С домашним заданием было покончено за несколько часов до отхода ко сну, и я уже полчаса сидел в Интернете, когда в дверь вдруг постучали. У нас вообще редко бывали гости, поэтому то, что кто-то стучал в дверь в 10 часов вечера, было, мягко говоря, необычно.
Я успел спуститься на половину лестницы вниз, а родители уже успели открыть дверь. Снаружи стоял мужчина в модной куртке с планшетом в руках и двумя вооруженными охранниками за спиной. Я в некотором роде оказался в эпицентре спора.
– ...итак, нам нужно, чтобы вы подписали форму согласия, и мы начнем, – сказал человек с планшетом. – Есть вопросы?
– Это не может быть законным, – возмутилась мама. – На каком основании вы...
– Мэм, это чрезвычайная ситуация. Нам было разрешено перевезти всех желающих, если потребуется, но я гарантирую вам, что это будет не самое приятное времяпрепровождение, не идет в сравнение с тем, что вас ждет здесь, в стенах собственного дома.
Пока продолжалась дискуссия, вооруженные люди вошли в дом. У них было что-то вроде контрольного списка, по которому они проходили, задавая вопросы, тыча в нас пальцем. Один спросил о спутниковом телефоне, которого у нас, конечно, не было. Я поспешил вернуться наверх.
Из своего окна я видел, как они устанавливали блокираторы колес на нашу машину. Они также проверяли какое-то электрическое оборудование, и в этот момент я заметил, что на моем компьютере пропало подключение к Интернету. На мобильном телефоне исчезла связь, и, хотя я не проверял, подозреваю, что они что-то сделали и со стационарным телефоном. Нас изолировали, поместили под своего рода карантин. Я все еще не имел ни малейшего представления о том, кто эти люди. Не было никаких нашивок, значков, званий или символов. Просто группа серьезных на вид мужчин в ветровках, с вполне заметными кобурами для оружия.
Через несколько минут один из мужчин вошел в мою комнату. Родители очень волновались, но им велели подождать снаружи. Мужчина был ростом под два метра и выглядел так, как будто может загрызть меня насмерть, если понадобится. Не говоря ни слова, он начал рыться в моих вещах.
– У тебя есть какие-нибудь портативные рации? Какие-нибудь научные радиопроекты, что-нибудь в этом роде?
– Нет. – Я покачал головой – У меня есть PlayStation.
– Может выходить в сеть, так?
Я не успел ответить, как вклинилась мама:
– Мы не разрешаем ему играть в онлайн-игры. Он не выходит в сеть.
Но, видимо для верности, он выдернул кабель питания и положил его в запечатанный пакет вместе с различными безделушками и ключами, которые они же успели собрать. Они не хотели рисковать, а я, похоже, остался без своих новых игр на ближайшее время.
Когда они закончили импровизированный обыск дома, нас попросили собраться внизу. Мужчина с планшетом прочистил горло, в комнате воцарилась мертвая тишина. Даже мой отец, который обычно был очень напористым человеком, не находил слов. Я понял тогда, насколько все серьезно.
– В течение 72 часов этот и прилегающие районы будут закрыты. Существует локальная проблема, связанная с недавним геологическим событием, которое вызвало некоторые непредвиденные проблемы. Я уверен, что в последнее время вы заметили некоторые незначительные странности.
– Например, что? – спросил папа.
– Молоко скисает. Комнатные растения приобретают странный оттенок. На дорогах появляются стаи лягушек.
Мои родители ничего не сказали, но кивнули. Возможно, они видели что-то, что упустил я.
Мужчина отложил свой блокнот и спокойно объяснил:
– Вы подверглись воздействию чего-то, похожего на химическое вещество. Это вещество вызывает бурную реакцию с выделением определенных гормонов, тех, что продуцируются в фазе быстрого сна. Для обеспечения вашей безопасности мы в настоящее время вводим временный 72-часовой запрет на сон.
Мой отец шагнул вперед, один из вооруженных мужчин ответил тем же... Но они оба остановились, прежде чем ситуация успела обостриться.
– Утечка произошла примерно 9 часов назад, а это значит, что у вас осталось около 63 часов. Срок подойдет примерно в 13:00 в пятницу.
– Это не подлежит обсуждению. Это вопрос вашей безопасности, сэр. У нас есть служба неотложной медицинской помощи, но я вам гарантирую – опыт этих дней будет неприятным. Вы будете лишены сна с помощью химических препаратов на весь период воздействия, пока не пройдет эффект. Это может привести к длительному повреждению мозга.
