Ancz

Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_sedmoy__voyna_sever...

В прошлом выпуске было рассказано, как суровая реальность в лице джентльменов с Юга поставила на место крикливого горе-вояку Джона Поупа, а затем нарисовалась у самых границ Мэриленда.

Роберт Ли, прикинув все «за» и «против», решил все же нанести ответный визит вежливости в северные штаты, ведь до того момента по чужим городам и весям шастали исключительно солдаты янки — настало время организовать симметричный заход.

Южный главнокомандующий рассчитывал, что Мэриленд, будучи изначально рабовладельческим штатом, с восторгом и радостью примет достойных южных парней, после чего единым строем выступит против Вашингтона, радикально осложнив жизнь нервному Аврааму и его генералитету.

Армия КША была серьезно потрепана после долгих прыжков вокруг Ричмонда, но Роберт был абсолютно уверен, что тормозить и выжидать нельзя — Север при своей промышленной мощи и необъятных людских ресурсах мог получить от бездействия много больше, чем Юг, а снова вставать живой стеной между ордой США и столицей южанам очень не хотелось.

Авраам действительно был в адской запаре. До того отстранив Макклеллана от командования, он мотивировал это полной неспособностью «Медлителя» к активным действиям, но Поуп, вызванный им с западных фронтов, оказался вообще уникальным представителем фауны, эдаким ожившим персонажем Салтыкова-Щедрина, а враг наступал, поэтому пришлось все вернуть на круги своя и возвратить радостному Макклеллану права на управление войсками. Тот несколько ожил, пообещал оправдать доверие и неторопливо почапал на защиту Вашингтона от супостатов.

Практика показала, что Роберт Ли все-таки принял желаемое за действительное и, хоть и ненадолго, но нацепил розовые очки. Народ Мэриленда, и это выяснилось почти сразу, радости от прибытия южных войск не испытывал. Солдат встречали угрюмым молчанием, на контакт идти не желали, чепчики в воздух никто не бросал. Хотя камнями и навозом не кидались — и то хлеб. Расхождение фантазий с реальностью объяснялось просто — все, деятельно заинтересованные в существовании КША и просто идейные противники США ушли в армию Конфедерации еще в самом начале войны. Дома остались простые мирные жители, которые всю эту заваруху видели известно где, и никоим образом не собирались приветствовать ее приход в свои родные города. Схожее угрюмое настроение посетило и собственно армию Ли. Солдаты устали за долгие месяцы топтаний туда-сюда, успели заболеть за время метаний всяким нехорошим и стоптать ноги до ушей, к тому же их смущало вторжение на территорию противника.

До того храбрые дикси клали свои жизни на алтарь освободительной войны, стряхивая щупальца жадных городских торгашей со своей отчизны, а сейчас сами уподобились янки, принося огонь и насилие на Север. Разумеется, не все из выбывших из строя в течение похода были такими пацифистами, но общий моральный дух все же снизился изрядно.

А вот в Мэрилэнде напротив, граждане начали собираться в кучки и сдувать пыль с дедушкиных карамультуков, которыми основатели семейств гоняли еще англичан. Понятно, что серьезной опасности в решающем сражении подобное ополчение бы не представляло, но неприятностей могло доставить изрядно, хоть дело и не в Белоруссии происходило.

Изначальный расчет Роберта был на то, что после перехода им границы силы США придут в движение, он сможет быстро вынести тех, кто ему мешает, после чего пройти мимо Вашингтона на северо-запад, за горы, чтобы как следует подпортить жизнь и репутацию Аврааму, но при этом не сталкиваться со здоровенной толпой, прикрывающей столицу США. Вторжение изначально имело целью не разгром янки, а демонстрацию готовности перенести войну из каких-то непонятных городским людям южных задворок в их уютный садик у дома.

Узнав, впрочем, что силами США снова командует «Медлитель», и поняв, что активных действий от него не дождаться, Ли быстро набросал другой план действий, согласно которому его армия разделялась и уходила за горы двумя разными путями, попутно круша и забирая себе все северное, что плохо лежит. Например, арсенал в городе Харперс-Ферри. С одной стороны, разбивать войска на несколько частей было опасно. С другой, имея в противниках Макклеллана, риск был вполне оправдан — пока он проснется, пока раскачается, дикси уже будут на другой стороне горного хребта в своей любимой Шенандоа, а затем смогут действовать дальше по ситуации.

Как обычно, все пошло не совсем так. Письма с приказом Ли шустро переписали, раздали всем важным лицам и те принялись выполнять ценные указания начальства. Только вот один экземпляр плана умудрились посеять около фермы, где размещался штаб. Бойцы США, добравшиеся до хутора спустя 5 дней достаточно активного забега на перехват противника (Макклеллан осознавал, что это последний его шанс хоть как-то искупить свои фейлы перед Авраамом, и поэтому старался особо не тормозить), это собрание сочинений прочитали, почесали в затылках и отдали командованию. Высокое начальство помедитировало на находку где-то день, после чего очень обрадовалось и принялось догонять южан.

Ли довольно быстро сообразил, что дело приняло нехороший поворот и начал яростно огрызаться, благо этому очень способствовали две вещи: узкие проходы через горы и искренняя вера Макклеллана, что дикси опять собралось стопиццот тыщ человек. Активное притормаживание преследователей живительным свинцом дало время гиперактивному Джексону взять тот самый арсенал в Харперс-Ферри, предварительно разбомбив город к такой-то бабушке с помощью всей личной артиллерии. Отрапортовав о выполнении миссии, Томас утащил все, что не было приколочено (включая 12,5 тысяч пленных), и втопил в сторону основных сил Роберта, помогать по мере возможности.

Помощь была кстати, так как к 15 сентября южане отошли от гор, а Макклеллан перетащил свою орду через хребет и готовился дать генеральное сражение. Что характерно, если бы «Медлитель» ввязался в драку сразу, вся война могла бы пойти совершенно по-другому, ведь на момент его прихода у Ли было всего 18 000 человек — остальные, даже сверхзвуковой Джексон, подойти еще не успели. Однако неторопливый усач снова взял паузу на подумать, и сражение при Энтитеме началось только 17 числа.

Северян, пусть даже после паузы, во время которой на выручку Ли успели добежать дополнительные дивизии, все равно было в два раза больше, чем дикси. Воспоминания очевидцев об армии Севера в вопросах численности подозрительно схожи с картинами из эпического фентези — море вражеских огней до горизонта, океан синих мундиров, все вот это вот. Однако «Медлителя» подвело то, что на столь удачно полученной им бумажке с планами противника не было указано их детальной численности — означенные джентльмены и так знали, сколько под их началом войск, поэтому тратить чернила на лишние каракули не собирались. Макклеллан же в своей излюбленной манере счел, что южан перед ним тысяч сто, поэтому не спешил бросать в бой все резервы, предпочитая вводить подразделения в бой по одному.

В итоге вышла самая кровавая мясорубка за все время Гражданской войны — более 22 тысяч потерь за один день, прискорбный абсолютный рекорд за всю историю США. На ключевом участке, кукурузном поле в центре сражения, которое то и дело пытались штурмовать с разных сторон, несмотря на живительный картечный душ, полегло более 13 000 человек. После этого сражения наиболее светлые армейские головы США и КША задумались о смене тактики. Северяне осознали, что старый метод наступления шеренгами слишком уж болезненный, а южане поняли, что мало надеяться на милости матери-природы, и окопы надо рыть самим, даже в случае простого сражения, а не обороны города.

В стратегическом плане битва при Энтитеме привела к тому, что Роберт Ли, мрачно подсчитав потери, принял решение отступить на исходные позиции. Если армия США еще могла как-то позволить себе так разбрасываться людьми, то дикси — никак нет, еще пара-тройка таких схваток, и вооруженные силы Конфедерации попросту бы кончились. Первоначально генерал Ли думал все же перегруппироваться и контратаковать после наступления, но неожиданно агрессивное преследование дикси войсками Макклеллана вплоть до реки Потомак, разделявшей два государства, вынудило его передумать.

«Медлитель» же, прогнав врагов, сообщил Аврааму, что mission complete, а на все вопли начальства по поводу недостаточно эффектной победы обвинил в этом своего подчиненного, генерала Бернсайда (про которого мы еще услышим). Продолжать же наступление и форсировать реку Макклеллан, невзирая на категорическое недовольство Линкольна, не стал, мотивировав это тем, что устраивать осенне-зимние кампании на вражеской территории с усталым и серьезно потрепанным войском дурных нема, и тут надобно еще как следует поразмыслить.

Подобные новости никак не могли обрадовать радикально-деятельного президента, поэтому он приступил к реализации двух планов. Один стандартный — суетливый поиск нового главнокомандующего на замену, и второй — вынужденный, призванный поменять течение войны не армейскими, но политическими методами.

Пока Авраам крутился как белка в колесе, изыскивая дополнительные аргументы, Макклеллан, верный своему слову, задумчиво стоял к северу от Потомака, любуясь природой и собственными военными прожектами. Именно в этот момент, в начале октября 1862 на сцену вновь выбрался главный Джеймс Бонд КША, разоритель вокзалов и складов, уничтожитель кораблей конями и знатный похититель чужих гардеробов — Джеб Стюарт со своим летучим отрядом.

