как дурак? Совсем оглупел в этом проклятом лесу… Но разговор предстоял действительно важный. Судьбоносный. Поэтому Камил сгорал в нетерпении – ему хотелось узнать, о чём же письма.

Ларс вскоре вышел за дверь. Окинул Камила оценивающим взглядом.

-- Не получилось? – спросил он, намекая на убийство князя.

-- Не получилось.

-- Рассказывай, что же там произошло, -- попросил Ларс и они отправились по коридору к его комнате, где хранились письма, присланные Вальдемаром накануне. – Шумиха на всю Горную Даль… Вести разнеслись самые разные, а простой люд никогда не узнает правды.

Камил начал свой долгий рассказ. Они уже вошли в опочивальню, а он добрался только до середины. Потянулся к письмам, прервав историю.

-- Нет-нет! – возмутился Ларс. -- Ты сначала расскажи всё, как было! Сновидец у князя? Чёрт возьми. Но вполне предсказуемо – правители обычно знают больше, чем народ. Это касается не только грамоты… Рассказывай всё, а письма мы ещё прочитать успеем. Заинтересовал, а теперь тянется к бумажкам!…

Камил продолжил рассказ, всё удивляя своего наставника. Тот покачивал головой. Не во всё верил. Уж больно лихо, как ему показалось, пробивались через ряды гвардейцев. Ларс сказал, что им баснословно повезло вырваться из города и уйти через леса, запутав следы. Но насчёт убийства вдовы не согласился. Она, мол, всё равно много не расскажет. А убивать мирных людей лишь потому, что сам просчитался – отвратительно. Напомнил, что Камил ожесточается, уже воспринимая убийства людей не серьёзней нарезки капусты для ужина.

-- Да и никто слова не проронил о Миробоичах, -- добавил он. – Все о Святом Престоле судачат, который пришёл на наши земли и тянет свои когти к государевой глотке. Если б Вольга увидал тебя и узнал, то разговоры были бы совсем другие. У наших стен уже стояла бы гвардия Хмудгарда…

-- Может и так. Но он может знать обо мне. Просто князю тоже в какой-то мере выгодно обвинить Престол. Его руки были связаны мнениями вассалов. Сейчас же у него есть отличный повод избавиться от иноземцев, отняв у Велены баронство.

-- Вместо того, чтобы натравить Престол на тебя? И потом обвинить, что ты настроил князя против Престола?

-- Ну да, тут ты прав… Похоже, они действительно ничего не знают о моей некромантии… Зато у князя теперь развязаны руки.

-- И ты думаешь, что это хорошо? – спросил Ларс.

-- Это хорошо, потому что тогда начнётся война с Престолом, в ходе которой мы либо свергнем князя, либо получим привилегии, избавившись от Долга и получив ещё чего-нибудь взамен. По-моему, это хорошо. Для нас.

-- Все вассалы будут биться против иноземцев.

-- Это смотря как поставить вопрос. Князь Искро всем осточертел.

-- Князь Искро всем осточертел и вообще – он ублюдок, -- согласился Ларс. -- Но он «свой» ублюдок. А что за рыцари придут топтать наши земли – никто толком не знает. Они для всех здесь чужаки. Даже для меня. Пригласив на свою землю чрезмерно сильного «союзника» мы рискуем сами потерять власть. Да и в письме всё… достаточно плачевно.

-- Что там?! Давай уже перейдём к нему, мне надоело ждать!

Ларс передал письма. И коротко рассказал, о чём же там написано – потому что написано там было немало.

После едва не свершившегося покушения и после увиденных под самыми стенами Перевала рыцарями Престола, князь Искро всё же написал Хартвигу ответ по поводу «переговоров».

Но в отправленном письме приличными были лишь предлоги.

Хартвиг в ответе на это полное гнева письмо яро отрицал какое бы то ни было вмешательство Престола в дела княжества. Он даже устроил взбучку лордам Престола, вызнавая у них, кто бы мог это сделать. Но так и не нашёл виновных. Это ведь было никому не нужно – Святой Престол с Горной Далью даже не граничит. Только у Нойманнов там имелись земельные интересы.

Князь обвинил Нойманнов в покушении, что для него было вполне логичным после недавних неповиновений и казни его шпионов, о которых князь в письме, конечно же, не сообщал.

А Хартвиг обвинил князя в провокациях, в его желании развязать войну после «дешёвого театрального выступления, организованного им же». И намекнул, что не останется в стороне, если князь перейдёт к воплощению своих угроз.

Об отмене Долга для городка Велены уже не шло и речи, в письмах обсуждалась только возможность серьёзного противостояния между князем и Нойманнами... Причём на языке далёком от дипломатического.

А угрозы князя заключались в том, что он – в приступе своего великодушия, не иначе – даёт немного времени Велене и Вальдемару, чтобы те добровольно покинули Горную Даль вместе со всеми своими иноземными прихвостнями. И тогда они избегут кровопролития. Он писал на языке, не свойственном аристократу, что баронство Велены захвачено иноземцами. Напомнил, что свадьба баронессы свершилась без его ведома и благословления, посетовал на своё бездействие, но сказал, что после покушения на его жизнь, организованного Престолом, он больше не будет бездействовать. Что непременно вернёт баронство под свою власть.

-- Будет война, -- сделал вывод Камил . – И это прекрасно…

-- Война не может быть прекрасной.

-- Но пока всё идёт не по самому наихудшему для нас пути. Князь Искро расшибёт свою башку об Святой Престол – или хотя бы об одного Хартвига, который придёт на помощь своему сынишке.

-- Будет тяжело.

-- Нам всегда тяжело. Особенно с новым Долгом. Выхода у нас нет. Только противостояние… Что-то изменилось в поместье за период моего отсутствия?

К началу сентября в замок со всего мира стянулось немалое наёмничье войско, которое теперь возглавлял Угрюмый Зак. Прибыла сотня арбалетчиков. А Заку удалось собрать из старых знакомых ещё сотню воителей: конных и пеших, примерно в равном соотношении. Недурно, однако Камил рассчитывал на большее. Под руководством знаменитого Зака люди хотели сражаться, им обещали хорошее жалованье, но на стороне слабых биться мало кто решался.

Однако стены замка существенно окрепнут, особенно после прибытия арбалетчиков.

Камил старался изолировать наёмников от жителей поместья и дружинников, чтобы избежать излишних конфликтов, но Зак внимательно следил за дисциплиной. А Камил поглядывал, как бы наёмники не учудили чего – их в замке было больше, чем дружинников. А чужакам он не особо доверял – мёртвая дружина стояла всегда у самого входа в подземелья, наготове; Железяки бродили поблизости.

-- Намечается буря? – спросил Зак после очередного осмотра отряда.

-- Похоже на то, -- ответил Камил.

-- Князь имеет большое войско. Эта крепость хороша, да и повозки, отправленные вами на юга, привезли недавно уйму припасов. Но у нас есть хоть один козырь? Кроме моего отряда и этой крепости?

-- Есть, -- заверил его Камил. – И такие, что кровь в жилах застынет. Но пока я не расскажу о них, по известным соображениям. Всё должно идти по плану. Мы одержим победу, если война случится.

Зак коротко кивнул. Он слышал примерно те же слова от каждого из своих нанимателей, терпевших поражение.

Продовольствия хватит на полгода осады, при должной экономии – если она начнётся зимой, то гвардия воеводы встретится со свирепыми холодами и ветрами посреди полей у замка. А снегопады затруднят снабжение его войска, хотя и не критически… Хуже будет, если война начнётся следующей весной, когда запасы будут истощены за зиму.

Работяги завершили строительство захаба, закончили работу над углублением рва. Дно усеяли острыми кольями. Так просто к стенам теперь не подойти.

Жанна, едва увидев, что Камил вернулся – тут же подоспела с расспросами, куда он девался и что задумал. Он всё ей рассказал без утайки – с ней теперь можно было играть открыто, она всё равно знала о его мертвецах, принимала тёмные знания Камила с уважением и отлично понимала все риски с этим связанные. Трепаться об этом она ни с кем не станет.

Жанна даже взвизгнула, когда услышала о том, что Камил пытался убить князя Искро. И побледнела, когда услышала подробности передряги, в которую они угодили. Камил слишком поздно спохватился, что впечатлительным женщинам такого лучше не рассказывать, но от Жанны было не отделаться.

