Не только Узбекистан. Братья славяне порой тоже совсем не братья.

Мой дед по матери, из казаков (с востока незалiжной) прошел финскую, получил ранение, а в начале ВОВ был как неблагонадежный сослан в райцентр в Сибири. Там он и встретил бабушку - она тоже оказалась из семьи ссыльных да раскулаченных. В начале 60-ых им разрешили переехать из деревни в Омск и дали талоны на постройку дома в частном секторе.

Дед прожил после моего рождения пару месяцев, но дал наставление обязательно показать меня своим "братовьям".

Спустя несколько десятков лет мне трудно все достоверно вспоминать - мне было 5 или 6 годков в то время всего. Помню поездку на в "Украину" в трясущемся плацкарте с парой пересадок, когда вместе с матрасом умудрился полетать со второй полки. Помню, как по приезду в какой-то городок долго-долго шли с бабушкой по указанному какой-то разбитной бабенкой из местный "тама Пiски, туда ходiте" (Пески?) направлению. Помню, как подошли к большому и красивому дому, откуда вышел старик (дедов брат?), задавший всего 2 вопроса - "Що прiчапали?" и "Доли хотiшь?", проскальзывало еще что-то, наверняка обидное, чего я тогда не понимал - "москаленок", после чего нас даже не пустили в дом и отправили восвояси.

В деревянный покосившийся вокзал добрались глубоко затемно (спасибо - подвез какой-то тракторист из местных часть пути) и работница вокзала разрешила на нем переночевать (пока ждали очередного поезда), закрыв нас на ночь (вокзал закрывался в ночное время) - я плакал и просил отдохнуть, так как сандалики натерли ноги до лопнувших мозолей.

Помню, как вернулись обратно домой и бабушка сказала маме, что той родни у нас больше нет. Я вырос и стал толстым и бородатым дядькой.

В свете происходящего на востоке Украины последние несколько лет, в 2015-ом мне в ОК оттуда написал кто-то из моих "братовьев" - он срочно настаивал на восстановлении родственных связей, что мы вот так вот нашлись и он этому так рад, что я настоящий потомок казаков (ага, щаззз, бля), а также, основываясь на вышеперечисленном, утверждал, что я вот срочно должен проникнуться родственным духом украинского казачества и помочь ему и его семье переехать и ассимилироваться в России. Подразумевалось, естественно, что я должен был на годик-другой взять их на содержание и помочь с приобретением жилья.

Также он недоуменно спросил - что за картинку я ему кинул, после чего был отправлен в ЧС.

Не нужны мне такие родственники. А я предпочту быть русским, который о своих вспоминает не только тогда, когда у него все хреново.

Кыргызстан, цветущий горный край - потрясающая природа, вкуснейшая еда и менталитет после развала СССР такой, что вызывает недоумение, а чаще отторжение.

Я прожила в Кыргызстане почти 20 лет, мы приехали из Красноярского края, вернее нас с папой привезла в г. Фрунзе (теперь г. Бишкек) мама в 1985 г, мои сестренки уже родились в Киргизии. Этнические немцы, нам повезло - мы жили в районе, в котором кыргызов вообще почти не было, тогда во Фрунзе киргизов было немного в принципе. Я ходила в обычную русскую школу, по факту она была интернациональной - у нас учились русские, немцы (которых не любили, кстати, меня лет с 5 на улице называли фашисткой), корейцы, дунгане, уйгуры, два киргиза. В детстве вообще на национальности как-то не обращали внимания, взрослые тоже не выказывали националистического "фи"  - все были советскими людьми.

Но в 1993 году все поменялось - сначала у нас по улице пошли танки. А потом резко стали разъезжаться наши родные и близкие. Они продавали имущество за копейки и уезжали. Считалось, что повезло тем, кто смог уехать в Германию. Мы не смогли (не знаю почему, я была ребенком). В школе и на улицах стало появляться много незнакомых лиц титульной национальности, все резко стали публиковать только на кыргызском языке. К слову сказать, в школьной программе киргизский язык преподавался через коленку, учебников почти не было, про разговорную речь вообще молчу. Сами киргизы в городе общались на родном языке не очень хорошо, читать и писать зачастую умели на троечку.

