Заключительная книга эпопеи Роберта Джордана, «Память света», подводит итоги четырнадцати томов захватывающей саги. Фэнтези-шедевр, завершенный Брэндоном Сандерсоном после смерти автора, ведет читателей к масштабной кульминации — Последней битве, которая решит судьбу мира.
Итак, что нужно вспомнить перед тем, как снова погрузиться во вселенную «Колеса времени»?
Мир на грани разрушения
К моменту начала Последней битвы мир охвачен хаосом. Армии троллоков разоряют Пограничные земли, важнейшие города пали под натиском Темного. Даже Белая Башня — центр власти Айз Седай — была расколота, и только недавно Эгвейн ал’Вир смогла вернуть ей единство.
Магия Единой Силы становится все опаснее. Природа также выходит из-под контроля — климат меняется, засухи, бури и катаклизмы становятся все более частыми. Все признаки указывают на то, что конец эпохи близок, и выживание человечества зависит от исхода одной-единственной битвы.
Мир «Колеса времени» как никогда близок к разрушению
Ранд ал’Тор: Дракон Возрожденный
Центральная фигура финала — Ранд ал’Тор, Дракон Возрожденный, которому предначертано встретиться с Темным лицом к лицу. На протяжении серии он прошел через невероятные испытания: от простого деревенского паренька до могучего героя, несущего на себе груз спасения мира.
Однако к Последней битве Ранд подходит не только как воин, но и как человек, внутренне примирившийся со своей судьбой. Он принял тьму внутри себя, преодолел страх перед безумием и научился использовать саидин, не теряя рассудка. Главный вопрос теперь другой: какую цену он готов заплатить за победу?
Иллюстрация с обложки финальной книги цикла, художник Майкл Уэлан
Союзники и противники
Ни одна битва не выигрывается в одиночку, и Ранду предстоит положиться на своих союзников. Среди них:
Мэт Коутон, талантливый стратег, известный своей удачей и храбростью;
Перрин Айбара, Волчий Король, который сочетает звериную силу с человеческой преданностью;
Эгвейн ал’Вир, Престол Амерлин, чья мудрость и решимость объединяют Айз Седай;
Морейн Дамодред, загадочная Айз Седай, вернувшаяся, чтобы сыграть ключевую роль в судьбе Ранда.
На стороне темных сил, в свою очередь, сражаются предатели, такие как Асмодиан и другие Отрекшиеся, а также бесчисленные орды троллоков, мурддраалов и прочих монстров.
Особое место занимают Шончан, могущественная империя, чье участие в битве до сих пор остается под вопросом. Их союз с Рандом может стать решающим фактором, но недоверие между сторонами создает множество проблем.
Иллюстрация с обложки Виталия Еклериса
Последняя битва: решающий момент
Финал саги — это не просто грандиозное сражение. «Память света» акцентирует внимание на личных выборах героев, которые влияют на судьбу мира. Пророчества утверждают, что Ранд должен погибнуть, чтобы победить Темного, но возможно ли избежать этой жертвы?
Последняя битва проходит на нескольких фронтах. Люди объединяются, чтобы дать отпор армии Тьмы, но сражение между Рандом и Темным происходит в иной плоскости — внутри пещеры Шайол Гул. Итог этого противостояния решит не только исход битвы, но и будущую природу мироздания.
Что оставит после себя «Колесо времени»?
Финал саги завершает многочисленные сюжетные линии, которые развивались на протяжении четырнадцати книг. Однако Джордан оставляет пространство для размышлений: судьба некоторых героев остается неопределенной, а мир продолжает вращаться под влиянием Колеса.
«Колесо времени» — это не просто история о борьбе добра и зла. Это размышление о цикличности времени, неизбежности перемен и важности выбора. Каждый герой, каждая битва и каждая жертва — это нити, вплетенные в бесконечное полотно судьбы.
«Память света» — достойное завершение одной из величайших фэнтези-саг, и, чтобы по-настоящему насладиться финалом, важно помнить, с каким грузом ответственности герои подошли к Последней битве. Их путь — это не только сражение за мир, но и борьба за веру в себя и в то, что даже в темные времена есть место свету.
Погрузитесь в финал, где каждое действие имеет значение, а судьба мира висит на волоске. Колесо продолжает вращаться — и его память останется с вами навсегда.
«Я, Бондаренко Павел Николаевич, рождения 5 июля 1917 года, участник Великой Отечественной Войне, потомственный рабочий, инвалид Труда прежде всего дорогие мои близкие Сонечка и Юра прежде поздравить вас с Новым Годом и пожелать вам счастья, здоровья, радостей всех семейных, трудовых. Пусть в Новом 1985 годе радостей в вашей семье будет больше и все будет хорошо и все будут здоровы и дом будет все полная чаша и я так же прошу прощения за все то что вы сердитесь на меня. Родные мои я хочу вас поздравить и сердечно чтобы все было хорошо и чтобы у Сонечке все было хорошо с проектом и чтобы дали ей еще за свой счет и чтобы все были здоровы и мама Юры нормально себя чувствовала и не болела тоже. Дорогие мои я и в Новом Годе сердечно прошу вас не убивайте меня не надо. Не убивайте меня не надо. Сонечка ты ш моя родная доченька моя и я ш помню как мы з мамою тебе на руках нянчил а мама наша померла и сейчас не дождала чтоб поглядеть золотая внученька как бегает большая какая Светланочка. А я ведь тебе на руках носил и в парк Рабкрина ходили чтобы ты дышала чистым воздухом не где завод. Не убивайте меня не надо. Нет дороже у меня я ш вы самые родные вас с Юрочкой. Я ш вас сердечно люблю как самых родных преродных которые навсегда и я все для вас всегда зделаю и все отдам. Родные мои не убивайте меня не надо. Вы со мною три недели не говорить ничего и совсем ничего только не убивайте мене. Я ш вам зделаю что хошь и всегда и готов во всем помогать и делать как надо. Только не надо убивать мене. Я буду все делать и все помогать и буду как могу что хочете. И изо всех сил я буду вам не мешать чтоб. Не убивайте меня не надо. Родненькие мои доченька моя я имею на книжке 726 рублей и все я вам отдам и вы купите себе шифонер посуду новый телевизор цветной за квартиру уплотим вперед чтоб все было хорошо не убивайте меня не надо. То что не разговаривайте я буду тихо ничего мешать у себя там вам и Юрию Петровичу не буду я тихо и свет буду госить а круг в туалете я без круга буду делать правильно и никогда больше не напачкаю и буду все госить не убивайте меня не надо. Я ш дорогая Сонечка родная моя доча я у доктора был и никогда больше не напачкаю и вообще никогда пачкать не буду никогда в жизни. Не убивайте меня не надо я сибе куплю судно по совету а ночью вставать не буду и буду завсегда госить и шаркать не буду и буду соблюдать абсолютную чистоту как надо. И вообще никогда вставать не буду и буду соблюдать и будет тишина абсолютная клянусь клянусь родненькие дети мои не убивайте меня не надо. А так штоб дверями хлопать и шаркать и делать плохо и пачкать никогда больше и госить буду всегда вечно а все деньги 726 рублей я вам дарю на Новый Год и вы всегда шифонер и посуду самую новую. Не убивайте меня не надо. Я тесноту не наделаю и на кухню пойду только когда Юра на работу поедет а утром в туалете не буду родные мои не убивайте. Не убивайте меня не надо. Я боюся о том што Юра не убил меня молотком который ложит в комоде в низу. Сонечка я ш тебе нянчил мы жили хорошо я работал на заводе мастером и имел много вымпелов и премиальные хорошие и продзаказ и посылал вас з мамою в санаторий и я кашлять совсем уже никогда и вы двигайте перегородку еще на 1 метр и больше двигайте как сердце велит и сколько угодно хоть до самого подоконника а я пачкать не буду и судно куплю завтра утром пойду рано в аптеку дежурную. А утром как Юрий Петрович уйдет я тихо сварю себе яичко и сразу пойду и все не убивайте меня. И больше ничего только мне от сердца а пачкать ни в жизнь только не убивайте меня молотком не надо. А Светланка золотая моя я буду из всех возможностев помогать вам и пачкать не буду я судно куплю. А ворочаться и кашлять не буду и завсегда буду госить чтоб не горела энергия Сонечка наша мама родная не дожила а мы з мамою все делали чтоб и техникум и чтоб ты хорошо одевалася а пружины я смажу солидолом родные мои и самые близкие. Не убивайте мене молотком не надо а перегородку двигайте двигайте сколько угодно однокомнатная квартира а дадут двухкомнатную а то и трехкомнатную обязательно государство обеспечит а я в самую маленькую и коли хотите перегородим дсп чтобы только кровать стояла и я госить буду всегда вечно. Не убивайте меня не надо. Я хлопать не буду и шаркать не буду я буду подбирать ноги а разговоры разводить не буду и так не надо молотком убивать. Мне я боюся Сонечка моя родная дочка мне пускай Юрий Петрович молоток увезет в Медведково я боюся. А Светланка пускай уроки делает а я буду молчать а ночью все буду делать лежа и все. Не убивайте молотком меня. Леонид Алексеевич умер. Он был 76 а молотком не надо но он то выпивал а я то от сердца и никогда в рот ни грамма и пить не буду никогда. Родные мои доченька моя не убивайте не надо а в новой квартире перегородку и двигайте сколько надо до самого предела я ш знаю государство обеспечит я ж участник Великой Отечественной Войне но книжки нету все сгорело и только Инвалид Труда родные мои и пусть Юрий Петрович увезет молоток в Медведково. Леонид Алексеевич умер он выпивал а я ж от сердца как врачи прописали но главное и молоток зачем в комоде Юра ложит. Я куплю судно как доктор указал мне не надо молотком я сам через два года умру родная моя доча. Я умру через два