Видеоформат для любителей смотреть или слушать
Грустная история самой богатой страны
Если взглянуть на жизнь Венесуэлы начала 1970-х, то мы увидим девушек в ярких платьях, быстрые блестящие авто и яркие вывески магазинов модных западных брендов. В то время столица Венесуэлы, город Каракас, был самым быстрорастущим и процветающим мегаполисом Южной Америки.
Если что, это не Лас-Вегас, а Каркас – столица Венесуэлы. Фото 1970х годов
Но сегодня Венесуэла считается одной из самых опасных стран мира, где большая часть преступлений остается нераскрытой. Все потому, что третьнаселения Венесуэлы не может найти работу, национальная валюта обесценивается на сотни процентов в год, а власть погрязла в коррупции. Что же превратило Венесуэлу из процветающей страны в самый депрессивный регион Южной Америки всего за пятьдесят лет?
Ответ таится под землей: это нефть. В Венесуэле ее начнут массово добывать в 1914 году, потому что окажется, что этой нефти у Венесуэлы больше всех в мире. С 1935 года страна будет жить только за счет экспорта черного золота. И огромные нефтяные доходы позволят венесуэльскому правительству разбрасываться деньгами направо и налево, а обществу закрыть глаза на многие нерешенные проблемы.
Типичная картина на берегах Маракайбо – крупнейшего озера Венесуэлы, откуда в 1917 году началась промышленная добыча нефти в стране
Но когда в 1980-е цены на нефть рухнут, экономика Венесуэлы начнет разваливаться с такой скоростью, что страна за несколько лет из самой богатой части Южной Америки станет самым бедным и опасным регионом континента. И Венесуэла — самый яркий пример, но далеко не единственная жертва нефтяного проклятья.
Итак, давайте разберем, как нефть стала главным двигателем мировой экономики, и почему она может озолотить одних и уничтожить других. Как справиться с нефтяной болезнью, и почему страны сидят на триллионах нефтедолларов, не тратя их на текущие проблемы.
Краткая история главного экономического ресурса
Восхождение нефти на экономический олимп началось в середине XIX века, когда канадский врач и геолог Авраам Геснер выделил из нефтепродуктов странную жидкость, у которой было одно важное качество – она очень ярко и хорошо горела. Новое вещество, которое Авраам запатентовал под названием «керосин», произвело настоящую революцию.
Буквально за пару лет керосин не только заменил газ в уличных фонарях по всему миру, но и спас популяцию самых крупных животных планеты от вымирания. Ведь в погоне за китовым жиром – главным источником искусственного света в докеросиновую эру, – люди истребили сотни тысяч этих животных. А с открытием керосина убивать китов стало просто экономически не выгодно, ведь производство нового вещества обходилось в десятки раз дешевле морской охоты.
К концу XIX после изобретения гарпунной пушки и распространения пароходов популяции гренландских и гладких китов были почти полностью истреблены
Через несколько лет после открытия Геснера люди изобретут еще два способа переработки нефти. Благодаря этому Карл Бенц (в 1885 году) создаст автомобиль с бензиновым двигателем, а позже другой вид двигателя изобретет человек с известной фамилией – Рудольф Дизель (в 1897 году).
В 1908 году американский предприниматель Генри Форд использует достижения немецких изобретателей и выпустит первый автомобиль, который продастся миллионами экземпляров (Форд Т). И тогда станет понятно, что нефть занимает место главного ресурса мировой экономики на долгие годы.
Начальная цена на фордовский «Т» составляла 825−850 долларов — почти на треть меньше, чем у самого дешевого автомобиля других фирм — при среднем годовом доходе в США на 1910 год в 574 $. Вот что значит по-настоящему доступный авто
Так оно и случилось. К началу Второй мировой войны контроль над запасами нефти стал ключевой целью любой крупной державы. Собственно, одной из причин начала Великой Отечественной войны было желание Германии получить доступ к советским месторождениям нефти на побережье Каспийского моря. Когда же добраться до советской нефти не удалось, а Румыния – главный поставщик нефти для Третьего Рейха, – перешла на сторону антигитлеровской коалиции, немецкая армия потеряла последние шансы на победу.
Окончание Второй мировой войны запустило новый виток промышленного развития и спроса на нефть. Мировая экономика начала расти еще быстрее, особенно благодаря стремительному подъему незатронутых войной Соединенных Штатов. Пока другие только приходили в себя, США к 1960-м уже производили половину всех автомобилей в мире, и, конечно, темпы добычи топлива перестали успевать за ростом экономики.
