Космос + Рассказ

Не имевшие страсти в детстве не поймут моих слов. Меня завораживал космос. Мир, который можно увидеть только ночью и до которого так трудно достать. Я еще не умел читать, но часами сидел за книгами по астрономии, рассматривал атласы звездного неба, изображения шаттлов, планетоходов и телескопов.

Тогда я часто оставался с ночевкой за городом у бабушки. Мы гуляли по плохо освещенным пригородным улицам между ветхих соседских дворов. Там поздними вечерами я мог видеть на небе то, что ранее было лишь на картинках. Нагулявшись  мы возвращались в сад, где пили чай под стрекотание кузнечиков и тяжелое безмолвие звездного неба. Я перечислял бабушке названия звёзд и созвездий, а когда знаний уже не хватало, пускался в наивные рассуждения об освоении космоса и о жизни далекого будущего. Для ребенка эти фантазии были реальнее жизни, с которой он еще не успел познакомиться.

Знания о звездах первое время помогали мне в школе. Почти животным наслаждением было наблюдать недоумение и на детских, и на взрослых лицах после изложенных мною сведений о космосе. Я не был выскочкой, но распирающие изнутри знания заставляли выскакивать. Вскоре это прошло. Но меня победила не скромность, а учебный план.

Когда я пошел в седьмой класс, бабушка умерла. Почти сразу родители решили продать ее дом и участок, чтобы переехать в более престижный район. Как минимум, считавшийся таковым. Аккуратность местных улиц отдавала неестественностью, будто стол или полки сразу после уборки.

Посещение школы приобретало смысл только с практикой хулиганств. Мы не думали о будущем. Хоть с нашими выходками и казалась маловероятной возможность дожить до него. Мы слились в хаотичном потоке дружеского безумия и принудительной школьной бессмыслицы. Тогда я почти никогда не встречал себя. Я забыл себя. Я исчез.

Ночью мы часто гуляли. Тусклый лунный свет падал на множество новых лиц с новыми именами и новыми историями, для которых сумерки и тьма были просто наиболее подходящими декорациями.

К окончанию школы я не успел повзрослеть, и мой жизненный путь помогали выбрать родители. Тем же летом я переехал для поступления в институт, в котором учился отец. Преобладающая детская беззаботность развивалась в опрометчивое безразличие. Расстояния нового города поглощали остатки свободного от учебы времени. А бурная ночная жизнь, требующая освещения улиц, затмевала собой самые яркие звезды.

Приближался выпуск. Родители все реже помогали с деньгами. Из безразличного я превращался в безработного, и голоду оказалось плевать на мои желания. Уже вскоре я нашел покупателя на свои относительно свободные вечера. Теперь я наблюдал густо затянутое темными тучами небо из офиса.

В редкий выходной я пытался искать спасения в общении с друзьями, но они были безнадежны и пусты. Стоило некогда озорным мальчишкам подрасти, они нарядились в костюмы и обвешались символами успеха будто амулетами члены архаичного племени.

Кто-то из них был готов продавать свою жизнь только за возможность  выжить. А кто-то уже за возможность потакать спорадическим неугомонным желаниям. На досуге они обсуждают эффективность каждой строчки резюме, меряются шириной и глубиной соцпакета. А я вижу лишь как они в слова оборачивают пустоту. Алкоголь иногда обнажает глубоко засевшую в них тоску. Но обычно я не встречаю в их сердцах ни тени сомнения, ни грамма нигилизма.

Из-за такого настроя с работы меня всякий раз выгоняли, если я сам не уходил с неё раньше. Предчувствуя очередное увольнение, я переехал в квартиру подешевле. В ней все было неказисто: замки на дверях заедали, розеток у кровати не было, а коробки с моими вещами мешались в узком проходе.

Я лежал — тяжелые мысли перемешивались с тягучей субстанцией полусна. На окне зажегся экран телефона, что стоял на зарядке. Я нехотя поднялся проверить. С завтрашнего дня у меня вновь нет работы. Вдруг вспышка тьмы сменила собой тусклый желтый свет, наполнявший комнату. Фонари на улице наконец погасли, а телефон перестал заряжаться. Видимо во всем районе отключили свет.

На небе стало видно одну единственную звезду. Красная точка разжигала угасшие воспоминания и питала наивные оставленные мечты.

Это была Бетельгейзе.

Предыдущая часть: Дилемма Вагонетки, ч. 2

Первая часть: Дилемма Вагонетки, ч.1

Орбита Луны, 2149 год, 6 мая по земному сидерическому периоду

Чувствуя боль в левом плече, Аллент встал на колени. Его взгляд тут же упёрся в толстую металлическую балку, лежащую в метре от него. В отдалении что-то протяжно простонало ломающимся металлом.

- Комплектор разваливается, - крикнул Марачек где-то впереди. – Ал, нам нужно уходить.

Аллент поднял голову и увидел его. Одной рукой напарник отирал кровь, сбегавшую с рассечённой брови, а другой зазывно махал Алленту. Но он не потянулся к нему в ответ. Вместо этого правая рука Аллента нашарила на полу обрезок трубы, рухнувший вниз вместе с балкой и угодивший ему в плечо.

- Ал, ты чего?! – воскликнул Марачек. – Сейчас не время.

А в следующее мгновение он сорвался с места и бросился по ближайшей лестнице вверх. Аллент быстро вскочил на ноги и бросился следом за ним. Грохот их шагов тонул в треске и гудении, которыми наполнялся отсек комплектора со всё более нарастающей силой. Где-то над головой Марачек взбирался всё выше и выше, метался из стороны в сторону, но Аллент методично преследовал его, не обращая внимания на ноющую боль в плече и огонь, сжигавший лёгкие изнутри. С неожиданной ясностью, пробуждённой каким-то хищническим инстинктом, он представлял, куда бежит друг и методично, загонял его всё выше и выше. Пару раз Марачек возникал прямо перед ним, отделённый очередным лестничным пролётом. В эти мгновения он пытался дозвать до Аллента, убеждал, что не имеет к Марте никакого интереса, но его голос тонул либо в грохоте содрогающегося комплектора, либо в шуме Аллентовой крови, бушевавшей в ушах.