года только штоб Светланка в пионеры вступила и тогда сразу помру а щас родные мои не надо молотком мене убивать. Леонид Алексеевич умер и места стало больше у Петрищевых много места свободного а мне вон два года и умру а ему было 76. Я вермешель одну буду и утром вермешель и в обед вермешель и вечером вермешель и всегда теперь буду вермешель от сердца. А пачкать не буду и капать нигде штоб дверь закрывать только не надо мене молотком не убивайте не надо. Юрочка родненький убери с комоду молоток я боюся. Не убивайте не надо я ш воевал штоб мирное небо мы прошли от Варшавы до Берлина не убивайте меня не надо я ш не могу когда молоток там Юра ложит. А хлопать никогда и не буду госить клянусь и не разговаривайте коли што я не обижусь. Не убивайте мене не надо однокомнатная квартира будет двухкомнатная государство обеспечит. А я книжку не завел документы сгорели а тобы участникам Великой Отечественной Войне дали бы трехкомнатную вон Семичастному и Евгении Львовны. Но я судно куплю по честному я как доктор указал а капать и проливать не буду и плескать на ковер. Только Юра пусть увезет молоток в Медведково к своей маме когда поедет и возьмет и не надо меня убивать. Не убивайте меня прошу сердечною просьбою советского рабочего и участника Войне я все буду госить и все осознал и выводы все положил. Не убивайте меня молотком не надо я Светланку буду и нянчить и все по дому делать а в комоде Юра к маме поедет я ш напомню и письменно уберите молоток не надо. А Леонид Алексеевич умер и места много у Петрищевых но я не хочу не убивайте меня не надо и я положил все выводы и письменно осознал не убивайте не надо. Двигайте сколько угодно двигайте а я буду все лежа и только когда Юра на работу поедет я утром себе вермешель в обет вермешель и в ужин вермешель и все только от сердца. Только пускай Юрочка увезет молоток к маме в Медведково и там она хранит его хорошо и навсегда и в комод штоб не дожить дорогие мои родные деточки я ш боюся што весь трясуся и плохо с сердцем и круги. Дорогие мои Сонечка и Юрий Петрович я прошу сердечною просьбою ветерана Войне и Труда уберите молоток с комоду штоб не было его и в Медведково штоб мама сохранила навеки. И не надо меня убивать я все зделаю а вы купите шифонер и телевизор а Светланка в пионеры вступит и я помру. А молоток не надо дорогие мои родные потому што я могу помереть и идут круги темные и сердце молотит. Я ш воевал защищал ваше мирное небо и Юрочка убери родной мой как к маме поедет так и я сигнализирую в письменной форме пропишу убери молоток в Медведково в тихое место. И тогда я сразу в сберкассу пойду и все деньги вам сразу и все. Только не убивайте меня не надо я капать не буду и энергию жечь шоб свет горел и я буду госить как только могу клянусь вам не убивайте меня не надо я пойду и мене восстановят а двухкомнатную обязательно и мы переедим как надо и все будет хорошо а я в самую маленькую и перегородку городите дсп и двигайте двигайте до упора по деловому. А я куплю судно себе и с судном буду жить аккуратно. Я капать и проливать на ковер не буду клянусь так и не убивайте не надо. Юра не надо молоток я ш как его вижу так все понял и круги идут темные и очень прошу сердечно не убивайте мене не надо я все зделаю по честному и вы все получите до копеечки. Соня получит все до самой копеечки по честному так штоб шифонер и телевизор хороший штоб Светланка смотрела Спокойной Ночи. И как Светланку в пионеры примут так я сразу помру и освобожду помещение и все до копеечки вы получите не надо убивать молотком Юра. И я больше никогда не накапаю мне доктор дал указ и судно куплю хорошее штоб стояло всегда до самой смерти. И всегда буду госить и не буду храпеть и ворочаться шаркать и закрывать всегда аккуратно штоб был порядок и все буду делать лежа. Леонид Алексеевич умер но он выпивал я ш и в рот для сердца когда круги темные не надо молотком не убивайте. Только Светланка когда в пионеры вступит я ш сразу пойду и сниму все и помру сразу по честному штоб был шифонер и телевизор и спокойная жизнь. Не убивайте меня не надо. Сонечка родная моя доча я ж обращаюсь штоб Юра убрал молоток с комоду и очень боюсь и руки трясутся не попадаю штоб все было хорошо и я отдам все што лежит. В Медведково штоб у маме там спрятал навеки и никогда не видеть больше. А я теперь утром вермешель в обед вермешель и в ужин вермешель и не накапаю нигде и никогда. Я ш все делал как надо и мама наша не дожила а мы с нею все правильно штоб было все хорошо и не надо молоток в комод штоб там страшно и трясутся руки ходуном. Я теперь буду обещать вам по честному што через два года я умру и освобожду помещение и это я обещаю железно как советский рабочий и ответственный. Юра я ш не могу видеть как ты ложишь молоток в комод. Не надо это Юра делать я все зделаю по честному. Я ш воевал и прошел от Варшавы до Берлина штоб вы были спокойны и счастье. А через два года я обещаю и клянусь што я помру и освобожду помещение как только и сразу сберкасса деньги отдаст и все вам а Светланка вступит в пионеры. Не убивайте меня не надо. И молоток Юра убери родной штоб з комоду. Не надо это. Леонид Алексеевич умер и сразу освобождал помещение и я умру и сразу освобожду помещение а молотком не надо родные мои не убивайте меня. Не убивайте меня я теперь пообещаю и скажу по честному што через два года ровно умру и освобожду помещение и вы сразу свободно жить будете. А Светланка родная вступит в пионеры и телевизор и шифонер штоб все было хорошо и удобно не надо убивать меня. Я отдам все по честному и это слово советского рабочего я Инвалид Труда и не имею удостоверения а документы сгорели я участник Великой Отечественной Войне и все будет много места для совместного проживания хорошей семьи. Я ш буду госить и закрывать и лежа зделаю все по тихому родные мои и шаркать не буду не убивайте меня не надо. Не убивайте меня не надо. Пачкать не напачкаю но не надо молотком родные мои не надо его. А если надо я могу поклясться што через два года помру и все деньги вам з Юрою а государство напишет все правильно. Я ш торжественно клянусь што щас как два года так помру а не убивайте меня не надо молотком ето. И вот родные мои я напишу:
ТОРЖЕСТВЕННАЯ КЛЯТВА
СОВЕТСКОГО РАБОЧЕГО
Я, Бондаренко Павел Николаевич, рождения 5 июля 1917 года учасник Великой Отечественной Войне потомственный рабочий Инвалит Труда клянусь и обещаю што как через два года Светланочка вступит в пионеры я умру и освобожду помещение».
Всем добра! Так уж случилось и сложилось, что Новый год для меня самый радостный, самый яркий и самый волшебный праздник по жизни. А потому мне очень хочется поздравить всех обитателей данного форуме с Наступающим Новым годом! И пожелать всем крепкого здоровья, а остальное, как любят говорить в таких случаях, приложится =) Цените друг друга!
А поскольку я пишу книги, то хочу за компанию добавить праздничного настроения со страниц этих самых книг в виде иллюстраций с новогодней тематикой. Так сказать, поделиться самым ценным и дорогим =)
1/2
И первыми к поздравлениям присоединяются Халльвега и загадочный монстр, найденный на просторах мира из цикла "Целестиал". Вообще-то в мире Халль Нового года нет. Не припоминаю там массовых праздников. Так уж получилось, что их суровый мир к таким вещам не располагает. Ярмарки случаются - уже хорошо. Так что пусть разделят наш!
Убрав клинок, Халльвега подошла ближе к узкой скале. Осмотрела ту и довольно легко вскочила на самый верх, удерживаясь рукой за край.
К ней подняли голову. Серебристые глаза оказались совсем большими. Фиалковая кайма делала их похожими на драгоценный камень в изящной оправе. Не заинтересовавшись, зверек положил вытянутую мордочку с бледно-рыжим носом на лапы, где уже на манер подушки лежал потрепанный и облезлый хвостик.
Весь вид твари как бы говорил – ну, давай, убивай, чего смотришь?
Но убивать эту тварь ей вовсе не хотелось. Монстр не редкий. И чего ей тут с него можно поиметь? Куцый хвост-метелочку? Пугать служащих Гильдии Торговцев, не иначе. Вся необычность монстра только в том, что он еще здесь, когда должен был исчезнуть с закатом. Не больше.
Протянув руку, Халльвега взяла зверя за шкирку, приподняла. Так и есть. Длиной тварь около полуметра вместе с хвостом. Поджала лапки и висит. Облезлая, худая и побитая. Честное слово, как пыль дубинами выколачивали со старого и потрепанного дверного коврика, долго и упорно. Вид – один в один.
Халльвега чуть встряхнула зверушку. Никакой реакции, покачнулась в такт движению. Не укусила, не попыталась вырваться, не поцарапала. Висит и будто бы ждет, что ей оборвут жизнь.
Мерзкая совесть не позволила. Халльвега спустилась со скалы вместе с лисичкой. Поставила ее на землю.
-Ну, вот. Можешь идти, - произнесла она, наблюдая за тварью.
Та не дрожала, не выказывала никакого страха. Села в пыль, обняла ободранным хвостом лапки и осмотрелась. После осмотра морда ткнулась обратно к верхушке скалы, будто оценивая расстояние. По всему выходило, что не залезть.
1/2
Персонажи "Капли в капюшоне" также присоединяются к поздравлениям. Ледяные таали вообще по жизни и природе своей любят снег и холод, поэтому будем считать, что Новый год был бы их любимым праздником, если бы существовал в их мире! =)
Вальканта замедлила ход и встала, различив фигуру с длинными светлыми волосами, убранными в высокий хвост. Два ледяных кристалла рогов взгляд выцепил машинально.