Доля мирового производства машин в разных странах
К этому моменту регионы с богатыми запасами нефти, такие как Персидский залив и Африка, становятся объектом пристального мирового внимания и геополитических интересов. И дефицит нефти очень хорошо объясняет, почему в этих регионах происходили самые ожесточенные военные конфликты последних десятилетий.
В общем, к 1960 годам нефть становится главным энергоресурсом на планете. Для всех стран, которым выпало обладать нефтью, она превращается одновременно и в благо, и в проклятье. Некоторые страны, как Советский Союз, после подсаживания на нефтяную иглу внезапно разваливаются изнутри, а другие, как Катар, после открытия нефти превращаются из пустыни в место, где организуют одно из самых дорогих спортивных событий в мире. Но как объяснить эту разницу?
Как работает ресурсное проклятье
Все нефтяные державы объединяет абсолютно одна и та же проблема. Когда у вашей страны внезапно появляется нефть, то вы буквально превращаетесь в счастливчика, который выиграл в лотерею. Эту нефть вы наверняка начнете продавать, потому что ваша экономика просто не сможет проглотить такой объем. Экспорт «черного золота» запустит поток иностранной валюты прямиком в карманы вашего бюджета. Но, чтобы тратить эти деньги внутри своей экономики, вам придется менять иностранную валюту на деньги вашей страны, и тогда курс вашей валюты начнет очень быстро укрепляться.
В этот момент окажется, что благодаря крепкой валюте очень удобно импортировать зарубежные товары, ведь они стали для вас сильно дешевле. Не надо ничего производить самим – просто берете и покупаете качественный импорт здесь и сейчас по низким ценам.
И это кажется прекрасным – уровень потребления растет, все обвешиваются новенькими айфонами и заказывают недоступные когда-то машины. Но в это же самое время отечественный бизнес, который не занят добычей нефти или другого ключевого ресурса, должен конкурировать с иностранцами, и чаще всего он эту конкуренцию проигрывает.
Теперь национальные товары и на внутреннем, и на зарубежном рынке стоят дороже – просто потому, что вырос курс национальной валюты. В итоге отечественные предприятия не выдерживают конкуренции и выкупаются зарубежными компаниями.
Кто-то скажет: «И поделом такому бизнесу». Ведь так работает конкуренция – выживает сильнейший. Но если государство пускает этот процесс на самотек, то рано или поздно рынок наводняют зарубежные фирмы, которые становятся крупными игроками и диктуют свои условия.
И вроде бы государство должно всеми силами этому препятствовать, ведь на кону самое важное – экономический суверенитет страны. Но зачем решать туманные проблемы будущего, если у вас под ногами уже есть нефтяные миллиарды? Так что, когда в страну и так льются ресурсные деньги, у элит нет серьезных стимулов проводить налоговые и бюджетные реформы.
В той же Венесуэле середины XX века, конечно, не велись никакие дискуссии о бюджете, потому что денег было навалом, и власти занимались бесконтрольными субсидиями. То есть, попросту, затыкали дыры нефтяными деньгами.
А вот если бы они думали об импортозамещении, развивая и другие отрасли экономики, то все точно сложилось бы иначе…
Так правительство Венесуэлы в 1960-х и пыталось это делать. Для выхода из нефтяной ловушки власти выделяли миллионы боливаров на поддержку промышленности. Правда, это не помогло, потому что бизнесмены боролись не за повышение качества продукции и рост производства, а за доступ к этим самым бюджетным деньгам.
Министр финансов Венесуэлы в октябре 1978 года скажет так:
Самым важным оружием министра финансов, который сталкивается с многочисленными бюджетными запросами, является его способность сказать «денег нет». Но как я мог это сделать при таком количестве денег?
Родольфо Терраньо
Когда же нефть подешевела в 1980-е, правительство Венесуэлы отменило многочисленные бюджетные трансферты, что бизнесу, что простым людям. В итоге Венесуэлу захлестнули массовые беспорядки. Это неудивительно, ведь когда вы живете за счет единственного ресурса, весь ваш бюджет, социальная стабильность и суверенитет зависят от непредсказуемых колебаний цен на один мировой товар.
Но, погодите. Есть же богатые нефтяные страны, которые прекрасно живут как раз благодаря своим ресурсам. В чем их секрет? Почему они не похожи на Венесуэлу, Мексику или Нигерию?
Страны, которые вполне успешно живут за счет нефтяных доходов, пользуются одним механизмом: он называется стабилизационный фонд. Эти фонды нужны для тех случаев, когда у государства не хватает денег на выплату пенсий или на другие бюджетные расходы – тогда-то и можно будет использовать нефтяные средства.