В этот раз кавалерист взял с собой почти две тыщи народу и аж 4 орудия, чтобы пройтись с огоньком по вражьим тылам. За два дня, с 10 по 12 октября Джеб успел:

1. Миновать все возможные кордоны, не встречая серьезного сопротивления (Макклеллану докладывали про нездоровую активность южных назгулов на берегу реки, но «Медлитель» сперва это дело банально протупил, а потом не смог вовремя отыскать супостатов из-за недостатка кавалерии).

2. Затариться в одном из городов обувью и одеждой взамен изношенных, причем с целью особо циничного троллинга оплатить взятое долларами КША.

3. Потребовать полной сдачи города Чамберсберг и получить ее, отпраздновать это дело в местном отеле, пафосно зарегистровавшись под собственным именем, чтоб США знали, кто пришел к ним в гости.

4. Сжечь арсенал, вокзал, мастерские, забитые под завязку поезда и локомотивы, порубить телеграф и несколько миль железнодорожного полотна, нанеся ущерба примерно на четверть миллиона тогдашних денег.

5. Упереть 1200 лошадей и тонны военного добра, взять 280 пленных солдат и 30 важных гражданских.

6. На обратном пути перехватить посыльного янки с приказами, внимательно их изучить и изменить маршрут так, чтоб его уж точно никто не нашел.

7. Проделав путь длиной в 203 километра, вернуться домой всего с несколькими ранеными, потеряв только двух человек, и то не в бою, а где-то по дороге (с устатку отбились от группы и заехали не туда).

Такого позора Линкольн стерпеть никак не мог, и карьера Макклеллана в должности главнокомандующего тут же закончилась, теперь уже навсегда. Более президент старался не поручать «Медлителю» вообще ничего, что было хоть как-то связано с непосредственными боевыми действиями.

Еще два года генерал посвятил написанию многотомного отчета, в котором долго и крайне занудно доказывал, что он всегда стоял в белом плаще красивый, а вот подчиненные и начальство — нехорошие нетрадиционные люди, и все беды сугубо из-за них. В 1864 Макклеллан внезапно зашел с козырей и выдвинул свою кандидатуру на пост президента от демократической партии, но общественность, едва придя в себя от такого поворота событий, ловкий ход не оценила. Впрочем, это немного другая история, и к нашему рассказу она имеет мало отношения.

На вакантное место главного у янки был назначен генерал Бернсайд, до того не отметившийся совершенно ничем, кроме удивительных предпочтений в плане лицевой растительности. Человек-бакенбарды, понимая, что с начальством не спорят, немедленно представил план наступления, согласно которому янки должны были обозначить удар в одной стороне, а когда наивный Ли побежит обороняться, яростным натиском атаковать Ричмонд и победить.

В целом, Роберт Ли до последнего не был в курсе о таких перспективах, но тут в сюжете снова появился Джеб Стюарт, очень вовремя углядевший активные приготовления северян к нехорошему. Пока Север перебирался через речку в условиях активной непогоды и вылезал всей своей ордой на чужой берег, конфедераты, помня об Энтитеме, успели занять господствующие высоты и дополнительно отрыть там окопы полного профиля, чтоб не как в прошлый раз.

Если духом-покровителем Макклеллана был ленивец, то Бернсайда при рождении посвятили другому священному животному — барану. Осознав, что план пошел не так, генерал не стал его менять и избрал максимально тупую тактику — долбиться всей толпой в лоб южным силам в надежде их прорвать. Встреча парнокопытного и новых ворот продолжалась 4 дня и стоила янки 12500 человек, включая двух генералов. Южане потеряли более чем в два раза меньше.

Почесав знатные бакенбарды, Бернсайд отступил, но немедленно предложил второй план, чуть более сложный. Сразу его принимать не стали, насмотревшись на элегантность генеральских решений, предложив обдумать стратегию как следует, а не как всегда.

1862 год заканчивался для США очень грустно. Война затягивалась, Ричмонд стоял, потери накапливались, моральный дух солдат и населения неуклонно падал, спасибо полководческим дарованиям. Великобритания и Франция, устав от невыгодного им эмбарго Конфедерации, начинали делать смутные намеки в Вашингтон, чтоб там прекращали уже катавасию и позволили людям отделиться спокойно. В этих сложных условиях Линкольн вынужденно использовал секретный проект «оружия возмездия» — 30 декабря 1862 года Авраам подписал «Декларацию об освобождении рабов». Общественность неудержимо фалломорфировала.

Каковы были последствия этого судьбоносного решения, мы расскажем в следующих выпусках.

Оставайтесь с нами.

Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_sedmoy__voyna_sever...

В прошлом выпуске свеженазначенный генерал армии США сперва долго бахвалился тем, что научит всех правильно воевать, затем приступил от лекций к практическим занятиям, однако аудитория поучений не оценила, а потом и вовсе замыслила нелицеприятное — Поупа окружить, блокировать и сделать ему очень больно и обидно.

Поуп по счастливой случайности хитрые планы КША перехватил (вместе с чужой шляпой) и начал немедленный отход, жалуясь в Вашингтон на произвол противника, портящий весь триумф.

Отбежав за реку со сложным названием Раппаханок, северный генерал стал ждать подкреплений от Макклеллана, который, полностью оправдывая присвоенный ему никнейм, тормозил еще пуще обычного — помимо клинической любви к предварительному тотальному обдумыванию всего и вся в данном случае «Медлитель» еще и очень не хотел помогать крикливому Поупу, как из личной неприязни, так и из зависти к его назначению.

Роберт Ли понимал, что как только его соперник дождется свежей армии, он перейдет в контрнаступление, и воспрепятствовать подходам подкрепления дикси уже никак не могли — оставалось придумать, как бы уестествить Поупа до превращения его отрядов в орду Аттилы.

На момент 21 августа 1862 две противоборствующие армии выстроились по оба берега реки и обменивались нехорошим — от ядер до диверсионных отрядов, но особых успехов это никому не принесло. На следующий день Джексон, как обычно, не выдержал, и послал одну из своих бригад через реку — организовывать первичный плацдарм, благо уровень воды был невелик и пересечь реку войска осиливали и вброд. По всем законам подлости, как только южные орлы форсировали преграду, из собравшихся туч зарядило так, что речка тут же вышла из берегов и затопила все вокруг, отрезав переброшенные силы от своих.

Где-то в районе 9 вечера северяне протерли глаза и узрели на своем берегу недоброе, после чего принялись соображать некие ответные действия и заслали телеграмму в Вашингтон с вопросом, что же делать. Почему Поуп не мог решить ситуацию на месте, не очень ясно. Возможно, потому, что первая попытка контратаки Севера через реку, еще 21 числа, принесла им только потери и одного холодного бригадного генерала. Может быть, поэтому Джон повременил с активными действиями, предпочитая лишний раз спросить разрешения у Авраама — генералов-то на все атаки не напасешься. Сообщение, впрочем, никуда не ушло, потому что см. ниже.

Еще 21 числа Джексон приказал кавалеристам попробовать закрепиться на вражеском берегу, но они были отбиты. В этот момент «Каменная стена» вспомнил, что у него служит знатный любитель пошарить уверенной рукой по беззащитным незагорелым тылам противника — Джеб Стюарт, до того отметившийся победой над вражьими кораблями, поездами, складами и всем, что плохо лежит.

Раз уж Поуп сам заявлял в своей программе, что на тылы ему плевать, Стюарту было предложено скататься посмотреть, что там интересного у Джона происходит, да намекнуть агрессору, что оглядываться назад порой очень полезно.

Поэтому в первой половине дня 22 августа, собрав 1500 всадников и 2 пушки (традиционный комплект для его пикников с друзьями) Джеб заложил серьезный крюк, перешел реку по мосту, и начал развлекаться на лоне природы. До начала ливня он успел проделать неплохой путь до железнодорожной станции глубоко в тылу у северян, пообедать и проехать еще немного, когда хляби небесные таки разверзлись. Удачно найденный негр из местных пообещал выступить в качестве проводника, иначе в буйстве стихии можно было заехать куда-нибудь не туда, и выступил черный брат на 10 из 10, приведя отряд Стюарта ровно в лагерь Поупа. К сожалению, сам гений тактики и стратегии отсутствовал, но также на месте не было и серьезной охраны.

Донельзя обрадованный подарком судьбы, Джеб приказал брать с собой все. Лошадей, мулов, повозки, пленных, армейскую казну (более полумиллиона долларов, между прочим), огромное количество секретных документов и планов и заодно парадный мундир Поупа (а потому что нефиг было брать чужую шляпу!). На радостях перерезали и телеграфную линию, поэтому осторожные вопросы в Вашингтон на тему «Можно мы потратим еще пару генералов?» до адресата не дошли. Мосты пожечь, впрочем, не вышло — влажность воздуха приближалась к 146%.

23 числа Стюарт гордо вернулся в собственный лагерь, ведя с собой 300 пленных из числа штабистов Поупа. «Языки» и бумаги были переданы Роберту Ли, с энтузиазмом взявшемуся за их изучение. Отрезанный стихией отряд на вражеском берегу тоже благополучно эвакуировался по наведенному через реку мосту.

К наступлению 25 августа генерал Ли прикинул примерный план действий. Исходя из полученных бумаг, Поуп собирался сидеть ровно до прихода подкреплений, поэтому Роберт разделил свою армию, выделив Джексону как можно больше сил, и отправил «Каменную стену» в обход фланга противника с приказом проявить себя по полной. Томас взялся за дело.

