Миниатюрку зафигачил, после того, как пообщался с кулинарным критиком. К вопросу об "изысках"
Искушенный критик
Устрицы - розовые с черным, сочные, чуть припорошенные тонкими листиками зелени, блестящие в своих волнистых, распахнутых створках, ожидающая своего часа пузатая половинка лимона – все готово. Все ждет, все замерло и даже сами устрицы эти, хор покуда молчаливый, но столь яростно пищащий на языке… ждет, все ждет. А вот и улитки рядышком. Те безмолвные, уже в соусе, в луке репчатом, раковины их чуть поблескивают масляно, специальные щипчики рядом лежат – протяни руку, возьми, попробуй.
- Мясо по-бордосски, - бросает он нехотя, хоть и видит, что не сочетается оно все друг с другом, не к месту тут это мясо приготовленное в коричневом соусе из красного и белого вина с маленькими луковицами шарлот и костным мозгом. Но так надо, потому как именно мясо по-бордосски и устрицы с улитками в этом ресторане в прошлый раз были особенно плохи.
Мясо придется подождать, но он никуда и не торопится. Он пододвигает блюдо с улитками, со скучающим видом осматривает их, а после оглядывается по сторонам и со столь же скучающим видом осматривает всех гостей заведения: скучные, запихнутые в платья вечерние, в смокинги и костюмы нелепые, ухоженные, в створках ритуалов и этикета. Улитки в витых раковинах. Устрицы.
Нюхает, нехотя пробует. Отодвигает блюдо. Следом устрицы. Капля сока, чтобы не убить вкус и потом…
В кармане завибрировал телефон. Отодвинул устриц, достал телефон, ответил не глядя на дисплей чуть манерным голосом:
- Да, у аппарата.
- Вова, сыночка, тебя сегодня ждать? – мама, как всегда напористо, как всегда нежно.
- А сегодня…
- Пятница.
- Буду, обязательно буду! – и он замлел в предвкушении бани, которую растопит папка, предчувствуя водочку холодную, простую, что будет на столе, а главное – котлеты, с хлебом, с салом рубленным, из фарша путанного, но такие они, котлеты эти, необъяснимо вкусные…