Каждому из нас вручили по папке, в которой объяснялись наши обязанности и права. Красная папка попала и мне в руки: без опознавательных знаков и с тремя документами внутри. В одном из них объяснялось их право принуждать нас к подчинению, в другом, что мы уже заведомо согласны на процедуры, а в третьем находилась форма, точно инструктирующая, когда нам можно будет ложиться спать. Там же была форма инвентаризации с описанием предметов, которые нам вернут по окончании срока карантина.
Они оставили коробку с 50 стеклянными ампулами, для периодического 4-часового буста. Мужчина объяснил, что несовершеннолетним детям не следует принимать больше одной ампулы каждые 7 часов, а моей матери, если она беременна, вообще не следует принимать ни одной. К счастью, мама не была беременна. Я единственный ребенок в семье.
Нам также выдали батончики с клетчаткой и какой-то гормональной добавкой. Без маркировки, но теплые. Возможно, их приготовили недавно. Упаковку можно было назвать в лучшем случае импровизированной.
Мужчина старался объяснить все как можно лучше, и я видел, что родители внимательно слушают, но едва ли понял половину из сказанного. Я рассматривал вооруженных охранников. Они выглядели измученными. Возможно, им тоже не давали спать. У одного открылся рот, и он только что не пускал слюни, моргая по очереди то одним глазом, то другим. Я мог бы поклясться, что он на секунду задремал. Видимо он тоже это понял и вышел на улицу пройтись.
– Я не знаю, сможем ли мы, – жалобно начала мама. – Это... вы просите слишком о многом, мы же...
– Если в какой-то момент вы не сможете больше терпеть, позвоните по этому номеру. Это единственный работающий номер, – перебил ее мужчина, указывая на последнюю строчку на последней странице папки. – Если кто-то заснет и вы не сможете разбудить его в течении пары минут, он в страшной опасности. Если это произойдет, старайтесь разбудить члена семьи любыми способами, пока мы не приедем и не заберем его.
– И тогда, что с ним будет?..
– Его доставят на наш полигон в Манкато, и будут стимулировать бодрствование химическими препаратами.
– А что будет если… если кто-то не сможет? Если мы все просто… заснем?
Мужчина покачал головой, постукивая ручкой по планшету.
– Скорее всего, этот кто-то умрет. Члены семьи, возможно, тоже.
Родители с главным из троих ушли на кухню, попутно обсуждая детали, а шкафоподобный хмурый охранник подошел ко мне с запечатанным пакетом и вернул кабель питания для PlayStation 2.
– Я тут связался с технической командой, у тебя все нормально. – Он похлопал меня по плечу. – И, э-э...… с днем рождения.
Я почти забыл, что сегодня мой день рождения. И я оценил этот жест, но просто не смог заставить себя улыбнуться. В голове роилось слишком много вопросов, а я был слишком напуган, чтобы заговорить.
Разговор длился еще минут 20 или около того, а потом мужчины ушли, оставив меня с родителями одних на кухне. Мама закурила под вытяжкой. Я видел, ее курящей всего два раза: первый, когда она потеряла работу, а второй, когда заболел ее отец. Курение на кухне ясно дало понять, что все плохо. Папа сидел, скрестив руки на груди, и смотрел на коробку с бустерами.
– Это не шутка, – наконец сказал отец. – Все очень серьезно. Мы должны помочь друг другу пройти через это.
Мама промолчала, но я видел, как дрожат ее руки. Она плакала. Ее так трясло, что пепел с сигареты не попадал в пепельницу, а просто падал на плиту.
– Мы не можем оставаться поодиночке, – продолжил папа. – Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы чем-то занять себя. Ты можешь играть в игры до посинения, но не вздумай засыпать.
– Они вернули мне кабель, – сказал я. Значит ли это, что я могу пользоваться PlayStation?
– Все в порядке. – Мама закашлялась. – Все в порядке, милый. Играй в свои игры.
В те первые несколько часов я больше не думал о плохом. До конца недели больше не надо было ходить в школу, не надо было ложиться спать, плюс я получил неограниченное время у экрана. Это казалось потрясающим.
Я засиделся за игрой до поздней ночи. В меню были "Sly 2" и "Ratchet & Clank", и я получал огромное удовольствие. Я взял несколько закусок и один из тех батончиков с клетчаткой. На вкус они напоминали изюм с веточками, но странно успокаивали. Не снимали усталость, но мне было легче сосредоточиться. А еще мне стало труднее закрывать глаза, и зачесались веки.
Всю ночь в доме горел свет. Мама и папа включали громкую музыку на стереосистеме внизу и отчаянно пытались меня чем-то занять. Я был достаточно занят, просто играя в игры, так что, думаю, эта суета была больше для их спокойствия, чем ради меня.
