— Попробуй, тебе понравится. К тому же, они просто так от тебя не отстанут. — Под взглядом девочки в маске вампира Колин ощутил прилив сил. Одноклассница Марта, нравилась ему с самой первой их встречи. И до сих пор он ни разу не смог с ней заговорить. Взяв себя в руки, Колин поднял взгляд и посмотрел на нее:
— Видишь тот дом? — Рон взмахнул рукой, указывая на одинокий силуэт двухэтажного дома вдали, задняя стена которого упиралась в лес. — Там живет пара, которая никогда не жалеет угощений.
— Тетушка Дороти всегда пекла вкусное печенье. — Пит дружески хлопнул Колина по плечу.
Дом неумолимо приближался, а вместе с тем замедлялось время. Сердце бешено колотилось, но Колин не показывал вида. Веселые голоса смешались в какофонию. Когда дети остановились в нескольких метрах перед крыльцом, Колин замер вместе со всеми, но Рон легонько его подтолкнул:
— Твой выход. Или ты испугался?
— Ничего он не испугался! — Марта повернулась к Рону. В этот момент ноги сами понесли Колина к двери. Он не мог подвести Марту. Только не ее…
Дрожащие пальцы потянулись к звонку, но прежде чем он успел нажать кнопку, дверь распахнулась. В проходе стояла бледная женщина лет сорока. На ней не было маски, но ее лицо было покрыто чем-то похожим на крем. Засохший белесый крем с трещинами вокруг глаз и на щеках. Слипшиеся волосы спадали на плечи. В сумерках они казались то ли грязными, то ли намокшими, хотя скорее всего, это был обыкновенный парик. Хозяйка дома была первой из встреченных взрослых, кто всерьез позаботился о своем образе в праздник.
— Здравствуйте… — Вместо шутливых хэллоуинских угроз, которые так обожали дети, Колин едва смог пробормотать вежливое приветствие.
— Какой милый скелетик. — Воркующим голосом тетушка Дороти пропела приветствие и обернулась. — Гай, принесешь угощение?
Напряжение Колина стало сходить. Все было проще, чем он себе представлял. Не смея долго смотреть на хозяйку, он обернулся и обвел взглядом крыльцо. Рядом с дверью стояла тыква с вырезанной рожицей и свечой внутри. Зловещее оранжевое свечение из глаз и зубастой пасти напоминало о празднике. Но из-за стеснения, которое тесно переплелось со страхом, Колин только сейчас заметил ее…
— Опять делает вид, что не слышит. Не стой на пороге. Зайди! — Прежде чем Колин успел возразить, тетушка Дороти мягко взялась за его локоть и втянула в прихожую, где царил полумрак:
— Чувствуй себя как дома. У меня на кухне печенье. Пойдем.
— А можно здесь постоять? — Тихий голос Колина, который неуверенно переминался с ноги на ногу, вызвал усмешку у хозяйки.
— Ну конечно! — В этот момент из глубины дома послышался плач ребенка и тетушка Дороти сразу же обернулась.
Прежде чем Колин успел спросить, можно ли подождать на улице, хозяйку поглотила тьма длинного коридора. Ему было не по себе, но он не смел выйти. Голоса товарищей за спиной подозрительно стихли. Услышав крадущиеся шаги, Колин обернулся и в этот момент дверь захлопнулась. Он схватился за ручку и попытался ее повернуть, но дверь не поддавалась. Охвативший его ужас было трудно передать словами. Что сказала бы тетушка Дороти на шутки его друзей?
— Ребята… Так не честно. Откройте! — Стараясь говорить тихо, Колин мягко постучал в дверь. Никто не отзывался. До его носа донесся странный запах, который прежде едва ощущался. Пахло чем-то пропавшим. Скорее всего, в этом доме давно не выносили мусор. Какое-то время Колин пытался придумать, что сказать хозяйке дома, когда она вернется, чтобы ему не досталось за выходки друзей. Время шло, но тетушка Дороти не появлялась. Колин тщетно подергал дверную ручку, а после неуверенно направился по коридору вглубь дома:
Впереди тьма сменялась полумраком. Сквозь перекрытое железной решеткой окно врывался свет звезд и луны, едва освещая просторное помещение. Судя по силуэту стола с беспорядочно разбросанной посудой, здесь была кухня. В этот момент Колин услышал жужжание мух. Оно доносилось из раковины, как и запах. Сбоку виднелась дверь. Впереди тоже.
