С Егорьевской пещерой у меня связаны яркие, немеркнущие воспоминания. Несмотря на то, ездили мы туда аж в 2017 году, я помню всё так чётко, словно это было вчера.
Сразу скажу, что в случае с Егорьевской ожидания снова разошлись с реальностью, и произошло это по двум причинам. Первая — после посещения Барсуковской пещеры (несмотря на то, что она детская) я уверилась в том, что пещеры — это ужасно интересно и совсем не страшно. Вторая - Ульяна, которая занималась организаторской деятельностью, отозвалась о ней так:
- Она, конечно, узкая и там даже есть пара мест, где можно застрять, но ты с твоими габаритами везде легко проскользнёшь.
Так я и ехала в полной уверенности, что меня ждёт увеселительная прогулка. Забегая вперед, скажу, что после посещения Егорьевской сделала вывод: габариты в подобных пещерах ничего не значат, если не умеешь ими пользоваться. Всё решает опыт.
Людей в поездку набралось немало. Сейчас уже не вспомню точно, но ехали как минимум на пяти машинах. Естественно, я не знала и половины из них, да и Саша тоже. На этот раз нас, как безлошадных, подкинули женщине средних лет по имени Нина. Мне понравилась как она сама, так и манера её вождения — спокойная и уверенная.
До Маслянинского района мы ехали по трассе, потом свернули на лесную дорогу, где двигались уже гораздо медленнее. Остановились недалеко от пещеры около часа дня. Развели костёр, приготовили обед и обсуждали дальнейшие планы.
Вообще, в этот день, субботу, планировалось посетить Егорьевскую пещеру, потом доехать до Бердских скал, там переночевать, в воскресенье полазать по скалам и домой. По скалам я ещё не лазала, да и снаряжения у меня не было, поэтому собиралась позагорать и просто отдохнуть на природе.
Едва мы поели и переоделись, пошёл дождь, причём довольно сильный. Ждать времени не было, поэтому, как только он начал стихать, отправились к пещере.
Недалеко от Егорьевской находится ещё одна пещера — Колючая. Как мне рассказали, она вертикальная. Часть группы решила сходить сначала в Колючую, спуститься, осмотреться, а после присоединиться к остальным. Разумеется, Саша тоже пошёл в Колючую, так что по большей части я оказалась предоставлена самой себе.
Тропы до пещеры не было, мы шли друг за другом гуськом, приминая высоченную траву и отплёвываясь от зудящих изголодавшихся комаров поистине гигантских размеров. Наконец, среди зарослей появилась чёрная дыра, являвшаяся входом в пещеру.
Я оказалась в небольшом круглом гроте. Ульяна, сверху командовавшая спуском, посоветовала спустившимся идти дальше в пещеру, чтобы людей много на одном участке не скапливалось.
Решив зря не стоять на месте, я полезла в расщелину вслед за девушкой по имени Вика. Пещера была очень глинистой. Мы протискивались боком, осторожно ступая, так как по дну (не знаю, каким словом обозначить низ) проходила трещина, достаточно широкая, чтобы нога в неё провалилась, и достаточно узкая, чтобы застрять в ней. Выйдя в более широкое место, мы остановились, оглядываясь.
- Сюда, - показала Вика на скромных размеров отверстие.
- Это точно? - спросила я, заметив ещё один лаз сверху.
- Да. Верхний тоннель ведёт в тупик, насколько я помню.
После этих слов я поняла, что Вика здесь уже бывала, отчего доверия к ней прибавилось.
Мы поползли через нижний лаз, и через некоторое время я с ужасом начала понимать, что мне в прямом смысле приходится с усилием себя пропихивать вперед. Стены всё сужались, а выхода на более широкое место что-то не предвиделось. Я заметно отстала от Вики. В один момент, судя по звукам, я поняла, что тоннель перешёл в грот.
- Подожди меня! - крикнула я, совершенно не горя желанием оставаться здесь одна. Тем более, я не слышала звуков сзади и не могла понять, идёт кто-то ещё за нами или все остались ждать Улю.
- Жду, - ответила Вика.
На последних метрах я, кажется, превратилась в гусеницу. Цепляясь руками за выступы в стене и подтягиваясь к ним, я, наконец, выбралась из щели.
- Похоже, теперь я знаю, что чувствует человек, когда рождается, - переводя дух, попробовала пошутить я.
Вика дружелюбно усмехнулась и заметила:
- Это было самое узкое место.
Я облегчённо вздохнула, решив, что дальше идти будет легче. Хотя слегка напрягала мысль, что на обратном пути придётся лезть здесь ещё раз.