Разумеется, история её впечатлила. Как обычно. Жанна любит жестокости, пусть и изображает, будто они её пугают. Особенно она любила восхищаться Камилом.

-- Я больше не хочу никуда тебя отпускать, -- сказала она в конце беседы, нервно подёргивая свои светлые волосы, да изображая печаль на личике. – Мне кажется, что скоро тебя убьют… Такое предчувствие, Камил! Что ты однажды не вернёшься... Ну почему ты постоянно попадаешь в передряги? Я места себе не нахожу!…

-- Кому-то придётся рисковать ради выживания Миробоичей, -- ответил Камил. – Тяжёлые времена приближаются. Мы все ещё умоемся кровью. Князь не хочет от нас отставать.

-- Это ужасно! Я не хочу, чтобы кошмары войны снова пришли в наш дом… не хочу, чтобы война вновь забрала дорогих мне людей. Я никого не смогу полюбить так же, как люблю тебя…

Камила смущали такие разговоры. Тем более он не находил что ответить Жанне. Она слишком холодная. И её любовь никак не ощущалась, никак не выражалась – кроме странных тайных утех перед сном, кроме постоянных беспокойств Жанны о нём.

Но в этот раз она зашла дальше. Сказала, что теперь боится спать в одиночестве – после того случая с наёмными убийцами, подосланными к Велене. Она предположила, что сон вернётся к ней, если рядом будет лежать Камил.

-- Можешь переночевать у меня, -- сказал он, разведя руками и подозревая, что постель с Жанной в ней окажется ещё холоднее, чем без неё.

Жанна действительно была странной. Камил чувствовал себя неуютно. Она не лезла обниматься, как обычно поступают женщины, а лежала поодаль. Но после того, как они затушили свечи… Произошло то, чего Жанна долгое время боялась.

В этом она оказалась большой неумехой – в отличии от умений, проявляемых стоя на коленях. Жанна лежала почти неподвижно, лишь хватаясь руками, да царапая спину. Очень тесно, в сравнении с Миладой и Лизой…

Жанна обхватила ножками крепко. Вцепилась, не отпуская…

В конце даже обошлось без тревожных разговоров. Жанна никуда не убежала. Куда-то подевался её страх перед осуждениями и грязными сплетнями. Она легла рядом, довольная и молчаливая. Повернулась на бок и глядела на Камила восхищёнными глазами. Она, кажется, надеялась успеть понести прежде, чем он погибнет в очередном побоище, в чём она была уверена…

Мёртвые соколы день и ночь стерегли небо, летая высоко-высоко и нападая на всех птиц, приближавшихся к поместью. Вольге не разлетаться над их головами. Но он может проникнуть в имение и в образе мелкого грызуна. Камил надеялся, что способности Святославича не распространялись на жуков, как и у обычных сновидцев. Всё-таки насекомые -- это совершенно иные создания, непригодные для человеческого восприятия. Убить бы этого сновидца, только вот задачка это непростая…

На Сбор Камил отправился, прихватив с собою Дылду Грега. И перед отправкой в поход он рассказал ему всю правду о мертвецах в подземелье, об их предназначении и о том, что ещё с Башен Знания владеет Изнанкой. Грег командир, а в любой момент могла начаться война. В любой момент могли понадобиться мертвецы. И пусть в нём не возникнет растерянности в самый критический момент, когда придётся задействовать Дружину Смерти.

Грег не верил ему до тех пор, пока Камил не снял с Железяки шлем… А потом Грег хватался за голову, услышав о взятии Раскрисницы и о мести Нарникелю. Он, как человек военный, по достоинству оценил задумку. И когда Камил рассказал, что темноты в его делах нет, что мертвецы  -- пустая оболочка, а не слуги дьявола, как утверждают церковники – Грег, вроде бы, успокоился.

-- Но с Маркусом ты поступил бесчестно… -- сказал Грег. – Хоть я и не осуждаю тебя в полной мере – Маркус заслужил. После убийства Имнара. Я помню до сих пор, как он зарубил его топором…

-- Скоро начнётся война. И у князя тоже есть знающие люди, называемые сновидцами. Именно из-за такого нас с Асупом едва не убили… Вольга Святославич. Быть может, ты слышал о таком?

И Грег слышал. Но ничего не знал о его способности вселяться в животных. Слыхал лишь, что Вольга помогал князю на охоте, выгоняя зверей на застрельщиков, словно волк. И что Святославич побеждал на всех турнирах в Перевале – у врагов внезапно ломались топоры, лопались луки… Мыши перед турниром, подумал Камил – слегка перегрызть тетиву самому меткому, подточить топор самому сильному… Но о военных подвигах Вольги он не слышал. Знал лишь, что тот хорошо дружит с князем и имеет в своём отряде двадцать девять «молодых удальцов».

-- А нет ли в этом отряде богатырей? – спросил Камил.

-- Есть. О Вольге я услышал лишь потому, что много слухов ходит о Сухмане Дихмантьевиче. О сильнейшем воителе, сражающим врагов огромной палицей. А его ты тоже видел?

-- Как-как его зовут? – переспросил Камил.

-- Сухман Дихмантьевич.

-- Он преследовал нас. Асуп всадил в него, кажется, четыре стрелы. А через пару дней богатырь уже нёсся по дремучим лесам в тяжёлых доспехах за нами следом. В составе тех самых «удальцов»… А я и думаю, чего они так пёстро вырядились. Будто не на битву, а на танцы…

-- Я бы многое заплатил, чтобы его увидеть, -- признался Грег. – Жаль, что Сухман не на нашей стороне.

-- У нас есть Микула. Кстати, как его успехи?

-- Неплохо, -- ответил Грег. – Он станет отличным воином. Вот бы только начал готовиться с малых лет – среди наших ему не было бы равных.

-- Даже ты? – спросил Камил и Грег заскромничал, улыбнулся.

-- Я не так уж и силён.

-- Я знаю только двух людей, с такими же мощными ударами. Тебя и… -- Камил споткнулся о слова. – А второй – сомневаюсь, что человек.

-- Кто же?

-- Лют Савохич. Соседний барон. Такой же тайный владыка нечисти, только его нечисть – действительно опасна. Он часть Плесени… не спрашивай, там очень долгая история, как мы с ним познакомились. Но вы с ним в чём-то схожи.

-- Боюсь спрашивать, кто он такой. Но мы, вроде бы, никуда не торопимся, поэтому для долгих историй – самое время…

Сбор прошёл успешно. Сентябрь выдался тёплый. Камил наслаждался неторопливыми разъездами по баронствам, глядел на постепенно желтеющие листья, срываемые порывами ветра.

-- Ты же не будешь платить новый Долг? – спросил Грег, когда они сидели у костра ночью, глядя в догорающее пламя. Дружинники уже разбрелись по своим палаткам – они храпели и иногда попёрдывали от гороховой каши, которую какой-то идиот, отвечавший за припасы, набрал в поход несколькими мешками.

-- Нет, -- коротко ответил Камил.

-- Тогда быть войне, значит… -- глаза Грега зажглись в предвкушении сражений. Он ждал войну. Чтобы сыскать себе славу. Камилу никогда его не понять – этого солдафона.

Они вернулись в поместье с большой добычей. Жаль, что она не достанется князю…

Но, вопреки надеждам Камила на войну между князем и Престолом –  началось затишье. Затишье опасное и подозрительное. В воздухе над Горной Далью ощущалось напряжение.

Как узнал Вальдемар, приславший по этому поводу письмо, Хартвиг не станет вмешиваться до тех самых пор, пока Искро не решится на действия, пока не воплотит свои угрозы в реальность. Никто в Престоле инициативу о походе в Горную Дальне не поддержал. Кроме самого Хартвига. Да и он всерьёз предложил Вальду убираться из Горной Дали, оставив поместье князю. Хартвиг примет и его и Велену в Кратене с большой радостью. Там их будет ждать сытая и спокойная жизнь. Они бы в Престоле пользовались наилучшим положением, как вассалы, чем в неприветливой и чуждой Горной Дали.

Святой Престол не горел желанием воевать из-за чахлого разорённого поместья. Этого не хотел делать и сам Хартвиг.