Для того чтобы наполнять стабфонды, применяются бюджетные правила. Это такой порог отсечения. Допустим, если нефть стоит дороже 50$ за баррель, или доходы бюджета от продажи нефти превысили миллиард долларов, то излишек поступает в стабфонд. Каким будет это правило, правительства стран определяют самостоятельно.
Благодаря стабилизационному фонду в экономику не вливаются разом миллиарды валюты, и поэтому не возникают те проблемы ресурсного проклятия, о которых мы говорили ранее. Это часто не понимают или не хотят понимать различные популисты, а потому идеи срочно потратить деньги из фонда на строительство, образование и прочие экономические цели быстро проникают в массы.
Ровно так происходит из года в год в Норвегии. Но когда к власти там приходит очередная оппозиционная партия, то она почему-то не спешит воплощать эти идеи в жизнь. А все потому, что давно известно, к чему приводит политика растрат. Так что новая власть объясняет населению, что они переоценили возможности стабфонда, и история начинается сначала.
Кстати, именно пенсионный фонд Норвегии является самым крупнымстабфондом в мире. В настоящее время ему принадлежат 1,5% всех акций в мире. Норвежский фонд владеет акциями Apple, Nestlé, Microsoft, Samsung и еще девятью тысячами компаний. Это, конечно, не частный фонд BlackRock, который владеет примерно 5% всех компаний в мире, но для пенсионного фонда просто поразительный результат.
Размер норвежского пенсионного фонда в сравнении с состоянием самых богатых людей мира
И такие масштабные инвестиции проводит далекая северная страна, которая буквально стоит на камнях, потому что для земледелия пригодно менее 3% ее территории. Тем не менее, благодаря правильной бюджетной и налоговой политике, Норвегия регулярно занимает самые высокие строчки в рейтингах счастья и благосостояния населения.
Однако помимо Норвегии, свои фонды есть у десятков других стран. И пусть самые крупные фонды собрали именно экспортеры нефти, далеко не все из них успешны так же как Норвегия. Если разместить страны в виде кружочков, где размер кружочка – разведанные запасы нефти в этой стране, то мы увидим, что среди нефтяных гигантов с наибольшим уровнем дохода и наименьшим уровнем безработицы числятся Катар, Эмираты, Канада, США и Саудовская Аравия. Еще где-то среди них затесалась наша Норвегия.
Размер кружочка - разведанные запасы нефти. Первая группа: Иран, Ирак, Венесуэла. Вторая группа: Россия и Казахстан. Третья группа: Канада, США, Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар и Норвегия
Во второй группе – с умеренным уровнем безработицы и средними доходами, – располагаются Россия и Казахстан. А в третьей – Венесуэла, Ирак и Иран, которые, несмотря на богатейшие запасы нефти, не могут похвастаться стабильной и процветающей экономикой.
Сильнейший эффект ресурсного проклятья проявляется в этих странах потому, что они до сих пор не смогли диверсифицировать свою экономику. По различным причинам, – не в последнюю очередь, геополитическим, – эти страны непривлекательны для иностранного капитала. Никто не готов вкладываться в их экономику, где не сегодня, так завтра твои активы национализируют, а защитить свои права будет невозможно.
И настроения инвесторов изменить очень тяжело. Именно поэтому Катар проводит самый дорогой чемпионат мира по футболу в истории, а клубы Саудовской Аравии приобретают самых известных футболистов за космические деньги. Все это – часть огромной пиар-акции по созданию благоприятного инвестиционного имиджа страны. Мы, мол, не только нефтью богаты. Давайте, несите нам свои деньги.
Хотя ресурсное проклятье — это конечно, не только нефть. Когда-то могущественную Испанскую империю разрушил приток золота из завоеванной Латинской Америки, чуть позже Аргентина сфокусировалась на сельском хозяйстве и тоже проиграла мировую конкуренцию, оставшись у разбитого корыта. Десятки экономик в истории разваливались из-за фокуса на одном ресурсе.
Нефть, которая сегодня стала царицей экономики, не вечна. Ее запасов, по разным оценкам, хватит лишь на ближайшие пятьдесят лет. И пусть этот период будет длиться дольше, но, рано или поздно, тот же сверхбогатый Катар может превратиться обратно в пустыню, а Норвегия – в непримечательную северную страну. Так оно и случится, если власти ресурсных стран не успеют воспользоваться нефтяным изобилием.
История показывает, что ресурсы остаются главным источником геополитической силы. Сегодня это нефть, завтра это может быть что-то другое. Но важно одно: пока вы наслаждаетесь дарами ресурсного проклятья, оно медленно убивает вашу экономику.
Спасибо за прочтение. О прошлом и настоящей мировой экономики регулярно пишу в телеграм канале → Простая экономика.
