Первый день
На золотом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной...
Из резной двери вышла принцесса в синей бархатной амазонке, достала из золотого портсигара папироску, скучая, оглядела шесть протянутых рук с зажигалками, выбрала ближайшую, затянулась, выдохнула и спросила:
- Ну, кто все это придумал? Вот это золотое крыльцо, этот золотой портсигар, карета, вон, тоже золоченая, даже туфли металлизированные. - Выдохнула пару колечек, затушила папироску о золотые перила, выбросила окурок в золотую урну и вернулась во дворец.
- Красивая у нас принцесса, - сказал король.
- И стильная, - продолжил королевич.
- Но дура, - резанул правду-матку сапожник, - Ничего не понимает в брачной стратегии.
Второй день
На золотом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич, сапожник... Портного не было. Из дворца раздавался равномерный стрекот машинки - портной выполнял спешный заказ принцессы. К вечеру он вышел на крыльцо с кружкой молока и сдобным калачом и уставился на дорогу. На дороге было пусто. Доев калач и смахнув белую пенку с верхней губы, он повернулся к мужчинам:
- Две недели шил. Полностью обновили гардероб.
Дверь отворилась и на крыльцо неспешно вышла принцесса. Она была одета в кожаные обтягивающие брюки и белую рубашку, три верхние пуговицы которой были расстегнуты. Соблазнительную ложбинку можно было бы разглядеть во всей красе, если бы не алый платочек, концы которого терялись в глубоком вырезе. Принцесса оглядела обалдевших мужчин, хмыкнула и вернулась во дворец.
Король удовлетворенно вздохнул:
- Нет, все-таки принцесса не дура. И кое-что понимает в брачной стратегии.
Третий день
На золотом крыльце сидели царь, король, королевич, сапожник, портной... Царевич стоял у перил, сложив кулаки у глаза наподобие подзорной трубы, и напряженно всматривался в облачко пыли посреди дороги.
- Охтыж-ёктыж, - произнес он совсем не царские слова. - Не сойти мне с этого места, ребята, белый! Как есть, белый!
Мужчины переглянулись и бросились к царевичу.
- Стоять! - загремел король. - Всем сесть на место и заниматься государственными делами.
Все покорно вернулись на лавочку и занялись делами, которые считали государственными. Царь, в частности, принялся начищать бархатным отворотом рукава небольшую походную державу. В общем все трудились, не поднимая голов, и даже несколько перестарались, так что принцу на белом коне, который подскакал к крыльцу галопом и теперь пытался обратить на себя внимание, пришлось прокашляться несколько раз.
- Кто здесь? - очень натурально удивился король. - А, молодой человек, откуда пожаловали, из каких краев?
- Я третий сын короля синих гор, принц Вениамин, - ответствовал прекрасный принц.
- И по какой же надобности вы посетили наши места? - продолжал удивляться король.
- Я наслышан о красоте и добродетелях Вашей дочери, принцессы Елизаветы, - начал было принц, но был прерван ворчливым голосом появившейся из дверей принцессы.
- Наслышан он! Зря, что ли, мы заказали сотню песен всем окрестным менестрелям? - Несмотря на грубый тон, принцесса очень понравилась пришельцу своей строгой, классической красотой и скромным закрытым белым платьем.
- О прекрасная дама! - попытался он начать разговор.
- На подвиг готов? - сурово оборвала его принцесса.
- Готов, - решительно заявил принц, который, как и всякий третий сын короля, был воспитан в рыцарском духе.
- Тогда плени дракона и приведи его ко мне. Живого. Желаю поставить его у своей гардеробной, охранять новую коллекцию туфель и сумочек. - Отчеканила принцесса, повернулась и величественно удалилась. У принца отвисла челюсть - сзади белое платье отсутствовало вплоть до самых ямочек чуть пониже спины.
Принц глубоко задумался, и так, задумавшись, даже не попрощавшись, влез на коня и медленно удалился в сторону заката.
Молчание нарушил сапожник.
- Мда, - сказал он, - третий сын. Ну, да на безрыбье и рак рыба.
Четвертый день
На золотом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной... Принц на белом коне уехал с час назад, но они все еще не опамятовались от неожиданной радости. Дело было в том, что принцесса, достигшая уже... (впрочем, не будем раскрывать государственную тайну, скажем так: "достигшая уже возраста расцвета"), не торопилась замуж. С детства она мечтала именно о принце на белом коне и поэтому последовательно отказывала принцам на конях иной масти, а также герцогам, маркграфам и вдовым королям, даже если они прибывали на роскошной карете, запряженной шестеркой белоснежных скакунов.