Но тогда первый удар нанесёт князь. И они все умоются кровью, прежде чем получат помощь.

Вальдемару пришлось выдумывать причину, по которой он останется в Горной Дали и по которой отцу следовало бы поскорей примчать к ним на выручку, припугнув князя. Едва ли не обвинил своего отца в трусости напрямую – но между строк читалось разочарование. Это должно было повлиять на рыцаря-воеводу, ведь честь для него превыше всего.

А шпионы в столице тем временем докладывали, что гвардия ведёт себя тихо. Что князь не начал никаких подготовок. Что всё в городе так же спокойно, как и раньше – до набата.

Неужели слова Хартвига подействовали на князя? Неужели Искро так легко проглотит даже покушение? И, тем не менее, обстановка продолжала оставаться спокойной.

Камил поразмыслил над тем, что бы он мог улучшить в своём мёртвом войске, если уж численность ему не нарастить, а отучаться из замка накануне выплаты Долга в поисках караванов, оставшись в лесах без вестей, было бы глупо. Утеря драгоценного времени обернётся большими проблемами. И вряд ли получится компенсировать это время сотней-другой мертвецов.

Камил пришивал мертвецам-лучникам дополнительные мышцы на плечи. От этого они смогут использовать особо тугие луки, которые уже изготавливали ремесленники – знаток дела посмеялся над Камилом, будто такими луками никто не сможет пользоваться, кроме, разве что, косорукого Микулы.

Всех мёртвых стрелков ремесленники обеспечить не успеют, но первые результаты пришлись Камилу по душе – стрелы летели с такой силой, что были способны пробивать щиты и разить бойцов за ними…

В свободное время Камил возился с Ормандом и Ведагором. Уделял внимание и Лизе, особенно недовольной после того, как Жанна переехала к Камилу в опочивальню – о чём по дворцу уже разлетелись слухи.

Жизнь тянулась неспешно. Слишком было тихо той осенью…

Камил только и делал, что поднимал новых мёртвых лошадей, из числа живых и упрятанных в подземельях, да укреплял стрелкам плечи.

В середине осени Никлот прислал письмо.

И совсем ничто ведь не предвещало беды. Но Камил оказался ошеломлён вестью, которую ему сообщил верный управленец. Ведь она противоречила сведениям шпионов из Серебряного Перевала, заявлявшим, что над Горной Далью царит мирная тишина, что княжеское войско сторожит стены города, по большей части бездельничая и не совершая никаких видимых приготовлений к грядущему походу…

Хмудгард провёл мимо поместья Житников большую княжескую дружину. В полторы тысячи воителей. К обычной конной гвардии, числом в семь сотен, злобный воевода присоединил пеших дружинников и лучников. Все они направлялись на юг. К городку Велены.

Донатный рейд продолжился, этим утром я окуел от взгляда на оповещения и не смог нормально выспаться, зато сел пораньше писать эту громадную главку (3К слов за день успеть -- это жосска). Жестб, короче, от души. Спасибо за помощь, без вашей поддержки пришлось бы возвращаться прорабить на стройку 7/0, позабыв о творчестве! Без вашей поддержки не было бы "Спасителей" и "Темнейшего". Спасибо за жирные и сочные доны)

Наиль Зуфарович 5850р "Рука лёгкая, заряжаю на донаты на неделю"

Инсаф Х. 3500р "На суп из изнаночных отваров для поддержания продуктивности"

Олег Ильич 1900р "На обои для супа"

Анастасия Олеговна 777р "На удачу Камилу (хоть он и жоп)"

Илья Витальевич 500р

Алла Р 500р

Константин Викторович 300р "Сил на продолжение боевых будней Камила"

Сергей Михайлович 100р "И на мороженку)"

*

На вдохновение:

Сбер 4276 6735 5880 1026

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

-- Дружинники могут сюда прийти с собаками, -- добавил Асуп.

-- Мы не будем долго спать, -- сказал Камил. – Мы отправимся сразу, едва наберёмся сил. Следующим утром. Или в полдень, на крайний случай.

Но как же он обманывался на этот счёт…

Мертвецы нарвали травы, уложили в большие кучки для своих хозяев. Расположились под кронами. Вольга не увидит их, особенно когда придётся прочёсывать бескрайний лес. Но собаки и следопыты действительно могли оказаться большой проблемой.

Свои последние силы Камил потратил на расстановку мертвецов и раздачу приказов. Отдельных телохранителей он приставил к себе и Асупу, чтобы те разбудили хозяев, если поднятый голубь клюнет мертвецов в головы, заметив приближающихся людей. Голубь этот сидел на дереве, в густых листьях, и наблюдал за окрестностями, постоянно поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Другие мертвецы остались верхом на лошадях, затаились в тенях деревьев и ждали, когда непрошенные гости сунутся слишком близко.

Камил уснул сразу, едва улёгся в мягкое и уютное сено, пусть и полное муравьёв и жуков. Но сон его был тревожный и полный ужасов.

Перед глазами разлетались головы бесчисленных гвардейцев, всё подступающих отовсюду. Они вновь бежали, но всё никак не могли скрыться. И ручей упирался в цельную клетку под стеной – им пришлось выбираться обратно, к уже поджидающим их на мощёном берегу гвардейцами. Их схватили и поволокли. В сторону крепости, показывая любопытным горожанам. Пленники терпели унижения и насмешки. Горожане призывали повесить ублюдков.

Но привели их не на виселицы. А в сырую темницу, пропахшую страданиями и мучениями сотен пленников, окропивших всё в ней своей кровью и дерьмом.

И палач-уродец, тщедушный, больной, косой – пялился на них жадным взглядом, теребя свой крохотный член в сладком предвосхищении издевательств над новыми жертвами. Ибо старые оказались уже замучены и сломлены, они висели, подвешенные на цепях к потолку, за рёбра, за сломленный позвоночник, за ключицы и даже за гениталии.

Камилу удалось разглядеть среди мерцающих теней от факелов похудевшего до неузнаваемости старика, больше похожего на высушенного мертвеца, чем на живого человека. Но в старике ещё теплилась жизнь, старательно поддерживаемая палачом на грани смерти. И Эрн промычал что-то несвязное – своим беззубым ртом, в котором не доставало языка – язык оставили ровно настолько, чтобы пленник мог принимать пищу. Эрн промычал. И попытался взглянуть на Камила пустотой своих давно выколотых глаз, превратившихся в чёрные бездны, наполненные отчаянием.

У старого наёмника не осталось ни рук, ни ног…

-- Хя-хя! То же самое я сделаю с тобой! Хя-хя! – мерзко облизнулся писклявый палач и приказал гвардейцам привязать ещё сильных пленников к окровавленному дубовому столу…

Камил пытался вырваться из ужасных сновидений. Он кричал. Но не мог проснуться. Он попал в темницы князя. Попал во снах. И  теперь не мог оттуда вырваться. Ему не хватало сил, чтобы взять сновидение под контроль даже при помощи способов, о которых говорил Готам.

И даже дыхание давалось Камилу с трудом. А палач терзал его на части, вырезал из него куски плоти, постепенно создавая беззащитного и ослабевшего калеку. Но давал и отдохнуть, чтобы Камил не потерял сознание. Чтобы он никогда не вырвался из этого кошмара.

Неизвестно, сколько времени они провели в тех темницах. Но Камил едва не лишился рассудка от бесконечного ужаса и злобы. Он превратился в ничтожный кусок мяса, полный ярости, страха и жажды мести. Но он никак не мог ответить своему врагу. Это ввергало в особенное отчаяние… Но воля Камила не была сломлена. Ярость и воля к жизни его были настолько огромны, что перекрывали собою страх…

Мертвец трепал Камила за плечо. Холодно, несмотря на солнечный свет, пытающийся пробиться через густую листву на кронах. Чувствовалась простуда. Нос забило соплями, а горло ныло и пульсировало. В низину по ночам стекался весь холод с окрестностей, а костёр разводить было некому. Да и после ледяного ручья...

Сильный голод.

Тело зудело от укусов насекомых.

Сколько времени они здесь пролежали?

Мертвец трепал за плечо. И на голове его сидел высушенный голубь. Клевал шлем с несильным звоном.

Они идут. Они рядом.