Первыми порадовались северяне на железнодорожной станции Бристо, находившейся аж в сорока километрах за основными силами. Раз получилось у Джеба, получится и у него, рассудил Томас, и решил дать крюк еще длиннее, чем Стюарт. Разнеся полустанок и прервав сообщение между янки и Вашингтоном, «Каменная стена» пошел к следующей станции, удаляясь от армии США в сторону их столицы.

Командование Севера к этому моменту получило серьезнейший втык за потерю казны и костюма, поэтому старалось отслеживать всякие полупартизанские нападения и размещать гарнизоны на ключевых точках. Однако никому, а уж особенно Поупу, и в страшном сне не могло привидеться, что у них на территории барагозит не один кавалерийский отряд, а Джексон с армией в 23 тысячи человек. Томас, по мнению Джона, вообще ушел в Шенандоа выполнять какие-то свои задачи, и это никак не мог быть он — армия ведь не может преодолеть порядка 80 километров всего за 32 часа!

Ошибочная точка зрения. Станция Манассас, следующая по списку, охранялась сотней солдат США. Про произошедшее на Бристо они слышали, но списали на действия диверсантов-лазутчиков. Когда же «диверсанты-лазутчики» нарисовались прямо перед ней в диком количестве, охранение дало деру, ужасаясь внезапности и скорости противника — артиллеристы даже не успели орудия навести, как враги уже были на станции.

Убежавшие вояки подняли по тревоге располагавшийся недалеко пехотный полк янки, но его командующий не поверил во внезапную телепортацию в тыл целого легиона с юга и отправился проверять донесения лично. Натолкнувшись со своим полком аж на целую вражескую дивизию, полковник быстро все осознал и отошел без боя. В отличие от него, другой отряд, посланный навести порядок с железной дорогой, бригада генерала Тейлора, встрял по-крупному. После первого приветственного залпа артиллерии к остаткам янки выехал лично Джексон, весьма уважавший генерала, и предложил сдаваться по-хорошему. На предложение было отвечено отказом, после чего ожидаемо вышло по-плохому — одним мертвым членом генералитета у Севера стало больше, а одной бригадой — меньше.

Когда новости о потерях дошли до Макклеллана, он тут же затормозил переброску войск, объявив, что он вообще-то предупреждал и что раз Вашингтон решил доверить командование армиями какому-то альтернативно одаренному Поупу, так пусть теперь не подкреплений просит, а к обороне готовится, ведь этот «стратех» точно все провалит.

Только к полудню 27 числа командование США собралось с мыслями и уяснило, что речь идет не о мелких отрядах диверсантов, а о полноразмерной армии, которая весело резвится у них в тылу. Собравшись с силами, Джексона начали выгонять с занятых станций. Томас, не будь дураком, не стал терять времени и, огрызаясь и задерживая продвижение врага, отступил, чтобы раствориться на просторах Вирджинии.

Поуп допер, кто наводит шороху у него в тылу, но почему-то счел, что Джексон, как он сам, заняв стратегические точки, будет сидеть на них до морковкиного заговения, вследствие чего объявил ускоренный марш в сторону предполагаемого местонахождения «Каменной стены». Томас, естественно, к тому моменту находился уже вовсе не там, да и вообще не собирался оставаться на одном месте. Все попытки Поупа выяснить, куда ж подевался зловредный южанин, были напрасны — противоречивые слухи только сбивали с толку, а попытки разведать положение дел с помощью кавалеристов натыкались на довольного Джеба Стюарта, овладевшего таки искусством «быть везде» и очень радовавшегося возможности нагадить гнусным похитителям шляп.

Роберт Ли, с южного берега Раппаханока наблюдавший за быстрым отходом Поупа, отправил на помощь Джексону остаток своих сил — тем же кружным путем. Вторая армия шла медленнее, плюс на ее пути встречались отдельные северные отряды, но тем не менее продвижение было стабильным. Янки, повстречавшие дополнительные войска Юга, доносили об их перемещениях Поупу, но тот, одержимый мыслью найти и покарать Джексона, от этих сообщений отмахивался.

28 августа затаившийся Томас вылез из норы и немедленно начал огорчать противника, устроив артиллерийский обстрел их походной колонны. Янки были неприятно удивлены внезапными ядрами, поскольку совершенно не думали, что «Каменная стена» найдется таким образом. Несмотря на тактическое превосходство и численный перевес, быстрой победы не получилось — завязалась битва, в которой принимали участие все подходившие и подходившие с юга северные войска.

Задача Джексона была проста — продержаться до прихода подкреплений от Ли и максимально истощить силы янки. Благодаря невиданному полководческому дарованию Поупа у Томаса это получилось. Все два дня, что шла вторая битва при Булл-Ране, Джон был свято уверен, что Джексон уже отступает, поэтому регулярно выдавал приказы об атаке. Приказы эти, впрочем, порой были составлены настолько замысловато и двусмысленно, что выполнить их правильно в принципе было невозможно. Особый шарм добавляло примечание «Если появится возможность добиться чего-нибудь отступлением от этого приказа, то можно не выполнять его во всей точности», окончательно сбивавшее с толку командиров.

Несмотря на приход дополнительных соединений, случившийся 29 августа, южанам пришлось очень нелегко. Постоянные наступления противника, хоть и крайне криво спланированные, порой грозили переломить ход битвы. В одном из эпизодов 30 числа солдаты двух бригад дикси израсходовали все патроны и начали кидаться в наступающих камнями, к полному изумлению последних. Тем не менее, на третий и последний день битвы в дело вступили относительно свежие части и Север начал отступать.

Это не было паническим бегством, как в первом сражении при Булл-ране, а скорее организованным отходом, но поле битвы все равно осталось за Югом. Дикси потеряли около 7000 против почти 15 000 у янки. Неугомонный Джексон, толком не отдохнув, запросил приказ о преследовании противника и, получив его, кинулся вдогонку.

Крайне удрученный Поуп замер на полпути к столице и пытался решить — что же теперь делать. Впервые посовещавшись со своими офицерами, он было принял решение отступать к столице, но в тот же день оттуда пришел приказ не сдаваться и не трусить и Джон нехотя развернулся на юг.

Однако наступление захлебнулось в самом начале, ведь Джексон, решив проверить обучаемость высших приматов, провернул ровно тот же трюк, что и несколькими днями ранее в Вирджинии — сделал крюк, незамеченным прошел мимо сил Поупа, а потом напрыгнул на того из кустов. Получившееся в результате сражение при Шантильи триумфом ни для кого не стало, но после него количество генералов у Севера и нервных клеток у Поупа приблизилось к критически малым значениям, и Джон поспешил в сторону Вашингтона.

Кампания, которая должна была стать победоносным блицкригом имени себя любимого обернулась для горе-стратега полнейшим фиаско и позором. Уже 12 сентября он был полностью отстранен от командования и услан к черту на рога в Миннесоту, гонять индейцев. Если бы не близкое знакомство с Авраамом, все могло бы закончиться еще печальней. Вишенка на торт — в эпического масштаба фейлах, допущенных в кампании, Поуп обвинил одного из своих подчиненных, и того арестовали, отдали под трибунал и с позором уволили. Приговор был отменен только в 1878, когда у армейских кругов дошли руки пересмотреть все то, что в процессе наступления творил его начальничек.

Поуп оправдывался в Вашингтоне и репетировал пафосные речи о скорых победах над индейцами, Макклеллан бурно радовался своему неожиданно открывшемуся пророческому дару и возвращению армии под свое командование, Джексон и Роберт Ли с нехорошим прищуром смотрели в сторону Вашингтона, до которого осталось рукой подать.

Скоро мы узнаем, как это все продолжилось.

Оставайтесь с нами.

Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_sedmoy__voyna_sever...

В прошлом выпуске мы рассказали о том, как Томас «The Flash» Джексон полностью и окончательно убедил всех до самого Вашингтона, что не нужно ходить в долину Шенандоа, где силы зла властвуют безраздельно, и от стремительного возмедия не спрятаться и не скрыться.

После чего бригадному генералу пришло распоряжение — со всем возможным ускорением двигаться в сторону Ричмонда. Роберт Ли успел вдоволь намахаться лопатой и теперь был готов встретить лютого ворога в лице Макклеллана, только-только отошедшего от малярии. Однако перед решающим сражением ему хотелось собрать все возможные силы.

Тем более что Джексон уже прославился сверхскоростными маршами, а значит, ему будет несложно дойти от Шенандоа до столицы КША в кратчайшие сроки. Сам Томас придерживался совершенно другого мнения и был бы очень не против дать бойцам месяц-другой отдохнуть и залечить мозоли, но его никто не спросил.

Вернемся чуть назад и расскажем, почему Роберт решил перейти от тактики фундаментального огораживания к методам превентивной выдаче по рогам всем вражинам. Дело в том, что генерал Ли решил завести своего личного Эшби. На роль отца кавалерии был выбран Джеб Стюарт, бывший адъютант Роберта, персона к тому времени уже многим знакомая и с хорошей репутацией. Без лютой упоротости Тернера, конечно, но и с куда меньшим процентом неудержимого раздолбайства в крови.