Наконец, это произошло. Он загнал его. Бледный, как смерть, Марачек, тяжко дышавший, залитый крупными каплями пота, без этой своей мерзкой улыбочки, упёрся спиной в перила, ограждавшие тупик, которым оканчивался подмосток. Ощущая, как под ногами содрогается пол, Аллент шагнул навстречу ненавистной фигуре и взревел:

- Признайся! Скажи правду!

Марачек попытался податься прочь от Аллента и так сильно перегнулся через перила, что рисковал вот-вот перевалиться через них.

- Я не спал с ней, - отчаянно прохрипел он.

- Не верю, - Аллент подошёл ещё ближе.

- Стой, - Марачек выставил перед собой руку. – Подожди. Я докажу, докажу!

Дрожащей рукой он достал из кармана куртки коммуникатор и начал что-то с ним делать. Гнев сжигал Аллента изнутри, подталкивая вперёд, нашёптывая ему мысли. Но он сдерживал себя, не позволяя ярости окончательно взять над собой контроль. Неожиданно в его кармане что-то завибрировало, и одновременно с этим заговорил Марачек:

- Вот. Это тебе всё докажет.

Аллент достал из кармана свой коммуникатор. На нём значилось сообщение от Марачека. Открыв его, он с удивлением обнаружил, что это пересланное голосовая запись от Марты. Непослушным пальцем Аллент запустил его и услышал до боли знакомый голос, но только не холодный и безразличный, а живой, тёплый и полный страдания.

«Сой, я… Боже, как так трудно говорить. Я так запуталась. Но я скажу тебе окончательно – нет. Мы не будем вместе. Он уехал десять минут назад, и сказал, что бросит прежнюю работу. Представляешь? Да, я знаю, что он уже обещал это и не раз. Но сейчас… мне кажется он говорил искренне. Сой, спасибо, что поддерживал меня всё это время. Без тебя мне было бы очень тяжело. И, самое главное, без тебя бы я не поняла самого главного. Я не могу бросить Ала. Я знаю, что он любит меня и вижу, как он мучается. И я люблю его. Спасибо тебе за всё, Сой. От всего сердца, спасибо. И прощай».

Коммуникатор выскользнул из ослабевших пальцев и со стуком ударился об пол. Аллент пошатнулся и лишь перила не дали ему упасть.

- Ты прав, мне правда нравится Марта, - тихо промолвил Марачек, опасливо подходя ближе. – До сих пор нравится. Но она отказала мне. Она любит тебя, Ал. Только тебя. И она никогда не изменяла тебе.

Теперь Аллент выронил и трубу. Его внезапно пробил озноб. Он ухватился за голову и вцепился в волосы. В голове всё перемешалось, опора под ногами ходила ходуном.

- И знаешь, я теперь рад за вас двоих, - продолжал Марачек, приближаясь. – Правда. Вы подходите друг другу как никто другой. Вам просто нужно справиться со своими проблемами.

Он подошёл почти вплотную. Аллент медленно поднял на него взгляд.

- И я обещаю тебе, что больше никогда не встану между Мартой и тобой.

Аллент тяжело дышал. И хотя перед глазами плавала серая хмарь, он смог разглядеть руку, протянутую Марачеком. Крепко стиснув её, Аллент выдохнул краткое:

- Прости!

В следующее мгновение в содрогающийся отсек комплектора вернулся прежний Марачек, улыбчивый и расслабленный.

- Ничего, приятель. Не бери в голову. Бывает. Пошли, отсюда, пока нас ещё чем-нибудь не пришибло.

Аллент тряхнул головой и встал ровнее.

- Подожди, а шахтёры? На челноке?

Улыбка напарника стала натянутой.

- Ал, мы уже говорили об этом.

- Но… это же люди. Простые люди…

- Иногда нужно принимать трудные решения, - Аллент почувствовал, как пальцы Марачека твёрдо ухватили его под локоть. – Пошли. Помнишь, на Земле тебя ждёт Марта. Подумай о своих проблемах, которые нужно решить. Ну, давай.

И Аллент позволил себя повести. Он послушно отцепился от перил подмостка и зашагал вместе с Марачеком. Они прошли несколько метров, когда где-то что-то звонко лопнуло и с грохотом обрушилось вниз.

- Ого, - нервно усмехнулся Марачек. – Ну ничего, скоро всё закончится.

Они уже добрались до спуска, когда где-то рядом снова что-то лопнуло. А затем вздрагивающий пол под ногами резко накренился. Аллент почувствовал, как вместе с напарником заваливается назад и скатывается по обрушившемся с одного конца подмостку. Мир несколько секунд вихрился в хороводе, а затем окончился болезненным ударом. Оправившись, Аллент с протяжным стоном приподнялся и посмотрел по сторонам. Марачек лежал неподалёку от него, и уже шевелился, намереваясь встать. Новая волна скрежета, сотрясшая отсек, помешала ему сделать это. Толстый кусок балки с грохотом обрушился вниз и ударил рядом с тем местом, где лежал Марачек. Вскрик друга потонул в грохоте металла, и уже спустя секунду на том месте, где он лежал, зияла дыра.

- Сой, - преодолевая боль, Аллент вскочил на ноги и бросился к обрыву. – Сой, ты где? Ответь?!

- Я тут, - раздался тихий голос Марачека откуда-то снизу.

- Я сейчас, сейчас.

Аллент кинулся к лестнице. Как оказалось, Марачек упал на два яруса ниже. Он лежал на самом краю, с ногами, придавленными тяжёлой балкой.

- Сой, - Аллент с ужасом смотрел на груз, под которым скрывались ступни друга. – Только не говори, что…

Поморщившись, Марачек привстал на локте.

- Нет, ноги целы. Балку что-то подпёрло. Я просто вытащить их не могу. Нужно подцепить тот край, - он указал на дальний конец, - и тогда я высвобожусь.