Приставленный к Асупу «телохранитель» не мог разбудить его, всё пребывающего в кошмарах. По щекам степняка катились слёзы. А в какие ужасы попал он?

Камил попытался встать. Упёрся руками в сено – трава уже успела пожухнуть – приподнялся. Лишь слегка. Рухнул обратно, запыхавшись. Слабость и сонливость не отступали. Хотелось снова закрыть глаза – слишком велик был соблазн. Но Камил вспомнил, что его ждало во снах… И что эти сны могут вскоре оказаться реальностью, если валяться дальше.

Мертвец поднял Камила на руки. Потащил на пологий склон низины. Сначала нужно проверить, кто же там идёт. Может, крестьяне или охотники?

Он не сразу разглядел силуэты вдали – густой кустарник закрывал виды.

По лесу ехали всадники – слишком ряженые и пёстрые даже для гвардейцев. Вокруг них носились поджарые псины с длинными носами. И этот отряд, в три десятка, вёл за собой мужик в серых и выцветших одеяниях, больше похожий на охотника, чем на воителя. Следопыт. Он вёл отряд по следам.

Сразу за ним ехал огромный воитель в тяжёлых доспехах, на тяжёлом коне, с лихо закинутой на плечо палицей невероятных размеров – будто вырванное дерево. Лицо воителя закрывала бармица, придавая ему особо демонический вид. Быстро оклемался богатырь после ран, нанесённых ему Асупом! Шевелится, словно и не был пронзён стрелами… Хочет отыграться, хочет убить иноземцев. Один вид его внушал ужас.

Гвардейцы почти добрались до их ночлежки... Совсем недалеко.  И если считать, что дружинники плелись сюда с такой же скоростью – им потребовалось не меньше двух дней, чтобы преодолеть буреломы и густые заросли. Почему Камил даже не разомкнул глаз за всё это время? И почему до сих пор ощущает себя так отвратительно?

Слишком большой долг он взял у своего тела. И гвардейцы снова настигли их…

Что делать?

Камил вгляделся в небо. Не увидел в нём орла. Хоть Вольга мог вселиться в других пташек. Или даже в одну из тех собак.

Бойцов не так уж и много. Скорее всего, мертвецы одолеют их, пусть и понесут большие потери. Богатырь принесёт больше всего проблем, но Камил считал, что его можно убить в первую очередь, из засады и тогда он не успеет внести свой вклад… Потери в мёртвом отряде будут с лихвой покрыты новыми мертвецами. Особенно Камил хотел видеть в своих рядах мёртвого громилу. Когда-то Ведагор Миробоич использовал мёртвых богатырей для создания Кентавра – сильнейшую из созданных Химер.

Но тогда притаившийся неподалёку Вольга увидит их и увяжется следом. Даже если они одержат победу в этом лесном побоище – успехом это будет не назвать.

Вольга полетит скрытно среди деревьев, никак себя не выдавая. Пока они не вернутся в поместье. И тогда сновидец отправится обратно в Перевал, поведает князю правду о Миробоичах. И никакого смысла во всех попытках стравить князя и святош.... Князь не только не пойдёт войной на Святой Престол – он притянет рыцарей на свою сторону в войне с некромантом. Быть может, он даже не потеряет ни одного своего бойца – за него всё сделают святоши.

Но если пуститься наутёк?..

Вольга тоже их заметит. Но не обязательно – они быстро унесутся прочь, а сновидец может кружить совсем в другой стороне.

Скорее всего он отправился вперёд, по направлению следов, чтобы разведывать местность и чтобы дружина не угодила в засаду. Камил поступил бы именно так. Поэтому убегать лучше всего вбок…

Мертвецы перевязали Асупу лицо шарфом. Подхватили, закинули на руки одного из всадников. Камила тоже перевязали и помогли залезть на коня. Сам он держаться в седле не смог. Его крепко удерживал мертвец.

Предстоят опасные скачки. Как бы не вылетел никто на землю, поломавшись насмерть…

Мёртвый отряд аккуратно вышел из низины, стараясь не издавать шума. Гвардейцы брели ещё далеко от их стоянки. Поэтому ничего не услышали. Но брели они недостаточно далеко для того, чтобы треск ветвей не услыхали и псины...

Собаки залаяли, оповещая своих хозяев о скрывающихся в чащобе недругах. А гвардейцы засуетились, выхватили сабли и топоры.

Уж лучше бы Камил напал из засады и перебил весь отряд… Но теперь слишком поздно. Он приказал мертвецам нестись во всю прыть. И тогда треск ветвей и грохот копыт различили даже люди. Гвардейцы немедля пустились следом.

Вольга Святославич их точно увидит. Точно возьмёт след. Если он, конечно, рядом.

В небе никого не было, сколько бы Камил не задирал голову.

От тряски Асуп очнулся, с ужасом разглядывая проносящиеся мимо деревья. Он совсем ничего не понимал и стонал от испуга.

-- Они добрались до нас, -- коротко ответил Камил. И разбойник не стал задавать лишних вопросов. У него не нашлось для этого сил.

Мертвецов не догнать. Гвардейцы старались изо всех сил, расшибаясь о встречные ветви, но кони их вскоре выдохлись, захрипели. Мёртвые же ничуть не сбавили темпа. Вот гвардейцы, наверное, удивились!

Оказывается, было почти самое утро. Камил бегло сориентировался по солнцу и взял направление в сторону Ветрограда, но уже не был уверен, что определил путь правильно. Они заблудились глубоко в лесах в самом сердце Горной Дали…

Скачки утомляли. Камил слегка сбавил темп, чтобы сэкономить силы – преследователи остались далеко позади, но они продолжат идти по их следам, пока не изведут своих коней – продолжат и потом, пока не сотрут ноги.

И голод. Они давно ничего не ели. Если не жрать, то ослабнут ещё сильнее. Они совершали остановки, чтобы перевести дух и ужинали сухарями с сушёным мясом. Мешков с припасами должно было хватить ещё на неделю, кроме того они могли настрелять дичи – Асуп меткий стрелок, оставалось только дождаться, пока он поправится.

После еды Камила снова заклонило в сон. Но они продолжили движение. Ночью они не смогут идти, отвара для острого зрения не осталось, а если будут отдыхать днём, то гвардейцы настигнут их снова.

Камил всё не мог заметить Вольгу Святославича в образе какой-либо птицы. Хотя как их различить? Лес был полон разнообразных птиц и животных.

В пути, когда они наконец отделались от опасности, впервые за несколько дней начал размышлять не только о бегстве. Он вдруг раскаялся и схватился за голову, из-за того, что в спешке и панике не додумался прикончить вдову.

Ведь старуха наверняка точно опишет их внешность.

Если Вольга, во время бегства из Перевала, кружил высоко в небе и мог разглядеть детали их лиц лишь мельком в самом начале, пока они не додумались обернуться шарфами – то вдова пристально наблюдала за ними достаточно долго, чтобы во всех подробностях запомнить лица.

Вот только хватит ли у кого мозгов связать некоего «черноволосого паренька» с Камилом? А никаких особо примечательных черт он не имел, разве что «черт Миробоичей» -- но кто бы мог их опознать из людей, ни разу не видавших Миробоичей, далёких баронов с глухих югов?

И если эта мысль ещё хоть как-то могла успокоить Камила, то другие опасения стали волновать его ещё больше предыдущих. А начались они с, казалось бы облегчения – «хорошо, что Вольга ещё ни разу не приезжал на сбор Долга!». Этому тут же нашлось весомое возражение: «а кто знает, приезжал ли, нет ли – учитывая его способы!?».

Если сновидец кружил в небе над поместьем и видел лицо Камила, а потом ещё и узнал его в Перевале, то Миробоичам скоро наступит конец. Оставалась надежда на плохую память или на отпущенную хлипкую бородку, которая немного меняла лицо…

За весь день пути они не повстречали ни одной самой захудалой деревеньки. Слишком глубоко они в лесу. В той самой глуши, где нет ни городков, ни деревень. Ни даже лесных дорог. Слишком неприветливое место. Людям здесь жить было незачем. В этих непроходимых и гиблых местах даже охотничьих избушек не имелось...

На десятки вёрст не было никого, но Камил не боялся заблудиться. Он неплохо разбирался в астрономии. Посреди ночи он взглянул на звёздное небо. Всё это время они мчали не на запад, а больше на юг. Но теперь поменяют направление.