Следующий лаз был шире, но очень извилистый. Никогда не думала, что смогу так изгибаться. Он довольно быстро закончился. Точнее, оборвался. Дальше нужно было спуститься вниз метра полтора. Так как развернуться было негде, а вылезла я ногами вперед, то не очень хорошо видела, за какие выступы лучше схватиться, а на какие встать. Да и идея опираться на скользкую отвесную стену восторга у меня не вызывала.
Вика помогла мне, когда поняла, что висеть в нерешительности я могу долго. Она поднялась вверх по стене, и я, опираясь на неё, спустилась вниз.
Здесь нас догнал парень, Паша, с которым Вика, как я поняла, была знакома (возможно, они даже состояли в романтических отношениях).
В следующий меандр первой нырнула Вика, за ней я, так как опасалась, что если буду последней, то отстану. Здесь ползти пришлось уже лёжа на боку. А потом (о ужас!) случилось то, к чему я вообще была не готова. Дно пещеры заливала невесть откуда взявшаяся вода. Была она грязной, глинистой и очень холодной. Положение моё осложнялось тем, что одежды, подходящей для лазания в пещерах, у меня не было. Нет, мы с Сашей постарались и подобрали то из его одежды, что на мне не болталось, и в чём бы я не замерзла. Но эти вещи, как не крути, были мне велики, и вода немедленно стала заливаться за шиворот, в рукава и сапоги. Кроме того, одеждой я то и дело цеплялась за камни, что замедляло наш маленький отряд и заставляло меня злиться. На голову во время наших вылазок на природу я привыкла натягивать бафф, была в нём и сейчас. Он тоже цеплялся за выступы, соскальзывал с головы, а вместе с ним и фонарь, который я два раза уронила в воду.
В итоге я всё же умудрилась потерять бафф. Как, когда он успел соскользнуть с головы, я не заметила. Пошарив руками в ледяной воде, я поняла, что найти его не удастся, а задерживаться надолго без движения не стоило. Всё остальное время в пещере я провела с непокрытой головой и, как не старалась быть аккуратной, вывозила волосы в глине чуть более, чем полностью.
Этот кошмарный тоннель тоже закончился, короткая передышка в гроте и ещё один меандр, пожалуй, самый неприятный. Наверное, я уже тогда устала, иначе он бы не дался мне так тяжело. Именно на этом участке пути я начала сдавать не только физически, но и морально. Стены коридора извивались, как беснующаяся в припадке анаконда. Я смотрела на Вику и отчаянно завидовала. Она проскальзывала с лёгкостью, словно принимая форму камней. Моему парню очень нравится слово «диффузия» и производные от него. Поэтому, если бы он оказался рядом, то непременно заметил бы, что мы с камнями «диффундируем».
Именно в этой части пещеры я первый раз столкнулась с ситуацией, когда совершенно не понимала, как пролезть, как двигаться дальше. Где-то можно было ползти почти нормально, лицом вперед, потом необходимо развернуться боком, потом по-прежнему двигаться боком, но уже вприсядку, словно делаешь плие. Бывали моменты, когда я туловищем и одной ногой протискивалась через очередной изгиб, а вторая нога, хоть убей, не пролазила. И вот топчешься на одном месте, пока чудом не одолеешь адское препятствие.
Пещера закончилась неожиданным расширением. Я сначала даже не поняла, что всё, дальше пути нет. У самой дальней стены тускло блестело подземное озерцо, рядом, на каменном выступе, лежал скелет, по виду похожий на останки крупной ящерицы.
Минуту мы осматривались, а дальше начался обратный путь.
Вот тут память начинает меня подводить, потому что от усталости я и так была на грани истерики, а дорога назад оказалась в разы сложнее. Ещё когда мы дома с Сашей обсуждали предстоящий поход, он сказал, что путь назад легче, потому что идёшь к выходу. Ничего подобного, по крайней мере, в случае со мной. Я думала, что этот кошмар никогда не закончится.
Дорогу до грота, в который спускались по стене, мы одолели без происшествий. В этом гроте мы столкнулись с Ильёй, Сашиным другом и довольно опытным спелеологом. Он вёл по пещере свою группу. Вероятно, выглядела я не самым лучшим образом, да уже и замерзла прилично. Илья благородно отдал мне свой свитер на то время, пока мои спутники карабкались вверх.
Не зря я старалась идти в середине, между Викой и Пашей. Когда они вдвоем оказались в тоннеле, ждать меня не стали, а поскольку были быстрее и опытнее меня, уползли вперёд довольно быстро. Так что, поднявшись в меандр, я осталась одна.
