luchik.magazine

Продолжаем разговор, начатый вчера.

Клетки нашего организма обладают памятью. Они помнят, что мы ели утром на завтрак – и что ели на завтрак во время беременности наши мама и бабушка. Именно клеточная память решает, будем ли мы повторять характер и привычки наших родителей или наших дедушек и бабушек, когда достигнем их возраста.

Эту удивительную способность наших клеток «запоминать» и «повторять» изучает наука эпигенетика.

Что такое наследственность?

Как люди передают информацию из поколения в поколение? Мать держит ребёнка на руках, показывает ему разные предметы и говорит: «А вот кошечка побежала… А вон машинка поехала…» Потом малыш подрастает, начинает читать книги, учиться...

Ну хорошо. А как передают информацию своим потомкам лягушки? Они вообще своих головастиков не воспитывают, но, тем не менее, те умеют всё то, что умели их родители…

Наследственность – это передача признаков и свойств от родителей к детям. Например, если у отца и у матери голубые глаза, дети тоже будут голубоглазые. А если, предположим, родители занимались спортом, будут ли их дети сильнее? А если родители в течение жизни много учились – будут ли от этого умнее их дети?

–  Да! – считал Жан-Батист Ламарк. – Если существо развивает в себе какой-то признак, он может перейти к потомкам! Как, например, появился жираф? Его предки не отличались от обычных антилоп. Но они тянули шею, чтобы добраться до верхушки дерева, и это свойство переходило от родителей к детям, постепенно усиливаясь.

– Нет,  – возражал Чарльз Дарвин. – Приобретённые признаки не наследуются.

Потом была открыта ДНК, и возникли новые вопросы. Почему геномы человека и кошки на 90% совпадают, хотя мы очень не похожи? Для чего у нас в ДНК огромное количество копий некоторых генов, причём в разных вариациях? Учёные нашли у нас совсем древние гены, доставшиеся нам от одноклеточных простейших организмов, живших не миллионы – миллиарды лет назад!

Хм… Приобретённые признаки не наследуются? Точно?

Хорошо. Вот конкретный пример. Ботаники и агрономы давно знают: если кукуруза растёт на кислой почве, её зерна темнеют, и если их потом посеять в обычную почву, зёрна всё равно будут тёмными на протяжении нескольких поколений. Почему?

– Мутация, – пожимали плечами генетики.

Но через несколько поколений зёрна «мутировавшей» кукурузы возвращают обычный цвет! Что это за мутация такая, которая «размутируется»?

Генетики снова пожимали плечами, а загадочное явление было записано как необъяснённое. Даже термин был придуман – эпигенез.

Что такое эпигенез?

Оказалось, что эпигенез работает не только в случае с кукурузой. Он встречается и у животных, и у людей. Например, мыши, рождённые осенью, имеют более густую шерсть, чем рождённые весной, при том же световом дне и температуре. Недоедание в детстве повышает устойчивость к инфарктам у потомков. Мутациями это никак не объяснить.

Для того чтобы понять, как работает эпигенез, нам нужно погрузиться вглубь клетки, в ядро. Там хранится ДНК – знакомая вам по картинкам двойная спираль. Специальные ферменты считывают с ДНК копии, по которым потом делаются белки. Всё правильно?

Так вот, не всё! Начнём с того, что нить ДНК у нас не плавает свободно по ядру, а лежит, плотно намотанная на этакие белковые «катушки» – нуклео-сомы. Для того чтобы с ДНК что-нибудь считать или скопировать, её надо сначала размотать с этой нуклеосомы. А нуклеосомы содержат специальные метки, и чем меток больше, тем легче их найти, размотать и считать с них ДНК. То есть копирующие ферменты выбирают нуклеосомы по меткам, как книги по обложкам. (Кстати, стоп-метки, блокирующие считывание, тоже есть. Множество «старых» генов, доставшихся нам от одноклеточных предков, лежат как раз на нуклеосомах со стоп-метками.)

Нить ДНК намотана на белковые «катушки» – нуклеосомы. Нуклеосомы содержат специальные метки. Ферменты, копирующие ДНК, которым предстоит лечь в основу организма будущего ребёнка, выбирают ДНК для копирования по этим меткам. Это понятно?

Так вот, теперь самое главное! Эти метки в течение жизни могут возникать и стираться! Под воздействием гормонов, электричества, температуры – много чего.

Именно благодаря этому клетки могут иметь разную «специализацию», становиться другими. Под действием особого гормона, например, ещё в эмбрионе выделяются нервные клетки, в которых синтезируются особые белки и проводится электрический заряд. Именно поэтому из нервной клетки не получается клонировать организм: она слишком специализировалась и не сможет вернуться к первоначальному набору меток на нуклеосомах.

Теперь, когда нам немного понятен механизм эпигенеза, рассмотрим такой эксперимент. Черви  нематоды и планарии помещались в лабиринт, который надо было пройти, чтобы добраться к пище. Черви учились, всё лучше ориентировались в разных лабиринтах, проходили всё более сложные. У них появилось потомство... Так вот, наследники тренированных червей с самого начала проходили лабиринты лучше и быстрее!