Асуп и Камил, помимо слабости, вызванной отварами, простудились. Их мучал то жар, то холод. Камил собирал по пути целебные травы. А на стоянках мертвецы помогали ему разжигать костры и готовить отвары. Мертвецы стреляли в диких животных и иногда им удавалось попасть в куропатку или тетерева. И тогда по ночам они готовили живительный бульон, который постепенно возвращал силы…

С каждым днём пути Камил чувствовал, как набирается сил. Вскоре он сам взялся за поводья, вернувшись на своего мёртвого коня.

Они неслись, запутывая следы. Асуп вёл их вдоль ручьёв, кружил, как заяц перед волком. Он был знаток отрывов от погонь – не раз его банде приходилось удирать от рейдов Орманда и даже Есения.

Они брели огромным крюком, через самую границу с Долиной Ветра, чтобы следы успели простыть.

А потом на них обрушились августовские проливные дожди, чему они оказались рады. Следы размывало. И ни один охотник их теперь не отыщет.

Укрывшись в наспех собранных шалашиках под густыми ветвями елей, они постепенно выздоравливали, рассказывая друг другу старые истории из жизни. И как бы Камил не пытался отделаться от Асупа, как бы не пытался его презирать – больше не мог. Они вместе прошли через ад. Они спасли друг друга. Они вместе едва ли не подохли. При ближайшем рассмотрении Камил увидел в Асупе потерявшегося в бесконечных войнах человека, который больше ничего, кроме войны, делать не умел. Трагическая судьба разлучила его с родным домом и обрекла затем на нескончаемые несчастья. После войн его отряд попал в немилость всех властителей. Для Империи он был подлым наёмником, убившим многих солдат, для князей – предателем, служившим Альгерду до самой его последней битвы на Зелёных Холмах, а в родных степях его ждать было некому…

-- Хорошо же мы им ввалили! – смеялся главарь разбойников, вспоминая побег из Перевала, хоть тогда, на улицах столицы, им было далеко не до смеха…

Древние стены замка Миробоичей показались на горизонте на самом исходе августа. Они не убили князя. Но чудом уцелели – ценой величайшего напряжения своих сил. Скорее всего, им удалось избежать и преследования сновидцем. А было ли вообще это преследование? Или дружинники полагались лишь на псов и следопыта?

Вольга мог и не дотянуться к дальним лесам. И мертвецы никого не замечали на своих ночных караулах. Отряд их нёсся стремительно, запутывая следы через самый густой лес. А потом и обрушившиеся дожди…

Поход занял слишком много времени и не принёс видимого успеха. Однако следовало ещё узнать, чем же закончились переговоры князя Искро и Хартвига Нойманна.

Особенно после того, как «рыцари Престола» показались под стенами Серебряного Перевала, спасая и унося за собой несостоявшихся убийц государя…

**

Жосска от души всем, кто участвовал в этом странном "донатном рейде") Ощущение, что вы там все сговорились, ну а я клепаю главки каждый день на радостях. Спасибо! Вытянули со дна) Так много даларов за сутки мне не приходило со времён Нового Года, ребят)

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!

Сергей Валерьевич 5000р "Князю Искро на лысину"

Инсаф Х. 3500р "На суп не из обоев и темнейшего"

Руслан Рубинович 3000р "Восстанавливайся,Темнейший)"

Зачисление Банк 2000р

Павел Павлович 500р "Писателюю заплатите чеканной монетой:)"

Ринат Игоревич 500р "Отличная работа, на Темнейшего"

Иван К. 500р "За Гомеза(зачёркнуто). За Камилла!"

Константин Викторович 300р "творческих сил"

Дмитрий Владимирович 100р "На овощи для выздоровления"

Константин Сергеевич 100р

*

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

Камила и Асупа ожидают страшные пытки, каких не видел даже Эрн…

Удар. Замах. Атака. Камил прорубал себе дорогу, рассекая щиты гвардейцев, вместе с их руками. Он вспарывал животы, пронзал грудные клетки и рассекал спины. Лишь бы не попасться. Лишь бы не угодить в руки к ним! Пусть они разозлятся, пусть начнут сражаться всерьёз!

Нужно встретить свою смерть в бою. Это не страшно.

И Камил прорубил себе дорогу под вопли разъярённых гвардейцев.

Асуп справился даже быстрее него. Теперь он оказался чуть впереди – степняк ловко управлялся с конём.

И всё же лошади у них хуже. Далеко на них не уйти.

Беглецы ринулись в обратную сторону, будто это могло их спасти, будто в центре города находился выход за стены.

В противоположном конце улицы виднелись силуэты. Приближающаяся плотными рядами пешая стража не даст им пробежать мимо.

Камил оглянулся. И увидел, что гвардейцев стало ещё больше. Они всё стягивались к ним, как осы в потревоженном улье. И если раньше можно было с риском, но прорваться через десяток-другой, то теперь если их окружат – прорваться не получится даже Люту Савохичу с его всесокрушающим мечом…

Как жаль, что с ними нет Кентавра и Трубадура.

Через ворота теперь не удрать. Нужно придумать что-то новое.

Горы вдалеке… Высокие и непреодолимые.

Сбежать из столицы можно было, разве что, взбираясь по скалам, используя свою силу от отваров, пока она не иссякла… Но предприятие это весьма рисковое. С другой стороны, бежать к воротам и стенам – ещё большая бессмыслица. Их застрелят прежде, чем они перепрыгнут на ту сторону. А затаиться в городе им не позволит Вольга Святославич, не отступающий от них ни на секунду…

-- Нужно убить людей и украсть у них одежду! – сказал Асуп. – И тогда мы обманем орла!

Неплохая мысль. Вот только…

-- Сначала нам нужно скрыться! – сказал Камил.

-- Нужно найти крытые арки!

-- Я не думаю, что это поможет! Гвардейцы у нас на хвосте и нам нельзя останавливаться ни на секунду… почему ты не придумал это раньше?!

-- Уж как получилось! – огрызнулся Асуп, которого вся эта обстановка накаляла ничуть не меньше.

Они снова вылетели на широкую улицу между центром и ювелирным кварталом. Впереди – отряд пешей стражи с копьями. Слева – Тракт с монастырской стеной, с которой поливать стрелами будут ничуть не меньше, чем из теремов. Позади – неслись гвардейцы. А вот дорога справа выглядела пустой и безопасной.

-- Туда! – повернул лошадь Камил. Они устремились к мосту через ручей, деливший Серебряный Перевал на две неравные половины. На мостом начинались неприглядные ремесленные кварталы. И чем ближе к скалам – тем неприглядней становились дома. Всё хуже и хуже. Пока дорога не приводила в нищий «отшиб». Стража, похоже, изредка совалась в те небезопасные места. А значит вряд ли их там встретят.

Только мост сторожили четыре стражника – по два с каждой стороны. Дружинники попытались остановить их, выставив вперёд копья. Но были сражены стрелами. Разбойник на полном ходу, не сбавляя скорости, лишь свесившись на боку коня, вырвал у завалившегося дружинника новый колчан. Первый колчан оказался почти израсходован.

Гвардейцы неслись позади, прикрываясь щитами. Асуп не давал им подойти ближе. В первую очередь он убивал тех, кто и сам хватался за стрелы. Поэтому гвардейцы решили не рисковать. Всё равно беглецы никуда не денутся.

-- Сдавайтесь! – кричал уже знакомый Камилу сотник, которого он видел на сборе Долга. – И мы не будем вас терзать! Сдавайтесь на милость князя!

Захотелось замедлиться, чтобы схлестнуться с этим сотником, чтобы разрубить ему башку пополам вдоль носа. Но Камил переборол это желание, определённо вызванное боевым отваром.

Гвардейцы не стремились приблизиться к ним, держались чуть подальше.

-- Им всё равно некуда бежать! – кричал сотник своим бойцам. – Они сами загоняют себя в угол! Мы зажмём их, как кабанов на охоте! Им некуда будет деваться!

