HimiCat

Привет всем пикабушникам!

Читаю ленту давно, а вот зарегистрировался недавно. Сподвигло же меня на это неуемное желание отправить свое творение на суд общественности.

В своем первом посте я размещаю небольшой отрывок из почти дописанного рассказа, который послужит к нему прологом. Прошу неравнодушных людей дать конструктивную критику, ну а если окажется, что это более-менее читабельно, то буду и дальше выкладывать свои тексты.

- Папа, папа, а откуда у тебя этот орден? За что тебе его дали? – пухленький мальчонка, лет пяти-шести, оторвался от исследования содержимого полок родительского шкафа и протянул отцу небольшую открытую коробочку, отделанную внутри красным бархатом.

- Это не орден, сынок, а медаль, - мужчина с седыми висками протянул руку навстречу, и кончики пальцев коснулись серой ленты с двумя тонкими синими полосками.

- Ну, медаль, а за что? – не унимался сынишка. – И что за закорючки на ней между танком и самолетами? Что они означают?

- Это не закорючки, а надпись на иностранном языке. И читается справа налево. А медаль называется «За отвагу».

- А почему на иностранном? Ты же наш, а на медали не по-нашему написано?

- Это медаль от той, страны, которую я защи… в которой служил.

- А почему ты в другой стране служил? Ты же воевал там. Или так можно? Жить в одной, а воевать в другой?

Мужчина грустно усмехнулся:

- Еще и не так можно.

- А ты сам пошел туда? В эту страну.

- Нет, ну что ты, в армии так нельзя. В армии командование решает, куда кто воевать идет.

- А, значит мы воевали с той страной?

- Нет.

- Значит, они с кем-то воевали, а мы их спасали?

- Не совсем… Ты сейчас не поймешь, поэтому лучше не забивай себе голову.

- Пойму! Пойму! Ну расскажи… - коробочка с медалью была уже отставлена в сторону, а сам маленький непоседа уже взбирался на отцовские колени.

- Понимаешь, тем, кто стоят у власти очень часто приходится принимать непростые решения. Например, что лучше, чтобы война шла у нас, или где-то в другой стране?

- Конечно в другой!

- Ага, а им каково тогда? Там такие же люди, такие же мальчишки, которые, может быть, точно так же сейчас с папами разговаривают.

- Тогда еще в другой!

- А там что, людей не будет?

- Тогда… Тогда пусть вообще войн не будет!

- Хорошо бы… Но пока у людей не получается не воевать. И если выбирать между войной у себя в стране, и в чужой, почти каждый выберет в чужой. Так и нас отправили защищать родину за границей.

- А как же… На войне же убить могут! Это же страшно! Если бы я был самый главный в стране, я бы никогда не слал людей на войну!

- Эх, сынок. Не все так просто. Вот ты знаешь же, кто такой Гитлер?

- Да! Я помню из передачи по телевизору – это очень плохой человек, он войну во всем мире начал! Вот его бы я сам застрелил!

- А представь, вот попал ты в прошлое, и видишь дом. В нем много разных людей, а среди них – молодая семья. А сынишку, мальчика твоего возраста, зовут Адольф Гитлер. И дают тебе в руки кнопку, которая может взорвать весь дом вместе с жильцами. И этот Гитлер уже никогда не устроит мировую войну. И десятки миллионов людей не умрут в этой войне. Ты знаешь, сколько это – миллион?

- Это когда много ноликов?

- Ноликов… Ты же до ста хорошо считаешь? Вот представь свой садик во время прогулки, когда все-все группы одновременно выходят гулять – это примерно сто человек. Теперь, представь десять таких садиков – это тысяча. Теперь представь, что вот эта спичка, - мужчина протянул руку за спичечным коробком и открыл его, - это та самая тысяча человек, которая в десяти таких садиках. Представил? Теперь посчитай, сколько в коробке спичек.

- Один, два, три… Ой, пап, тут много спичек, долго считать. Их миллион?

- Нет, их здесь всего пятьдесят. Два таких коробка – это сто. Сто раз по десять таких садиков, как твой. Миллион – это в десять раз больше. Двадцать коробков. И в каждой спичке по тысяче человек.

- Ого.. Но это же целый город, наверное!

- Именно. И вот таких миллионов погибло несколько десятков. Да что там! Считай, сто городов во всем мире просто взяли и умерли. Вот ты помнишь, как на праздниках по проспектам много людей гуляло? Ррраз, и пусто… И так сто городов.

- Пап, мне страшно… - голос ребенка слегка за дрожал, а глаза немного заблестели от нахлынувших сильных эмоций.

- Прости, сынок. Да и это уже давно в прошлом, поэтому не бойся. Но вот скажи, ты нажал бы на ту кнопку?

- Да! И пусть бы все эти люди жили!

- А в том доме еще сто человек, которые ни при чем.

- Ну и что! Зато столько в живых осталось бы!

- А если бы мы там жили, а другой мальчик нажал бы на кнопку?

Вместо ответа, на лице мальчонки появилось по-детски смешное растерянно-задумчивое выражение.

- А если бы ты нажал, а там не тот человек оказался бы, а просто с таким же именем и фамилией, эти сто человек напрасно погибли бы?

- Пап, перестань! – почти взвизгнул мальчик, не справившись с напряжением. Его глаза совсем покраснели, готовые выдать поток слез.

- Сынок, ты – будущий мужчина, - не смотря на жесткий тон голоса, отец нежно приобнял ребенка за плечо. - Ты сам попросил рассказать. Я рассказал. Вытри сопли и послушай. Нет точного ответа, что хорошо, а что плохо. Ты отобрал красивую игрушку – тебе хорошо, а прежнему хозяину плохо. Он стукнул тебя и отобрал обратно – тебе плохо, ему хорошо.

- Драться всегда плохо! – всхлипнув и немного успокоившись, вставил свое слово сын.

- А если кто-то обижает девочку, которая тебе нравится?

- Заступлюсь! Ты сам мне говорил, что девочек всегда нужно защищать!

- А если она первая начала, а ты просто не видел?

- Тогда… Я... Я не знаю… Пап, а как надо?

- Я тоже не знаю как надо. Но я бы заступился. Потому что это была бы моя девочка. А вот про кнопку – не знаю вообще. Есть люди, главная работа которых – принимать такие решения. Говорят, что любая власть – она от Бога. Тогда и эти люди будут перед Ним на том свете отвечать. А на этом – это их работа. А моя работа – быть той самой кнопкой. Тем инструментом, с помощью которого они заступаются за нашу страну. Хорошо это, или плохо – каждый для себя решает.

Мальчик опустил глаза в пол, задумался на пару секунд и тихим голосом спросил:

- Пап, а я хотел как ты стать военным, чтобы защищать нас. Это хорошо?

- Если честно – я, как отец, не хотел бы, чтобы ты вообще брался за оружие. Хватит и одного военного в семье – меня. Но если ты решишь так – это твое право. И я поддержу тебя чем смогу.