Аллент панически осмотрелся в поисках подходящего рычага. Наконец, его взгляд остановился на куске довольно внушительной на вид трубы, отломавшейся от одного из резонаторов. Схватив его, он кинулся к напарнику.

- Тяжело, - пыхтя, признался Аллент после нескольких попыток.

- Поднапрягись! – Марачек немного подёргал ногами. – Мне кажется ты сдвинул её…

И тут на них обоих сверху обрушился пронзительный вой сирены. Аллент задрал голову вверх.

- Отлично, резонаторы вот-вот откажут, - быстро проговорил Марачек. – Скоро всё закончится. Давай, вытаскивай меня!

Аллент поспешно установил трубу на место… и медленно распрямился.

- Ты чего, Ал? – испуганно спросил Марачек, смотря на него в все глаза.

Но Аллент был уже далеко. Он сидел вместе с тремя сотнями шахтёров в пассажирском отсеке. Что они сейчас делали? Разговаривали, смеялись, обсуждали то, как будут выбивать из камня полезные ресурсы. Может быть думали о своих семьях, которые ждали их назад. А кто-то уже планировал отдых. И никто из них даже не подозревал, что ожидало их. Они не знали, что их жизни зависят от одного единственного решения.

Аллент взглянул на трубу в своих руках, а затем на Марачека.

- Ал, - ошарашено проговорил напарник, - ты же не…

- Прости!

- Не смей! Не бросай меня!

- Прости, Сой. Там… люди. Простые люди…

Откинув в сторону трубу, Аллент бросился вниз по лестнице, а вслед ему, под вой сирены, летели крики Марачека.

Земля, 2149 год, 08 октября по земному сидерическому периоду

- Обвиняемый Аллент Тоноби!

Аллент вздрогнул, услышав своё имя и сделал неуверенный шаг по направлению к креслу. По бокам его неукоснительно сопровождали двое охранников, будто бы он мог куда-то сбежать. После полутёмных камер и допросных комнат, холодный хирургический свет бил в глаза. Поэтому Аллент не видел тех, кто пришёл на его казнь. Он просто знал, что за толстым стеклом собрались люди.

Сегодня сюда точно пришли родители Марачека. Аллент так и не успел познакомиться с ними. А ещё ему очень хотелось извиниться перед ними. Сказать правду. Поведать им, об их сыне - замечательном человеке и друге. Самом лучше из людей, каких знал Аллент. Но он не мог себе позволить этой исповеди. Не мог позволить, чтобы наружу просочилась хоть крупица истины. В их глазах Аллент должен остаться злом.

А пришла ли сегодня Марта? Этого Аллент точно не знал. Адвокат заверял, что его жене сообщили время и место казни. А ещё он сообщил Алленту, что обвинение в намеренном подрыве платформы с него сняты. Правда приговор от этого мягче не стал. Теперь Алленту вменяли убийство Сойера Марачека, что повлекло непреднамеренное уничтожение государственной собственности. И даже диагноз «острый психоз» не стал поводом сменить высшую меру. Общественность требовала крови, она требовала, чтобы кто-от ответил за потерю триллионов, и экономический кризис, который постепенно начал охватывать Землю после потери столь дорогого проекта, которому пророчили роль спасательного круга от ресурсного голода.

Поэтому Аллента мазали чёрным цветом все, кому не лень. Адвокат показал пару статей про него. Там Аллента рисовали чуть ли не ревнивым чудовищем, который истязал свою жену годами. Аллент в ответ на это позволил себе лишь лёгкую усмешку. Что ж, жертву все жалеют. Так что всё окончилось не так уж плохо.

- Стоять!

Окрик экзекутора заставил Аллента остановиться. Он стоял перед мягким креслом с подголовником и ложем для правой руки. Может даже и хорошо, что его приговорили к высшей мере. Говорят, что от дозы ничего не чувствуешь. Просто засыпаешь навсегда.

Двое охранников по бокам расправили ремни, и, дождавшись, пока Аллент усядется в кресло, крепко пристегнули его. К этому моменту он уже привык к слепящему свету. На казнь и правда пришло немало людей. Зал за стеклом полнился зрителями. Внимание множество незнакомых глаз неотступно устремлялось на Аллента. Он попробовал отыскать среди присутствующих Марту, но его отвлёк прокурор, вошедший в камеру. Раскрыв перед собой папку, он глубоким и проницательным голосом зачитал длинный перечень обвинений, которые вменялись казнимому. С частью из них Аллент мысленно соглашался, на остальные, в сущности, плевал.

Закончив с формальной частью, прокурор повернулся к экзекутору и коротко кивнул. Сгиб локтя пронзил слабый укол. Аллент не представлял, каким будет момент, когда яд впрыснут в кровь. Но оказалось, что тело просто становится тяжёлым, а взгляд заволакивает серая мгла. Но уже теряя связь с реальностью, Аллент продолжал отчаянно рыскать среди лиц, прямо на глазах оплывавших, словно, воск. И уже когда мгла окончательно заволокла весь мир, Аллент разлепил непослушные сухие губы и выдохнул:

- Мар… та!

Конец!

Первая часть: Дилемма Вагонетки, ч.1

Земля, 2149 год, 25 мая по земному сидерическому периоду

- Господин Аллент Тоноби, вы до сих пор считаете выдвинутые к Вам обвинения неправомерными?

- Да.

- В таком случае нам бы хотелось услышать от вас про события шестилетней давности. Про пожар на станции.

- Я бы не хотел…

- Нам не интересно, что вы хотите! Рассказывайте. Как случился пожар?

- Хорошо… Мы тогда поднимали осколки. Вышло что-то около тринадцати тонн породы. На станцию как раз прибыла шахтёрская бригада, на сутки раньше срока. Они спокойно расквартировывались, а мы с Сойером в этот момент подтягивали груз. Примерно на расстоянии пары тысяч километров произошёл сбой в струнном комплекторе.

- И что дальше?

- Это вызвало так называемый каскад обертонов, который передался на струнную сеть.