-- Сюда! – Камил повернул направо по улице, должно быть, разделявшей квартал гончаров с «отшибом» -- насколько Камил помнил карту Перевала. Дорогая грязная. В канавах гнили помои и дерьмо. По обочинам бродили осунувшиеся попрошайки. В канавах у вонючих кабаков лежали пьяницы с блевотиной, застывшей в бородах. Распутные женщины, старые и обрюзгшие, предлагали своё тело прохожим за еду. И вся эта шешура разбежалась по закуткам, едва увидала гвардейцев…

Теперь они снова мчались к Западной Стене. Но уже по грязным кварталам.

-- Окружайте их по той дороге!! – кричал сотник. – Мы загоняем их в угол! Сейчас мы их поймаем, братцы!

В небе всё так же кружил Вольга Святославич в обличии орла. Набат в этой части города слышался слабо.

-- Сюда! – снова повернул Камил, выбирая наиболее подходящий путь через трущобы, среди разваливающихся хибар.

Они вновь вернулись в ремесленный квартал. Но теперь мчались по очень узким переулкам. Гвардейцы вязли здесь всей своей громадной толпой.

-- Нагоняйте их! Нагоняйте! Вперёд! –  вдруг поменял свою тактику сотник. Но было уже слишком поздно.

Через несколько поворотов беглецы и вовсе скрылись из виду.

-- Давай к той хижине! – предложил Асуп, увидев достаточно большую и протяжённую постройку, внутри которой можно было бы как следует поиграть в прятки.

-- Нет! – ответил Камил. – Мы должны выбраться за стену! Сейчас же!

-- Но как ты хочешь это сделать?! Они нас окружают!

-- Слава Изнанке, что они – не рыбы, а гвардейцы!

Через несколько поворотов они оказались у ручья. Камил поведал Асупу о своей задумке.

-- Скорее! Пока гарнизоны на стенах не спохватились! И пока гвардейцы запутались в переулках!

Они соскочили с лошадей. Разбежались. И прыгнули в воду.

Словно тысячи кинжалов вонзились в тело! Дыхание схватило. Вода была ледяная – с горных ледников…  

Ручей делался в этой части города медленным и глубоким. А ещё он уходил под стену, наполняя ров за ней…

Стражники на башне у ручья их не заметили. Поэтому они плыли и плыли вперёд...

Сначала Камил перестал чувствовать пальцы. Практически сразу. Затем притупились ощущения от рук и ног. Конечности онемели. И если бы не отвары, то он определённо пошёл бы ко дну.

В какие долги он на этот раз залез перед своим телом?

Камил и Асуп набрали побольше воздуха и нырнули под каменными сводами. Вода проходила под стенами на достаточной глубине. Стена оказалась довольно толстой. И они плыли в этой темноте. Плыли, молясь про себя о том, чтобы под водой не оказалось клетки.

Пальцы нащупали прутья. Клетка была. На секунду их охватило отчаяние. Но Асуп потащил Камила за собой. Он отыскал место, где прутья оказались кем-то срезаны. Наверняка контрабандисты позаботились о том, чтобы переправлять особые вещи через Перевал – без уплаты пошлин или излишнего внимания местной власти…

Выплыли они уже с другой стороны стен. Камил чувствовал, как трещат кости от холода. Тело стягивало судорогами. Но даже в прохладной предзакатной тени от стен им сделалось чуть ли не горячо.

У ворот столпились караваны, не успевшие пройти в ворота. Недовольные торговцы возмущались, что их не пропустили в город, возмущались, что их дело понесёт убытки, потому как везли фрукты, всё больше портящиеся с каждым часом…

Беглецы вылезли из рва. Вскарабкались по отвесному берегу, содрогаясь от переохлаждения. И только тогда их заметили стражники наверху. Заметили на далёких воротах, а не на ближайшей башне.

-- Э-эй! Они там! Они за стено-ой!! – послышалось издалека.

Асуп и Камил побежали через поле к лесу. То ли отвары прибавляли скорости, то ли спасение было совсем рядом – они бежали так быстро, как ещё никогда не бегали… Вслед за ними несколько стрел глухо вонзились в землю. Стреляли со стороны ворот. Всё сильно мимо. Им не попасть с такого расстояния...

А когда спохватились и стражники на ближайшей башне – беглецы оказались слишком далеко и от неё. Стрелы пролетали мимо.

Ещё позже загремели лебёдки на воротах. Стражникам требовалось разрешение открыть их во время набата. Мост медленно опускался через ров. Но гвардия всё равно была слишком далеко – она запуталась в трущобах ремесленных кварталов. И теперь, видимо, не могла собраться воедино… Хоть орёл всё так же кружил над головами беглецов, но гвардия сильно медлила и, похоже, всё никак не могла осознать пути бегства. Сотник не мог додуматься, что они нырнули в ручей? Не верил, что Вольга улетел за стену потому, что и беглецы уже там? Во всяком случае Камил не увидел, чтобы кто-то из преследователей вырвался за ворота сразу после их падения на противоположный берег рва. Железная клетка поднялась на верх, но никто из стражников не выскочил верхом на лошадях.

Это хорошо.

Из леса вырвался мёртвый отряд, переодетый в плащи Святого Престола. Их должны видеть все, кто стоит на стенах.

-- Куда пойдём? – спросил Асуп, взбираясь на своего мёртвого коня. -- В небе орёл.

-- Н-не кричи ты так, -- зубы у Камила стучали. Его трясло. Если бы он не пил отваров, то упал замертво от колоссального перенапряжения внутренних сил. -- У орлов слух тоже неплохой. Держись за мной…

«Рыцари Святого Престола» пронеслись чуть вдоль стен. Специально, чтобы их разглядели получше. И затем повернули к лесу, скрывшись за деревьями…

Асуп засмеялся. Расхохотался. Он не верил своим глазам.

-- Спасибо, господин! За то, что спасли мне жизнь! Я был уверен, что мы подохнем!

-- И ты молодец! Без твоих метких выстрелов нас бы нагнали…

-- Без ваших отваров я бы не разил преследователей настолько метко!

-- Получается, что из нас вышла хорошая команда, -- Камил был рад удачному бегству. Асуп продолжил смеяться. Он был счастлив и безо всяких колбочек… Теперь они верхом на мёртвых лошадях. И никто их не догонит. Только если у князя нет своих мёртвых лошадей, в чём Камил сильно сомневался даже несмотря на наличие сновидца во дворце…

Если бы человек с могуществом Искро дорвался до некромантии – он бы уже давно покорил мир. Но что увидел Камил – так это разлагающиеся войска, никуда не годные молодые гвардейцы, которых набрали не по заслугам, а по кумовству. И богатыри – единственное, что Камилу показалось действительно полезным. И всё же, имея выгодное местоположение и столь большие денежные потоки, князь мог бы иметь войско куда большее. Но, по некой причине, войско не увеличивал, хотя внешние враги были сильны и многочисленны.

Вспомнился князь Ветрограда – Мал Леон. В его дружине, как давно подметил Ларс, тоже творились странные вещи. Мечи и доспехи из некачественной стали, плохая тетива на арбалетах и луках…

Каковы были истинные условия перемирия между князьями и Империей?

Но всё это сейчас неважно.

Над ними кружил Вольга Святославич в образе орла. И всё никак не отставал. Неужели он способен летать настолько далеко?

Камил избрал нелёгкий путь, через самую чащобу, через бурелом. Мёртвые лошади обладали большей прытью. Они не выдохнутся после скачек с препятствиями. А живые поломаются. И всадники обломают себе позвонки.

Асуп попытался подстрелить орла. Но хищник держался настолько высоко, что стрелы до него не долетали. Да и тетива вымокла. Он всё пытался её высушить, намотав на теплеющее тело.

И пока Вольга кружит в небе – им нельзя идти к поместью. Поэтому Камил вёл свой мёртвый отряд в самую глушь, в сторону Ветрограда.

Нужно забраться далеко. Очень далеко.

Мёртвый отряд нёсся галопом. Следовало оторваться посильнее, ведь скоро нагрянет ужасный упадок сил. Из-за которого они вряд ли удержатся в седле. А больше отваров Камил не взял. Он не предполагал, что с убийством князя возникнут сложности. Особенно подобные, когда стража мгновенно узнаёт, где именно находятся убийцы…

Солнце закатилось за горизонт. На лес напала непроглядная густая чернота. Оставался отвар, который Камил хлебал в последний раз в тоннелях под Раскрисницей. Отвар, помогающий лучше видеть в темноте. При свете звёзд он помогал сильнее, чем в кромешной темноте подземелий.

