Друг-эмигрант был за рулем. Проезжали мимо мексиканского ресторана на трассе. Зашли, сели, позвали официантку-мексиканку. Задача перед ними стояла непростая. В большинстве американских ресторанов водку в бутылках на стол не подают. Только рюмками. Называется одна порция-рюмка «one drink» (drink по-английски «выпивка», «напиток», а также «порция»). «Две порции» - «two drinks»… То есть дринкнул, недостаточно захорошело - попросил второй дринк. Двух-трех дринков американцу обычно за вечер предостаточно. Но наши ребята не виделись пятнадцать лет.
Друг моего рассказчика хоть и знал здешние порядки, но они ему претили, так как душа его навсегда осталась нашей. Поэтому официантке он сразу сказал:
- Значит, так. Слушай меня внимательно. Принеси нам десять дринков. Только сразу, вместе! Поняла? Ну и на закусочку какой-нибудь салатик.
- Сколько-сколько дринков?
- Десять. Давай быстрее, мы пятнадцать лет не виделись. Выпить охота, понимаешь?
Официантка пошла было на кухню, но какая-то мысль ее все-таки остановила по дороге, и она вернулась.
- Вы извините, я недавно из Мексики, не все еще понимаю по-английски. Вы не могли бы повторить ваш заказ?
Наш повторил настойчивее:
- Десять дринков и один салат. Давай быстрее.
«Догадавшись», о чем идет речь, официантка очень учтиво спросила:
- Вам, наверно, еще стулья поставить, да? Еще люди придут?
Наши уже стали раздражаться:
- Не волнуйся, милая, стулья ставить не надо. Вдвоем справимся. Давай, и побыстрее. Говорят тебе, выпить охота.
Официантка принесла на блюде десять рюмок водки, отошла в сторону и стала наблюдать, что будет дальше. Наши быстро рюмками прожонглировали за встречу, за друзей, за первую родину, за вторую родину, за удачу, за счастье и за будь-будь. И снова позвали потрясенную увиденным официантку.
- Еще десять дринков принеси, да?
- Нет, салат оставь этот. Не трогай.
Официантка принесла новые десять дринков. Наши их продринкали еще быстрее. За школьных учителей, врачей, за тех, кто уехал и кто остался (поименно), и за будь-будь. И в третий раз повелительным жестом потребовали официантку.
- Очень маленькие у вас все-таки дринки. Чтобы мы тебя больше не гоняли, - решили заботу об официантке проявить! - принеси сразу двадцать. А салат не трогай, тебе сказали.
Все работники ресторана вышли смотреть, как наши опрокидывают дринки за тех, кто в море, за тех, кто с нами, и за хрен с теми, кто не с нами… Подошел к столику хозяин ресторана. Пожилой заботливый мексиканец пожал нашим руки, представился и говорит:
- Вы замечательные клиенты. Мы даем вам максимальные скидки. Приезжайте к нам почаще. И имейте в виду, что каждый четвертый дринк у нас бесплатный.
Зря он это сказал! Наши тут же позвали официантку.
- Повтори все, что мы взяли, а то, что бесплатно положено, отдельно поставь на поднос - пусть рядышком стоит, так, для удовольствия, глаз радует. Да, и принеси наконец какой-нибудь закуски. Мы ж не алкоголики - все это под один салат пить.
Когда в каждом сидело по пол-литра, ребята встали и под аплодисменты обслуживающего персонала начали прощаться:
- Спасибо, было очень вкусно, нам пора, мы поехали.
Хозяин подошел во второй раз. Снова пожал им руки и, загадочно улыбаясь, сообщил, что их ждет у выхода сюрприз. Он вызвал за свой счет лимузин! Чтобы тот в целости и сохранности доставил дорогих клиентов домой.
- Таких клиентов беречь надо, - пояснил хозяин.
- Зачем нам лимузин? - возмутились друзья детства. - Мы сами за рулем.
И официанты, и повара вышли на крыльцо проводить «жонглеров дринками» в последний путь. Те же как ни в чем не бывало сели в машину и поехали.
Ехали, ехали, вроде не качаясь, не нарушая правил. И вдруг - надо же такому случиться! - их остановил на трассе дорожный патруль.
- У вас фара одна не работает.
Полицейский отошел метра на три, показал жезлом на негорящую фару. За рулем из наших был тот, который уже в Америке пообтерся. Понимал - главное сейчас, чтобы полицейский не почувствовал запаха. Однако отвечать надо. Приоткрыл окошко чуть-чуть и, высунувшись лишь одним ухом, попытался внятно пробормотать:
- Конечно-конечно, мы все знаем, как раз ехали в автосервис.
Но даже из уха на три метра так потянуло спиртным, что полицейский пошел на это ухо, как кот на валерьянку.
Наш попытался его успокоить, продолжая разговаривать так же, ухом:
- Да нет, в пределах нормы.
И вроде не соврал. Просто не уточнил, что в пределах своей нормы.
- А по-моему, не в пределах, - не поверил полицейский. - Придется пройти тест.
Достал, извините за выражение, тестилку - последнее достижение американской науки и техники.