- Каскад обертонов? Потрудитесь объяснить.

- Это очень опасное явление. Свойства и стабильность гравитационных струн критически зависят от спектра их колебаний. Элементарное единичное колебание – самое идеальное состояние гравитационной струны. Такая струна может сохранять стабильность бесконечно долго. Но добиться подобного спектра практически невозможно. Поэтому мы всегда имеем дело с обертонами. Важным этапом является выявление и изоляция паразитных колебаний таким образом, чтобы они не накладывались на базовое колебание. Но если упустить момент, то может возникнуть ситуация, когда обертоны более низкого порядка начнут порождать колебания более высокого. Что-то вроде интерференции, но тут даже наложения двух разных волн друг на друга не требуется. Квантовый характер гравитационных струн позволяет им самовозбуждаться без видимых причин. Это и есть каскад обертонов.

- Так, ясно. И что же случилось?

- Поначалу начали изгибаться струны, из-за чего раскачался груз. Затем они начали коллапсировать. Это приводило к выбросу огромного количества заряженных частиц, и появился риск сильного облучения станции. К счастью, электроника отказала раньше и это уберегло нас от чудовищной радиации. Но в отсеке струнного комплектора возник пожар и тут же охватил всю машинную палубу.

- И тогда вы решили спасти станцию и заблокироваться внутри. Что вас толкнуло на такой поступок?

- Не знаю. Я просто так решил.

- Но вы же понимали, что идёте на верную смерть.

- Ээээ… нет. Я в тот момент вообще мало что осознавал.

- Хорошо, а господин Марачек чем в этот момент занимался?

- Простите, этого я тоже припомнить не могу. На станции царил настоящий хаос.

- Понятно. И последний вопрос: вы знаете, что господин Марачек вступал в отношения с вашей женой – Мартой Тоноби?

-…

- Гоподин Тоноби…

- Да… да, я знал. Узнал примерно полгода назад.

- И что вы ощутили в тот момент?

- Пустоту.

- Как думаете, это могло повлиять на те решения, которые вы принимали на астеродобывающей платформе?

- Несомненно. Это знание определило всё.

Земля, 2148 год, 03 декабря по земному сидерическому периоду

Он вышел на встречу, как ни в чём ни бывало. Аллент замер на месте, застигнутый врасплох появлением Марачека. Свет, падавший сквозь дверной проём, чётко высвечивал его силуэт, оставляя в тени черты. Аллент силился постигнуть тайну, скрытую в этом силуэте, в наклоне её головы и в улыбке, которая вне сомнений, играла на губах Марачека.

- Привет! – друг махнул рукой как ни в чём ни бывало, но звуки его речи разрушили оцепенение.

- Привет! – немного стиснутым голосом ответил Аллент.

- А я зашёл к вам, - Марачек качнул головой в сторону распахнутого входа в дом. – Но застал только Марту.

Аллент придушено вдохнул.

- Я задержался, - промолвил он как можно более ровным голосом. – Сам понимаешь, новый проект.

- А, да, да, - усмехнулся Марачек. – Очередной грандиозный план. Даже боюсь представить, сколько миллиардов в него вложено.

- Но и выгода будет в несколько раз больше, - чисто машинально возразил Аллент.

Марачек снисходительно махнул рукой.

- Да только мимо нас всё пройдёт, - он достал из кармана коммуникатор, взглянул на экран и заторопился. – Ладно, заболтался я. До встречи.

Прошагав мимо Аллента, он махнул рукой напоследок и вскоре уже удалялся прочь вдоль по улице, спрятав руки в карманах брюк. Аллент некоторое время следил за ним, а затем проследовал к открытой двери. Войдя в дом, он первым делом прислушался к тишине. Ни единого звука не тревожило покоя, царившего в коридорах. Сначала Аллент захотел позвать Марту и открыл уже для этого рот, но секунду спустя передумал и, как можно тише раздевшись, прошёл в сторону кухни.

Его жена сидела за высоким обеденным столом. Аллент уже привык к состоянию глубокой задумчивости, с которым она обычно встречала его в последнее время, но сейчас Марта будто бы находилась не просто в мире своих мыслей, а под гнётом чего-то тяжёлого. Голова и плечи её грузно тянулись вниз, нависая над столешницей. Но ни понурый вид, ни даже простая домашняя одежда ничуть не портили её грациозный силуэт.

Аллент некоторое время стоял у входа на кухню, наблюдая за женой, которая не заметила его присутствия, и лишь когда он позволил себе откашляться и заговорить, она подняла на него взор.

- Привет. Я там на входе встретил Сойера…

Аллент махнул рукой в сторону прихожей, но Марта ничем не выразила интереса к его словам. Будто бы он вообще ничего и не сказал.

- Хорошо, что вы общаетесь, - неуверенно продолжил он.

Отрешённость Марты откровенно выбивала его из колеи. Не зная куда себя деть, Аллент прошёл к раковине и набрал стакан воды.

- Представляешь, - заговорил он несколько более высоким голосом чем обычно, - у нас сегодня была встреча по проекту. Пришёл один из подрядчиков, и оказалось, что он учился вместе с Сойером в университете.

Высказав всё раковине, Аллент, наконец, позволил себе обернуться. Марта больше не нависала над столом. Теперь она откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди, но взгляд её, при этом, нисколько не изменился. Всё такой же непроницаемый для помыслов.

- А ещё он вспомнил тебя.

Он ожидал чего угодно, любой реакции. Но не того едва заметного поднятия бровей, которым одарила его Марта.

- И что? Я же говорила, что мы учились вместе.

Аллента будто стеганули кнутом.

- Но ты не говорила, что он бегал за тобой!

На этот раз Марта позволила чуть больше эмоций. Её губы слегка изогнулись.

- И что с того? Ты и не спрашивал меня об этом. К тому же, я никогда не отвечала Сойеру взаимностью, и он прекрасно помнит об этом.

Аллент с шумом поставил недопитый стакан.