— Мэм! — Набравшись смелости, Колин позвал тетушку Дороти громче. Какое-то время он постоял посреди кухни, а после двинулся к двери на ее противоположном конце.
Оказавшись в тесной комнатушке, похожей на детскую, Колин понял, что жуткая вонь доносилась не с кухни, а откуда-то из глубины дома. Потому что теперь запах усилился. В углу, у заколоченного досками окна, откуда почти не проникал свет, виднелся силуэт детской кроватки.
— Мэм? — Колин неторопливо направился к кровати, когда вдруг наступил на что-то мягкое. Внезапно раздался тот самый плач, на который ушла хозяйка и, спустя несколько секунд, стих. На полу был едва различим силуэт пластикового младенца.
— Гай! — Яростный вопль тетушки Дороти заставил сердце Колина уйти в пятки. Со стороны двери, ведущей на кухню, послышалось поскрипывание половиц. Судорожно оглядевшись, Колин на носочках побежал к стеклянной двери в стороне от кровати и, дернув за ручку, ворвался внутрь. Кромешная тьма окутала Колина. Через матовое стекло он видел едва разборчивые силуэты.
— Сколько раз я говорила тебе, покорми ребенка… — Быстрым шагом влетев в детскую, тетушка Дороти схватила лежащего на полу пупса. -Расскажи маме, кто обидел тебя? Это был Гай? А может, мальчишка? — В этот момент послышался плач. -Ну-ну, успокойся. Мы найдем этого хулигана и накажем его. — Продолжая бормотать что-то неразборчивое, хозяйка скрылась за дверью, ведущей на кухню.
В висках Колина стучало. Внизу живота он ощущал ледяной комок, а его руки и ноги были будто набиты ватой. Это чувство напоминало знакомое ему не понаслышке стеснение, только было в тысячи раз сильнее. Защищавшая его хрупкую душу отстраненность исчезла. Вместо фантазий, ожиданий и оторванных от происходящего мыслей, Колин прокручивал в голове планы побега. Но чем стремительнее он пытался думать, тем более бесполезные идеи ему приходили: «Затаиться и подождать. Нет. Что, если она придет? А что, если она зажжет свет? Нужно бежать… Найти окно. Задний вход. Точно!». Ощущая надежду, Колин нащупал стену и на цыпочках двинулся вдоль нее.
Только сейчас он понял, что в комнате полно мух. Зажимая одной рукой нос, Колин то и дело отмахивался свободной ладонью, но мухи снова и снова и снова норовили коснуться его лица. Он успел добраться до боковой стены и пройти еще несколько метров, когда на что-то наткнулся. Раздался деревянный треск, а следом за ним тихое поскрипывание.
Колин замер на месте. В доме по-прежнему было тихо и, осмелев, он протянул ладонь, чтобы ощупать кресло. Вместо спинки его пальцы ощутили ткань, натянутую на что-то твердое. По началу приняв ткань за материал обивки, он провел ладонью по ней. Внезапно его рука угодила в какую-то слизь, а прямо над ней были волосы. Густые жесткие волосы, напоминающие усы отца. Изо рта Колина вырвался сдавленный вскрик. Отпрянув от тела, которое продолжало покачиваться в кресле качалке, он напрочь забыл, в каком направлении двигался.
Послышалось шуршание и Колин стал всматриваться в темноту. В кромешном мраке проступил силуэт, который двигался на него. Человек перед ним или же монстр, было трудно понять. Силуэт был отчетливым, но, при этом, прозрачным…
Не разбирая дороги, Колин бросился прочь. По счастливой случайности он наткнулся на дверь, за которой было также темно. Стоило ему захлопнуть дверь за собой, как позади заискрился свет. Дрожащий огонек горел в детской, но в кромешной тьме даже такой свет с легкостью просачивался сквозь две стеклянные матовые двери. Спустя секунду в комнате с мертвецом показался силуэт женщины. Пластиковый младенец куда-то пропал. Вместо него в одной руке она держала длинный столовый нож, а в другой — подсвечник с двумя свечами. Лишь войдя в комнату, она поставила подсвечник куда-то у входа:
— Гай, вот ты где. Я повсюду тебя ищу. Ты не видел мальчишку? Этот негодник обидел нашего малыша. — С каждой фразой голос тетушки Дороти становился все тише. — Ну Гай.. Не сейчас… — Она сделала странное движение двумя руками, будто бы обняла воздух, прижав ладонь и рукоятку ножа к чьей-то спине.