Собственно, первоначальную идею покружить вокруг янки и немного покуролесить подал сам Стюарт, заметивший, что как-то хреново, мягко говоря, Макклеллан охраняет свои коммуникации между складами и основными силами — есть где развернуться грамотному человеку. С этой идеей Джеб пошел к начальству, нашел его посреди километров вырытых траншей и получил одобрение на «сгонять посмотреть, чо-как». К этому моменту Джексон уже успел рапортовать Ли о полном дотаптывании противника в Шенандоа, и Роберт как раз соображал, куда б еще применить столь быстро высвободившиеся силы во главе с Томасом — требовался оперативный план действий.

Глухой ночью 12 июня 1200 человек во главе с Джебом Стюартом вышли из Ричмонда и направились на север, всем своим видом показывая, что ничего такого не замышляют и вообще, просто собрались погулять на фоне местных буераков, обильно разбавленных Робертовскими фортификационными шедеврами.

Прокравшись пару десятков миль, диверсанты свернули с намеченного для всех возможных зрителей маршрута и затерялись в складках местности. 13 числа около полудня спецотряд нарисовался около местечка Гановер-Кортхаус, который охраняли кавалеристы Севера. Янки как-то не осознали сразу, что за граждане и в каком количестве к ним приперлись, а потом стало поздно — патрули частично перебили, частично отогнали, а когда те вернулись с подкреплением, всыпали как следует и ему, немедленно организовав преследование с целью выяснить — а откуда взялись эти милые и наивные ребята?

Выяснили в очень краткое время.

Разграбив ценное и запалив ненужное в лагере пятого кавалерийского полка армии США и вдоволь насладившись зрелищем убегающих недобитков и идущего дымом по ветру вражьего имущества, Джеб задумался. С одной стороны, задание генерала Ли было выполнено — практика показала, что Макклеллан за флангами действительно следит очень слабо, и можно было с победой возвращаться к командованию и рассказывать анекдоты про слепых часовых янки.

С другой, как прекрасно было понятно Стюарту, после получения известий о рейде «Медлитель» все же почешется и прикроет возможность бегать у него по бокам, что будет очень жаль — нечасто под Ричмондом встречалось такое роскошное развлечение.

Естественно, бравый кавалерист выбрал продолжение дебоша. Бойцы двинулись дальше, пробираясь уже по ближнему тылу противника. Северяне продолжали не понимать, что происходит у них со стороны афедрона и особых препятствий отряду диверсантов-саботажников не создавали. Крупные соединения зоркий Стюарт ловко избегал, а мелкие сами попадали в ощип, когда на них внезапно вылетала тыща всадников (да еще вместе с двумя пушками, которые Джеб уволок с собой с базы на всякий случай).

Печально посмотрев на главный центр снабжения войск США — близок локоть, да не укусишь, силенок не хватит, дикси решили отыграться на железнодорожной станции Тунсталл и пристани Гарлик, лежавших неподалеку. Со станцией все прошло по стандартному плану — телеграф и склады в минус, 20 человек пленных и все полезное, что не приколочено — в плюс. А вот на пристани ребят Стюарта ждал приятный сюрприз — куча ничего не соображающих янки, тонны ценного добра и — что особенно порадовало конников! — пара пришвартованных кораблей.

Захапав все, что можно было хоть как-то уволочь своими силами и силами немедленно плененных северян и пошинковав то, что в руки уже не давалось, Джеб и компания перешли к десерту. История знает мало примеров успешной атаки кавалерии на флот, но у Стюарта это нетрадиционное взаимодействие прошло весьма успешно — полузатопленные суда радостно полыхали в сырой ночи, а южные газеты без устали смаковали этот тактический выверт еще месяц-другой.

Хоть Макклеллан и не слыл самым быстрым парнем в округе, особенно наглеть тоже не следовало. Заложив широкую дугу, кавалеристы в итоге вернулись к Ричмонду, где в красках описали Роберту, какие бесполезные увальни эти городские парни с севера, как много у них там еще полезного осталось на складах, и как круто жечь корабли посредством конных налетов. У парней были все поводы для хвастовства — одних только пленных они притащили с собой 165 человек, сами же при этом потеряли всего двоих всадников.

Генерал Ли послушал рассказы, несколько приободрился и вызвал Джексона из Шенандоа — пришло время отбить янки от столицы. 18 июня Томас получил приказ о передислокации, а днем 23 июня ввалился в кабинет начальства с несколько остекленевшим взглядом. Расстояние от долины до Ричмонда — 200 километров.

Толком не выдохнув, Джексон был услан ближе к линии фронта. Согласно плану Ли, утром 26 числа мистер Скорость должен был зайти в неохраняемый фланг северян и стартовать дискотеку при поддержке других дивизий, заранее подтянувшихся на танцпол.

Макклеллан же ждать часа Ч не стал и пополз вперед еще 25 июня. Его целью была одна из возвышенностей рядом с городом — если ей овладеть, наверх можно было взгромоздить суровую артиллерию и планомерно раскатывать Ричмонд по кирпичику. Естественно, дикси подобные перспективы не радовали, поэтому вместо красной ковровой дорожки северян встретил свинцовый град, и в таких погодных условиях занять горку не получилось. Потери США составили около 600 человек — примерно по одному на каждый отобранный у Юга метр. Все как в заранее любимой Макклелланом Первой мировой.

Кстати, о «Медлителе». Пока шел бой, один из военачальников КША, некто Макгрудер, креативно метался туда-сюда на другом фронте, стараясь отступить в тыл как можно незаметней, а вот вернуться оттуда, напротив — с помпой и далеко заметным пафосом. Зачем? Затем, что разведка командующего силами США, посмотрев на этот хэппенинг и помедитировав на числа, донесла Макклеллану, что дикси против него вышло примерно так 180 000 человек (на самом деле — не более 85 000, учитывая, что Джексон подойти на вечеринку еще не успел).

От такой прикладной арифметики «Медлитель» претерпел некоторые метаморфозы фаллического толка и задумался об отступлении — картинка в реальности никак не желала сходиться с теоретическими выкладками в голове. При этом, если бы он еще 25 июня отдал приказ на прорыв всеми силами, Ричмонд не спасло бы ничего.

Ли, не желая ждать, пока силы США передумают, взял инициативу в свои руки. Согласно уже озвученному нами выше плану, генеральное сражение должно было начаться с Джексона — хедлайнера местной батальной сцены. Однако в три часа ночи, когда настало время атаковать, сверхзвукового генерала на месте не было. Не оказалось его на позиции и в десять утра, к серьезному неудовольствию топчущихся на месте коллег. Наконец, у одного из вождей дикси не выдержали нервы, и он пошел на взятие позиций янки сам, без Томаса, невесть куда запропастившегося. Джексон же подошел к месту боя поздно днем, посмотрел на своих измотанных и пошатывающихся бойцов, по звуку определить, что происходит на поле брани, не осилил, плюнул, и скомандовал отбой.

Что ожидаемо, из-за опозданий и накладок весь план Ли пошел насмарку — из 65000 бойцов, выделенных под наступление, реально повоевали только 15000.

На следующий день генерал Ли решил повторить тот же план, только уже без идиотии на местах. Не вышло. Нескоординированность и несостыковки продолжались, даже в еще большем масштабе. Кто-то долбился лбом в превосходящего противника, Джексон, оказавшись вне знакомой долины, постоянно путался в дорогах (что в целом понятно, если учитывать состояние карт той эпохи) и из-за этого опаздывал, а еще один командир дикси попер на врага через болота со вполне предсказуемым результатом. Один мистификатор Макгрудер оказался молодцом — благодаря его очень страшным с виду, но на деле совсем незначительным атакам, на его фланге тусовало аж 60 000 бойцов янки, которых туда прислал перепуганный Макклеллан. К ночи КША все-таки одержали тактическую победу, но дорогой ценой — общие потери составили 8 тысяч против 7 у США.

В последующие дни семидневной битвы происходило примерно тоже самое. Демон Шенандоа, вызванный из своей вотчины, неистово тупил, то заблуждаясь в трех соснах, то неправильно понимая приказы (например, весь день строил мост через реку, хотя ему ясно сказали про брод), другие командиры дикси тоже жгли кто во что горазд. Все бы закончилось очень плохо для Конфедерации, если бы с противоположной стороны не творился такой же балаган, категорически отягощавшийся личностью главнокомандующего.

В отличие от более-менее представлявшего себе ситуацию генерала Ли, Макклеллан чем дальше тем больше терялся в событиях и предпринимал совсем уж необъяснимые решения. Например — два раза покидал поле боя, не оставляя заместителя и не объясняя подчиненным, а что, собственно, планируется делать. Дурость, общая пассивность и тяга к отступлению у главнокомандующего США в буквальном смысле спасли дикси от их собственного разгильдяйства и неумения вести серьезные кампании. Если бы не «Медлитель», Ричмонд, скорее всего, был бы взят.

1 июля стало понятно, что Макклеллан очень хочет отойти от Ричмонда и снова все продумать. Роберт Ли смог с облегчением выдохнуть и начать перекомплектацию армии, отведя ее к столице, у Джексона же было время отоспаться и опять захотеть приключений.

В Европе отношение к Конфедерации снова поменялось. Пошли разговоры, что США реально стоит отстать от храбрых парней, раз они с оружием в руках отстояли свою столицу. Дошло до того, что посол США в Англии начал советовать Линкольну поскорее разыгрывать черную карту, а то другие аргументы уже переставали работать.

Авраам тем временем сместил «Медлителя» с поста командующего армией (и тому еще повезло, что обошлось без трибунала) и приступил к планированию следующей кампании.