- Сегодня днём я узнал, что Сойер когда-то ухаживал за тобой, а уже вечером вижу, как он выходит из дома, когда ты одна! Марта, я хочу только знать…

- Ты, что, боишься, Ал?

Марта снова стеганула его своей убийственной холодностью. Аллент отчаянно ухватился за край столешницы, почувствовав, как пол на мгновение ушёл из-под ног.

- Я? Боюсь? – прошептал он едва слышно.

- Да, - Марта переменила позу, распустив скрещённые на груди руки, и села более развязно. – Неужели ты боишься? Чувствуешь себя неуверенно? Думаешь, что я могу уйти к другому?

С той же отчаянностью, с какой он мгновение назад схватился за кухню, Аллент ухватил ртом воздух. Каждое слово, каждый звук этого спокойного голоса скручивал внутренности в тугой узел.

- Я… я просто хочу знать правду.

- А ты подумай, -  Марта покачала стройной ногой вперёд-назад. – Напряги память. Хотя, мне кажется, ты и сам прекрасно всё понимаешь. И поэтому тебе страшно. Прекрасно понимаешь, что мне надоело слушать твои оправдания. Понимаешь, что надоело упрашивать. Да я, в сущности, уже давно и перестала просить. Я понимаю, что это бессмысленно.

- Марта… пожалуйста…

Аллент слышал, как жалко звучит его голос. И от этого ему становилось ещё более противно.

- Хватит, - она резким движением рубанула воздух. – Делай, что хочешь. Думай, что хочешь, - она со скрипом отодвинула стул и встала. – Честно говоря, мне казалось, что человек, которому хватает смелости запереть себя в горящем отсеке, сможет посмотреть в лицо правде. Но, по-видимому, я сильно ошиблась. В очередной по счёту раз.

Разведя руками, Марта отвернулась и стремительно вышла из кухни. А Аллент ещё долго цеплялся за край, чувствуя, как под ногами разверзается бескрайняя пустота. Холодная, отрешённая и справедливая.

Орбита Луны, 2149 год, 6 мая по земному сидерическому периоду

Космос пронизан вероятностями. В его бескрайних водах слишком мало места детерминированности. Бесчисленное множество факторов для просчёта, слишком много переменных, которыми нельзя пренебречь. Три массивных звезды, вечно вращающиеся в танце хаоса, одновременно и предсказуемы, и непредсказуемы. Даже спустя миллиард лет можно с точностью сказать, что все три тела будут в окрестности друг друга, оказывая влияние на траекторию движения, но чем дальше в будущее будет направлен взор, тем более размытым будет понимание того, в каком положении они будут друг относительно друга. И остаётся лишь убывающая вероятность, того, что предсказание окажется точным.

В тот момент, когда отсеки астероидной платформы неистово содрогнулись, Аллент также подумал о вероятности и хаосе. Только о вероятности того, что в машинном отсеке может возникнуть неполадка. Предсказуемая и непредсказуемая одновременно. Ведь никто не будет отрицать того факта, что сбой вполне возможен, и лишь неясным остаётся ответ на вопрос, когда это произойдёт. Обычно – в самый неподходящий момент.

Аллент выскочил в коридор из своей каюты ещё до того, как судорога окончательно угасла в переборках. Почти сразу ему навстречу выскочил Марачек. По улыбке, пропавшей с его губ, Аллент осознал, что произошло нечто крайне серьёзное.

- Что это было?! – воскликнул Марачек, озадаченно осматриваясь по сторонам.

- Понятия не имею, - Аллент потёр лоб, - но мне это не нравится. Челнок скоро прибудет?

- Ещё несколько часов.

- Надо срочно с ним связаться и сказать, чтобы не причаливали, - немного поразмыслив, сказал Аллент. – Пока не разберёмся в ситуации.

Они одновременно сорвались с места и бросились по коридорам кольца. Ворвавшись на мостик, Аллент указал напарнику, на терминал связи, а сам направился к диагностическому экрану.

- Пионер – Молоту, Пионер – Молоту, приём. У нас на платформе что-то произошло. Мы пока не выяснили, что, но вы повремените со стыковкой. Повторяю, со стыковкой повремените. Возможно у нас авария.

Тем временем Аллент открыл диагностическое окно и начал проверять системы одну за другой. Проблема обнаружилась достаточно быстро.

- Нет связи с кораблём, - Марачек появился за плечом Аллента белый, как полотно. - Они сейчас в мёртвой зоне. А что у тебя?

- Что-то в машинном, - Аллент с мрачным видом отвернулся от экрана. – В струнном комплекторе неполадки.

- Снова пожар? – не на шутку перепугался напарник.

Аллент покачал головой.

- Нет. Точнее, пока что нет. Пошли нужно отключить комплектор и разобраться, что там произошло.

Струнный комплектор представлял из себя огромную вертикальную шахту, вмещавшую четыре толстых цилиндра гравитационных резонаторов, увитых лабиринтом лестниц и переходов. У самого подножия этой башни находился пульт управления комплектором, через который Аллент смог выудить более подробную информацию. И она оказалась просто катастрофической.

- Третий резонатор, - кратко бросил Аллент спустя десять минут. – Фильтр обертонов полностью отказал. Мы не можем выключить комплектор.

Всё ещё бледный Марачек запустил пятерню в свои ухоженные волосы и громко выругался.

- Совсем без вариантов?

Аллент кивнул.

- Коллапс выжжет всё в округе радиацией.

- Проклятье! И что нам делать?! Три оставшихся фильтра долго не вытянут дисбаланс.

Аллент глубоко вдохнул. План в голове уже оформился. Простой и понятный, но исполнить его от этого становилось ничуть не легче.

- Я могу перенаправить потоки. Дать больше нагрузки на три оставшихся резонатора. Тогда от перегрузки их разорвёт. Это должно безопасно погасить колебания струн.

- Ты хочешь взорвать платформу?! – Марачек настолько яростно взмахнул руками, что едва не ударил Аллента.

Напарник отреагировал ровно так, как и предполагалось. Но отступить из тупика просто невозможно. Можно только проломить его.