Я ползла по тёмному коридору и на очередном изгибе поняла, что не могу здесь пролезть. Отползла назад, попробовала изогнуться по-другому и снова застряла. Чувствуя, что ещё чуть-чуть, и я сорвусь и зареву, повторила действие. Безрезультатно. Вот тогда у меня началась самая настоящая истерика. Истерика, которая на поверхности, в тепле, в солнечном свете может показаться глупой и вызвать усмешку. Но там, внизу, в темноте, в узком каменном коридоре, когда ты совсем выбился из сил, и лежишь один, в мокрой одежде, где холодно и сыро, а у тебя колени сбиты до кровоподтёков и малейшее прикосновение вызывает боль, чувства и ощущения совсем иные. Наибольшее отчаяние у меня вызывала мысль, что пролезть здесь я смогу, только если вернусь назад, до спуска в грот, и там развернусь так, чтобы пролезть на этом повороте. Это означало, что мне снова придётся двигаться от выхода, а не к нему, что вновь предстоит проходить эти проклятые метры.
Самое интересное, когда я лежала и истерически хохотала, моё сознание словно разделилось надвое. Первое, рациональное, как бы оценивало ситуацию со стороны и говорило мне: «Успокойся, истерика тебе не поможет. Надо просто спокойно оглядеться и подумать, как лучше пройти этот изгиб». Но вторая часть не желала или не могла прислушаться. Так что я теряла самообладание всё больше, а взять себя в руки никак не могла. Единственные мысли, которые крутились в голове — злые слова, которые я бы непременно сказала Саше и Уле, будь у меня возможность сделать это прямо здесь и сейчас. В тот момент ничего, кроме ненависти и ужаса, я не испытывала. Мне казалось, что меня затащили сюда обманом, напели, как будет классно и интересно, а потом бросили в одиночестве.
Так я и ревела и хохотала одновременно, пока не услышала сзади спокойный голос:
- Что случилось? Кто тут?
Это был Илья, видимо, услышавший меня. И опять же, одна часть меня была ему рада, а вот второй вовсе не хотелось, чтобы кто-то наблюдал меня в столь беспомощном состоянии.
- Анжела, это ты? Что случилось? - снова поинтересовался Илья, подползший настолько близко, насколько это было возможно в имеющихся условиях.
- Не могу проползти дальше, - сердито буркнула я.
- Хорошо, сейчас я тебе помогу, только успокойся сначала, - тоном абсолютно уверенного в себе человека сказал Илья.
Впереди послышался шум и голоса, Илья прислушался и позвал:
- Алёна, ты здесь?
Алёна — жена Ильи.
- Здесь, - донеслось из темноты.
- Поможешь Анжеле? Её надо будет до выхода проводить. А ты, - обратился он ко мне, - не паникуй. Представь, что это задачка по геометрии, и её надо решить.
- Никогда не понимала геометрию, - огрызнулась я.
- Да? - искренне удивился Илья. Похоже, он не понимал, как такое вообще возможно. - Но ведь это так просто. А что тогда тебе в школе нравилось?
- Биология, - ответила я, гадая, сколько ещё продлится эта светская беседа.
- Чего ты к ней пристал? - сердито вмешалась Алёна. - Она уже эмоционально вашу пещеру не выдерживает.
- Так я ж её успокаиваю, - отозвался Илья.
В конце концов, с помощью Ильи и Алёны (по большей части моральной, помочь по-другому не позволяла площадь) я преодолела поворот. Илья вернулся к своей группе, Алёна сопровождала меня дальше. Мне в голову пришла мысль, и я ухватилась за неё — здесь, в пещере, я должна стараться быть спокойной, но как только выберусь на поверхность, наревусь всласть.
Конечно, я ещё не раз застревала в изгибах коридоров, один раз Алёне даже пришлось вытягивать меня за руку в более широкое место. Однажды, видимо, не сдержавшись, она заметила:
- Почему ты говоришь, что не можешь здесь пройти? Ты же такая тоненькая. Посмотри на меня, я пухлая и не застреваю.
Я окинула взглядом Алёну, но особой пухлости не заметила. Конечно, я могла бы сказать, что тот же Илья, который намного крупнее меня, ужом проскальзывает там, где я не могу развернуться. А мне, кажется, даже собственные суставы мешали изогнуться в нужную сторону. Но я уже слишком устала, чтобы возражать.
Наконец, мы добрались до грота, откуда начинался последний коридор. Здесь тоже надо было забраться вверх, но этот подъём был гораздо проще предыдущего. И тут я узнала, что верхний лаз, про который Вика в самом начале нашего пути сказала, будто он вёдет в тупик, вовсе не тупиковый, а значительно легче и шире нижнего.