Какой, мы узнаем в следующем выпуске.

Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_sedmoy__voyna_sever...

В прошлом выпуске Томас «Каменная стена» Джексон, известным образом придавая вращение всем законам логистики и Евклидовой геометрии, устраивал показательное низведение и курощение генерал-майору Натаниэлу Бэнксу в лучших традициях Карлсона, причем за 90 лет до его появления. Бэнкс юмора не оценил, ситуацию откровенно не понял и испытывал по этому поводу некоторый ангст, постоянно ожидая, что Джексон сейчас вот-вот выпрыгнет из шкафа или уже затаился под генерал-майорской кроватью.

По этому поводу в Вашингтон уходили панические сообщения про галактику в опасности и утраченные полимеры, не прибавлявшие Аврааму, весьма беспокоившемуся за свою столицу, веселья и бодрости духа. Согласно спешному приказу главнокомандующего, армия генерала Макдауэлла, уже направлявшаяся к «Медлителю» на взятие Ричмонда и окончательное решение конфедеративного вопроса, была остановлена и теперь мялась где-то на полпути, прикрывая столицу. Макклеллан, разумеется, такому повороту событий был совсем не рад и бомбардировал Линкольна собственными посланиями, в которых долго и занудно объяснял, что не надо суетиться, во всем нужны правильное планирование и неспешность, и если таки взять Ричмонд, то проблема особо шустрого Джексона отпадет сама собой. Тщетно.

Командование КША знало, что Макдауэлл находится буквально в 4 днях пути, Макклеллан же неудержимо прет вперед, хоть и медленно, но совершенно неотвратимо, плюс ему вот-вот должны подтащить его любимую тяжелую артиллерию. Всем было понятно, что город обстрела не выдержит. Выбегать же в чисто поле на заведомо превосходящего противника было тем более самоубийственно, но ждать увеличения его сил — тоже не вариант. Однако достойные южные джентльмены не привыкли сидеть сложа руки, поэтому генерал Джонстон, на тот момент отвечавший за оборону Ричмонда, мрачно прикидывал, как же можно вдарить по «Медлителю» до прихода Макдауэлла.

Информация в то время разносилась медленно, поэтому население Ричмонда не могло порадоваться за успехи сверхсветового бригадного генерала на севере. Ведь если кто-то решил, что Джексон отстал от зашуганного Бэнкса, то он глубоко ошибается.

Осознав, что противник спешно отступает к Винчестеру, Томас немедленно ринулся в погоню. Довольно быстро определив, по каким именно дорогам несется прочь Натаниэл, «Каменная стена» выслал вперед кавалерию, а сам же своим любимым манером втопил пехом вслед вместе с остальными силами.

По идее, как мы уже писали ранее, за кавалерию у Джексона отвечал известный нам неугомонный Эшби, «Черный рыцарь». Но среди множества достоинств Тернера скрывались и недостатки, главный из которых — эдакое степное раздолбайство. Догонять Бэнкса надо было быстро, времени ждать не было, а Эшби, как назло, куда-то подевался. Пришлось отправлять другого офицера, который лихостью не отличался, но быстро разведать, где именно драпает враг, все-таки смог.

Где-то к этому моменту рыцарь КША таки нашелся и крепким подзатыльником был услан в том же направлении вместе с летучим отрядом своих монголо-татар. После придания правильного ускорения Эшби не только в краткие сроки настиг Натаниэла, но и несколько перевыполнил план, причем в своем неповторимом стиле. Так как бежал Бэнкс быстро, тяжело груженые обозы шли в арьегарде и без особой охраны. Именно в них и влетел отряд Эшби, пострелял всех сопротивляющихся, жуткими воплями разогнал уцелевших и немедленно полез посмотреть, а что это такое везли янки. Выяснилось, что в числе прочего ценного лута в обозе имелось много вкусного и питательного виски. Кавалерийское преследование об этот факт споткнулось и затормозило на привал и празднование.

Радости Томаса, к вечеру догнавшего уже в дугу пьяных конников, не было предела. Прописав Тернеру еще, озверевший Джексон переключился на пятую передачу и с удвоенной силой погнал свои войска вслед за противником. Только перед самым рассветом он позволил солдатам хоть немного передохнуть.

Бэнкс же, таки добравшись до Винчестера, хоть и почти без обозов, с грустью осознал, что от «Каменной стены» не убежать и не скрыться — придется принимать бой. Надеясь, что умения и навыки Томаса лежат только в области нарушения пространственно-временного континиуума, а тактика и стратегия к ним не относятся, он попытался хоть как-то подготовиться к обороне, но не успел — на горизонте показалась приметная окладистая борода.

Сразу после рассвета 25 мая началась битва при Винчестере, где Томас убедительно доказал всем сомневавшимся, что он не только гонять своих солдат по пересеченке умеет, но и грамотной тактике боя обучен. Несмотря на адскую усталость, южане смогли красиво переиграть янки, ловко применив одновременные атаки, продемонстрировав любовь к артиллерийским дуэлям и быструю реакцию на неожиданные маневры противника. Оборона США поплыла и развалилась, а сами они — двумя нестройными колоннами продолжили отступление.

Единственное, что не вышло у сил КША — догнать проигравших и добить. Слишком велика была накопившаяся усталость. А Эшби, которого очень не хватало в подобных ситуациях, никак не мог отойти после вчерашнего, поэтому в очередной раз спутал важное с веселым и с похмелья принялся догонять и изничтожать какой-то мелкий отряд северян, забив на основные силы.

Тем не менее, остатки армии США отошли обратно за Потомак, оглашая окрестности скорбными воплями. Бэнкс снова телеграфировал в Вашингтон, живо описав запредельную хтоничность «Каменной стены» и признав свое полное поражение пред лицом демона Юга. Линкольн обеспокоился еще больше. В столице опять поднялась паника. Если «Вирджиния» пройти по Потомаку и разбомбить Белый дом не могла, то у Джексона особых проблем бы не возникло —что ему несколько десятков километров с его-то релятивистскими скоростями?

Скорбный вой продолжался в Вашингтоне еще несколько дней. Авраам срочной телеграммой сдернул Макдауэлла прикрывать себя любимого, пояснил Макклеллану, что хрен ему, а не подкрепление — ситуация критическая, и предложил как-то справляться самому.

Томас, посчитав задачу, полученную от Ли (напоминаем, вкратце она звучала как «крутись вокруг и гадь побольше») выполненной на все 146 процентов, за реку не пошел, решив хоть немного отдохнуть. В Ричмонд ушла телеграмма про «погнали наши городских, чего еще изволите?». Ее приняли, хмыкнули и пошли смотреть самолично, поменялась ли безнадежная ситуация.

28 мая выяснилось, что да. Макклеллан с мрачнейшим видом перемещал войска, ругаясь на похеренные планы и осматривал крупнокалиберное, предвкушая разнос Ричмонда до состояния лунного пейзажа, а Макдауэлл форсированным маршем уходил к Вашингтону, перехватывать скоростного Джексона и слушать следующий хитрый план Линкольна.

Осознав, что у КША появились хоть какие-то шансы, Джонстон быстро спланировал оборонительное сражение, причем, зная все возможные проблемы, которые могут возникнуть при реализации задуманного, намеренно использовал максимально простые приемы. Потом все долго удивлялись, отчего же всё пошло не просто не так, как надо, а прямо-таки строго наоборот. Опоздания, сбои графика, бездорожье и грязища, несогласованность действий и просто банальная тупка — все внесло свою лепту.

Битва при семи соснах (на перекрестке одной из дорог такие стояли), не принесла никакого избавления от угрозы. Стороны потеряли по пять тысяч человек, янки дошли до пригородов Ричмонда и откатились, сам Джонстон получил два ранения и убыл на больничную койку, ответственным за дальнейшую оборону назначили генерала Ли.

Начался июнь. К счастью для Ричмонда, первые несколько дней шли проливные ливни, и наступление Макклеллана приостановилось (сам он вообще валялся с приступом малярии). Что не помешало Ли со всем усердием взяться за фортификацию. Любовь командующего наступлением Севера к артиллерии запредельных калибров и мощи была известна, и иллюзий насчет судьбы города под подобным обстрелом никто не испытывал. К тому же, Роберт хотел максимально затруднить дальнейшее продвижение «Медлителя», сыграв на его слабости — неудержимой тяге к долгому вскрытию вражеской обороны.

Поэтому солдаты и гражданское население Ричмонда начало копать. Долго и упорно, траншею за траншеей, безмерно радуясь целебным грязевым ваннам и теплому июньскому дождичку, неустанно поливавшему их всю первую неделю. Боевой дух землекопов падал, народ зверел, но приказы не обсуждаются. Ли немедленно прозвали «Пиковым королем» или «Королем Лопат» (King of Spades — в американской традиции этот символ считается лопатой, а не пикой).

За всеми этими действиями в Ричмонде не забывали и про победоносного Джексона. Ему было предложено продолжать строить страшные рожи северянам вдоль Потомака и всячески запугивать противника, чтобы они и дальше продолжали отвлекаться от более важного направления — столицы. Томас приказ выполнил и таки добился результата — против него послали аж три армии.

Линкольн, понимая, что от обороны против Джексона играть бессмысленно — все равно при желании как-нибудь да пролезет, куда надо, собрал три крупных соединения и предписал им найти, окружить и додавить назойливого бригадного генерала, потому что сколько можно уже в самом деле.