Не дожидаясь окончания жуткой сцены, Колин в полумраке двинулся в дальний конец комнаты. Впереди его ждал тупик. У стены стояло длинное монументальное пианино. Окно было заколочено, также, как и в других комнатах.
— Помоги мне найти его. — Обернувшись, Колин увидел, как тетушка Дороти мягко оттолкнула от себя что-то, будто бы отстранилась от стоящего перед ней человека. Оглядевшись, он заметил шкаф у стены. Когда силуэт хозяйки стал приближаться к двери, Колин на цыпочках бросился к шкафу. Внутри рядами висела одежда и кое-как, ему удалось втиснуться между ней.
Дверь распахнулась. Затаив дыхание, Колин через узкую щель наблюдал за тетушкой Дороти, которая, вошла в комнату.
— Выходи. Думаешь, сможешь спрятаться в моем собственном доме? — Она огляделась и направилась прямо к шкафу. — Ты должен попросить прощения у моего сыночка. Разве родители не учили тебя…
Внезапно из комнаты с мертвым телом послышался звон разбившегося стекла.
— Ах ты негодник! — Тетушка Дороти бросилась обратно по направлению к детской.
Колин начал дышать лишь когда в глазах потемнело. Его колени подогнулись и он медленно осел на дно шкафа. Окутывающая его мягкая одежда отозвалась едва слышным шорохом. Секунды сменялись минутами, а может быть и часами. Но в доме по-прежнему было тихо. Понимая, что в другой раз такой счастливой случайности может не произойти, Колин собрался с духом и выбрался из шкафа.
Осторожно выглянув, он увидел пустую погруженную в полумрак комнату. Конечно, она не была пустой, но жуткой хозяйки в ней не было. Колин увидел кресло-качалку, в которой сидел мужчина в спортивном костюме. Его глаза были закрыты, а лицо осунулось и казалось серым. По стене и потолку над ним было размазано темное пятно. На полу лежал револьвер, покрытый той же черной слизью. К противоположной стене примыкала широкая кровать, возле которой примостился столик с забытым подсвечником.
Стараясь не смотреть на тело, Колин прокрался к двери, ведущей в детскую, когда заметил лежащую на полу разбитую фоторамку, вокруг которой были разбросаны мелкие осколки стекла. Снимка не было, но, казалось, именно это фото спасло его, свалившись в нужный момент.
На столике возле самой стены стояла небольшая погребальная урна с изображением улыбающегося ребенка, которое отчетливо освещалось желтыми огоньками.
Осмотревшись, Колин аккуратно приоткрыл дверь в детскую. Путь к кухне был свободен. Больше всего на свете он боялся идти дальше. Но ждать тетушку Дороти было еще страшнее. Какое наказание приготовила для него эта сумасшедшая женщина с ножом и пластиковым младенцем? Колин боялся даже думать об этом.
На цыпочках он прокрался к дверному проему, за которым царил полумрак. Посуда и мухи. Запах прогнившей еды. Теперь все это было словно маяк для корабля, заплутавшего в море. Шажок за шажком он добрался до коридора, пристально наблюдая за боковой дверью кухни. Коридор оказался пуст. До выхода было рукой подать и страх стал ощущаться только сильнее. Казалось, вот-вот что-то случиться. Разве могло все так просто закончиться? Колин всем существом надеялся на это и, вслушиваясь в тишину, крался вперед.
Не успел он сделать и десятка шагов по направлению к выходу, как вдруг в воздухе появился призрачный силуэт и преградил ему путь. От ужаса Колин замер на месте не в силах даже пошевелиться. Фигура медленно поплыла по воздуху прямо к нему. В этот момент в уме Колина помутилось. Позабыв обо всем, он бросился назад в детскую.