- Иного выбора нет.

Марачек тряхнул головой.

- Есть. Можно ничего не делать.

От такого предложения Аллент опешил настолько, что на несколько секунд потерял дар речи.

- Но… ты же сам сказал, что они долго не выдержат дисбаланс. И если мы ничего не сделаем, то всю породу разбросает. Под удар наверняка попадёт шахтёрский челнок.

Аллент не мог поверить ни свои глазам, ни свои ушам. Его не столько поразили слова, сколько метаморфоза, произошедшая с Марачеком. Бледность ушла с лица, испуг истёрся. Он снова стал собой, улыбающимся и расслабленным.

- А может и не попадёт, - он развёл руками. – Мы же не можем быть уверены до конца.

- Челнок уже слишком близко. Он точно окажется под ударом.

- Ал, ну ты сам подумай! – вскричал Марачек. – Подумай, что ты предлагаешь! Взорвать платформу! Да нас живьём съедят за такое. В этот проект вложили столько ресурсов. На нас с тобой всех собак повесят, лишь бы только выгородиться. Обвинят во всех возможных грехах.

- Но челнок…

- Да, если погибнут люди – это будет ужасно, - Марачек подался слегка вперёд. – Но мы же, в сущности, ничего не сделали. Да и что мы могли бы сделать. Реального способа решить сложившуюся ситуацию у нас нет.

- Мы можем взорвать платформу, - возразил Аллент, - и тогда никто не погибнет.

Марачек закатил глаза.

- Вместе с платформой сгинут и все доказательства. Мы не сможем доказать, что шахтёрам угрожала опасность. А на слово нам никто не поверит. Ну сам посмотри со стороны, как это будет выглядеть! Челнок с шахтёрами спокойно заходит на стыковку и тут ни с того, ни с сего всё взрывается.

- Мы всё объясним!

Марачек разочарованно покачал головой.

- Ты так ничего и не понял, Ал. Даже если мы каким-то чудом сможем что-то доказать, нас никто не будет слушать. Толпа потребует виновных, и им их преподнесут. А потом нас с тобой просто казнят, предварительно облив грязью. Куда безопаснее будет сказать, что мы старались предотвратить аварию, но просто ничего не смогли сделать.

- Нет, - отрезал Аллент, возвращаясь к терминалу. – Ты несешь полную чушь. Там триста человек. Нельзя так легко распоряжаться их жизнями.

Аллент успел открыть канал управления третьим резонатором, когда Марачек у него за спиной промолвил:

- Если тебе плевать на себя, то ты хотя бы подумай о ней. Если тебя обвинят в преднамеренном уничтожении платформы, то она для неё это также станет приговором. Ей сломают жизнь, у неё всё отберут и выкинут на обочину жизни. Я понимаю, что Марта для тебя мало что значит, но ты не можешь так поступить с ней.

Мир на мгновение померк перед глазами Аллента. Цвета, звуки запахи – всё исчезло и снова появилось. Он сам не заметил, как развернулся к Марачеку. Напарник находился в десятке шагов. В ушах эхом отражалось одно лишь слово – Марта, многократно повторяемое ненавистным голосом Марачека.

- Что ты сказал? – прошипел Аллент.

- Ал, я не хотел.

- Не лги! - взревел Аллент, стискивая кулаки. – Не лги мне! Ты считаешь, что мне плевать на Марту! И поэтому ты решил воспользоваться ситуацией.

- Ты о чём? – недоумённо нахмурился Марачек.

- Думаешь, я не знаю? – Аллент почувствовал ногти, болезненно впившиеся в кожу ладоней. – Думаешь, я не знаю, что Марта тебе нравится?

Напарник испуганно отступил на шаг назад.

- Ал, это же я познакомил вас.

- А когда понял, что у нас проблемы, решил воспользоваться ситуацией, - прорычал Аллент, наступая на Марачека. – Признавайся, ты спал с ней? Спал?!

- Нет, Ал, я не…

Но Аллент едва ли слышал его в тот момент. Чёрная густая ярость, так долго копившаяся внутри, обволокла его разум. Он неуклонно наступал на Марачека, готовый вот-вот сорваться и накинуться на него. Аллент винил во всём его. Во всех проблемах с Мартой, в его привязанности к работе, в той путанице, которая царила в его душе и тех страданиях, которые он приносил любимой жене. Но более всего он винил Марачека в предательстве, на которое он мог толкнуть Марту. Вероятности. Они пронизывали жизнь Аллента. И в тот момент он задавал себе вопрос: какова вероятность того, что жена, вот уже который год разочарованная своим мужем, сделает свой выбор?

Напарник продолжал тараторить, размахивать руками и крутить головой, но Аллент не слушал его. Он наступал, готовый в любой момент обрушить на него свой гнев. Но гнев обрушился на них обоих, откуда-то сверху.

Земля, 2149 год, 19 апреля по земному сидерическому периоду

- Я сегодня улетаю.

Он отыскал Марту в тишине спальни второго этаже, когда она раскладывала недавно выглаженные вещи по стопкам.

- Ага.

Марта даже не обернулась, не позволила себе даже малейшего поворота головы. Стоя спиной к Алленту она методично раскладывала вещи по стокам на кровати. Аллент неуверенно потоптался на месте. Он не решался переступить порог комнаты, но и уходить ему тоже не хотелось. По крайней мере без ответов на вопросы, которые он так страшился задать.

- Я думаю, на этот раз мы быстро закончим. Мне обещали хорошую премию, когда мы закончим.

- Замечательно.

- Наверное, я даже подумаю о смене работы.

Аллент затаил дыхание, ожидая реакцию Марты.

- Хорошо, - её плечи безразлично поднялись и опали. – Поговорим об этом после твоего возвращения.

Марта продолжила раскладывать вещи, а Аллент наблюдал за её ловкими движениями, за тонкими пальцами, хватавшими ткань, за гибкой спиной, склонявшейся над кроватью. В этот момент он как никогда любовался ей. Он даже задумался, ценил ли он когда-нибудь свою жену также как сейчас. Ему казалось, что за прошлые годы их отношений он упустил нечто крайне важное.