План был хитер, сложен и, что важнее всего, писался из теплого и уютного кабинета в Вашингтоне. Если бы все сработало как надо, Томасу действительно пришлось бы очень несладко, но Авраам не учел кучу осложняющих факторов. Во-первых, ливни и грязь, из-за которых войска нарушали график и постоянно запаздывали («Каменной стене» погода особо не мешала — он-то знал, где в долине посуше и получше), во-вторых, запуганный и паникующий Бэнкс, командовавший одним из соединений, вообще не хотел переходить реку и снова оказываться в проклятой долине, где обитает вездесущее зло, в-третьих — скоростные качества Джексона, фатально недооцененные Линкольном. Пройти 65 километров за 36 часов? Легко! Неожиданно проявиться там, где вообще не ждут, болезненно огрызнуться и уйти хрен пойми куда огородами? Регулярно! Натравить на преследующих лютого Эшби, потому что, несмотря на всю его безалаберность, нет никого лучше в богоугодном деле внезапного расстрела северян? И это можем!

Тернер, к сожалению, в одной из таких стычек закончился. Сперва потерял коня, а потом и голову, причем в буквальном смысле.Последними словами «Рыцаря Конфедерации» были «Вперед, мои храбрецы!».

Войска США безуспешно гоняли Джексона по долине чуть больше недели, пока в Вашингтоне не поняли, что никакого профита это не даст. 8 июня наступавшим пришел приказ о прекращении идиотии и передислокации, но его не успели прочесть, после чего встретились с Томасом у Порт-Репаблик, где проигранное сражение принесло янки еще тысячу потерянных бойцов.

Линкольн решил вернуться к политике сдерживания и наступления на Ричмонд. Донельзя уставший, но довольный Джексон на радостях предложил Ли выслать ему побольше народу, чтобы было с чем перейти-таки Потомак и смертельно удивить Авраама, но Роберт, оторвавшись от инспекции земляных работ, рассудил иначе.

Томасу было выслано аж 14 000 человек, но с приказом идти к столице КША — помогать в финальной битве Бобра с Ослом. Причем идти как обычно — в форсированном режиме , превозмогая грязь, дождь и долгие километры. Опечаленный «Каменная стена» вздохнул, но подчинился.

А как там дела у Короля Лопат? Много ли накопали под Ричмондом? Очухался ли Макклеллан от малярии?

Скоро узнаем.

Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_sedmoy__voyna_sever...

В прошлом выпуске мы рассказали о неторопливом продвижении Макклеллана к Ричмонду и о тоске, которая все больше овладевала конфедератами, печально подсчитывавшими количество янки, подбиравшихся к столице.

Настало время написать о происходившем на другом участке фронта, хоть и не совсем близком, но непосредственно относившемуся к кампании на Вирджинском полуострове.

Дело было в долине Шенандоа весной 1862 года. Сперва пара слов о ней самой. Она представляла (да и представляет) из себя довольно узкий коридор меж горными хребтами шириной километров в сорок и длиной в 225. Учитывая прискорбные логистические возможности того века по быстрому преодолению всяких гор и рек, долина была важным стратегическим объектом для обеих противоборствующих сторон. Для южан — свободная магистраль без пробок почти до самого Вашингтона (в сторону Ричмонда со стороны США тоже пройти не представляло особых сложностей, но все же было потяжелее), для янки — черный ход к столице и очень некислые продовольственные запасы, практически житница Вирджинии. Плюс большая часть населения, в отличие от жителей полуострова, поддерживала как раз северных парней и щедро делилась с ними вкусными и питательными продуктами (если дикси этому не мешали, конечно). Таким образом, хоть основной головной болью для всех весной 1862 была оборона Ричмонда, про Шенандоа парни тоже не забывали.

Еще поздней осенью 1861 командующим над долиной был назначен Томас «Каменная стена» Джексон со своей верной одноименной бригадой — он тут долго жил и знал, что к чему. Всего сил у него было порядка 5 тысяч, что не позволяло развить сколь бы то ни было успешное наступление, но давало возможность по мелочи третировать северян и постоянно дразнить их небольшими набегами в стиле татаро-монголов. Главным по кавалерии у Джексона был полковник Тернер Эшби — парень лихой и напористый, но не без своих недостатков. Именно он в начале года и осуществлял основные действия — кавалерия неожиданно напрыгивала на северян, портила им жизнь и имущество, рубила шашками рельсы железной дороги и скакала вдаль, довольно гогоча.

В феврале ситуация начала меняться в худшую сторону. На северную сторону долины дополз с инспекцией Джордж «Медлитель» Макклеллан, глубокомысленно поводил вокруг жалом, выдал генерал-майору Натаниэлу Бэнксу, командующему янки на этом участке, пачку ценных указаний и ушел обратно, допиливать свой мегаплан по «блицкригу». Силы США воодушевились, восстановили порубленные рельсы и встали так, чтобы надежно перегородить всю долину — заход Джексона в гости в Белый дом в их планы не входил.

Как мы помним из прошлого выпуска, как раз в это время войска КША, заподозрив коварное, отошли с насиженных позиций поближе к Ричмонду, что, во-первых, опечалило уже почти подготовившегося Макклеллана, а во-вторых оголило позиции Джексона, которого теперь не прикрывали с флангов. Перед отступлением Томасу оставили пару довольно неясно выраженных приказов, общий смысл которых сводился к «Ну ты тут как-нибудь сам покрутись, в общем, отвлекай как можешь, твори всякое, мешай иродам жить, но не разгромись в процессе». Несколько озадаченный Джексон принял инструкции к исполнению и стал думать, как жить дальше.

11 марта Бэнкс начал аккуратное наступление на город Винчестер, где в тот момент сидели дикси. Пытаясь правильно интерпретировать приказы командования в данной ситуации, «Каменная стена» собрал военный совет (первый и последний раз), где предложил ввалить атакующим как следует, раз так требует Родина. Генералитет предложил более осторожную тактику — дескать, ну в пень, их там много, лучше отойдем и потом покуролесим как следует. Так и сделали. Последним из города уходил бравый Эшби, причем по слухам ему пытались воспрепятствовать два кавалериста США, быстрее всего добравшихся до Винчестера — зря. Одного Тернер, опечаленный вынужденной собственной ретирадой, пристрелил, второго взял в плен — анекдоты по пути рассказывать, чтоб не скучно было.

Тут надо сделать легкое отступление от сюжета и прояснить разницу между кавалерийскими традициями Европы и США. Если в Старом Свете конница — это нечто тяжелобронированное (атавизмы в виде кирасиров сохранились аж до этих времен) и машущее чем-то острым или хотя бы тяжелым и только порой стреляющее, то в Новом все было наоборот. Перспективы конной сшибки с ватагой индейцев, с детства привыкших управляться с разнообразным дубьем, переселенцев как-то никогда не прельщали — дикарей предпочитали отстреливать с безопасного расстояния, не вступая в плотный диалог. Поэтому и на фехтование особо не упирали, вместо этого увешиваясь пистолетами и револьверами, благо научно-технический прогресс этому неустанно способствовал. Северяне в эту войну еще пытались неудачно косплеить европейские стандарты, но южане таким не страдали и вообще неоднократно высказывались в том плане, что сабля — штука полезная, но только в том случае, если мясо на костре надо пожарить. Отдельные личности, типа легендарного Джона Мосби, о котором мы, надеюсь, еще расскажем, вообще доводили насыщенность револьверами до 4 на бойца, чтоб в бою не перезаряжаться. Именно вышеизложенным объясняется тот факт, что Эшби, «Черный рыцарь Юга» (названный так за приверженность старомодным идеалам и любовь к полностью вороным коням, а не за цвет кожи), напавших именно пострелял, а не зарубил.

Вернемся к событиям в Шенандоа.

Бэнкс, удовлетворенный занятием города, преследовать Джексона не стал, лишь немного продвинулся вперед — ему было важно обеспечить вменяемую линию фронта, а не гонять дикси по всей местной географии. К тому же, 16 марта Макклеллан приказал силам янки постепенно сниматься из гнезда и идти в сторону Ричмонда — помогать в скором наступлении. 21 марта, когда янки неторопливо выполняли распоряжение, Эшби, постоянно крутившийся рядом и подбадривавший противника меткими выстрелами, доложил Томасу, что северяне, кажись, отступают и вообще валят куда-то в другую сторону, оставляя Винчестер.

Джексон собрал своих орлов и форсированным маршем (которым они вообще были знамениты, за скорость и выносливость получив прозвание «пешей кавалерии») пошел смотреть, что там затевается. Эшби, не дожидаясь подхода основных сил, успел налететь на обескураженных такой наглостью янки, стоявших в миле от города, подстрелить им одного из генералов и радостно скрыться в тумане — сообщать командованию, что врага там осталось — тьфу, плюнуть и растереть.

В реальности все было совсем иначе. Бодрые и резкие южане не учли склонность Севера к неторопливому ритму жизни. В тот момент, когда силы Джексона очередным спринтом взяли 22 километра в полной выкладке за несколько часов, в Винчестере еще осталовалось 7000 человек противника. Напомним, что у Томаса было всего 5.