— Гай, это ты? — Со стороны кухни послышался голос тетушки Дороти, а спустя несколько секунд раздались шаги. Сквозь проем Колин увидел руку с ножом, когда хозяйка вдруг остановилась, глядя куда-то в сторону коридора.
— Ты меня напугал. Видел, что натворил тот мальчишка? Довести ребенка до слез ему было мало и он разбил нашу свадебную фотографию…
Колин слушал монолог тетушки Дороти, с трепетом глядя на лезвие, которое играло бликами в полумраке. Он ощущал, как надежда покидает его. Минуту назад у него был шанс выбраться из этого дома. Но что помешало ему? Был это настоящий призрак или те же самые тени, что в детстве пугали ночами и не давали спать? Теперь Колин был не уверен. Он чувствовал себя трусом. Стеснительным и трусливым идиотом, который сам загнал себя в ловушку. Казалось, что лучше стоять на месте. Ведь что бы он ни делал, становилось только хуже.
Услышав под ногами скрип половицы, Колин понял, что все это время медленно пятился.
— Хулиган до сих пор здесь. Гай, я слышу его! — Тетушка Дороти тут же обернулась на звук. Но прежде чем Колин успел броситься наутек, раздался громкий стук в дверь. Позабыв обо всем, хозяйка направилась в коридор, бормоча что-то неразборчивое под нос.
Колин на цыпочках прошел через кухню. Если бы кто-нибудь узнал, что он оказался заперт в доме с этой безумной женщиной, то мог бы позвать на помощь.
Голоса подшутивших над ним друзей звучали тихо и неуверенно. Тетушка Дороти стояла в дверях и молча смотрела на них, крепко сжимая рукоять ножа, на который все трое не переставали коситься. Колин выглянул из-за ее спины и поднес палец к губам. Но сквозь кромешный мрак никто не заметил его.
Глядя в спину хозяйки, Колин медленно двинулся к двери. Стук в висках заглушал болтовню детей, которые что-то объясняли тетушке Дороти. Маленькими приставными шагами он преодолел половину пути, когда услышал радостный возглас Рона:
— Это Колин! Вон он, внутри!
В этот момент дверь с громким треском захлопнулась. Колин бросился бежать. По пути он зацепил стол, с которого с громким бряканьем упала на пол кастрюля.
— Негодник! Ану живо вернись и убери за собой! — Выставив нож перед собой, тетушка Дороти гналась следом. Шаги были ближе и ближе. Казалось, она вот-вот схватит его. Или сделает что похуже. Колин не думал о том, что будет, если он попадется. Просто бежал вперед не оглядываясь.
Стремглав запрыгнув в дальнюю комнату, он захлопнул дверь и схватился за ручку. Спустя мгновение послышался глухой треск, с которым лезвие вошло в древесину. И снова. И снова. Лезвие стукало то в кромку двери, то в матовое стекло. Колин заметил торчащий из ручки ключ и повернул его, после чего отпустил ручку.
Стекло хоть и было толстым, но едва ли продержалось бы долго против взбешенной хозяйки. Колин отпрянул от двери и уставился на нее, не представляя, что делать, когда вдруг перед ней появился призрачный силуэт. В этот момент он снова ощутил животный ужас. Еще больший, чем тот, что чувствовал перед тетушкой Дороти. Пронзительный вопль вырвался из его горла.
— Ты разбудишь ребенка! Видно, что родители не учили тебя манерам. — Безумные слова хозяйки вместе с образом неведомой потусторонней тени заставили Колина закричать громче.
— Гай, сделай так, чтобы он замолчал! — Истеричный возглас сменился недовольным бормотанием и лезвие с душераздирающим скрежетом снова закарябало по стеклу.
Колин вопил и вопил, пока в легких не закончился воздух. Горло свело, от чего крик начал больше напоминать хрип.
Призрак неумолимо наступал на Колина, а тот медленно пятился. Теперь он был уверен, что прежде ему не казалось. Это был настоящий призрак. Призрак того человека, который сидел в кресле в соседней комнате. Колин знал это наверняка, хотя точно увидеть очертания было попросту невозможно. Наконец, он уперся спиной в пианино. Отступать было некуда и Колин вжался в препятствие, будто надеясь сдвинуть его вместе со стеной. Призрак тоже остановился. Замер прямо перед ним. Зловещие очертания висели в каких-то нескольких сантиметрах. Казалось, от него веет холодом, превращающим внутренности в льдинки. Одежда нисколько не спасала от такого мороза, который ощущался даже пальцами ног.