С наступлением тьмы Камилу показалось, что Вольга путается. Сновидец кружил теперь не над их головами. Он то и дело уходил вбок. Резко менял своё направление…

Затем орёл пошёл на понижение. Потому что плохо видел в темноте.

Тут сновидцу бы филин пригодился, а не орёл...

Сновидец существенно сбавил высоту. Он думал, что беглецы его тоже не видят, особенно человеческими глазами.

-- Выжидай, пока не будешь уверен, Асуп, -- сказал Камил вполголоса. И разбойник выжидал.

Они всё сильнее петляли, всё чаще меняли направление. От этого Вольга путался ещё сильнее. И летел больше на шум копыт и хруст веток, почти не используя зрение.

А когда они замерли посреди чащобы, в очередной раз запутав его и теперь не издавая ни звука – орёл спустился ещё ниже.

Закружил над лесом, вслушиваясь и вглядываясь.

И тогда стрела со свистом улетела ввысь. Пронзила хищную птицу насквозь. Орёл полетел комом к лесу. И рухнул в заросли.

-- Уходим! – Камил пустился вскачь.

-- Он может вселиться в другую птицу? – спросил Асуп, не отставая от господина.

-- На таком-то расстоянии? Я бы не смог. Его должно резко выбросить обратно, особенно от боли раненной птицы. Но кто знает? Поэтому нам нужно уходить. Пока он пребывает в поисках совы…

Мёртвый отряд бросился дальше. И посреди ночи Камил почуял, как отвары заканчивают своё действие. На место большой силы приходила парализующая слабость. Такая сильная… И страх. Ужас. Всё, что приглушили зелья, теперь возвращалось обратно.

Они оторвались далеко. Но недостаточно для того, чтобы люди князя не смогли их настигнуть.

**

Ваще от души тем, кто задонил вчера) Реально очень помогли ваши доны, я на дне финансовом после затянувшегося бронхиолита, а на подработку пока не могу. Короче, прям от души!) Обои сдирать на суп пока не буду)

Наиль Зуфарович 3000р

Алексей Д. 2000р "Прекрасные произведения. Так когда-то Андрей Круз начинал"

Дмитрий Михайлович 1500р "На вкусные обои)" Ответ: ням ням)

Евгений Игоревич 1000р "На темнейшего. Другие рассказы норм, но про Камила лучший. На Темнейшего!!!!"

Андрей И 1000р

Илья М. 555р "Выздоравливай"

Камиль Рустамович 500р "Спасибо за творчество. Выздоравливай!" Ответ: Зелья изнанки давай сюда

Алексей Александрович П 500р

Артём Л. 400р "Спасибо за Темнейшего!"

Иван Андреевич 214р "Темнейший класс"

Станислав Константинович 130р "Спасибо за Темнейшего, ты вдохновляешь!"

*

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450

-- Договорились. Мы вернёмся до заката...

Они вышли из дома быстрым шагом. Спастись можно только в одном случае – если они выберутся за ворота до того, как весть о покушении на князя донесётся до стражников. Но бежать к воротам – значит привлекать к себе лишнее внимание. Однако, если идти обычным шагом – они попросту не успеют выбраться. Ворота закроют.

По Тракту бежать – верная гибель. Сторожевые терема практически всюду, а под одеждой у Камила нет даже кольчуги.

Он задрал голову. И увидел в небе над головой орла. Вольга Святославич кружил в небе прямо над ними. А значит стража знает, куда они бегут...

Может, бежать на восток? За Хребты? Ворота на ту сторону почти вдвое ближе. Авось успеют… Но что их ждало за теми воротами Камил не знал. Скорее всего, узкий горный проход продолжался коридором на многие вёрсты. Им там будет негде скрыться и запутать след. Придётся бежать без лошадей, тем более мёртвых. И придётся совершать огромный переход через Лесную Даль к Срединному Тракту, крюк длительностью в несколько недель. Их будут преследовать многочисленные отряды, от которых не получится так легко оторваться. И сиюминутная выгода обернётся ворохом проблем.

Нет. Нужно возвращаться обратным путём. Нужно добраться до мёртвых лошадей. В них спасение.

А орёл всё кружит прямо над ними, не отстаёт. Подаёт свой клич.

Вдалеке послышался грохот копыт по мостику через ручей у самых ворот дворца князя. Гвардия бросилась за ними. За орлом.

-- Чёрт бы вас всех побрал! – не выдержал Камил от всё нарастающей паники. Они сорвались на бег. Побежали по дорожке через центральные кварталы, в сторону западных ворот. И прохожие оглядывались на оборванцев в лохмотьях, подозревая в них очередных воров, которых ждёт виселица.

Они обходили частые патрули стражников по соседним улочкам. Им удавалось относительно легко избегать столкновений. Пусть и стражники ещё не знают, в чём дело…

Нарвался. Так глупо нарвался! Но кто же знал, что у князя под рукой имеется сновидец, причём очень странный!

Они отбегали от дворца всё дальше и дальше. Но орёл кружил над ними, выдавая их местоположение мчащимся по следу гвардейцам. Вольга не отставал. Где же у этого урода предел досягаемости? Он летает дальше целой версты? И тут Камил вспомнил слова старца Готама. Предела этого может не иметься вовсе – если навыки концентрации развиты особенно сильно…

А это значит, что орёл может лететь за ними вплоть до самого поместья. Кто его знает, какие у Вольги способности? И известие о том, что Вольга может захватывать тела живых существ оптимизма не прибавляло совершенно… Это говорило уж точно о невообразимой пробиваемости сновидца. Вселиться в животное невозможно. По крайней мере, Камил о таких способах не слышал.

Они оказались в полном дерьме.

Когда охотник вдруг осознаёт себя в роли добычи, то мгновенно теряется и впадет в панику. Камил считал себя охотником, имеющим неоспоримое превосходство над княжеским войском, благодаря своим умениям, но теперь…

-- Господин, следуйте за мной! -- сказал Асуп. – И делайте, как делаю я, если хотите убежать и скрыться!

Камил, было, рыкнул, но рассудил, что лучше всего довериться разбойнику, просидевшему в лесах многие годы непойманным. Они юркнули за угол…

-- Асуп, на нас смотрит сверху та птица! – показал Камил на орла. – В ней сновидец глядит за нами, куда бы мы не пошли! И стража будет знать, где мы!

Асуп задрал голову.

Он просидел в лесах многие годы потому, что туда всё это время никто не врывался с мёртвыми собаками. А теперь в небе парил орёл. Как оторваться от преследования и скрыться – Асуп был мастер. Но когда дело касалось сверхъестественного…

-- Зря не взяли луки… -- сказал Асуп.

-- Он слишком высоко летит!

-- Сюда, господин…

Асуп затащил его в узкий переулок, крытый сверху арками. Из этого переулка было два выхода – таких же крытых и тенистых. Они ушли из поля зрения орла. Но далеко так всё равно не уйти – придётся выходить на открытые улочки города. А у орлов зрение лучше, чем у людей, во много-много раз – это Камил осознал в телах мёртвых ястребов, разглядывая с высоты мелких насекомых, будто те были на расстоянии вытянутой руки. Камил ещё ни разу не был в теле орла, но предполагал, что зрение у того ничуть не хуже… Не зря же Вольга увидел Камила сразу, как тот вылетел из окна.

-- Сюда, -- снова повернул Асуп. Но дальше тянулась уже открытая улочка. Виднелись идущие впереди конные стражники – троица ещё не знала о покушении на князя. Поэтому солдаты были спокойны и расслаблены.

Зазвенела высокая городская колокольня. Набат. Плохой знак. Стражники закроют ворота сию минуту, а к выходу не преодолена и половина пути…

Звон колокола эхом разносился по седловине перевала, многократно отражаясь от окрестных скал. Если бы Камил побежал к восточным вратам, то они успели бы прорваться к самому этому звону…

-- Нам не уйти, -- сказал Камил. – Нам нужно скрыться. И ждать. Слиться с народом.

-- Он уже видел наши лица? Этот орёл?

-- Наверняка.

-- Нужно как-то обмануть орла.