- Ты ещё здесь?

Лишь спустя несколько минут, закончив с раскладкой одежды, она заметила, что Аллент всё ещё не ушёл.

- Да, - машинально ответил Аллент, и лишь опомнившись после этого, добавил. – Марта, я хотел тебя кое о чём спросить.

Жена молча повернулась к нему, тем самым соглашаясь выслушать его вопрос. Под её пристальным спокойным взглядом у Аллента всё пересохло в рту, и ему потребовалось большое усилие над собой, чтобы заговорить.

- Я заметил, что Сойер в последнее время стал чаще заходить.

- Да, - Марта слегка изогнула губы.

Аллент ожидал, что она ещё что-то добавит, попробует дать этому какое-то объяснение, которое он принял бы вне зависимости от его абсурдности. Но она молчала. И тогда Аллент продолжил:

- Я хочу знать... Марта… мне нужно знать… Ты и он… вы с ним…

- Сплю ли я с ним? – Марта приподняла брови. – Ты допускаешь подобную мысль?

- Мне просто нужно знать правду.

- Зачем? – она пожала плечами. – Что это поменяет?

- Я всё пойму, - тихо сказал Аллент. – Если это правда, я готов дать тебе свободу.

Марта разочарованно покачала головой и посмотрела в сторону.

- Свободу… Как будто ты меня чем-то держишь. Если бы я хотела свободы, я бы уже давно покончила с нашими отношениями.

- Марта, пожалуйста, скажи.

Но жена молчала, постукивая себя кончиком указательного пальца по губам. Наконец, она промолвила:

- Знаешь, я скажу тебе правду, но только после того, как ты вернёшься назад.

Земля, 2149 год, 03 июля по земному сидерическому периоду

- Господин Тоноби, вы до сих пор отрицаете предъявляемые к вам обвинения?

- Да.

- То есть вы не взрывали платформу?

- Я уже не раз объяснял одно и тоже.

- Хочу напомнить, что поначалу вы утверждали, что пытались спасти шахтёрскую бригаду от гибели и лишь под давлением доказательств изменили свои показания. Разъясните ещё раз.

- Я не планировал взрывать платформу. Это произошло случайно. Мной двигало желание убить Марачека.

- Потому что…

- Потому что я подозревал, что он спал с моей женой. Поэтому я улучил возможность и заманил его в машинный отсек, откуда ему было бы трудно сбежать. Там у нас завязалась потасовка, я толкнул его на терминал управления. Это и нарушило работу струнных резонаторов.

- У вас имелись основания для подозрений в неверности жены?

- Нет. Но у нас с женой в последнее время начались проблемы. Она всё больше отдалялась от меня, и в глубине души я понимал, что сам виноват в этом. Ей не нравилась моя работа, не нравилось, что я столько времени посвящаю ей, что я редко появляюсь дома, что мы никак не можем обзавестись детьми. А я не хотел ничего менять. И когда я неожиданно узнал, что Сойер ухаживал за ней, я потерял голову. Меня начали мучать подозрения, я пытался выяснить, правдивы ли они, но так ничего и не выяснил в итоге. И это грызло меня больше всего.

- Ваша супруга утверждает, что никогда не вступала в интимную связь с господином Марачеком, хотя он не раз предлагал ей это. И она не понимает, на каком основании вы пришли к подобному выводу, так как не заметила за собой ни одного повода усомниться в своей верности.

- Возможно это так.

- Вы до сих пор сомневаетесь в её верности?

- Да, я до сих пор считаю, что она скрывает правду.

(продолжение следует...)

Орбита Луны, 2149 год, 4 мая по земному сидерическому периоду

Дрожь от разрядки конденсаторов накачки передалась на переборки станции, промчавшись по ним едва различимым дребезгом. Полоса красного света, разрезав на мгновение космический мрак, вспыхнула и погасла в глазах Аллента.

- Выстрел ушёл. Остаётся ждать.

Голос Марачека за спиной, заставил Аллента вздрогнуть. Обернувшись через плечо, он взглянул на напарника, развязно развалившегося в кресле. Будучи младше Аллента года на три, он куда лучше сумел сохранить юношескую живость и подтянутость. Рассматривая обзорные экраны со своей стороны, он хранил на губах неизменную лёгкую улыбку, будто бы обдумывая какой-то секрет, ведомый лишь ему одному. Поборов секундную вспышку гнева, возникшую при виде этой улыбочки, Аллент спросил ровным голосом:

- Через сколько попадание?

Марачек шевельнулся в кресле, обратившись к экрану справа от себя и провёл по нему пальцем.

- Астероид на расстоянии чуть больше астрономической единицы… около двух часов, Ал.

Аллент снова обратился к экрану перед собой. На нём властвовал космос. Красный росчерк не оставил на чёрном полотне даже следа, даже намёка о себе. Через два часа лазерный луч достигнет цели и поразит её. Затем около получаса уйдёт на раскалывание породы. Затем последует заброс струнной сети. Тут всё произойдёт мгновенно, спасибо квантовой спутанности, иначе пришлось бы терпеть Марачека ещё чёрт знает сколько времени, а Аллент и так находился на пределе. Это его доброжелательное «Около двух часов, Ал»… Как будто ничего не произошло, как будто Аллент такой кретин, что даже ничего не подозревает. Но он всё знает. Он точно всё знает! Как минимум эта придурочная улыбка говорит сама за себя. Одной её уже достаточно. Но Аллент найдёт и другие доказательства. Он докопается до правды. Надо только дождаться конца смены и вернуться обратно на Землю. Надо только подождать. Два часа на попадание, полчаса на дробление, закидывание струнной сети и двое суток на подтягивание обломков к платформе. Ещё двое суток. Всего ничего. А затем Аллент всё выяснит.

Земля, 2149 год, 20 мая по земному сидерическому периоду

- Господин Аллент Тоноби.

- Да.

- Вам известно в чём Вас обвиняют?

- Да.