По окрестным землям распространилась слава, что принцесса капризна, привередлива, да, по правде сказать, не так уж и хороша собой. Поток претендентов на руку иссяк. Наняли менестрелей, пристроили золотое крыльцо, и принялись ждать. И, кажется, дождались.
Но не успели обитатели крыльца как следует обрадоваться, как с неба грянула алая молния и обернулась зубастым, когтистым, хвостатым и крылатым драконом, правда, вполне умеренных размеров. Надо сказать, никто не струсил. Напротив, королевич схватился за шпагу, царевич - за лук, царь перехватил скипетр, как булаву, сапожник занес молоточек, и даже портной смело бросился вперед, вооруженный всего лишь иглой и ножницами. Король же незаметно нажал потайную кнопку, вызывающую наряд алебардщиков.
- Буду грабить. - Честно предупредил дракон. - Эй вы, шасть с крыльца.
- За принцессой прибыли? - недоверчиво спросил сапожник.
- Зачем за принцессой. За золотом, - ответил дракон. Затем принюхался, колупнул ступеньку ногтем, взглянул на короля с прищуром и обиженно сказал:
- Это ж томпак!
- Высшего качества, - не растерялся король.
- С трех шагов не отличишь от золота, - важно заметил королевич.
- Я придумал, - гордо приосанился царь.
- Да я ж вас! - взъярился было дракон, но тут же загрустил и пробурчал себе под нос. - Это что ж получается? Это получается, что меня ограбили!
- Не горюй! - раздалось из окошка второго этажа и девичья рука выбросила сверкающий портсигар к лапам дракона, - вот тебе в утешение. Этот золотой, не сомневайся!
Дракон подхватил портсигар, краем глаза оценил отряд прибывших на помощь бравых алебардщиков и взмыл в небо.
- Оно, конечно, щедро, - грустно сказал сапожник. - Но ведь вещь золотая! Немалых денег стоит. Папиросы, опять же - заморская штука, дорогая.
- Мне они больше ни к чему. Я бросила курить, - раздалось со второго этажа. - К чему мне желтые зубы, несвежее дыхание и морщинки вокруг рта?
- Ни к чему, - хором подумали царь, царевич, король, королевич, сапожник и портной.
Пятый день
На золотом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной...
Стоп. Как они все собрались на этом крыльце? Ну, король еще понятно - должен же быть в приличном королевстве король. Ну, допустим, есть у него сын. Портной и сапожник - тоже ясно, люди нужные и полезные своим умением королевские сапоги тачать и королевские мантии шить. Но царь-то откуда взялся, да еще и с царевичем?
А дело вот как было. Жил в одном царстве царь, который несчастливо женился. Царица постоянно находилась к нему в оппозиции. В оппозиции просыпалась утром на одном ложе, в оппозиции ела рядом одного гуся, в оппозиции даже родила общего сына. И от этой личной оппозиции перешла к оппозиции политической. В общем, свергла царя. Тот едва успел унести ноги, прихватив державу, скипетр и царевича. И сразу подался к своему брату - королю. Тот его принял безрадостно, но все-таки принял. Войска, правда, не дал и ультиматумов царице не объявил.
Зато принцесса пообещала царевичу, что однажды она выйдет замуж за принца на белом коне и уж тот-то точно пойдет на царицу войной и вернет царство законному владельцу и законному наследнику.
Вот и сидят они все рядком на крыльце, ждут, когда принцесса выйдет замуж и король с королевичем наконец перестанут беспокоится о престиже государства, царь с царевичем обретут надежду на возвращение на родину, а сапожник с портным получат множество выгодных заказов.
Шестой день
На золотом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной... У крыльца стоял принц на белом коне, а за ним, на телеге, запряженной четверкой волов, возвышалась крепкая клетка, в которой скорчившись лежал полудохлый иссиня-черный дракон. Отчего полудохлый - спросите вы. А вот почему.
Прилетев к себе в пещеру с обретенным портсигаром, дракон тотчас его обследовал и обнаружил внутри восемь пахучих палочек, которые немедленно сжевал. Капля никотина, как известно, убивает лошадь. Но дракон оказался куда чувствительней лошади. Он немедленно побледнел, почернел и рухнул на пол пещеры.
Там его и нашел принц, немного задержавшийся в пути за покупкой волов, телеги и клетки.
Сапожник смотрел на дракона с грустью.
- Ишь ведь, болезный, - сказал он наконец и полез в ледник. Вылезши оттуда с большой кринкой жирного молока, он подошел к прутьям, раскрыл с помощью полена пасть дракона и медленной струйкой стал вливать целебную жидкость. Дракон сначала слабо глотал, потом присосался, потом стал медленно розоветь и постепенно стал почти красным.
- Ох! - сказал он - Что это было?
