Вкусовое НЕПРИЯТИЕ или НЕПРИЗНАНИЕ Духовной реальности в качестве равноправной Первоосновы даже классиками марксизма ещё не означает её действительного отсутствия. Это прекрасно понимали и понимают столпы материалистической Мудрости. Поэтому они решили: если избавиться от Духовности совсем никак нельзя, то её можно исказить, унизить, сделать второстепенной, одним словом, какой-то производной на определённом этапе развития всесильной и единственной Материи.
К тому же, чтобы сами слова Дух, Духовность в своём противопоставлении Материи не раздражали сознания жаждущих истины, то желательно их просто исключить из материалистического лексикона, заменив на более мутные, а потому и неравнозначные понятия ОБЪЕКТИВНОЙ и СУБЪЕКТИВНОЙ реальности.
Претворить эту идею в жизнь им удалось, канонизировав и внедрив понятия Духа и Материи – в формулировке классиков марксизма – в фундаменты всех отраслей человеческого знания.
Напомню эти формулировки:
«Материя – это философская категория для обозначения ОБЪЕКТИВНОЙ реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которые копируются, фотографируются, отображаются нашими ощущениями, существуя независимо от них» (В.И.Ленин)
Интегральное определение Духа или Сознания у того же Ленина звучит так:
«Сознание представляет собой свойство высокоорганизованной Материи – мозга, выступает как ОТРАЖЕНИЕ материального мира в нашей голове посредством ощущений, как субъективный образ объективного мира, как СУБЪЕКТИВНАЯ реальность».
Производя руками классиков такую замену, мудрецы материализма заодно осуществили и своеобразную перестройку всего Мироздания, волюнтаристски раздув ОБЪЕКТИВНУЮ реальность до размеров Вселенной, а Духовную сузив до размеров головы желающего эту Вселенную познать.
Безусловно, они руководствовались при этом единственно верным принципом: «Гениальным мозгам много места не надо».
Правда, во всей этой процедуре остаётся непонятным, почему столпы материализма сохранили лишь за ОБЪЕКТИВНОЙ реальностью её исконное право быть источником фактической информации об окружающей нас действительности, и почему у СУБЪЕКТИВНОЙ реальности они это право отобрали. Мало того, они лишили её права даже в форме работы гениальных мозгов, а значит, и своих собственных, уже как органа восприятия окружающей действительности, непосредственно и правильно воспринимать эту действительность.
Единственное право, которое они всё-таки оставили СУБЪЕКТИВНОЙ реальности, – это возможность, находясь в нашей голове, опосредованно отражать одну лишь ОБЪЕКТИВНУЮ реальность, трансформируемую туда нашими органами чувств в виде образов, копий и фотографий, считая, что эти конкретные образы, копии и фотографии, становясь игрушками нашего индивидуального воображения, в конце концов, скомпонуются им в какой-то ЕДИНЫЙ субъективный образ ОБЪЕКТИВНОГО мира. Правда, при этом мудрецы скромно умалчивают, что сам посредник – ОРГАНЫ ЧУВСТВ – повисает в воздухе и возникает совсем неразрешимый для них вопрос: к какой же всё-таки реальности их отнести – к ОБЪЕКТИВНОЙ или СУБЪЕКТИВНОЙ?
Приписать ОРГАНЫ ЧУВСТВ к ОБЪЕКТИВНОЙ реальности – значит, выражаясь марксистским термином, ПРИЗНАТЬ за ОБЪЕКТИВНОЙ реальностью право объективно познавать саму себя. Из этого следует, что наличие для неё нашей головы как органа её субъективного познания – это просто её блажь, и потому необязательно, а значит необязательна и сама СУБЪЕКТИВНАЯ реальность.
Отнести же органы чувств к СУБЪЕКТИВНОЙ реальности ещё страшнее, поскольку тогда она, как Джинн из бутылки, вырвется из нашей головы на свободу и вновь заполнит собой весь Мир... Тогда спрашивается: за что боролись?
Итак, любой ответ на этот вопрос лишает и без того уже урезанные в правах наши мозги последнего их Монопольного права даже на СУБЪЕКТИВНОЕ познание Мира, а это означает крах всей Материалистической системы.
Вот почему от кастрированной таким образом Духовной реальности ожидать достоверной информации не приходится и можно смело обвинять её в бесплодии, ведя речь только об уровне мистификации ею Объективной реальности, об уровне адекватности отражения и другой научной мешанине материализованного Сознания.