Из-за двери слышалось негромкое бормотание тетушки Дороти. Нож царапал стекло, издавая скрежещущие жуткие звуки. Колин стоял перед нависшим над ним призраком, не в силах пошевелиться. Время замедлилось, а в ушах послышался гул. Весь мир будто бы упивался его ужасом, превращая одну секунду в целую вечность. Внезапно силуэт мужчины исчез. В тот же момент крышка пианино с грохотом распахнулась. Колин вздрогнул и послушно сел на стул.
Чего хотел призрак? Колин пытался понять это прежде, чем тетушка Дороти успеет вломиться внутрь. Послышался дребезг стекла, через которое в комнату просунулась рука. Нащупывая замок, она неуклюже шлепала по стене. Торчащие обломки стекла впивались в кожу, оставляя глубокие порезы, но казалось, что хозяйка этого не замечала и остервенело продолжала пытаться попасть внутрь, измазывая все вокруг собственной кровью.
Внезапно перед глазами Колина вспыхнул разбитый снимок, который будто случайно упал с прикроватного столика. Вспомнилась погребальная урна и фотография ребенка на ней. В этот момент пальцы Колина застучали по клавишам. Он был на похоронах всего раз, но эта мелодия навсегда запала в его память.
Печальные ноты разносились по дому. Ужас, который Колин испытал в этот вечер, сейчас струился сквозь его пальцы. Звуки за дверью стихли. С металлическим бряканьем что-то упало на пол. Сквозь музыку Колин услышал всхлипы, а следом за ними раздалось рыдание. Снова и снова он повторял тот отрывок реквиема, который помнил лучше всего.
Оглушительный хлопок выстрела заставил Колина вздрогнуть, но он продолжил играть после секундной паузы. Плача больше не было слышно. За пределами комнаты не было вообще никаких звуков. Спустя минуту, тянувшуюся целую вечность, он остановился.
Какое-то время Колин сидел без движения и слушал обволакивающую тишину. Когда он, наконец, осмелился обернуться, то увидел, что призрак исчез, как и тетушка Дороти. Дверь была измазана кровью, а на полу лежали осколки стекла. Поднявшись из-за пианино, он направился к выходу.
Не глядя по сторонам, Колин пересек комнату с двумя телами. Прошел через детскую. Его сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда он делал последние шаги по коридору. Дернув за ручку двери, он обнаружил, что больше никто ее не удерживал. Прежде чем дверь открылась, ему пришлось повозиться с задвижкой. Впереди ждали сумерки города. Дышать стало необычайно легко, хотя Колин уже не замечал запаха, которым, казалось, пропиталось все внутри адского дома.
— Это Колин! — Державшиеся до этого на расстоянии от крыльца, Марта и Рон обступили его, как только он вышел на улицу.
— Зачем вы закрыли дверь? — Голос Колина показался непривычным даже ему самому. Он был таким же твердым, каким был его взгляд, под которым Рон сразу же опустил голову.
— Мы ничего не делали. Дверь сама захлопнулась! Мы думали, что ее закрыл ты. — Всегда сильный и бесстрашный Рон сейчас был напуган и бросал на Марту суетливые взгляды в поисках поддержки.
— Потом мы постучали. У нее был нож! Пит побежал за помощью…
Колин поднял руку, прерывая рассказ Марты:
— Я ухожу домой. — Не дожидаясь ответа, он двинулся по безлюдной улице по направлению к родному кварталу.
— Постой. — Марта нагнала его, по пути сняв маску вампира. Колин послушно обернулся и посмотрел на нее. В ее лице читалось неподдельное беспокойство.
— Я клянусь, это не мы. — Ощутив, как Марта тронула его за локоть, Колин испытал приятное тепло, медленно вытесняющее из груди холод. Привычное чувство стеснения никуда не ушло. Но после всего, что случилось в доме, тугой узел, который прежде сковывал все его тело прочными канатами, стал казался лишь узелком тонкой нити. Колин даже не успел удивиться, с какой легкостью нить разорвалась, когда в следующую секунду он поцеловал Марту…