- Подвиг, - ответила принцесса, незаметно вышедшая на крыльцо. Принц в тайне ждал, что она опять будет в белом платье, но на этот раз принцесса выбрала изумрудно-зеленое замшевое мини-платье а-силуэта.
- Но подвиг совершенно бесполезный, - продолжила принцесса. - Я передумала. Теперь я хочу перо жар-птицы. - и хлопнула резной дверью.
Царь, царевич, король, королевич, сапожник и портной переглянулись и вздохнули.
- Перо так перо, - как бы про себя сказал принц. - Коню бы вот только отдохнуть надо. И овса.
- Будет и коню овес, и тебе кусок мяса, - пообещал король. - А этого отпусти.
Принц отпер клетку, дракон, пошатываясь, вышел на волю, встряхнулся и вдруг взмыл в небо.
- Портсигар все равно не верну, - крикнул он на прощанье.
Седьмой день
На золотом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной... Вид у них был убитый. Прямо скажем, неважнецкий у них был вид.
- А ну-ка повтори, что сказал, - мрачно потребовал король, обращаясь к принцу на белом коне, который к тому времени с коня уже слез и стоял перед крыльцом, сжимая в руке что-то сизое и невзрачное.
- Я сказал, - бойко начал принц, - что перо подлинное, самое взаправдашное жар-птицыно перо. Только станет оно таким, если попадет в руки настоящей принцессы. Так жар-птица сказала. А она же не соврет? - вопросительно обратился он к королю.
- Не соврет, - подтвердил почему-то сапожник. - И перо, наверное, подлинное. А вот принцесса у нас того... Малость чем-то это крыльцо напоминает наша принцесса.
Царь, царевич, король, королевич и портной разом цыкнули на сапожника и умильно улыбнулись принцу.
- Принцесса! Выдь на минутку, чего покажу, - сладким голосом пропел король.
Вскоре на пороге показалась принцесса в коричневой водолазке лапшой и голубых потертых джинсах, на лице у нее виднелись следы плохо стертой клубничной маски, а волосы были убраны в тугой пучок на затылке.
- Вот, доченька. Возьми это перышко в руки.
- Так оно же галочье! - возмутилась принцесса.
- Нет, жар-птицыно, - твердо ответил принц и протянул перо принцессе. Их руки встретились, но еще раньше встретились их глаза, и тут произошло чудо. Сизое невзрачное перо вспыхнуло неподддельным золотым пламенем и озарило все вокруг.
- Да, - буркнул себе под нос сапожник. - Принцесса, может, у нас и того. Но любовь у них не того-этого. Самая настоящая у них любовь.
День восьмой и последний
На золотом крыльце сидели царь, царевич, королевич, сапожник, портной и принц. Принц был отмыт до скрипа, напудрен, напомажен и облачен в серебряный камзол с удивительно жесткими воротником и манжетами. Принц чувствовал себя неуютно, ерзал и краснел.
- Крыльцо теперь снесут, - грустно заметил царь, - а какое было крыльцо!
- Мда, - сказал сапожник.
- И вообще, какие были времена! просто сказочные были времена! - Царевич и королевич переглянулись. В их обоюдном взгляде явственно читалась мысль, что времена были скучные и тоскливые, и что вот теперь-то заживем, как следует.
- Ты, парень, того, не волнуйся, - продолжал внезапно ставший говорливым царь. - Случаются жены и похуже.
- Мда, - сказал сапожник.
Раздались фанфары, резные двери отворились и на крыльцо вышли два ливрейных лакея, каждый из которых держал в руке по праздничному жезлу, украшенному розами и незабудками. Они разом грянули по крыльцу, так что гул пошел по округе, и возгласили:
- Вот идет невеста!
На пороге показалась невероятно хорошенькая розовая принцесса в белом зефирном платье, нежно опирающаяся на руку короля. Все вскочили с места, а принц побледнел и закашлялся.
- Все, конец твоей холостой жизни, паря, - уголком рта ободряюще шепнул царь.
- Мда, - отчетливо сказал сапожник.
Принц принял принцессу из рук довольного отца и на негнущихся ногах спустился с крыльца к поджидавшему их экипажу. Белый конь, разукрашенный бантами и цветами, был привязан позади, как несомненный трофей невесты.
Не успел экипаж тронуться с места, как раздался свист и на площадку перед дворцом приземлился улыбающийся дракон.
- Совет да любовь, - сказал он. - Я это, только узнать. Что с крыльцом делать будете? Я бы купил по цене лома. Мне пещеру оборудовать надо, у меня прибавление в семействе. А оно, хотя и томпак, выглядит симпатично.
- Крыльцо я уже обещал властителю дальних болот - сухо ответил король, - у него три дочки на выданье.
- Мда, - сказал сапожник.