С минуту ничего не происходило. Два ледяных таали смотрели друг на друга.
Первой пришла в движение Вальканта. Резко развернулась и сходу взяла разбег, надеясь сбежать от предстоящей схватки. В том, что ее не миновать, она была уверена. Если это та причина, по которой пустует город, точно быть беде.
Преследователь перемещался тихо. Вальканта не слышала его шагов. Поэтому встала, как вкопанная, когда знакомая высокая фигура возникла в конце узкой улочки, по которой она неслась, в надежде выбраться к городским вратам. Из города следовало уйти как можно быстрее.
-Поиграем? – прозвучал хищный голос, полный неприкрытого злорадства.
Вальканта отметила, что приглашение на поединок не прозвучало из чужих уст в нужной формулировке. Не понять, чего добивается противник. Собирается или нет устраивать поединок с летальным исходом?
-Пас, - все-таки решилась открыть рот Вальканта, искренне надеясь, что этого будет достаточно.
Увы.
-Это не было вопросом, - оскал на чужом лице с правильными чертами, заостренными скулами и светлым бирюзовым глазом, как у всех представителей ледяных таали, выглядел до боли кровожадным. На месте второго глаза повязка.
-Я не хочу с тобой драться, - попыталась донести главную мысль Вальканта до противника.
-А я хочу.
-Но ты ничего не получишь, если убьешь меня.
-Сделай так, чтобы не убил, - рассмеялся мужчина, в руках которого зло и опасно мерцал клинок. Знакомый.
Вся беда в том, что Вальканта знала того, кто его создал, знала все характеристики, как знала, что ее меч игрушка по сравнению с этим. Сама делала оба. Никаких иллюзий в том, кто даже в равной схватке выйдет победителем.
Отдала Фальресу на свою голову перед тем, как Тэмора сослала пленного Повелителя в Тандер Сакт. Теперь головы сама и лишится. Злая насмешка судьбы, не иначе.
-Ты вырезал весь город? – лихорадочно размышляя на тему дальнейших действий и выхода из ситуации, спросила Вальканта в надежде выиграть немного времени.
-Это было не сложно, - фигура сместилась в ее сторону.
Словно хищник подкрадывается к своей добыче. Из узкого коридора не сбежать. Едва развернется, получит один из кинжалов в спину, никакая природа не спасет.
1/2
И последними сегодня к поздравлению присоединяются Сальвет и Зефир, главные герои последнего цикла "План на вечер." Веселые оболтусы вообще за любой кипишь, кроме голодовки. Поэтому празднование Нового года бы точно не пропустили, а если бы и отмечать полезли, то обязательно с размахом!
Не собираясь вмешиваться в чужой праздник, Сальвет с Зефиром откочевали к дальней стене. Без окна, зато стоящие рядом столбы, что подпирали потолок, создавали некое подобие укрытия. Не то, чтобы окружающие бесновались, но веселье часто заканчивается чем-то далеким от веселья. Эту прописную истину оба знали.
- Хм. Смотри, лиса, - Зефир с набитым ртом пытался указать без помощи рук куда-то в сторону. В руках же он держал большую согнутую пополам лепешку. Содержимое из нее выпадало в специально подставленную большую плоскую тарелку, показывая окружающим язык листика салата.
- Где? – Сальвет обернулась, машинально дожевывая свою порцию. Слизнула крошки, шаря взглядом по залу. – Действительно. О, слушай, кажется, я ее помню.
- Да? – в голосе Зефира прозвучало сомнение и интерес сразу вместе.
- Видела перед Большой Охотой. У нее на плаще должны быть алые розы вышиты. Слушай, идем и спросим? Может, они больше знают по поводу ошейников? Их там как раз две штуки, - рядом с одними ушками на соседней голове торчали вторые. Точно такие же рыжие и мягкие.
Может быть, именно поэтому Сальвет не удержалась, когда они подошли ближе.
- Ты что себе позволяешь?! – переворачивая посуду, подскочил на ноги мужчина.
Сальвет машинально поползла взглядом все выше и выше. Ничего себе рост! И словно венец на ярко-огненных растрепанных волосах рыжие ушки.
- Какие же вы все-таки основательно обаятельные, - восторженно выдохнула она.
- Э? – услышав что-то такое в чужом голосе, мужчина на всякий случай отодвинулся. Маниакальный блеск золотистых глаз солнцерожденной оставлял весьма скудные сомнения в разумности той. – Ты кто вообще такая?
- Меня зовут Сальвет. А это мой друг – Зефир. У нас с ним большая дилемма, и мы решили, что вы сможете помочь. Вы ведь из Рыжих Стай? Может, подскажете, какие вам ошейники нравятся? Такие же, как Серым и Бурым Стаям? Или вам в принципе все равно? Как и им?..
- Сальвет, - потянул ее за собой Зефир. – Кажется, слишком прямолинейно. Ложись!
Скамья, кинутая прямо в лицо, просвистела возле головы, которую успела пригнуть Сальвет. Следом полетели стулья, похожие на снаряды. Пришлось прятаться и уклоняться, прикрываясь соседними столами и посетителями за ними.
Последние были не слишком рады происходящему, к тому же подвыпившие. Так что завязалась эпичная потасовка, в которой Сальвет с Зефиром с удовольствием принимали участие, напрочь позабыв про ошейники и собственные планы.
- Сальвет! Сальвет!
Сальвет, прячась под перевернутым столом, покрутила головой в поисках обладателя голоса, сумевшего каким-то чудом прорваться сквозь грохот драк. И она его нашла. Зефир прятался сбоку под скамьей, которая только недавно на него прилетела. Чудо, что не прибила. Не треснула даже.
- Там Гайралун приперся, - Зефир подполз к ней ближе под защиту массивного стола, шикарно исполняющего роль щита.
- Сваливаем! – ужаснулась Сальвет перспективам встречи с вышеупомянутым солнцерожденным. – Валим отсюда к кошмарам, Зефир!
На четвереньках оба быстро-быстро принялись спасаться из-под возможного удара. Насчет Гайралуна иллюзий не питали оба. А если еще докажут, кто зачинщик, то их обоих тут и похоронят. С надгробием из этого самого стола.
- Вот вы где! Еще даже целые! Сейчас мы это поправим!
- Идите к кошмарам в задницу, - отмахнулась Сальвет, первой проползая вдоль валяющейся мебели под ногами дерущихся. Пригибалась от летающих обломков и посуды чисто машинально. – Мы валим отсюда. А вы, если хотите, оставайтесь с Гайралуном один на один.
- А он имеет тут какой-то вес? Семья не наша, - подал сомневающийся голос из-за ее спины Зефир. Этот полз, перебирая руками и ногами точно так же, как она.
- Даже проверять не буду! И потом, какая еще «наша» Семья? У меня Семьи нет, здесь я сирота. У тебя – тоже. Ходу. Так. Не хотите убегать, дайте пройти! И не смотри так, ушастый. Я к Гайралуну в руки по доброй воле не попадусь. Двигайся, да двигайся же в сторону! Нет, ну какие все-таки у вас уши…
- Убери руки, идиотка!
Зефир снял свою подругу с отбивающегося сури. Рядом веселилась еще одна девушка, буквально покатываясь со смеху до слез.
- Отстань от его ушей. У Гайралуна их нет, а попадешься, мало не покажется. Давай к окну. Если нас увидят, попадет даже потом.
- Хорошо, - кивнула Сальвет, меняя курс. Поставила магией щит, разбивший вазу, что падала прямо на нее. – Знатный погром. И чего вечно все веселье обламывает?
- Что-то чует, не иначе, - хмыкнул из-за спины Зефир.
К сожалению, персонажи еще одного цикла про маленького нельха с большими проблемами не присоединятся, потому что у меня закончились попытки в картинки у нейросеток!) Но морально они тоже здесь!
Ура!!!! Всех с праздником! Пусть ваши самые сокровенные желания исполнятся в Новом году!
Приветствую всех в этот предпраздничный день! Совсем скоро Новый Год, а я хочу поделиться радостью: сегодня закончилась публикация моей пятой Книги. Это история одного хрупкого существа расы "сулх", который оказывается втянут во все тяжкие огромного мира, созданного из сотни других.
Для тех, кому будет скучно во время праздников, предлагаю начать знакомство: начало цикла здесь на АТ: https://author.today/work/357373
Из-за рейтинга 18+ необходима регистрация, все книги серии бесплатны. В настоящий момент опубликовано 5 книг из 7 (возможно, 8), 6 книга находится в процессе написания.
И по такому случаю сделала несколько поздравительных картинок от персонажей моей Книги.
не скажу, кто это, она появится в 7 Книге :)
-Хм, - протянул игривый голос со стороны, выдергивая из размышлений, - Тебя поздравить?
-Посочувствовать, - поправила Икара демонессу чуть неловко.
сюр - это ролики, которые позволяют прыгать по стенам и ездить по потолку на огромных скоростях. В них можно передвигаться сквозь щели между мирами. Но здесь они ужасного качества... ИИ старался, как мог, но не смог
Подхватив коробки, Икара дернулась в уже знакомую сторону, стараясь не сильно нервничать. Лишь бы не выдать себя.
-Тармар!
Влетела в открытые створки Икара на полной скорости, не рассчитав спуска и скорости. Споткнулась о балки на земле и полетела на землю. Коробки разлетелись в стороны.
-Точно убьешься, - прокомментировал Тармар без всякого энтузиазма и не отрываясь от дел.
Икара тихо стонала на земле, потирая ушибленный локоть и бок. Повезло спасти голову. Только щеку содрала о странный камень, попавшийся на пути. И коленка пульсировала болью от другого такого же. Икара обернулась и ужаснулась: дорога от калитки внутрь кузницы больше напоминала полосу препятствий, чем ту самую дорожку: минералы, незнакомые материалы всех видов и размеров, инструменты.