Но как это могло получиться, ведь у родителей тренировались нервные клетки, а вовсе не те, в которых проходит размножение?

На этот вопрос ответа пока нет, но есть предположения. Нервные клетки, развиваясь, могут выделять сигнальный гормон, который влияет и на половые клетки. Либо при обучении образуется РНК, которая разносится по всему организму, работая сигналом и даже неся информацию.

Так что же, «приобретённые признаки наследуются»? Чем больше мы учимся, тем умнее будут наши дети?

Очень может быть… Подумайте об том!

Это была статья из журнала «Лучик». С журналом и отзывами о нём можно познакомиться по ссылкам на «Озоне» или Wildberries.

Попробуйте разобрать по составу слово «вынул». Окончание нулевое, «вы» приставка, а корень… Погодите, ерунда какая-то. Ведь «ну» – суффикс, и «л» тоже суффикс? Как в слове «крикнул»? А где же тогда корень?

Со словами «принял», «поднял», «снял»  та же проблема. Но обратите внимание! У них у всех есть что-то общее… Догадались?

У всех в середине есть буква «н»! Уж не корень ли это?

Да. Это его «остатки». Дело в том, что раньше говорили не «вынуть», а «вынять». Чередующиеся корни -ня-/-ним-/-ем- встречаются в таких словах, как «выемка», «вынимание»…

Правда, в интернете можно прочесть, что слово «сунуть» означает «стремительное движение» и поэтому якобы происходит от древнерусского названия копья – «сулица». Или что это слово вовсе без корня. И то, и другое неверно, однако «слово без корня» в русском языке всё-таки есть. И это слово...

«Автобус»! Конечно, сегодня на уроках русского языка мы выделяем всё это слово как корень: -автобус-. Но если углубиться в историю возникновения этого слова, окажется, что значимой части нём нет!

Когда изобрели конную повозку, в которой по купленным билетам могут ехать одновременно несколько незнакомых друг с другом пассажиров, её сначала назвали по-латыни – «омнибус», что в переводе с латинского означает «всем». «Омни» – «все», «бус» – окончание дательного падежа.

Потом на омнибус установили мотор, и получившееся средство передвижения назвали «автомоторный омнибус», то есть в переводе с греческого и латыни «самодвижущееся всем».

Но людям не нравятся слишком длинные названия, и «автомоторный омнибус» превратился в «автобус». Если переводить это слово по частям, то получается: «авто» – значит «сам» по-гречески, а «бус» – окончание дательного падежа в латинском языке.

Ну-ка, попробуй переведи это на русский!

Это была статья из журнала «Лучик». С журналом и отзывами о нём можно познакомиться по ссылкам на «Озоне» и Wildberries.

Каждый актёр мечтает о серьёзной роли. Очень тяжело для актёра стать «рабом амплуа» – надоедает, засасывает, выматывает и «выжигает». Валерию Золотухину пришлось хлебнуть вот этого самого «проклятия амплуа» по полной программе. Бумбараш, милиционер, «который про мороз поёт», беглый Филька из «Арапа Петра Великого», комичный Бен Ганн из «Острова Сокровищ»... Везде – «человек из народа», и не человек даже обычно, а «человечек». Но вот в 1979 году Золотухин вдруг получает приглашение на серьёзную роль. Ему предлагают сыграть Вольфганга Амадея Моцарта в пушкинской «маленькой трагедии» «Моцарт и Сальери».

С ролью он справился блестяще. И партнёр Золотухина был не менее велик – сам Иннокентий Смоктуновский, сыгравший Сальери. Фильм назывался «Маленькие Трагедии». Помните? Такие фильмы надо обязательно пересматривать, если подзабыли...

Итак, встречаются два композитора. «Один великий, второй Сальери». Второй, естественно, завидует великому. И в итоге (после долгих и продолжительных мук совести, само собой) подмешивает бедному несчастному великому Моцарту яд, который тот выпивает.

Имя Сальери стало нарицательным. Даже какой-то забытый уже рок-бард писал:

...И в битве с дураками победив,
Те, кто когда-то прятался за двери,
Допив очередной аперитив,
Кумира сделают из старика Сальери...

Ну да. Он же завистливый зануда и бездарь, погубивший гения! А теперь давайте поговорим о том, что было на самом деле.

Начнём с простого и главного – Сальери был сверхуспешен. Слишком успешен, чтобы завидовать. Он занимал высшую из возможных для музыканта должность в тогдашней мировой столице музыки – был придворным капельмейстером в Вене. На это место его назначил ещё император Иосиф II, но и его младший брат, Леопольд, и сын, император Иосиф II, нисколько не возражали по этому поводу и заменять Сальери кем-то другим не собирались. При этом музыка Сальери нравилась публике – и в Вене, и в Париже, – и уже только по этим двум причинам не Сальери был должен завидовать Моцарту, а наоборот.