Мы не уехали, но отношение стало реально хуже, хотя до геноцида в Бишкеке (город был переименован в 1991 г.) дело не дошло. Но люди теряли должности, часто руководители или хорошие специалисты переводились в заместители, появлялись начальники из "своих".
До 2005 г. жизнь была непростой, но терпимой. А потом грянула Тюльпановая революция, и это то событие, которое я помню очень хорошо, потому что 22 марта я должна  была работать, а витрина нашего интернет-клуба выходила как раз на злополучную площадь Ала-Тоо, на которой разнесли все, брали здание правительства и свергали А. Акаева (а он мне медальку до этого сам вручал))). И если это "мероприятие" называют согласованным митингом оппозиции, то по факту это была бойня и дикая мародерка.
Крушили магазины, крушили не только, чтобы украсть, а просто поломать, обгадить.Самое жуткое было, что среди этих озверевших толп оказались те люди, которых мы давно знали и дружили, это было дико.
И как один из результатов был "русские кетьсин!" Пошла вторая волна миграции в Россию, резко упала в цене недвижимость некыргызов (моей подруге так и говорили: "вы все равно уедете, мы заберем твой дом бесплатно"), что и сформировало мое желание уехать из страны окончательно. В 2008 г. я уехала на Дальний Восток, ассимилировалась без проблем. А в 2013 прилетала в Бишкек последний раз, который оставил удручающее впечатление.

Мои ровесники кыргызы резко стали впадать в мусульманство (подружка Бека, которая в школе на кыргызском еле тройку получала и в отличием закончила местный ВУЗ стала такой апашкой с 4-м ребенком в пузе, ужасным акцентом и постоянным платком на глазах например), очень снизился общий культурный уровень, уровень жизни. Ощущение тревоги не покидало меня всю последнюю поездку. И самое печальное, что мои оставшиеся там друзья этого не замечают, они привыкли так жить. В забитых битком маршрутках, в постоянном "вали в свою Россию", в ущемлении прав и куче обязанностей. Даже в центре столицы девушками ходить вечером становится опасно, одиноким мужчинам тоже.
При этом кыргызы массово покупают гражданство РФ в посольстве и пользуются пенсиями и маткапиталом порой вообще ни разу не побывав в России)))

Но Иссык-Куль и горы красивы, по ним я скучаю.

Прочитав пост "Узбекистан: традиции, менталитет, отношение к женщине" вспомнил свое детство. Мои предки переехали в Узбекистан по приказу партии. Деду сказали, что или к стене в Челябинской области, или езжай осваивать новые земли. Происходило все до Великой Отечественной войны, деду было почти 25 лет, женат и пара первых детей (всего в семье было семеро). Взял супругу и уехал. В Узбекистане родилась моя мама, а в 1984 году родился и я. Это произошло в городе Термез. Он был известен тем, что находился на границе с Афганистаном, а через реку Амударья проходил Мост Дружбы, по которому советские солдаты уезжали воевать. Так вышло, что воевал и мой отец. Именно война познакомила его с мамой.

По рассказам мамы советский Узбекистан был неким цветущим раем в стране. Здесь не было очередей в магазинах, все покупалось на рынках, а от количества фруктов и овощей всегда ломились прилавки. В том Узбекистане было очень много русскоговорящих людей. Даже узбеки стеснялись своего языка и старались общаться на русском. Поэтому республика действительно была дружной. Хотя описанные традиции все же преобладали в местных семьях. Однако это происходило в основном в кишлаках или маленьких городках. Узбечки спокойно выходили замуж за русских ребят. И не по разу.

Все поменялось в 1991 году. Мне тогда было семь лет и я мечтал стать октябренком в школе. Не то, чтобы я загонялся по коммунизму, если честно, то вообще не знал, что это такое, просто значок с мелким Лениным и огнем был нереально крутым. Хотелось носить его официально. В октябрята меня приняли со второй попытки, ибо на первой я забыл клятву. Вторая попытка прошла в этот же день, просто комсомольцы тоже любили деньги, а мама не хотела, чтобы я расстраивался. Первые пять лет постсоветской жизни в Узбекистане прошли под лозунгом "Русские свиньи убирайтесь в свою Россию". В категорию "русские" попадали все, кто не обладал узбекской фамилией и корнями.