Прав кузнец: убьется Икара с такими экспериментами. На это осталось безнадежно вздохнуть: будь ноша иной, никогда не отважилась бы на быстрый спуск.
-Я кристаллы привезла, - пробормотала Икара, потирая ушибленные части тела и стараясь не трогать такие же, но рассаженные до крови.
Тишина длилась минуту.
-Айры? - удивление в голосе сквозило неподдельное.
-Не знаю, - честно произнесла Икара, поднимаясь на ноги со вздохом, - Надеюсь. Не видела их никогда.
Коробки Тармар вскрыл сам. На время оставил текущую работу, заинтересовавшись сказанным. Легко поднял ближнюю коробку и поставил на уличный стол, скинув с того часть вещей на землю. Так же легко вскрыл и заглянул внутрь. В свете дня кристаллы казались совсем прозрачными и невесомыми, словно кусочек воздуха.
-Боюсь спрашивать, кого ты ограбила, - рассмеялся Тармар, с улыбкой на губах посмотрел в сторону потрепанного сулха, - Кроха, это целое состояние. Знаешь?
-Нет, - пробормотала Икара, морщась от саднящей боли, - То кольцо обменяли на них.
-Хм? Вот как? - задумался кузнец, - Оценила кольцо?
-Нет. Демон печать снял, - пробормотала Икара, вздохнула, - Или, по крайней мере, сказал так. Потом забрал и заплатил кристаллами. Глупость сделала?
-Нет, не глупость, - опроверг Тармар сказанное, - Хороший артефакт сравнится по цене с таким количеством кристаллов. Они еще и качества достойного.
-Сюр?…
-Получатся безупречными, - с улыбкой подтвердил ящер, убирая кристалл в коробку, - Мои поздравления. Самая затратная часть пройдена.
-Сделаешь?! - позабыла Икара про боль и ушибы.
-Сделаю, раз обещал. И, в качестве бонуса, можешь взять лекарства в шкафу, - кивнул Тармар в сторону кузницы, - Не то кровью забрызгаешь все. А сюр займусь на досуге.
-Тармар?
-М?
-Эти кристаллы, - помедлила Икара на полпути к зданию кузницы, - Они идут на колеса?
-Догадливая. Да, все уйдут. Если качество у всех такое же, как у первого попавшегося, - забрал Тармар коробки и направился вглубь кузницы, - Этих хватит. Может, и останется несколько. Возьму в качестве платы, учти.
-Учла, - радостно кивнула Икара, - Спасибо!
-За спасибо не работаю, - усмехнулся мужчина на ходу.
Линк, зверь-оборотень. Одна сторона - невероятно милый пушистый комок, а вторая - хищный зверь с тремя хвостами, что является "живым оружием" наемников.
Поздравляю всех с Наступающим Новым Годом! Пусть ваши мечты сбудутся!
Такое приятное, такое нежное название книги - «Детство», что ожидания совершенно не совпадают с реальностью. Наверно мы живем в совсем уж тепличных условиях, чтобы принять в себя мысль о, например, наказании розгами до состояния располосованной в лохмотья кожи. Это что-то на языке насилия и никак не вяжется с обыденностью. Однако для тех времен это и есть обыденность вполне естественная. Сперва отталкиваешь от себя эту книгу, набитую горестями, болями физическими и духовными, страданиями непомерно высокими для крошечного мальчишки, а потом вдруг страницы начинают расписываться яркими образами людей, выросших в этих условиях, людей с непростыми судьбами, которые вопреки всему вдруг иногда сходятся, поют, пляшут, живут.
Именно живут. В этой книге показана жизнь не в каком-то её однобоком свете, она собрана воедино, в отрезке детства одного ребенка, который впитывает в себя события, людей и переваривает своим ещё нетронутым и свежим умом. Мы видим и удивляемся вмести с ним, мы переживаем и обижаемся, пакостим и тоскуем, ощущая себя в образе Алёшки Пешкова, мальчишки шести-семи лет, проживающего в доме бабушки и дедушки. И в этом доме то появляются, то пропадают разные люди, включая его собственную мать. Для описания детской тоски по матери не хватит и десятка листов, так она незаметно, а порой и ярко проступает на страницах книги. Как она многогранна и глубока, хотя это всего лишь ребенок, с чьими чувствами по тем временам никто не считался.
С чувствами не только детей в тех условиях не считались. Горький показал всю темную и светлую сторону человеческой души без детализации конфликта. Мы видим только то, что видел Алешка Пешком, а об остальным нужно догадываться, но догадаться не сложно. Там, где он печально удивляется, что бабку так жестоко ударил дед, беснуется и хочет мстить, читатель незаметно подглядывает будто за ширму, припоминая какое положении занимала женщина в те далекие годы. Разумеется, не повсеместно, так, например, совершенно в ином свете видятся отношения отца и матери Алешки. По витиеватым рассказам бабушки, он знакомится с миром настоящей искренней любви, юной и рано утраченной, которая навсегда покалечила душу матери. Ему ещё сложно дается понимание этой силы единения двух душ, но читатель ощущает, что вместе с умершим Максимом умерла и часть души его матери.
И все эти люди и связаны между собой, и разорваны, где застарелыми обидами, где новыми условиями. Мечется меж ними Алёшка, ищет тепла, то у матери, то у бабушки, везде чужой и родной одновременно. А за воротами их дома жизнь еще пестрее и сложнее. Тут вам и юродивые, и забавные мастеровые, и сосед-психопат, любящий пострелять по людям. Всё в кучу, всё перемешано и доведено до кипения и такова жизни. Размеренность и спокойствие совершенно далекие от реальности вещи, даже сейчас с трудом достижимые. А тут ещё и пожары, с которыми слабый беззащитный человек почти не способен бороться, только стой и смотри, как сгорает годами нажитое добро.
Отдельное место занимает описание смертей. Такие они простые, холодные, уродливые, что через шкуру Алёшки чувствуешь бренность человеческого тела. А ещё глупые смерти, как смерть Цыганка - зашибло крестом, какой несли на кладбище. Абсурднее смерти не найти, а ведь на деле она часто такая - такая неприглядная, глупая, без геройских проявление.
Также глупа и уродлива натура человеческая, прекрасно показанная в персонаже деда Алёшки, в моменте, когда он начал стремительно меняться от накатившей бедности. Мелочно считал он каждую копейку, обирал свою старуху Акулину. И вот он свет Божий, истинный свет любви бесконечной и всепрощающей – бабушка Акулина Ивановна.
Через этого персонажа читатель знакомится с глубинами русской культуры, с музыкой, сказками, с отношением к Богу. Бог Акулины Ивановны совершенно земное существо, безгневное, доброе и любящее. С ним можно по-свойски, по-людски. И Бог этот ею видится и в людях и становится ясно, откуда в ней столько силы и прощения к тем, кто зачастую её обижает. Наверно это мой любимый персонаж книги, самый чистый, наивный и самый надежный. На самом деле здесь нет откровенно плохих персонажей, потому что все они люди, рядовые обыватели в которых с лихвой накоплено и плохого, и хорошего, остается только рассмотреть в них свет.
Больше всего понравилась история кубанского казачества. Вот, кратко:
- жили казаки на Кубани. Хозяйство вели и прочее
- в более северных областях случились проблемы с едой, народ ломанулся на Кубань, там тепло и растет все быстро.
- ок, казаки приняли их, дали работу, но! Теперь на Кубани жили "люди" и "иногородние". Последние не были рабами но выйти из своей касты шансы имели ноль целых хрен десятых
Пришла революция и большевики. Дошли они до Кубани и стали агитировать: "земля - народу, сами управляем". и проч. Казаки: "земля - людям? Никаких мироедов чиновников, судей? Любо!!!"
- в течение короткого времени Кубань стала большевистской.
- внезапно! Большевики раздают землю не только "людям" но и "иногородним"??? Да вы очумели, кто людям на хозяйстве батрачить будет?
- примерно за неделю вся Кубань резко перешла на сторону "белых" и яростно воевала "за родные хаты".
Такие дела
P.S. Очень странно, что роман не запрещали в течение всего периода существования СССР.
Потрясающая книга! Все как я люблю: история о добрых и честных людях с тяжелой судьбой. Главные герои вместе преодолевают испытания: бедность, болезнь любимого человека, смерть. Больше всего мне понравилось то несгибаемое упорство, с которым герои борются с проблемами.
Пока человек не сдается, он сильнее своей судьбы.
2. «Записки врача» В.В. Вересаев
Я даже не слышала об этом писателе, пока не посетила дом-музей в Туле. Там меня поразила биография Вересаева, и я решила ознакомиться с его самым известным произведением. Вересаев удивляет прежде всего своим трудолюбием и талантом. Уже в детстве он выучил несколько языков, с 13 лет занимался переводами. Окончил историко-филологический и медицинский факультеты. Участвовал в студенческих забастовках, работал врачом, воевал. Писал художественную литературу и литературоведческие труды («Пушкин в жизни», «Гоголь в жизни», «Живая жизнь: о Достоевском» и т.д.).
В «Записках врача» мне понравилось, как автор описывает те изменения, которые происходят с врачом в течение практики. Сначала он рассказывает, как студент мед. ВУЗа восхищается опытными специалистами, потом, как разочаровывается в силе лечебной науки и, наконец, как находит свое место. В книге много интересных размышлений о врачебной этике, об отношениях с пациентами, о жизни и смерти.
нормальный человек – это человек больной; здоровый представляет собою лишь счастливое уродство, резкое уклонение от нормы.
Рядом с тою парадною медициною, которая лечит и воскрешает и для которой я сюда поступил, передо мною все шире развертывалась другая медицина – немощная, бессильная, ошибающаяся и лживая, берущаяся лечить болезни, которых не может определить, старательно определяющая болезни, которых заведомо не может вылечить.