-- И как же?

-- Я не знаю.

-- Тогда чего разинул пасть?!

А грохот копыт уже устремился по Тракту. И скоро гвардейцы свернут в квартал, скоро они доберутся сюда…

-- К чёрту! Нам никуда не деться, -- сказал Камил и вытащил склянки с отварами. – Пей! Вот эти пей! Они придадут сил, чтобы удрать и отбиться. Всяко лучше, чем без них. Может, это нас и выручит…

Они замотали шарфами лица, надели капюшоны. Хотя бы гвардейцы их не опознают.

Конный патруль стражи, услышав набат, насторожился. Стражники переглянулись, да принялись обсуждать, что же такое могло произойти в обычно спокойном городе. В самый последний момент они заметили бегущих мимо оборванцев.

-- Стой на месте! – гаркнул самый старший, даже не удосужившись вынуть саблю – настолько он был уверен, что «воришки» бегают просто так, встревоженные набатом.

Камил же схватил стражника и резким рывком стянул с коня, бросил на землю. И всадил в горло кинжал. Асуп налетел на второго стражника в прыжке, сшиб того с лошади, одновременно ухватившись за его оружие в ножнах. Стражник же крепко держался за поводья. Поэтому лошадь под ними взбесилась. Началась неразбериха…

Третий стражник со свистом вынул саблю, но Камил отразил его замах встречным ударом. Оружие вылетело из рук солдата, а через мгновение Камил рассёк того практически пополам – не хватило мощи, затрещали локти. Сабля застряла в рёбрах хрипящего стражника. Кишки вывалились прямо в седло – будет скользко ездить на таком… Камил дёрнул на себя и всадник слетел с лошади. Но саблю вынуть никак не получалось. Поэтому Камил забрал выбитую.

Асуп к этому времени кое-как управился со своим врагом. В грязной потасовке была серьёзно ранена лошадь…

-- Нечего выделываться с прыжками! – сказал ему Камил. – Отвары прибавляют смелости, но иногда чрез меры. Не теряй осторожности! Бери коня, только смахни с седла потроха всадника! А я возьму чистого…

Они вскочили на лошадей, с щитами и саблями в руках.

– Скорее к вратам, пока их не закрыли!! -- сказал Камил и они бросились по улочке вперёд, в сторону ворот.

Уже лучше. У них есть лошади. Теперь их будет не так уж и легко взять. Они выберутся на ту сторону гораздо быстрее. Пешком бы точно не успели… Однако им придётся рано или поздно вырываться на Тракт. Где они попадут под обстрел из сторожевых теремов. А затем и под ливень стрел со стен в момент, когда они будут пробиваться через ворота…

Это безумный план. Даже если они доберутся до закрытия ворот – ранений избежать вряд ли удастся.

-- Нужно оторваться от орла и стражи позади! – сказал Камил.

И едва он обронил эти слова – на дорогу впереди выскочили всадники. Гвардейцы. Поворачивать некуда…

Камил отчаянно закричал, размахивая саблей. Гвардейцы, безусые сыны боярские, опешили. Они явно не ожидали столь наглого наскока, они думали, что преступники от них убегают...

Зазвенели сабли, высеклись искры. Отлетела голова, одновременно Камил ранил лошадь второго гвардейца, и, на резком вираже в сторону, рассёк третьему гвардейцу спину. Он пробился через живую преграду, оставив после себя брызги крови и крики боли. Асуп же увяз среди лошадей отряда гвардейцев… Камил ругнулся, приостановив своего коня. Но разбойник остановился по своей воле, всё у него было под контролем. Гвардейцы не могли развернуться, чтобы поразить его, запутались между собой же. Асуп, пользуясь их замешательством, атаковал приглянувшегося воителя, отрубив руку по локоть, отнял у того лук с колчаном, набитым стрелами. И лишь потом ринулся дальше, обстреливая несущихся следом за ним уцелевших гвардейцев. Его выстрелы оказались поразительно метки – и все угождали в шеи, лица или, если доспехи покрывали воителя слишком плотно, в лошадиные морды. И всадники падали, сворачивая себе головы.

Камил вспомнил, что Асуп – степной воин с богатым боевым прошлым. Что его отряд маневренной степной конницы воевал наёмниками за царя Альгерда, причем с особенным успехом – степняки-лучники были наилучшим выбором против тяжёлых катафрактариев Империи. И стрельбу верхом Асуп не позабыл даже за многие годы на севере…

Он держался в седле одними ногами и переворачивался на ходу для более удобной стрельбы с такой ловкостью, будто родился на коне. Гвардейцы закрылись щитами и не решились на преследование. Какие трусы! А что им делать? Они даже не сумели стрелять в ответ – для этого нужно было убрать щит, а это значило почти наверняка получить стрелу ещё до того, как достанешь лук…

-- Так держать, Асуп, бородатая ты обезьяна! – хохотнул Камил. – Если мы выберемся, я подарю тебе целую дюжину «слёз» и ты сойдёшь с ума от счастья!

-- Только будьте осторожны сами, господин!

Они вырвались из центра к кварталу ювелиров, что был напротив боярских домов. До ворот оставалось совсем немного. Набат звенел, никак не унимаясь.

Когда они пересекали широкую межквартальную улицу, то услышали со стороны Тракта, располагавшегося чертовски близко, грохот копыт. Отряд из примерно трёх десятков гвардейцев нёсся параллельно им в сторону ворот. И оторваться от него вряд ли выйдет.

Во главе отряда нёсся очень странный воитель. Огромный, широченный, в одном лишь кафтане. Он окинул беглецов хмурым взглядом.

Главная странность заключалась в его оружии. За те мгновения, пока Камил пересекал улицу, ему показалось, что воитель попросту вырвал из земли дерево…

-- Что за чёрт возьми?! – воскликнул Камил. – Ты видел? Кто это такой?

-- Не знаю, господин! Какой-то богатур…

Прекрасно. Даже если вырвутся за стены – придётся уходить от них. А кони у гвардейцев резвые. Они быстрей, чем отобранные у дружинников.

Предстоит столкнуться с гвардейцами – от этого было особенно беспокойно. Хоть отвары и глушили чувство страха, но Камил понимал, что дело гиблое. Вот-вот их поймают…

И что тогда? Виселица?

Камил отмахнулся от этих мыслей. Он приказал мертвецам подойти поближе к стенам. Помощь сейчас очень понадобится. Но неизвестно, услышат ли они приказ с такого расстояния.  

На следующем перекрёстке дорогу им едва не преградили вдруг устремившиеся наперерез гвардейцы во главе с «богатуром».

Силач размахивал своей гигантской палицей с острыми сучками на конце на манер булавы. И ноги у коня под ним подгибались от размахов…

Асуп ушёл от удара и живо запустил в воителя стрелой. Попал всего лишь в руку. Не расстроился. Сразу выпустил вторую. Третью. Четвёртую.

-- Сухман! Поберегись, без брони-то! – крикнули ему соратники.

Каким бы суровым этот воитель не оказался – ему пришлось замедлиться и отступить, кряхтя и ругаясь от полученных ран. Но остальная толпа неслась за ними, прикрывшись щитами. Они всё приближались, уменьшая разрыв с каждой секундой. Даже сноровки Асупа не хватало, чтобы поразить всех лошадей под всадниками.

Впереди то и дело возникали пешие стражники. Они пытались остановить беглецов, но Камил огибал дружинников, отмахиваясь саблей. Квартал ювелиров они миновали очень быстро – перед ними возвышалась Западная Стена.

Но не успели выскочить на Тракт. В этом им повезло. Терема были наготове. И за поворотом их уже поджидала вторая половина гвардейского отряда. А вдалеке, судя по грохоту, неслись ещё подкрепления…

-- Ворота закрыли! – крикнул Асуп, увидев их в просветы между домами. Железную клетку опустили. И ползла по воротной арке предзакатная тень от всё поднимающегося моста через ров. – Куда теперь нам, господин!? На этих лошадях?! Враги повсюду!!!

И Камил не знал, что ответить. Куда бежать. Они оказались заперты в этой проклятой столице…

**

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!)

Константин Викторович 300р «Спасибо, что закрыл вопрос с ядом»

Marko Polo 100р

*

«Темнейший» на АТ: https://author.today/work/316450