В 5 утра папа первый раз принял бустер. Я слышал это со второго этажа, он довольно сильно ругался. По-видимому, на вкус препарат напоминал смесь несвежего риса и смерти. Мама приняла свою первую порцию примерно через полчаса, но она смешала ее с апельсиновым соком. Видимо, это помогло.
К 7 утра даже я почувствовал все в полной мере. Я никогда раньше не играл в игры всю ночь напролет. Конечно, я иногда не спал на ночевках со своими друзьями, но обычно мы к этому готовились. Так что рано утром я почувствовал, что начинаю клевать носом. Родители время от времени проверяли, как я, и решили принять меры. Мы всей семьей пошли завтракать, делая вид, что только что проснулись.
– Ты всегда такой ворчун по утрам, – сказала мама. – Попытайся представить, что… что в этот раз так же. Просто еще одно дурацкое утро.
Я точно знал, что они подлили мне в хлопья один из бустеров. Увидел на столешнице три пустых пузырька, но знал, что никто из них еще не брал второй. И все же у меня не было другого выбора, кроме как все съесть. Еще не прошло и половины срока карантина.
Мы уже закончили завтрак, когда снаружи послышался шум. Я был наверху, чистил зубы и мог наблюдать за происходящим через окно в коридоре. Чnо-то случилось у соседей. Ларри Питерсон, 55-летний мужчина, работавший продавцом рыболовных принадлежностей в местном мини-маркете, выполз из своей парадной двери. Его рвало чем-то черно-синим на тротуар. Самым интенсивным физическим упражнением у нашего соседа за все время знакомства, была попытка завести газонокосилку, но теперь он улепетывал из дома на четвереньках так, словно от этого зависела его жизнь.
Я слышал, как в доме закричала его жена. Не смог разобрать, что именно. Ларри вскочил и запрыгнул в кузов своего пикапа, демонстрируя прыть, которой я никогда раньше у него не наблюдал. Только когда миссис Питерсон вышла из дома, я смог расслышать, что она говорила.
– Ларри! Ларри, проснись!
А потом Ларри Питерсон схватил гаечный ключ, выпрыгнул из грузовика и схватил жену за волосы. Внезапно чья-то рука закрыла мне глаза – отец оттащил меня от окна. Я услышал, как крик перешел в бульканье, за которым последовал искренний смех, который я слышал тысячу раз до этого. Ларри Питерсон смеялся точно так же каждый раз, когда мой отец выдавал очередной неуклюжий каламбур. Мой разум живо нарисовал картину произошедшего, и она была не из приятных.
Отец развернул меня к себе и пристально посмотрел в глаза. Я мог сказать, что он был сам не свой – лицо прорезали морщины, которых я раньше не замечал.
– Оставайся со мной и мамой. Не выглядывай на улицу. Люди заболевают.
– И мы заболеем? – Я едва смог подавить зевок.
Он слегка встряхнул меня, словно хотел убедиться, что я внимательно слушаю.
– У нас все будет хорошо. Это всего лишь вопрос времени. Но я не хочу, чтобы ты видел, как страдают люди. С Ларри не все в порядке.
Раздался стук во входную дверь. Папа вскинул голову и начал спускаться. Мама спряталась в спальне. Я помню, как стоял на верхней площадке лестницы и смотрел через перила в прихожую. Раздался сильный, сердитый стук в дверь. А потом тихий смешок Ларри Питерсона. Он ничего не говорил, просто колотил в дверь гаечным ключом, смеялся и пытался пробраться внутрь.
Он обошел вокруг дома, стуча в окна. Но не успел отойти далеко: мы услышали, как подъехала машина. Раздался хлопок, не похожий на выстрел. Я думаю, они стреляли из электрошокера. Ларри Питерсона увели. Вскоре мама пришла ко мне с приклеенной к лицу улыбкой и попросила показать ей, как далеко я продвинулся в своих новых модных видеоиграх. Она явно пыталась отвлечь меня, но я не возражал. В тот момент мне отчаянно хотелось отвлечься.
Я представил себе Ларри Питерсона, стоящего по другую сторону входной двери, в белой футболке, перемазанной странной черно-синей слизью, и маниакальной хваткой сжимающего гаечный ключ. Эта штука была размером с мою руку, из цельного металла. Я никогда не считал гаечный ключ оружием, но от одной мысли о нем у меня кровь стыла в жилах.
Он правда убил миссис Питерсон?
Телеграм-канал, группа ВК чтобы не пропустить новые посты
Хотите получать эксклюзивы? Тогда вам сюда =)
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