3. «Град обреченный» А. и Б. Стругацкие
Весной перечитывала мой любимый «Град обреченный». Еще раз проследила за судьбой и преображением Андрея Воронина, который живет внутри Города-эксперимента. Жители не знают в чем смысл этого опыта, почему на улицах пропадают люди, причем здесь Красное здание? Философский роман о непостоянном, сумасшедшем мире и месте человека в нем.
А идея храма, между прочим, хороша еще и тем, что умирать за нее просто-таки противопоказано. За нее жить надо. Каждый день жить, изо всех сил и на всю катушку…
Дурак – тоже существо разумное. Сам не поймет – другим расскажет… –
4. «Стажеры» А. и Б. Стругацкие
Любимое и перечитываемое. Уже писала подробно, поэтому не буду повторяться. Скажу только, что это история о людях, влюбленных в свою профессию.
Кое-чего вы уже достигли. Вы не хотите быть слугой. Теперь вам осталась самая малость - перестать хотеть быть господином.
5. «Иметь или быть» Э. Фромм
Философский труд, в котором противопоставляется культура потребления и философия бытия. Автор рассматривает, как потребительство влияет на человека и, что можно с этим сделать. Фромм интересно пишет, как желание обладать распространяется не только на вещи, а еще и на знания, веру и других людей.
Для человека «экзистенциального типа» главное – углубление знаний, для человека «обладательного типа» главное – больше знать.
Потреблению присущи противоречивые свойства: с одной стороны, оно ослабляет ощущение тревоги и беспокойства, поскольку то, что стало моим, не может у меня быть отобрано; но, с другой стороны, это вынуждает меня приобретать все больше и больше, так как всякое приобретение вскоре перестает приносить удовлетворение. Современные потребители могут определять себя с помощью следующей формулы: я есть то, чем я обладаю и что я потребляю.
Прыгать с огромных ступеней было страшно и больно, но друзьям очень хотелось спрятаться от страшного великана и обязательно привлечь внимание местного лилипута, который ростом был с десяток Василинок.
̶ Если тут живут лилипуты, то как же тогда нас назвать? ̶ задалась вопросом Одуванчик.
̶ А вот об этом нам лилипут и расскажет, ̶ ответила Васёна.
Добравшись до последней ступени, товарищи подняли невообразимый ор, и их услышали. Младенец услышал. Он подполз к лестнице, сгрёб в охапку верещавших девочек и собрался отправить их в рот.
̶ Что за каку ты там поднял? ̶ послышался грозный голос мамы малыша.
Малыш остановился, оглянулся на маму и расплылся в широкой улыбке, пуская слюни.
̶ Отец, смотри, что это он нашёл? ̶ удивлённо воскликнула мама.
Великан подошёл к семье, забрал из ручки сына копошащихся и брыкающихся гостей и поднёс их поближе к глазам.
̶ Чудеса! Да это мелочёвка с поверхности Земли! ̶ поражённо загрохотал он и поставил девочек с мышкой на ящик с какими-то банками.
̶ Я Василина. Мы пришли к вам за помощью! ̶ без предисловий затараторила Васёнка. ̶ Говорят, вы летаете наверх на звездолётах, а мы никак не можем найти путь домой. Случайно попали в подземный мир, но у нас не получается выбраться. Пришли к вам, а сюда огромный великан пришёл. Кто он и зачем явился?
̶ Помедленней, помедленней, ̶ засмеялся хозяин дома. ̶ И громче. А то я тебя плохо слышу и не запомню все твои вопросы. Да, у нас есть космодром, и наши корабли земляне принимают за летающие тарелки инопланетян. Это так весело! ̶ засмеялся он ещё громче. ̶ Но у нас не просто космические корабли. Они и в космосе летают, и бороздят океаны. Вот! И, как вы уже поняли, я не великан. Я лилипут в стране Великанов. А настоящего великана вы тоже уже видели, так как очень вовремя пришли, ̶ не мог остановить хохот лилипут. ̶ Великаны сюда редко заглядывают, зато страху наводят много. Называйте меня Люпин. Мою супругу зовут Лилия.
̶ Лютики, Люпины, Лилии… ̶ хихикнула Леночка.
̶ И Одуванчики, ̶ со смехом напомнила ей Васёна. ̶ Прямо полевой букет получился.
̶ Где-е-е мой бара-а-н? ̶ послышался снаружи оглушающий рёв. ̶ А ну отдавай, а то хуже будет! Все ваши ничтожные домишки раздавлю! И всё равно найду!
̶ А вот и причина, по которой сюда пожаловал громила, ̶ крикнул Лютик. ̶ Увели его овечку.
̶ Их овечки с меня ростом, ̶ хохотнул Люпин. ̶ Много мяса, поэтому кто-то из местных и соблазнился. И не лень же было через горы лазить.
̶ Почему за горами не видно домов этих великанов? ̶ заинтересовалась Василина.
̶ А потому что это только первая гора. Их страна находится далеко. Даже нам не видно, ̶ ответил Люпин.
̶ Но с чего он взял, что именно лилипуты утащили барана? ̶ последовал вопрос Одуванчика.
̶ А ты пойди и спроси у него, ̶ задорно предложил Люпин.
Снаружи снова послышались звуки. На этот раз громкое овечье блеянье. Лилипут побежал наверх. На его ладони путешествовали Васёна и её спутники. За лилипутом спешила жена с сыночком. Они вышли из дома и увидели, как великан поднимает с земли большущего барана, закидывает его за плечо и отправляется в обратный путь. Топ! Топ! Топ! Бе-е-е!
̶ Ещё раз уведёшь барана, и пощады не жди! Раздавлю как блоху! ̶ грозил великан на прощанье провинившемуся лилипуту. А потом на него набросились и жители города. Кто-то принёс палку, кто-то грабли, и они от души поколотили воришку.
̶ Из-за тебя он чуть не разрушил наш город! ̶ кричала толпа. ̶ Нам повезло, что ты всё-таки отдал барана!
Скуля и подвывая, воришка убежал в поля, пообещав больше так не делать.
̶ Всё закончилось хорошо, теперь мы можем проявить гостеприимство. Пойдёмте обедать, ̶ предложил Люпин. ̶ Лилия, накрывай на стол!
Жена отдала младенца Люпину и поспешила на кухню. Гостям налили суп в напёрстки, Лютику ̶ в скорлупку от кедрового орешка. Вместо ложек девочкам вручили зубочистки, и ими, как оказалось, вполне реально зачерпнуть еду. А потом лилипуты с интересом наблюдали, как Васёна с Одуванчиком пристроились рядом с половиной огурца, который был похож на лодку, и радостно обгрызали его. Такой огромный овощ, конечно же, вызвал у девочек восторг. Они бегали по тарелке, и то огурец надкусят, то картофельное пюре зубочисткой подденут, то от котлетки сцарапают кусочек.
̶ Такого забавного обеда у нас ещё не было, ̶ веселились девочки.
̶ Вот бы у нас дома клубника была такого размера, ̶ размечталась Одуванчик.
̶ А мне бы большую грушу, ̶ пустила слюнки Васёнка. ̶ Очень люблю груши.
̶ Жена, неси! ̶ радостно воскликнул лилипут.
Лилия немедля метнулась в кладовку. Вскоре она вернулась с солидной грушей и ягодой клубники. Вот счастья было девчонкам! Жаль, не хватило в животе места, чтобы съесть угощение полностью.
̶ Идёмте, отдохнём после обеда, а потом пойдём на космодром! ̶ торжественно заявил лилипут.
Друзья с радостью согласились, предвкушая скорое возвращение домой. Предложенный Люпином отдых заключался в шахматной партии. Ох и весело было девчатам играть с ним! Ведь подружки ростом были вровень с шахматными фигурами, и передвинуть их на нужную клетку стало настоящим приключением. Васёна и Лена чувствовали себя королевами в окружении свиты, королевского войска и отряда завоевателей, а Лютик и Люпин помогали им двигать особо тяжёлые фигуры.
̶ Ага-а-а-а-а, попался, злобный захватчик! – кричала Василина на поверженную пешку. – Так тебе! Сиди теперь вот тут. Это будет твоя тюрьма! Компания от души наигралась и отправилась на космодром в ожидании полёта.
Например, что-то пропадает. У одних важные вещи, у других новогоднее настроение. В этот раз — потерялись помощники Деда Мороза. Но есть хорошая новость: вы можете их найти! Вернее, помочь им найтись…
Вот мы и подобрались к переломному периоду в европейской истории. В прошлый раз я рассказывала о событиях 440-470-х годов в Британии и северной Европе, а сегодня опять вернусь к Европе южной и центральной – чтобы рассказать о том, как в 476-м году традиционная римская власть пала в Западной Римской империи.
(Подписи и автора не нашла, но думаю, это Ромул перед Одоакром)
И начать надо, как водится, с предыстории. Я уже упомянула о том, какой конец встретил Валентиниан III (423-455), и как после этого его сменяли один за другим Петроний Максим, Авит и Майориан (тут: История нашего мира в художественной литературе. Часть 84.1 «Delenda est»). Майориан, к слову, под давлением Рицимера в 461-м году отрекся от трона, уступив своё место другому ставленнику бывшего покровителя – Либию Северу (461-465). На деле ничего не поменялось и заправлял всем всё тот же Рицимер.
Понимали это и на востоке, ведь там картина творилась схожая и были собственные делатели императоров – полководец Аспар и его сын Ардавур, которые в романе Т. Парницкого тоже упоминались. Впрочем, в первой части они скорее мелькали мимоходом, а что было во второй, я не читала. Но это были именно те люди, что в итоге творили историю, потому как после смерти Пульхерии (399-450) и её супруга-императора Маркиана (392-457) власть потомкам Феодосия в Константинополе больше не принадлежала, и решать, кто будет следующим, стали первые люди государства в лицах Аспара и Ардавура, ведь на чьей стороне армия, тот и достойнейший.