Впрочем, полезть туда сразу не удалось. У входа в коридор находились трое мужчин. Двое, пыхтя, пытались поднять третьего, Алексея, к отверстию, ибо сам забраться в тоннель он не мог. Мне вообще казалось, что он двигаться и не пытается, а просто повис всей тяжестью на своих вынужденных товарищах и ждёт, когда его транспортируют. Тут же стоял мальчик-подросток, Илья, который тоже был бы рад выбраться на поверхность, но, пока единственное отверстие было закупорено, ему ничего не оставалось, как подпрыгивать и махать руками, чтобы не замёрзнуть.
Алёна пришла мужчинам на помощь и, с горем пополам, Алексей, доселе болтавшийся между небом и землей, был водворён на верхний ярус.
- Дим, проводи его до выхода, - крикнул мужик, Вадим, стоявший внизу и явно присвоивший себе функции лидера. - А мы пока подождём, когда они подальше пройдут, - обернулся он к нам. - Сейчас лезть за ними бессмысленно.
Мы ждали, переговариваясь и дрыгая замёрзшими конечностями.
- Ты получается, всю пещеру прошла? - обратилась ко мне Алёна.
Я кивнула.
- А ты молодец, - одобрила она.
Это показалось мне странным. Молодцом я была бы, если б с середины пещеры мне не понадобилась помощь. А так мы вроде затем и пришли, чтобы пройти до самого конца.
Дальше почти до самого выхода мы прошли без приключений. Лаз, идущий по верху, был и впрямь гораздо шире и проще, так, что даже я, усталая и неопытная, преодолела его достаточно легко.
А вот метров за 10 до выхода в самый первый грот нас ждал сюрприз. Алексей, который шёл впереди и, по нашим расчётам, должен был уже покинуть пещеру, застрял. Причём конкретно так застрял. Передо мной стоял Вадим, сзади шли Алёна с «маленьким» Ильёй, как его окрестили для различия с более взрослым тёзкой. В итоге, пришлось стоять боком в узкой щели, прилагая усилия, чтобы не скользить по глине, так как это было бы чревато дополнительными проблемами. Я уже упоминала, что в этой щели по дну шла трещина, и переставлять ноги нужно было осторожно. Глина, сбившаяся под действием многих пар ног, словно сметана, стала невероятно скользкой. Кроме того, протектеры на подошвах сапог были также залеплены глиной и тормозящую функцию уже не выполняли.
Стоять было холодно. Двигаться в щели кроме как вперед и назад невозможно. Алёна и Илья залезли последними и, поняв, что застрял Алексей надолго, ушли обратно в грот. Алёна позвала и меня, но я, попробовав сделать шаг назад, поняла, что ещё пара движений и я неминуемо соскользну в трещину. И вытащить меня отсюда будет значительно тяжелее, чем Алексея на выходе.
Большое спасибо я должна сказать Вадиму. Он старался как можно чаще заговаривать со мной, шутил и подбадривал. Возможно, поэтому я не пала духом окончательно.
Отдельно, конечно, надо отметить Алексея. Для меня он навсегда остался в памяти примером удивительно покорного судьбе человека. Его вытаскивали все опытные спелеологи нашей группы. Судя по обрывкам фраз, доносящимся до нас, они изощрялись в своей спасательной миссии как могли. Одним словом, в вызволении Алексея из лап подземного монстра участвовали все, кроме него самого. Он, кажется, просто ждал, когда его вытянут. Или не вытянут. Он бы смирился и с этим. А спасать Алексея было делом нелегким, мужчина он упитанный, Вадим даже называл его Винни-Пухом.
Извлекали Алексея больше часа. От холода и усталости я уже мало что соображала. Стоять на одном месте, пытаясь удержаться, чтобы не скатиться в щель, стоило немалых физических усилий. Когда мы, наконец, сдвинулись, и Вадим полез вперед, я даже не поверила. Но радость была преждевременной. Вадим — весьма крупный дядька, а выход очень узкий. В общем, Вадима тоже пришлось извлекать, используя физическую силу спелеологов. Справедливости ради замечу, что Вадим активно извлекался сам и минут через 10 был уже в гроте. Подошла моя очередь. Несколько метров я проползла бодро, а затем, когда нужно было приподняться на выступ, встала. У меня совершенно закончились силы и, чтобы поднять ноги, приходилось совершать поистине титаническое усилие. Я уже была готова разреветься ещё раз — вот же выход уже, рукой подать, а я не могу до него дойти. В итоге Уля за руку вытянула меня из щели.
P.S. Рассказ пришлось разделить на две части, так как текст очень большой. Фото не мои, взяты из интернета.