Водитель побледнел. Отказаться от тестилки нереально. Сразу заберут. Дать взятку - еще хуже: посадят. Они же, американцы, как недоросли, даже не догадываются, что можно деньги собирать на дороге. Оставалось одно - надеяться на технику выдоха. Этому у нас многие научились еще в юношестве. И никто, кроме наших, в мире такой техникой не владеет. Выдыхать носом. Шумно, но с меньшим процентом перегара. Когда-то я тоже знал этот способ. Мальчишки во дворе научили. Я тогда был в восьмом классе. И успешно пользовался этим выдохом, когда на школьных вечерах нас проверяли учителя.
Вспомнив, чему учили комсомол и школа, наш водитель послушно и шумно пустил струю через нос и стал обреченно ждать результата. Полицейский посмотрел на дисплей тестилки и не поверил своим глазам. Там ясно и отчетливо выскочило слово «труп». Бедный американец так удивился! До сего момента он даже не знал, что там такое есть, внутри дисплея. Потряс тестилкой - может, что-то в ней заклинило? Ведь не может такого быть: водитель живой, а на дисплее написано «труп». Явное расхождение - несвязуха! Потряс и попросил еще раз:
- Не могли бы вы снова пройти тест?
Наш понял: что-то у американца не получается. Дыхнул уже увереннее. Американец посмотрел на дисплей: опять «труп». У американца, как рассказывал мне свидетель-харьковчанин, даже волосы в подмышках зашевелились от ужаса. Водитель же, увидев полицейского растерянным, приободрился и спросил:
- Да вот тут, посмотрите, - не зная, как подобрать слова, начал объяснять американец. И показал водителю на дисплей.
- Да у вас же прибор испорчен! - мгновенно осмелел наш «заяц во хмелю». - Да я на вас жаловаться буду. Вы меня оскорбляете. Я что, труп, по-вашему?
Американец окончательно растерялся и, не зная, что дальше делать, отпустил наших. Как утверждал мой рассказчик, он долго еще, стоя на том же месте, тряс своей тестилкой, с которой никак, судя по всему, не мог скинуть слово «труп».
Наши обрадовались, поехали. По дороге уже хотели в честь такого события еще в какой-нибудь ресторанчик заскочить. Но судьба-режиссер распорядилась по-своему. Или они и впрямь ехали качаясь. И их остановила вторая полицейская машина. Впрочем, наш уже опытный водитель ничего не боялся. Уверенно подозвал полицейского и сразу ему предложил:
- Давай сюда, без лишних предисловий, свою тестилку.
На этот раз он выдохнул что есть мочи. Раза в три больше, чем вдохнул. Полицейский посмотрел на дисплей - глаза у него округлились, как и у первого. Поэтому наш уверенно сам спросил:
Еще больше полицейский удивился такой проницательности:
- Да у вас же у всех на дороге приборы испорчены, - разошелся наш «заяц». - Да я на вас в муниципалитет жаловаться буду! Уже один нас останавливал. Я у него тоже трупом был. Вы мне за это ответите!
Полицейский не поверил такому бреду, связался со своим коллегой:
- Да, было, - как-то с неохотой ответил тот, видимо, все еще продолжая трясти тестилку. - Вот до сих пор с дисплея не исчезает.
За нанесенный моральный ущерб наших проводили под конвоем до дома.
А на следующий день они поехали в мексиканский ресторан завтракать с максимальной скидкой. И дринкнуть не только за свою историческую родину, но и за американцев.
«Сегодня в США вырвало с корнями деревья, повалило рекламные щиты и столбы линий электропередач. Уже давно с таким размахом русские эмигранты не отмечали день десантника…»
Это неправильно, когда меня обвиняют в том, что я ненавижу Америку. Не я ненавижу Америку, ее ненавидит большая часть человечества (особенно если учесть, что ее ненавидит Китай). Я же все время хочу объяснить, что критикую не Америку, а наше подражание ей. Причем мы подражаем самому плохому и самому неприглядному! Что мы взяли как образец для подражания? Американские фильмы. Не хочу это даже комментировать, я много раз говорил: на Голливуд надо надевать противозачаточные.
Мюзиклы. Их мюзиклы вместо наших чудесных спектаклей. Русские привыкли к чеховским постановкам. Я проехал по многим провинциальным городам, во всех есть наши театры с великолепным репертуаром. Ведь сюжет мюзикла не сравнить с «Вишневым садом»! В мюзикле какой сюжет? «Я пришел, ты умерла, и все танцуют». Если б Гюго увидел «НотрДам», он бы прямо в гробу перевернулся, застрелился и опять перевернулся!
Еще мы у них взяли телевизионные передачи. Сейчас по всем программам у нас идут западоподобные игры. Причем это игры для особо одаренных среди слаборазвитых и среди среднедебильных. С вопросами типа: «Что было раньше: Первая мировая или Вторая мировая война?» И уже есть люди, которые над этим задумываются!
Автоматы игральные к нам тоже от них пришли. В мое время молодежь занималась спортом. Если бы я в молодости сидел у автоматов ночами, я бы уже сдох давно! А сейчас? Сидят, бедные, все бледные, как спирохеты, дергают за ручку однорукого бандита - а в глазах мечта о трех вишенках.