Потеряв в последовавшем сражении при Кернстауне порядка 600 человек с каждой стороны, противники разошлись. Джексон — отступать и объяснять Эшби основы устного счета, Бэнкс — очень удивляться такой наглости и пытаться прикинуть, сколько ж у Юга бойцов, что они так озверели.

Натаниэл попробовал решить эту теоретическую задачу, испугался возможных вариантов и переброску войск приостановил. Более того, запросил еще десять тысяч усиления, а то атмосфера какая-то нездоровая сложилась, южные камикадзе набегают. Он даже попробовал преследовать Томаса, но это предприятие было обречено на неудачу — Джексон и его бригада топили пехом как умалишенные, как поезд «Москва — Воронеж», плюс Эшби прикрывал отступление, обескураживая наиболее быстрых скаутов Севера бодрящим свинцом меж глаз. Впрочем, южный рыцарь не всегда был идеален и регулярно забывал просчитать возможные маршруты противника, что порой приводило к очень неприятным сюрпризам от янки, выражавшимся в потерях личного состава, и к злобным нотациям от Джексона, вызывавшим приход охапок начальственных люлей в рыцарственный организм.

Безуспешно погоняв неуловимого и юркого Томаса по долине пару недель, Бэнкс решил, что тот, как и все южане к этому моменту, пошел прикрывать Ричмонд, и засобирался в ту же степь на окончательное рандеву, однако Линкольн такую инициативу тормознул. Как уже писалось ранее, Авраам очень беспокоился за сохранность Вашингтона и себя любимого, поэтому варианты с долиной Шенандоа, открытой любому противнику, особенно быстрому и упоротому Эшби, ему совсем не нравились возможными перспективами. Половина сил Бэнкса была отправлена к Макдауэллу, тоже прикрывавшему столицу, а остаток засел в одном из городов — держать оборону. Ему пообещали подмогу в скором времени и оставили сторожить неуловимого Джексона.

Томасу же командование их последних резервов выделило подкрепление в размере 8500 человек и приказы от генерала Ли, с грустью рассматривавшего в оптику орду «Медлителя» — учинить максимальный кипеш в Шенандоа, чтобы силы северян не перекинули оттуда под Ричмонд или еще куда — мол, тут и так счастья в избытке. Они гласили — пока все толпы США не соединились в один огромный легион, с которым уже ничего нельзя будет поделать, Джексону предписывается нападать на то, что будет в зоне его досягаемости и разбивать супостатов поодиночке, тем более что к Бэнксу со стороны Западной Вирджинии не слишком-то большим, но все же существенным отрядом в 2800 человек шел еще один генерал.

Получив «добро», «Каменная стена» развил бурную деятельность. Отправив подкрепление в сторону Бэнкса, демонстрировать ему свое присутствие и угрожать противоестественным, сам Томас снова врубил режим «турбо» и вжарил по пересеченке, несмотря на дожди, превратившие маршрут в череду полезных грязевых ванн. Под конец поймав местную электр ичку, финал пути он преодолел по железной дороге, день взял на отдых и к полной неожиданности для северян нарисовался рядом с занятым им поселком. Сильно удивившись такой внезапности, янки пошли в атаку и даже смогли наделать больше фрагов, чем дикси, однако Джексон в очередной раз оправдал свое прозвище. Проиграв, силы США решили не связываться и отошли обратно, причем воодушевленный Томас еще неделю гнал их нафиг из долины.

Если США не обратили особого внимания на эту стычку, то Юг, напротив, приободрился — давно не было побед хотя бы такого масштаба. Развернувшись, Томас понесся обратно по направлению к Бэнксу, где оставленный командовать южанами генерал как-то растерялся и не очень знал, что делать — приказы, поступавшие из почти обреченного Ричмонда стали очень уж противоречивы.

В краткие сроки добравшись до своих, Джексон начал наводить порядок и заодно прочел новую порцию распоряжений генерала Ли — сделать с Бэнксом что угодно и не допускать его отхода к Макдауэллу, потому что потом все это придет в Ричмонд, и наступит полный геймовер.

Написать легко, а вот как это сделать? Помог случай. Бэнкс собрал свой военный совет в городе Форт-Ройал, в доме женщины по имени Изабелла Бойд. Немного странный выбор, учитывая что и отец, и дядя девушки служили в армии КША, а сама она, когда ужравшиеся северяне во время захвата города влезли в дом, чтобы повесить наверху свой флаг, одного из них пристрелила, а потом была оправдана ввиду скотского поведения нападавших. Мисс Бойд весь разговор подслушала, записала, а потом выслала вездесущему Эшби, который немедленно притащил протокол заседания Томасу.

Так Джексон с радостью узнал, что противник после всех марш-бросков южан вообще не очень представляет, где сейчас носится «Каменная стена», и предполагает, что тот уже движется на восток, спасать столицу. Соответственно, планируется перехватить его где-то там, благо и большая часть сил Бэнкса уже ушла в ту сторону, на соединение с Макдауэллом, как раз получившему приказ присоединяться к Макклеллану в финальной битве. В Форт-Ройале останется небольшой отряд в тысячу человек, сугубо для проформы.

Ага! 23 мая Джексон в своем любимом стиле телепортировался под Форт-Ройал и, пользуясь численным превосходством, выбил северян из города. Те думали укрепиться на холме рядом, но за городом их уже ждал недобро улыбающийся Эшби, успевший и посты снять, и телеграф перерезать, и еще один отряд в тыл к врагу заслать, за головой полковника янки. После ранения означенного полковника и ввиду вездесущести проклятых южан северяне откровенно запаниковали и начали сдаваться в плен пачками — более 700 бойцов было захвачено, а мисс Бойд смогла сорвать со своего дома ненавистную тряпку и повесить флаг КША.

Бэнкс, получив сумбурные известия об этом фиаско, оторопел. С одной стороны, мелкая стычка, небольшие потери, ничего особенного. С другой — генерал осознал, что вообще не понимает, что тут происходит, откуда постоянно появляется этот Джексон и почему он умудряется успеть просто-таки везде. Телеграфировав что-то паническое Линкольну, Натаниэл со всей своей толпой начал спешно отступать в сторону Винчестера, стремясь максимально увеличить расстояние между собой и демоном скорости и внезапности. Авраам, получив сообщение, не на шутку обеспокоился и резко затормозил Макдауэлла, который уже был едва ли не в 60 километрах от орды Макклеллана, к немалому неудовольствию последнего. 40 000 человек оказались выведены из активных действий благодаря одному сверхскоростному генералу.

Джексон, радостно щерясь, несся за испуганным Бэнксом, Линкольн нервничал в Вашингтоне, Макклеллан рассматривал столь близкий Ричмонд и флегматично грустил, Макдауэлл переминался с ноги на ногу, ожидая дальнейших распоряжений, Ли готовил Ричмонд к обороне и возлагал все надежды на «Каменную стену».

Спасут ли дикси Ричмонд? Скоро узнаем, оставайтесь на связи!

Прошлый выпуск тут:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_sedmoy__voyna_sever...

В прошлом выпуске дикси лихо продолбали один из важнейших своих городов, совершив все возможные ошибки в обороне, которые вообще можно было совершить. Опустим завесу жалости над этой сценой и отмотаем время чуть назад — в начало 1862 года, а заодно сместимся на северо-восток, в Вирджинию.

На том фронте Линкольн продолжал требовать хоть каких-то результатов. Ричмонд же вот он, совсем рядом, почему его не взять?! В прошлый раз подобные заходы обернулись кучей трупов и аж одним мертвым сенатором, но пылкого Авраама это не останавливало. Народу у США много, да и сенаторы тоже не самый ценный расходник, могут и потерпеть.

Энтузиазм Линкольна с успехом компенсировался флегматичностью недавно назначенного главнокомандующим генерала-майора Джорджа Макклеллана, свято верившего в древнюю мудрость «Семь раз отмерь, потом перепроверь». Еще в конце 1861 года генерал начал разработку особо хитрого плана и торопиться вообще никуда не хотел. 1 декабря Авраам намекнул, что было бы очень неплохо снова ломануться через речки на Ричмонд, ну, как при Булл-Ране, только теперь победить, однако огонька в глазах у Макклеллана не заметил. Джордж мягко сообщил, что план, конечно, прекрасный и обязательно получился бы, хоть конфедераты уже отрыли на своем берегу окопы полного профиля и пристреляли орудия, но вот лично у него есть другая стратегия, совсем неожиданная, и как только он ее додумает, то сразу же представит на рассмотрение.

Прошло полтора месяца. Несколько раздраженный президент опять вызвал полководца к себе на ковер и заметил, что он тут, вообще-то, глава страны, и можно все-таки ему узнать уже, как именно главнокомандующий собирается забарывать гнусных мятежников? Макклеллан отмазался и на этот раз, хоть и очень рискованно. Дескать, не все собравшиеся поймут красоту и ловкость плана, а вот растреплют по всему свету — это как пить дать, поэтому он лучше воздержится и помолчит.

Как и можно было предположить, подобное объяснение Авраама не устроило. 27 января его терпение окончательно лопнуло, после чего генералу был направлен недвусмысленный приказ — перестать тупить, брать план президента за основу и не позднее чем через месяц начинать лобовую атаку через реки. Опечаленный таким непониманием, Макклеллан со вздохами вынужденно доплелся до начальства и наконец поведал о своей задумке, чтобы не повторять печальных уроков 1861 года.