Вот они «достойнейшим» по какой-то причине выбрали комеса Льва, который начинал будто бы как простой мясник, а заканчивал как император Лев I Макелла (457-474). И с выбором полководцы прогадали, потому что вместо того, чтоб быть послушным исполнителем их воли, Лев в итоге расправился с бывшими покровителями и власть до старости ни с кем больше не делил, а потом разделил, но добровольно и со своим внуком – Львом II (473-474), сыном его дочери от Элии Верины, Ариадны, и исаврийца Зенона.
(Бюст Льва Макеллы, основателя второй правящей династии Восточной Римской империи)
Однако прошло всего три недели со смерти Макеллы, как ушлые родственники (Верина, Ариадна и Зенон) уболтали мальчика разделить власть с папой, который таким образом превратился в императора Зенона (474-475 и затем 476-491), а спустя ещё несколько месяцев юный Лев умер, вроде как от болезни, хотя поговаривали, что его отравили, возможно даже, что кто-то из родителей или они оба по сговору.
Зенон как варвар не очень-то пришелся по вкусу подданным, поэтому пристально следившая за обстановкой Верина решила сместить зятя, а на его место поставить своего любовника Патриция. К заговору присоединились её брат Василиск и ещё ряд военачальников. В итоге Зенон и Ариадна бежали, а новым императором стал ушлый Василиск, который быстро подвинул сестру, а её кандидата вообще казнил. Правда, продержался на своем месте Василиск недолго, около семи месяцев, после чего на трон вернулся (и очень надолго) Зенон. Именно при нем варвары под предводительством Одоакра захватили Рим, и именно он заключил сделку с Теодорихом Великим, что привело к созданию Остготского королевства. Но об этом позже. А пока вернемся к Италии.
Либий Север то ли сам, то ли нет скончался в августе 465-го года, и его место занял Прокопий Антемий (465-472), причем его кандидатура была выдвинута именно Львом Макеллой. Антемий не был таким уже таким послушным орудием Рицимера и пытался править самостоятельно. Однако его борьба с вандалами и вестоготами ничем хорошим не закончилась, а потом ещё Антемий приговорил к смерти по обвинению в предательстве сенатора Романа, коему покровительствовал Рицимер, что привело к серьёзному конфликту. Тогда его удалось замять, но позже он привел к открытой войне, в которой Антемий был убит.
Тогда всего на несколько месяцев 472-го года императором при содействии всё того же Рицимера и с одобрения Макеллы стал Аниций Олибрий, женившийся на Плацидии, дочери Валентиниана. В прошлой заметке я обещала, что они ещё появятся на страницах истории, вот этот момент наступил. В сущности, в череде, по сути, узурпаторов Олибрий был каким-никаким последним императором, связанным с династией Феодосия. Увы, но правление этого набожного и, судя по некоторым признакам, миролюбивого человека закончилось смертью от болезни. Что, впрочем, было лучше судьбы его предшественников и уберегло от печальной участи его вдову, которая осталась в Риме и продолжала заниматься политикой, в том числе для налаживания мирных отношений Восточной империи с вандалами (при её содействии посольство было направлено в 478-м году).
А меж тем гонка за властью продолжалась. Императором ненадолго стал Глицерий (473-474), которого, в отличие от предшественников, на трон привел король бургундов Гундобад, племянник Рицимера (он был женат на тётке Гундобада, дочери Гундахара, который послужил прообразом Гунтера из «Песни о нибелунгах»). Сам Рицимер в 472-м году умер, а власть перед смертью распорядился передать именно Гундобаду. Однако Глицерия Макелла признавать отказался, а покровительство оказывал своему родичу, женатому на племяннице его жены – Юлию Непоту (474-475). Тот в итоге Глицерия сверг, но пощадил его жизнь, и сам стал рулить Западной империей, однако недолго и неудачно.
Юлий Непот владел Далмацией, и именно туда ему пришлось смываться, когда военный мятеж устроил небезызвестный Флавий Орест, бывший нотарий Аттилы и сам гунн по происхождению, который, однако, по меньшей мере, одним браком был женат на римлянке. Если действительно матерью Ромула Августа была Флавия Серена, это могло объяснить, почему именно своего сына Орест предпочел поставить новым императором в 475-м году, а не стать им самому.
Однако мало того, что Ромула считали узурпатором (ведь законным императором всё ещё считался притаившийся в Далмации Юлий Непот) и называли то «Августенком», то «Маленьким позором» (или, скорее, «Позорчиком»)), так ещё и власть его отца продлилась всего-ничего, и судьба всей семьи сложилась трагично.
Варвар Одоакр (по разным версиям – скир, руг, гот или даже гунн (по отцу), т.к. его отец был приближенным Аттилы) ещё юношей поступил на римскую службу, а к 476-му году достиг немалых высот, и после переворота Ореста вроде как получил приказ подавить мятеж. Наёмники войск Ореста поначалу пытались договориться, но перешли на сторону Одоакра, когда Орест отказал им в притязаниях на земли в Италии. В итоге осенью 476-го года Орест был убит, а его сына Одоакр по какой-то причине пощадил и из Равенны сослал на небольшой остров близ Неаполя (позже там появилась цитадель Кастель-дель-Ово, а в тот период, возможно, самим Ромулом был основан монастырь). Там Ромул будто бы и прожил свою относительно долгую для тех времен жизнь. В последний раз он упоминался в 507-м году.
Одоакр же стал «просто королем» в Италии и отослал императорские регалии в Константинополь восстановившему свою власть Зенону, мол, император должен быть один. Тот был так тронут такими проявлениями почтения, что произвел Одоакра в патриции и назначил римским наместником на западе. Тот, 476-й, год формально зачастую и считают годом падения Западной Римской империи и началом средневековья, хотя на самом деле развал продлился вплоть до 480-487-х годов, да и Одоакр вплоть до своей смерти в 493-м году именовался именно что наместником.
Юлий Непот всё ещё считался императором, хотя по факту и управлял только Далмацией, пока в 480-м году его не убили (причем, возможно, то была заказуха, и заказчиком был свергнутый Непотом Глицерий, которого при низложении забыли убрать, вместо этого его будто бы сделали священнослужителем и отправили подальше…В Далмацию по одной из версий, где он, вероятно, и умер своей смертью уже после 480-го). После убийства Юлия Непота Зенон отказался назначить ему преемника, так что реальным концом Западной Римской империи можно назвать 480-й год. А можно 487-й, когда был убит последний наместник Галлии – Сиагрий. А можно 493-й, когда убит был уже сам Одоакр, и на месте его владений возникло Остготское королевство, окончательно похоронив под собой Западную Римскую империю. Есть, конечно, и другие точки зрения, мол, это и не считается падением, Римская империя не исчезла и т.д. и т.п. Но всё же большинство, как я понимаю, считают это именно падением, и связывают его именно с низложением Ромула Августа в 476-м году. Вот о тех-то событиях и написал в своем романе
«Последний легион» В. М. Манфреди
Время действия: рубеж V-VI веков н.э., ок. 476 гг.
Место действия: Западная Римская империя, Британия.
Интересное из истории создания:
Валерио Массимо Манфреди (р. 1943) – современный итальянский историк, археолог и писатель, можно сказать, и сам в каком-то смысле живой осколок истории, потому что родился в провинции Модена, когда та ещё была частью королевства Италия (1861-1946). Несмотря на то, что Б. Муссолини стал премьер-министром ещё в 1922-м году, республикой Италия стала только после референдума 1946-го года. Так что три с лишним года своей жизни Манфреди прожил при монархии. И есть что-то символичное в том, что он потом в университете Болоньи выучился на историка, а потом продолжил образование и затем преподавал сам в католическом университете Святого Сердца в Милане. Его специализация – история искусств, археологии и географии Древнего мира. В 1970-1980-х он бывал неоднократно в археологических экспедициях, как в Италии, так и за её пределами (в Перу, Израиле, Турции и т.д.). И, понятное дело, что большая часть его публикаций – это научные статьи, эссе и т.п.
(В. М. Манфреди на презентации своей книги "Тевтобург" в 2017-м году)
Однако в какой-то момент его потянуло на создание и художественной литературы, и его дебютом стал в 1985-м году роман «Палладион», и в последующие годы он более-менее регулярно издавал романы на тему истории древнего мира. «Последний легион» (ит. «L’ultima legione») – роман относительно свежий, 2002-го года, и в каком-то смысле не совсем типичный для автора, т.к. повествует не о древности, а о рубеже поздней античности и раннего средневековья. Эта книга была переведена на английский, французский, испанский, немецкий, польский, греческий, румынский, венгерский, даже каталанский и множество других языков, включая и русский (в 2005-м году издательством «АСТ»). Кроме того, в 2007-м году по мотивам этого романа Д. Лефлер снял фильм «Последний легион». Ключевое тут «по мотивам», так что, стоит ли смотреть, не знаю. Хотя у меня и к книге хватает вопросов. Кстати, о ней. Едем дальше.
О чём:
В один не самый приятный осенний денек гревшиеся у костра легионеры из созданного Орестом «последнего легиона», «Nova Invicta», обсуждали плачевное положение дел в империи незадолго до того, как в лагерь нагрянули незваные гости. Сразу стало ясно, что ничего хорошего от этих всадников-варваров ждать не приходится, а уж, когда начальник гарнизона Клавдий отказался исполнять приказ их короля Одоакра, совсем запахло жареным, и вскоре началась атака варварских полчищ. В последний момент тяжело раненый Клавдий успел отправить в качестве гонца к Оресту, дабы тот выслал подмогу, Аврелия, того самого бравого вояку-легионера, который не помнил, чем занимался до службы, и не представлял своей жизни без армии и империи.