Рекламу тоже их взяли. Я, когда смотрю западные рекламные ролики по телевидению, думаю: как же загнивает все человечество! Чего у нас только нет! Кариес, перхоть, несвежее дыхание, грибок… Правда, мы располагаем эту рекламу в правильном порядке: чипсы, бульонные кубики, кофе, шоколад - и сразу лекарства от диареи.
Как-то еду из Саратова в Самару, 600 или 700 километров, и всё поля, поля, поля - больше ничего нет. Дорога такая красивая, холмы, ощущение, что татаро-монгольская орда сейчас появится, потому что нетронуто все с тех пор, девственно. Вдруг посреди поля реклама: «МАРТИНИ». Ну для кого это все?
Еду дальше. Между Никополем и селом Шестихаткой (которое сразу за Пятихаткой) есть еще четыреххатка одна. Стоят покосившиеся, инвалидные заборы, инвалидные дома; бедные наши старушки - по ним нельзя даже сказать, сколько им лет, кажется, они прямо такими и родились - в вечных тулупах ходят. И посреди этой деревни стоит единственный дом двухэтажный, на нем написано: «КАЗИНО АЛАБАМА».
Какие же мы смешные, когда Западу подражаем! Сочи. «Кинотавр». (Такие Канны для бедных.) Звездная дорожка, которую сбили наши рабочие по пьянке, то есть помост с линолеумом, из которого торчат гвозди. Сто пятьдесят пьяных сочинцев ждут звезд. И вот - наши звезды. Женщины идут красивые, шлейфы вечерних платьев цепляются за гвозди в дырявом линолеуме, а реагировать нельзя, потому что все сделали пластику лица, как в Голливуде. Наши актрисы очень красивые. Зачем он им нужен, собственный рентгеновский снимок? Одна была такая красивая! Стала - сушеная ритуальная обезьяна. У второй спало со щек: все, что ей накололи, слилось на подбородок. Как будто муравьед взасос поцеловал. Идет еще одна. Ощущение, что ее схватили за копчик, и все лицо натянулось, глаза навыкате, жуть! У следующей вообще во все лицо одни губы, как две устрицы, разбухшие на солнцепеке.
А мужики все в смокингах - идут, потом обливаются. Я поинтересовался: почему не работают кондиционеры? Оказывается, кондиционеры отключаются, когда включаются… фонтаны на площади. И вот ходят наши артисты по дырявому линолеуму в этих своих смокингах, сигары курят… Потом заходят в туалет. Мужики в смокингах в нашем туалете - это еще та картина! Сейчас попробую описать этот туалет. Ну, во-первых, кран. Так давно там воды не было, что его полиэтиленовым пакетом закрыли. А унитаз? В этот унитаз когда-то ударила молния (где-то в 30-х годах!) и расщепила его, как будто он в синхрофазотроне побывал. Это не трещина на унитазе, а Миссисипи с притоками - такая она живописная! Думаете, хоть кто-нибудь догадался его починить? Нет. Заменить? Нет. Но чтобы он совсем не развалился, заклеили скотчем и написали: «Осторожно! Унитаз не закреплен. Бывали случаи. Просьба не облокачиваться».
А на пляже? Ну, во-первых, это не пляж, а мусорная свалка, потому что там недобитые косяки, шприцы, контрацептивы использованные, и все это барахтается в бурунах, купается, ласкается друг с другом. А наши женщины загорают, насмотревшись голливудских фильмов. Надели купальники, которые называются стринги. Сейчас объясню, что это такое. Стринги - это такие купальники-ниточки, которые в славянском женском теле не видны вообще. Пока она сидит - вроде еще ничего. Но когда встанет! Знаете, это такой гибрид холодца с целлюлитом. Она встает, и у нее холодцом это ходит всё. Издали одна напомнила мне советскую ветчину, перетянутую веревочками… Я совсем не против полных женщин. Но наденьте вы наши купальники, чтоб как-то в гармонии все это было! Не все могут показать архитектуру своего тела. Купите наш советский, нравственный купальник. Русская кухня и стринги - вещи несовместимые.
Лучше улыбаться улыбкой Будды, чем по Карнеги.
Удивительно, ну почему мы берем у Запада только плохое?! Ведь есть же и хорошее. Например, те же американцы в отличие от нас моются. Да, моются, с ними можно в транспорте ездить - они не пахнут. Я понимаю: наши не моются, потому что у нас горячая вода отключается время от времени, а в Америке не отключается никогда. У нас, куда ни приедешь, в какую гостиницу ни зайдешь, открываешь кран с холодной водой - течет горячая, открываешь горячую - течет ржавая. Или нет бы, чтоб дороги сделать как на Западе. А то наши остались как в позапрошлом веке. «Это не дороги, это направление», - Гоголь еще писал.
Ну почему мы не можем наладить на западный манер наш быт? А жизнь души оставить нашу, российскую, смотреть наши фильмы, читать наши книги, ходить в наши театры.
«Я люблю Америку», Михаил Николаевич Задорнов, 2010г.