Сначала русскоговорящих уволили со всех руководящих должностей. Узбекам было плевать на ваш профессионализм. Должности раздавались по связям. "Русские" стали людьми второго сорта. Отсюда и пошла первая волна мигрантов. Народ продавал все имущество за копейки. Мы тоже пытались уехать, но попали в ситуацию, когда ехать было некуда. Мама работала главным бухгалтером, ей удалось устроиться на местное телевидение. Это и спасло нас. Раз в квартал она ездила с отчетами в Ташкент, что позволяло попасть в российское посольство и сделать гражданство. Затянулось это на несколько лет.

Все это время мы жили в стране, где большая часть населения ненавидит нас. Идя по улице можно было спокойно получить в спину камнем от узбеков-подростков, после чего они с гордостью орали "Свиньи, уезжайте в свою Россию". Замечу, что их смелость проявлялась только в стаях. Один-два узбека это трусливые люди. Да и когда отлавливали такую стаю, они плакали, извинялись и просили не бить их. Мне повезло учиться в русской школе. Однако туда часто наведывались толпы узбеков, чтобы побить "русских". Правда они не всегда были готовы к ответной реакции, поэтому разбегались в стороны.

Самым сложным воспоминанием для меня стала ситуация с одной из узбекских девочек. Не знаю кто обидел этого ребенка, но все узбеки указали на меня. Рассвирепелый отец, глаза которого залила кровь, несколько часов гонялся за мной по кварталу. Поймал у моего дома и держал в руке за шею. Мне было 11 лет, ему за 30. Что я мог сделать? Мама была рядом, пыталась его оттащить. За всем этим стояли и молча наблюдали соседи-узбеки. Они не вмешались в ситуацию, позволили избивать мужику "русского". Помогли "русские" мужики, за которыми побежали женщины. Я честно верю и надеюсь, что та скотина умерла мучительной смертью.

Тогда мама поняла, что это предел. Мы уже получили российское гражданство и нам в консульстве выдали статус "вынужденных переселенцев". Решено было ехать в родные места наших предков - Челябинскую область. Однако не было денег на билеты. Мы пытались продать квартиру, большинство покупателей узбеков отвечали "Вы же русские свиньи, скоро все уедете и мы бесплатно займем ваши квартиры". И тут нам вновь повезло. Узбек искал квартиру для любовницы. Удалось его уговорить купить нашу двушку за 1500 долларов. Я не ошибся в нулях. Из квартиры мы выехали с тремя чемоданами. Это был декабрь 1997 года.

Маме удалось купить билеты на самолет до Ташкента. И всё. В Термезе не было билетов в Россию. Мы прилетели в другой город и не знали, что делать. Тут подошел таксист, спросил чем можно помочь. Мать со слезами рассказала все. До сих пор я не знаю почему нам повезло в третий раз. Таксист оказался порядочным мужчиной. Он отвез нас на ночь к своим родственникам, а на следующий день, через связи, помог купить два билета в Челябинск. Вылет был на следующий день. Он довез нас до аэропорта и сказал, что не нужно лишних денег. Сказал, что нас ждёт сложная жизнь и деньги еще пригодятся. На досмотре в аэропорту мы прошли последние унижения. Сотрудники заявили, что у нас перевес, хотя его не было, поэтому большую часть вещей пришлось выкинуть. 6 декабря 1997 года мы приземлились в Челябинске.

Узбекистан это моя боль. Там прошло весьма неплохое детство, но осознавая, как нас там унижали, я не испытываю хороших эмоций по отношению к узбекам. Да, я знаю, что есть среди них нормальные люди. И я даже знаком в несколькими. Однако всё, что происходило в этой стране с русскоязычными, вызывает ненависть. У меня в Термезе остались знакомые. Говорят, что узбеки очень сожалеют, что русских почти не осталось.