Вот только не повезло не только его легиону, но и самому Оресту – в торжественный вечер по случаю тринадцатилетия его сына варвары напали и на его виллу, где устроили настоящий 3,14Здец даже, надо думать, по меркам того времени. Смертельно ранен был и сам Орест, а его жену, сына и оного наставника служитель Одоакра, Вульфила, увёз с собой в Равенну. Прибывший на место Аврелий только и мог, что лицезреть последствия резни, насилий и грабежа, и, должно быть, вообще не представлял, что ему теперь делать, если б чудом не нашёл умирающего Ореста, который попросил его спасти юного императора из рук варваров. Ну, конечно, что может быть проще? Впрочем, Аврелий не только и не столько был тронут этой отцовской просьбой, сколько был в растерянности и отвык за минувшие годы сам принимать решения, а лишь исполнял приказы. Так что, даже, если приказ такой, его следует исполнять. Посему Аврелий на коне Юбе бросился в Равенну навстречу опасностям и переменам, ибо в короткий срок для него, как и для империи, переменилось всё.
(Аврелий и, по крайней мере, два его сослуживца - чёрный гигант Батиат и любитель разводить коз Ватрен. Кадр из фильма 2007-го года)
Отрывок:
На самом деле начало этой книги привело меня в чувство глубокого дискомфорта и неудовлетворения, не только из-за неприглядности описанного, но и из-за того, что всё произошло очень быстро, и автор совсем не рассказал историю Одоакра, а ведь это был варвар, буквально переломивший ход истории. И я невольно вновь вспомнила строку из книги, которую мне подарили в детстве, и которую я читала много раз, и мне аж врезалась в память та фраза о гибели Ореста. Поэтому для начала я хочу тут процитировать именно этот отрывок из книги «Древняя Русь» С.В. Перевезенцева:
«…Жители Равенны меньше всего боялись, что их город будет захвачен каким-нибудь варварским нашествием. Город был окружен мощными каменными стенами. За стенами — обширные и непроходимые болота. С востока доступ к городу закрывало море. Так что любой враг, подошедший к столице Западной Римской империи, был заранее обречен на поражение.
Но вот чего опасались жители города — так это бесконечных сумятиц, которые устраивали римские военачальники. Впрочем, и к этому привыкли. Как только на улицах Равенны начиналось хаотичная беготня легионеров, всем становилось ясно — в империи происходит очередной переворот. Горожане сразу же закрывали двери и окна и старались не показывать носа из дома, пока все не успокаивалось.
Но вот обитателям императорского дворца от этих событий спрятаться было невозможно…
— Ищите в дальних покоях и на кухне! — Одоакр указал рукой, в которой держал короткий римский меч, в конец коридора. Десяток солдат-легионеров, позвякивая доспехами, быстро побежали вперед. Другие уже целый час рыскали по бесконечным коридорам и комнатам дворца. Они разыскивали Ореста и его сына Ромула Августула, которые спрятались, лишь только узнали о мятеже в армии.
Этот мятеж поднял Одоакр. За несколько лет службы у римлян Одоакр проявил себя талантливым полководцем и значительно возвысился. Теперь ему подчинялось большое войско, состоящее из представителей разных варварских племен. Здесь были и руги.
Вот и сейчас рядом с Одоакром стояли Авентрод и Видольф. Только им доверял Одоакр полностью, потому и стали они самыми верными его телохранителями. Хоть и был Одоакр одет в металлический доспех и римский шлем, но он понимал — в случае беды, твердая рука друзей защитит гораздо надежнее, нежели железные доспехи.
В конце коридора послышались крики и шум борьбы. Видольф сразу же встал впереди Одоакра, прикрывая его своим телом. Авентрод обернулся и с поднятой палицей ожидал возможного нападения сзади. Наконец, крики прекратились, зато в коридоре показались легионеры, которые под руки тащили обмякшее тело теперь уже бывшего временщика — Ореста. За ним вели и мальчика — императора Ромула.
Легионеры доволокли Ореста и бросили его под ноги Одоакра.
— Этот трус прятался за горшками на кухне! — сказал один из солдат и брезгливо пнул Ореста ногой.
Распластавшийся Орест поднял голову и жалобным голосом прошептал:
— Одоакр, только не убивай! Отпусти меня вместе с сыном и даю слово — никогда больше я не побеспокою твои владения!
Пальцами, на которых сверкали перстни с драгоценными камнями, он хватал Одоакра за ноги. Его дорогая, отделанная пурпуром тога сбилась в комок и обнажила ноги в кожаных сандалиях. По щекам текли слезы…
Одоакр снял шлем, и презрительная улыбка искривила его губы.
— Когда-то ты был славным воином, Орест! Но богатство и роскошь превратили тебя в жалкую змею! А вот наградить своих солдат ты не захотел. Ты недостоин жизни! Поднимите его!
Солдаты подхватили Ореста и поставили на ноги.
— Прощай! — сказал Одоакр и одним коротким ударом меча лишил Ореста жизни.
Ромул Августул с ужасом наблюдал всю эту сцену. Страх сковал его руки и ноги, комок в горле не давал возможности издать ни звука. Так и стоял он в окружении вражески настроенных воинов над телом убитого отца. И ожидал столь же печального конца.
Но Одоакр по-своему расценил это молчание.
— Глядите-ка, а император даже слезинки не пустил! Завидное самообладание! — проговорил он, внимательно вглядываясь в глаза мальчика. Но ужас, поселившийся в них, успокоил Одоакра. — Нет, он боится, очень боится. А раз так, то не страшен. Вот что, Ромул, я сохраню тебе жизнь, но из Равенны ты уедешь немедленно!
Одоакр взмахнул рукой и Ромула Августула увели. В тот же день он был отвезен под Неаполь, где и содержался под стражей в одном из поместий до самой смерти…»
(Скан из моего экземпляра книги "Русь древнейшая" С. В. Перевезенцева)
О тех же событиях, что привели Ромула Августа на островок близ Неаполя Манфреди писал так:
«…Теперь уже все отчетливо слышали шум схватки, начавшейся у ворот и вдоль всей линии укреплений, окружавших виллу. Ворота явно готовы были упасть под напором атакующих. А когда защитники дома бросились на окружавшую виллу стену в надежде отбить атаку, десятки штурмовых лестниц поднялись над верхним краем стены, сотни воинов бросились по ним со всех сторон, и воздух наполнился их дикими криками. Ворота треснули под ударами тарана, и гигантский всадник промчался сквозь них, свесившись с лошади вбок, словно акробат. Орест узнал в нем лейтенанта армии Одоакра и бросился на него, взмахнув мечом:
— Вульфила! Предатель! Мерзавец!..
Амброзин сумел-таки добраться до дровяного сарая, волоча за собой дрожащего, перепуганного мальчика, — но в царившей вокруг суматохе воспитатель не заметил, что Флавия Серена куда-то подевалась. А потом Ромул смог через щель в двери наблюдать за разворачивающейся трагедией. Он видел, как гости его отца один за другим падали на землю, заливаясь собственной кровью. Он видел и отца, с храбростью отчаяния набросившегося на отвратительного гиганта: Орест был ранен, упал на колени, но снова поднялся, по-прежнему держа в руке меч, и сражался до тех пор, пока силы не покинули его окончательно. Лишь тогда он упал. Ресницы мальчика дрожали, разрезая картину на тысячи кусочков и навсегда впечатывая каждый кусочек в его память. Ромул слышал крик матери: «Нет! Будь ты проклят! Будьте вы все прокляты!», и Амброзин тут же выбежал наружу, чтобы защитить Флавию. А она кричала от ужаса, царапая себе лицо ногтями, когда упала на колени рядом с умирающим мужем. Ромул предпочел бы погибнуть вместе с родителями, нежели остаться в одиночестве в этом диком, безумном мире! Мальчик задохнулся, когда гигантский воин-варвар обмакнул руку в кровь его отца и начертил на собственном лбу красную линию. Ромул помчался туда, где упал отцовский меч: он сам будет сражаться, он уничтожит этого мерзкого врага!
Амброзин, двигаясь легко и стремительно, умудрился незамеченным проскочить под дождем дротиков, между людьми, отчаянно сцепившимися друг с другом, и очутился между мальчиком и мечом варвара, который как раз вознамерился срубить голову юному императору; но удар остановил сам Вульфила, рявкнувший на солдата:
— Идиот! Ты что, не видишь? Ты не знаешь, кто это?!
Солдат смущенно опустил меч.
— Забери всех троих, — приказал Вульфила — Женщину тоже. Мы их возьмем с собой. В Равенну…»
(Кадр из фильма "Последний легион")
«…
— Что ты намерен сделать с мальчиком? — спросил Амброзин.
— Это не твое дело, — ответил Одоакр.
— Пощади его. Он не причинит тебе никакого вреда. Я не знаю, почему тот человек хотел его спасти, но тебя это ни в каком случае не должно тревожить. Он действовал в одиночку: если бы за ним кто-то стоял, они бы выбрали другое место и время, разве не так? И тогда бы пришло гораздо больше людей, и были бы наготове лошади, и был бы разработан маршрут побега… а знаешь ли ты, что маршрут предложил именно я?
Одоакр был не на шутку удивлен внезапным признанием старого человека, а также непреодолимой логикой его слов.
— Но как тот воин нашел ваши комнаты, а?
— Не знаю, но догадываюсь.
— Ну, и?..
— Он знал твой язык.
— Почему ты в этом так уверен?
— Потому что я слышал, как он говорил с твоими солдатами, — пояснил Амброзин.