Да, Моцарт в своих письмах неоднократно жаловался на Сальери (как и папа Моцарта, Леопольд) – но для того времени это было как бы привычно. Многие немецкие и австрийские композиторы жаловались на «повсеместное засилье итальянцев» (а Сальери – итальянец). Как потом Карл Мария Вебер, автор «Волшебного стрелка», жаловался на засилье опер Доницетти («Лючия де Ламмермур»), но это мы на несколько десятков лет забегаем вперёд...

Продолжим. Сальери по характеру был человеком весьма дружелюбным, дипломатичным, харизматичным, настоящей «душой общества». Моцарт, в отличие от него, был скандальным, эксцентричным, непредсказуемым, иногда вёл себя просто по-хамски (заметьте, мы не оспариваем музыкального гения Моцарта, но композиторы тоже люди!), а ещё очень любил тратить деньги не по средствам и играть в карты с кем угодно. Неудивительно, что императоры предпочитали в качестве придворного композитора держать человека более уравновешенного...

Ещё продолжим. Моцарту крупно повезло – Леопольд Моцарт, его папа, был потрясающим музыкальным педагогом. Впрочем, несмотря на это он ещё и возил сына по самым лучшим учителям музыки всей Европы. Но вот сам Моцарт был никудышным учителем. «Хороший спортсмен – не обязательно хороший тренер», как говорится.

А вот Антонио Сальери был преподаватель от Бога. И среди его учеников... Людвиг ван Бетховен и Ференц Лист. (Как Сальери в своих письмах писал, «просто божественный венгерский мальчик Франческо Лист!»). А ещё – Франц Шуберт. А ещё – Джакомо Мейербер («Гугеноты»). Бетховен посвятил Сальери несколько пьес, точно так же как и Шуберт – Сальери равных не было в Европе в качестве преподавателя что по гармонии, что по вокалу, а главное – по чтению партитур. Тут он был просто монстром, которому другие просто в подмётки не годились.

И ещё. Вы случайно не учились в музыкальной школе? Помните «Этюды для развития беглости пальцев» Черни для фортепиано? Так вот, Карл Черни тоже был учеником Антонио Сальери!

«А что же Пушкин? – спросите вы – Как же он мог так ошибиться?»

О нет, погодите! Нельзя недооценивать Сальери, но трижды, четырежды, стократно для русского человека нельзя недооценивать Пушкина! Пушкин был очень умным, глубоким человеком. Он взял расхожую басню, и...

Вы помните очерёдность «Маленьких Трагедий»? Она не случайна. Трагедии как бы объясняют и комментируют друг друга: каждая предыдущая является прологом к следующей и ключом к её пониманию. В свою очередь, каждая следующая усложняет и углубляет конфликт предыдущей...

«Моцарту и Сальери» предшествует «Скупой рыцарь». Помните, он жизнь положил на создание богатства, ему каждый золотой памятен и дорог. А сын всё промотает. Прахом пойдёт дело жизни! Словно и не жил, а вернее, жил зря... Да, можно укорять скупого рыцаря за то, что он видит смыслом своего существования сундуки с золотом, а не сына... Но ведь и сын, не задумываясь, убил бы отца, чтобы получить доступ к этим сундукам, не так ли?

Так вот, отношение пушкинского Сальери к музыке и к Моцарту сродни отношению скупого рыцаря к богатству и к сыну.

Сальери убивает Моцарта не потому, что «завидует» – хочет себе его славы и таланта. О нет... Сальери защищает от Моцарта самое дорогое, что у него есть, – музыку. Защищает от легкомыслия, от пренебрежения, с каким относится к музыке этот «растратчик» таланта. Ведь если в музыке воцарятся и начнут диктовать свои правила такие вот «шутники», музыка погибнет... Понимаете?

Ну вот смотрите, вертопрах Моцарт – гений. Будучи гением «задаёт тренд», к нему тянутся, ему стремятся подражать... но никто не сможет перенять его гениальности! А вот его «стиль», его лёгкое отношение к жизни в музыке переймут обязательно... И что же будет? А то и будет, что есть: ди джей Спуки вместо Мессы си минор Баха. И вместо моцартова «Экзальтате, юбиляте» – «Ля-ля-ля-ля-ля, весь день я напеваю» группы «Руки вверх!».

Для Сальери это смерть. Смерть музыки.
И он выбирает убить Моцарта.
А не «из зависти».

Но составили ли мы себе труд понять замысел Пушкина? А может, Сальери (то есть не Сальери, конечно, а Пушкин) был прав? «Моцарт и Сальери» продолжается «Каменным гостем». Дон Гуан – это «Моцарт, которого не остановили», гений, влекомый своей мятежной натурой идти до конца. И увлекаемый в ад...

В ноябрьском «Лучике» мы будем говорить об эпидемии глупости, развившейся в человечестве в связи с возникновением массовой культуры, а также почитаем «Похвалу глупости» Эразма Роттердамского и Екклесиаст.

Журнал продаётся в «Озоне» и Wildberries.

А послушать произведения Сальери можно по ссылкам:

https://vk.com/audio-2001913751_5913751

https://vk.com/audio-2001913750_5913750

https://vk.com/audio-2001913749_5913749