Стратегия в целом действительно была интересная. Вместо того, чтобы с разбегу долбиться лбом в укрепления южан, их планировалось обойти водным путем, высадить войска в ста километрах от Ричмонда, а дальше, используя реку Джеймс для снабжения, шустро переть в сторону столицы КША, оставив одуревших дикси аж в 80 км позади. На бумаге план был неплох, и Линкольн, скрипя зубами, все же дал свое согласие, но строго предварительное.

Генерал-майор пошел готовиться к десанту, но Авраам запараноил и заколебался. Согласно данным разведки (об эффективности которой чуть позже) совсем рядом с Вашингтоном стояла совершенно чудовищная толпа дикси в сто тыщ человек, и Линкольн весьма опасался высылать почти все боеспособные войска на эту операцию. Более того, в начале марта еще раз пообщавшись с неторопливым стратегом, президент указал, что есть такое мнение, что весь план — вообще гнусное предательство национальных интересов. Дескать, вся армия уплывет к черту на рога от столицы, а тем временем силы КША беспрепятственно войдут в Вашингтон, заканчивая таким образом войну и карьеру великого Авраама. Неприятно может выйти.

Макклеллан помолчал, сообщил, что вот именно про такое восприятие ситуации он ранее и говорил и обиделся. Созванный совет из других знатных генералов таки смог переубедить не желавшего рисковать президента, после чего Линкольна резко качнуло в другую сторону — теперь наступление нужно было осуществить как можно раньше. Желательно вообще вчера. (Однако войска для защиты Вашингтона все равно потребовал оставить. Ну чисто на всякий. И пост главнокомандующего отобрал, обозвав Джорджа «медлителем»).

Наконец получив все необходимые разрешения, генерал-майор начал развертывание плана и тут же столкнулся с неприятным. Во-первых, пока янки никак не могли решиться на атаку, силы КША почуяли, что в воздухе запахло чем-то нездоровым, и со своих позиций отступили ближе к Ричмонду. План пришлось резко менять.

Надо сказать, что Макклеллан в целом был неплохим военачальником, и действительно мог организовать правильное наступление «по учебнику», но обладал двумя критичными недостатками. Во-первых, если кто из читателей еще не понял, он не любил торопиться. Вернее, даже не так — он тормозил. Во-вторых, что прямо вытекало из вышеупомянутого, при любой смене обстановки ему было крайне тяжело перестроиться и порой он по инерции заканчивал задуманное заранее, а потом уже садился и пытался осознать, что делать в новой ситуации. Ему бы родиться лет на 40 позже и рулить войсками в Первую Мировую, где было много времени подумать...

В итоге место десантирования было смещено на самый конец Вирджинского полуострова, рядом с фортом Монро. Согласно разработкам генерал-майора, армия должна была планомерно захватывать полуостров, в итоге выходя к Ричмонду. На пути стоял укрепленный Йорктаун. По изначальному замыслу янки, укрепления города должен был обстрелять флот, и в таком случае штурм прошел бы куда легче. Однако и тут случилась закавыка. Ее звали «Вирджиния» и весила она 4100 тонн. Моряки еще были готовы как-то блокировать это чудовище, не давая ему как следует порезвиться и сорвать все наступление, но бомбардировать город, когда сзади, как в неприличном анекдоте про «Добрый вечер!», может подойти инфернальный утюг, желающих не находилось.

Еще пару недель Макклеллан пытался решить возникшие разногласия. Не удалось. В итоге наступление началось только 4 апреля, когда уже каждая собака на всем континенте знала про «внезапный» и «неожиданный» десант. Дикси, впрочем, ничего с ним поделать не могли — категорически не хватало живой силы и даже оружия — в арсеналах Ричмонда кончились даже дедушкины мушкеты, помнившие прошлую войну с Англией. К счастью, продвижение США больше напоминало гран-при улиточных гонок, а не блицкриг, так что время как-то собраться с мыслями у них было.

Уже 5 апреля генерал-майор получил предательский удар со стороны географии. Эмпирическим путем выяснилось, что карты полуострова составлялись кое-как, и заболоченная речка, которая по плану должна была течь совсем в другом месте, оказалась ровно на пути армии. За речкой же начинались укрепления дикси, откуда радостно поприветствовали северян нестройными залпами. Макклеллан опять взял время на подумать, запросил подкрепления и пошел взывать к своему тотемному зверю — ленивцу.

Корпус Макдауэлла (еще 50 000 бойцов) ему не дали — Линкольн не хотел оставлять без защиты себя любимого — но прислали одну дивизию в 12 тысяч солдат. Тотемный зверь же наполнил сознание генерала видениями позиционной войны, Вердена и артиллерии, поэтому стратег немедленно начал готовиться к долгой осаде.

Дикси тем временем, осознав, откуда прет основная угроза, перебрасывали полки с Ричмонда к Йорктауну, хотя ответственный за его оборону резонно утверждал, что не в коня корм и город все равно придется сдать. На эту тему высшие военные чины КША даже поспорили и было решено попробовать продержаться еще немного, чтоб уж совсем позорно не сливать. Даже 55-тысячное войско защитников, собранное отовсюду, в два раза уступало по численности орде, скопившейся под началом генерала-мыслителя.

К 1 мая Макклеллан получил запрошенные тяжелые орудия и начал активную бомбардировку. Командующий КША, осознав, что счастье ему не улыбнется, выждал в грохоте и аду три дня, затем вжарил остатки боеприпасов из своих устаревших пушек в сторону врага и под канонаду покинул город, чтобы спасти армию для обороны Ричмонда.

В ставке США об этом стало известно на следующий день (при помощи рекогносцировки с воздушного шара — снова привет Жюлю Верну). Макклеллана этот демарш оставил в тягостном недоумении. Как это потом неоднократно разбиралось, нужно было немедленно использовать момент и окружить отступающих с помощью армии и флота — были все возможности не дать им уйти. Однако Джордж снова взял тайм-аут на размышление, и наступление продолжилось только 7 мая, когда дикси, хоть и не без потерь, но успели отойти к Ричмонду, оставляя за собой мелкие подразделения, задачей которых было без устали мешать противнику, огрызаться и максимально задерживать его продвижение.

Главным ударом в глобальном смысле для КША стало то, что без Йорктауна оказалось невозможным обеспечить защиту Норфолка, с его верфями, строящимися кораблями и «Вирджинией». Как ни печально, броненосец пришлось взорвать. Таким образом у Конфедерации вообще не осталось военно-морской промышленности (Новый Орлеан к тому моменту уже взяли), а у Севера оказались развязаны руки, и они могли спокойно плыть к Ричмонду по реке Джеймс.

Именно это и попросил у флота Макклеллан, не спеша ковылявший в том же направлении. Согласно его сообщениям, эскадра США должна была идти вверх по реке и планомерно ликвидировать важные укрепления, склады и форты противника до самой столицы, чтобы ее потом легче было брать. Моряки же взялись за выполнение приказа с излишним рвением и потратили кучу времени, чтобы кропотливо и тщательно разнести вообще все, стоявшее вдоль реки, причем у самого Ричмонда потерпели фейл — «Монитор» по береговой обороне стрелять не смог, потому что у него орудия в тесной башне так не поднимались, еще один корабль вообще сломал свой главный калибр в процессе, а флагман в перестрелке с Ричмондом накушался ядер и ничего путного сделать не осилил. Водный путь к столице КША остался закрытым.

В районе 14 мая Макклеллан, стоявший уже почти рядом с целью, снова послал депешу Линкольну, в которой просил дать еще народу, а то боязно как-то. Это не потому, что генерал был трусоват, а потому, что разведка работала то ли плохо, то ли не на него. По идее, агентство Пинкертона, которому ушел госзаказ на этот сервис, получило довольно много информации о происходящем с той стороны фронта. Но по пути факты искажались, обрастали слухами, устаревали, и в итоге Джордж реально думал, что дикси минимум в два раза превышают его по численности (то есть, их там от 160 тысяч). Керосина в огонь добавляли и опросы местных, большая часть которых, естественно, была за КША. Гражданское население откровенно радовалось возможности постращать пришлых городских и называло завышенные цифры. Попытки же спросить у негров-работников были еще более бесполезны ввиду черной системы счета «Один, два, много, мильён».

Надо сказать, что у дикси-то особых радостных иллюзий не было. Кое-как насобирав 80 000 бойцов, они с печалью прикидывали, что как раз у северян (в случае подхода дополнительного корпуса) окажется в два раза больше сил, и как в такой ситуации оборонять город, мало кто понимал.

Решив, что приз уже близко, Авраам счел возможным выполнить просьбу своего генерала, но с одним условием — корпус Макдауэлла нужно было не перебрасывать через реку Джеймс туда, где по мнению генерала он более всего пригодился бы, а просто подвести поближе, но оставить на линии Ричмонд-Вашингтон, а то страшно же очень. Судьбоносное решение, за которое дикси стоило бы поблагодарить вражеского президента.

Макклеллан ждал подмоги и восстанавливал мосты через разрушенную реку, отделявшую Ричмонд от его армии, Макдауэлл торопился на помощь, Линкольн довольно потирал руки, генерал Ли пытался хоть как-то отсрочить гибель КША, но судьба Ричмонда решалась не под его стенами, а в 150 километрах к северо-западу, в долине Шенандоа, где находились Томас «Каменная стена» Джексон и 5000 его орлов.

Именно про них мы и расскажем в следующем выпуске.