— Но как он с мальчиком выбрался наружу? — продолжал спрашивать Одоакр. Ни он, ни его люди не в состоянии были объяснить, каким образом Ромул и Аврелий очутились за стенами дворца, когда все выходы были перекрыты.
— Вот это мне неизвестно, потому что твои люди отрезами меня от них; но мальчик был мокрым насквозь, и пахло от него просто ужасно. Так что, полагаю, они могли проскользнуть через одну из сточных труб. Но не все ли равно? Тебе незачем бояться мальчика, которому едва исполнилось тринадцать лет. Я ведь говорю только о том, что тот незваный спаситель действовал сам по себе. И он был серьезно ранен. Наверное, он уже умер. Пощади мальчика, умоляю тебя. Он ведь просто ребенок; что он может сделать, какой вред причинить кому бы то ни было?
Одоакр посмотрел в глаза старого наставника, и вдруг у него закружилась голова от охватившего его чувства неуверенности. Он отвел взгляд, делая вид, что обдумывает свои слова, затем произнес
— Иди пока. Вам недолго придется ждать моего решения. Но если вдруг повторится то, что случилось этой ночью, забудь о надежде.
—Да разве такое возможно? — возразил Амброзин. — За каждым нашим движением следят десятки твоих воинов… старик и мальчик! Но если ты позволишь дать тебе совет…
Одоакр не желал унижаться, отвечая согласием, но ему было страшно интересно услышать, что может сказать этот старик, способный лишить его уверенности в себе простым взглядом. Амброзин всё понял и продолжил:
— Если… если ты уничтожишь этого ребенка, это может быть воспринято как злоупотребление силой и властью… например, восточным императором, у которого в Италии много сторонников и огромная армия. При таких обстоятельствах он никогда не примет твои полномочия. Видишь ли, римлянину дозволено лишить жизни другого римлянина, но… — Амброзин на мгновение заколебался, прежде чем произнести следующее слово: — Но варвару — нет. Даже великий Рицимер, твой предшественник, ради реальной власти был вынужден скрываться за спиной незначительной фигуры императорского рода. Если ты пощадишь мальчика, на тебя будут смотреть как на человека великодушного и благородного. Ты завоюешь симпатии христианского духовенства, а оно ведь весьма могущественно, и правитель Востока будет вынужден действовать так, как будто ничего и не случилось. Ему ведь на самом деле неважно, кто правит на западе, потому что для него от этого ничего не меняется, но его очень беспокоит то, как все… как все выглядит. Помни, что я сказал: если ты будешь соблюдать внешнюю благопристойность, ты сможешь править этой страной, пока жив.
— Слушай. Двадцать пять лет назад Атилла обложил данью императора Валентиниана Третьего, и у того не оставалось выбора, он должен был платить. Но знаешь, как он все это обставил? Он назвал Атиллу имперским главнокомандующим, а дань стал выплачивать ему, как жалованье. Да, на деле римский император оказался данником вождя варваров, однако внешние приличия были соблюдены, и тем самым спасена императорская честь. Убийство Ромула стало бы проявлением бессмысленной жестокости и большой политической ошибкой. Сейчас ты обладаешь большой силой, и пора уже тебе научиться этой силой управлять. — Амброзин уважительно кивнул и пошел к двери, прежде чем Одоакр успел подумать, что надо бы задержать старого наставника «…»
Вульфила вышел, изо всех сил хлопнув дверью. Одоакр остался в кабинете один; он принялся шагать взад-вперед, размышляя над тем, что сказал Амброзин. Потом вызвал слугу и приказал ему привести в кабинет Антемия, управляющего дворцом. Старик явился мгновенно, и Одоакр предложил ему сесть.
—Я принял решение, — начал он, — относительно судьбы молодого человека, именуемого Ромулом Августулом.
Антемий поднял на него водянистые и ничего не выражающие глаза. На коленях у старика лежала табличка, в правой руке он держал перо, готовый записать все, что понадобится.
Одоакр продолжил:
— Мне очень жаль это несчастное дитя, никак не причастное к измене своего отца, и я решил сохранить ему жизнь. — Антемий не сумел сдержать вздох облегчения. — Но в любом случае ночное происшествие доказывает, что жизнь мальчика — в опасности, что есть люди, желающие использовать его как причину войны и беспорядков в этой стране, так остро нуждающейся в мире и спокойствии. Поэтому я отправлю его в безопасное место, где за ним будут присматривать достойные доверия стражи, и назначу ему содержание, достойное его ранга. Императорские знаки будут отправлены в Константинополь, в императорскую базилику, а мне будет присвоено звание magister militum Востока. Для этого мира вполне достаточно одного императора.
—Мудрое решение, — кивнул Антемий. — Тут ведь самое важное…
— …соблюсти приличия, — закончил за него Одоакр. Антемий бросил на него удивленный взгляд: оказалось, что этот грубый солдат способен быстро усваивать политические уроки!
— Наставник отправится вместе с мальчиком? — спросил старик.
—Я ничего не имею против этого. Мальчик должен продолжить свое образование.
— Когда они уедут?
— Как можно скорее. Я не хочу новых неприятностей.
— Могу ли я узнать, где именно они поселятся?
— Нет. Об этом я сообщу только командиру сопровождающего отряда.
— Я должен приготовить все для долгого путешествия, или для краткого?
Одоакр на мгновение заколебался.
— Путь будет довольно долгим, — ответил он, наконец. Антемий кивнул и удалился с поклоном…».
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Честно говоря, книга эта вызвала у меня очень противоречивые эмоции. С одной стороны, это действительно очень бойкое и увлекательное приключенческое чтиво. В основном сюжет движется довольно быстро, постоянно что-нибудь происходит, и интрига автору вполне удается. Читать было интересно, за героев, пожалуй что, в самом деле переживаешь, и до определенного момента гадаешь, что же будет, и как Манфреди всё это вывернет, если учесть, что реальный Ромул так и остался в почетной ссылке…И где-то на середине я начала подозревать, КАК, и понадеялась, что мне показалось, что всё не может быть так. Но нет. Может, ещё как может. Ну, не совсем так, но близко.
То есть внутри самого повествования всё вроде бы складывается вполне логично, Манфреди очень последовательно разложил все маячки и развесил ружья. Но за рамками повествования, если вдуматься, это начинает отдавать сюжетами РенТв и книг Н. Фоменко. Не говоря уже о том, что на ту роль, которую приписал Манфреди юному Ромулу в конце, и так хватает претендентов. Больше только у наследника того, кем он якобы стал, попав-таки на север.
Да и в целом я была неприятно удивлена обилием исторических неточностей и допущений в тексте вроде как историка. Впрочем, справедливости ради, я так и не нашла итальянский оригинал романа, так что могу сравнивать русский текст только с английским, и уже по некоторым местам подозреваю косячность перевода. Потому что например, один диалог на английском выглядит так:
«Vatrenus changed the subject: ‘What day is it today?’
‘The nones of November,’ replied Canidius…».
На русский перевели вот так:
Ватрен поспешил сменить тему разговора:
«— Какое сегодня число?
—Девятое ноября, — ответил Канид…».
Я, конечно, понимаю, что кому-то может быть без разницы – пятое ноября (а именно это означает римское слово «ноны» (nones) применительно к этому месяцу, 9 дней до ид) или девятое, тем более что тут ключевой косяк именно в месяце (датой низложения Ромула Августа считают 4 сентября 476-го, а императором его провозгласили 31 октября 475-го), но, если есть такая ошибка, то могу ли я быть уверена, что нет других? И у переводчика, и, вероятно, у автора тоже.
Со сроками правления Василиска и Зенона у Манфреди тоже не всё так просто, хотя там легко списывается на то, что новости долго идут (Зенон вернул себе трон примерно в августе 476-го). Но зато он прикольно сыграл на теме обратного захвата власти, я всё ждала, разыграет он этот момент или нет в сюжетном плане) Он это сделал, чем меня, конечно, порадовал. И ещё порадовало то, что автор упомянул историю создания Венеции в сер.-кон. V-го века.
В общем, как книга художественная и приключенческая «Последний легион» читается на ура. У меня там свои триггеры сыграли, но это ладно. Скучать вряд ли придется. Если читать, как именно исторический роман с претензией на точность хотя бы в базовых моментах, то уже дело обстоит куда хуже. Так что читать или нет, зависит от того, на что делать акцент. Если на интересное чтение, то читать однозначно.
Я лично, что меня немало удивило, не смогла найти других книг именно про события 476-го года, и про историю Одоакра, в частности. Поэтому и упомянула ту книгу С.В. Перевезенцева для школьников – она хоть и ничем не лучше любой художественной в плане историчности, но раскрывает побольше предыстории. В ней излагается версия происхождения Одоакра из Норика и попутно, что логично, рассказывается о королях Флаккитее (ум. 475), Фелетее (ум. 487) и королеве Гизо (ум. 487), с которыми враждовал Одоакр. И история той вражды важна для понимания причин и следствий в судьбе самого Одоакра. Но в романе у Манфреди акцент сделан не на нем, поэтому эта история не фигурирует. Может, она будет рассказана в какой-то из книг, что я прочитаю и рассмотрю дальше, но эту я просто не могла не упомянуть.
(Король Фелетей и королева Гизо, правители королевства Ругиев. Из книги "Русь древнейшая")
На этом пока всё. Если пост понравился и был полезен, ставьте лайк, пишите коммы, жмите на "жду новый пост" или даже закиньте денежку на счёт в честь грядущего праздника. Этим постом я завершаю основную часть заметок по истории древности и античности, и в новом году выкладывать буду сначала допы по произведениям, которые не успела осветить раньше, в первую очередь «Золотое пламя» и «Царь Пап».
В любом случае я поздравляю админов «Книжной лиги» и всех читателей с наступающим Новым годом и благодарю всех, кто за минувший год читал мои заметки и всячески меня поддерживал!