- Вы осознаёте, что Вас вменяют особо тяжкое преступление?

- Да.

- И вы полностью осознаёте, что Ваше преступление сопряжено с отягчающими обстоятельствами?

- Да.

- Вы признаёте свою вину?

- …

- Господин Тоноби?!

- Я…

- Отвечайте! Вы признаёте свою вину?

- Нет.

Земля, 2148 год, 17 марта по земному сидерическому периоду

Пролавировав в городском потоке, Аллент взял правее и припарковался у тротуара, загруженного неостановимым потоком прохожих. Выскочив из салона, он чудом не угодил под промчавшийся мимо электромобиль и даже не уделил и толики своего внимания гневному вою, которым одарил его водитель. Запрыгнув в людскую массу, Аллент пробрался к широкому крыльцу высокого небоскрёба и едва не вышиб лбом раздвижные двери, благо те успели разъехаться в самый последний момент.

Ворвавшись в тишину вестибюля, Аллент бросился было к лифтам на том конце помещения, от чего едва не проглядел её, быстро шагавшую навстречу и намеревавшуюся вот-вот покинуть здание.

- Марта! – воскликнул Аллент, со всех ног бросаясь к жене.

Марта дала понять, что услышала его одним лишь лёгким поворотом головы.

- Марта, постой! – хватая ртом воздух, выдавил Аллент, нагоняя её. – Куда ты?

- Домой, - резко бросила Марта, не сбавляя темпа.

- Подожди, я правда хотел… Меня задержали!

- Ага, - раздался бесцветный смешок. – Как скажешь.

- Давай я тебя подвезу, хотя бы!

Аллент предпринял попытку ухватить жену за руку, но та ловко вывернулась и крутанулась на месте, всплеснув копной пружинистых каштановых волос.

- Я сама доеду, - отрезала она сквозь зубы.

Даже во гневе Марта сияла красотой, а блеск в глубине серых глаз лишь больше подчёркивал это. Сегодня она надела то самое платье, которое так любил Аллент. Лёгкая, тонкая ткань мягко облегала точёный стан, вычерчивая плавные линии плеч, сужаясь к талии и мягкими волнами ниспадала с бёдер. Прекрасные контуры, которые кружили голову не только Алленту, но и некоторым мужчинам, которые позволяли себе мимолётные взгляды, проходя мимо.

- Постой, - снова взмолился Аллент. – Я правда хотел приехать. Но меня задержали. Новый астероид…

Марта всплеснула руками, обрывая его.

- Ну конечно, как же я могла подумать, что ты выберешь нашу семью вместо куска камня. Всего-то, приём у семейного психолога, - она скривилась. – Пять лет в браке, а до сих пор в сказки верю.

- Но этот проект очень важен…

- Важнее, чем предыдущий? – Марта буквально вгрызалась в него своими серыми глазами. – Или тот, что был до этого? – она фыркнула. – Ты каждый раз говоришь, что это последний раз, что этот проект точно всё изменит. Скажи честно, тебе просто плевать на нас и наше будущее.

Последняя её фраза взметнулась до громкого вскрика, из-за чего несколько любопытных голов обернулось в их сторону.

- Тише, тише, - взмолился Аллент, но Марта не унималась.

- Боишься, что нас услышат? Боишься, что все вокруг узнают, что мой муж помешан на работе и не хочет свою жену видеть?

- Я стараюсь ради нас! - Аллент неуверенно попытался перейти в контрнаступление. – Хочу обеспечить нам лучшую жизнь!

Марта придушила его оправдания лёгким наклоном головы набок.

- А не я ли просила тебя сменить работу?

Аллент задохнулся и несколько секунд просто пытался подобрать слова.

- Но наш дом…

- Не я ли говорила тебе, что меня вполне устроит жильё и поскромнее? Да господи, не я ли говорила тебе, что можно никуда не переезжать, а просто сменить работу или пойти уже, наконец, на повышение? Всё что я хотела раньше и хочу сейчас – чтобы мой муж появлялся дома в те редкие дни между сменами не для того, чтобы только поспать. Я хочу нормальную семью, понимаешь?! – Марта устало развела руками и продолжила, уже спокойно. – Хватит уже врать, Ал. Ни мне, ни себе. Скажи честно – ты давно расставил приоритеты. Ты любишь свою работу больше чем, кого бы то ни было. Да посмотри на себя! Ты и сам уже на человека не похож.

Аллент отшатнулся назад, будто бы его только что огрели пощёчиной. Да, он, конечно, немного запустил себя… но не настолько же. Но опустив взор, Аллент тут же упёрся взглядом в объёмистый живот, ощутимо оттягивавший пуговицы на рубашке. И он знал, что под животом скрывались видавшие виды брюки, мятые и нестиранные. А на ногах красовались стоптанные ботинки, которые лишь чудом ещё не разваливались.

Аллент снова посмотрел на Марту, такую чистую и свежую, и, вдруг, увидел в её сверкающих гневом глазах отблеск победы. Она понимала, что права. Права во всём.

- Я…, - протянул Аллент. – Я…

- Что ты? – почти ласково спросила Марта, но эта ласка разъедала, словно кислота. – Что, милый?

- Я… исправлюсь, - выдавил он, наконец.

- И это я тоже слышала, любимый.

- Правда, - в горле Аллента образовался плотный, шершавый комок, болезненно ободравший горло, когда он его проглотил. – Поверь… пожалуйста.

Складка вокруг пухлых губ дрогнула и немного и разгладилась.

- Хорошо, - вздохнула Марта. – Поверю. Я, наверное, полная дура, раз в очередной раз это делаю. Поехали домой. И вот что, завтра уже ты запишешь нас к семейному психологу, понял?

Аллент в ответ отчаянно закивал. Он всё понял.

Орбита Луны, 2149 год, 5 мая по земному сидерическому периоду

- Говоришь, залп прошёл удачно? – смешок бесплотного голоса на связи отразился от переборок. – И чем ты нас порадуешь, Ал?

- В шрапнель ушло всего двадцать процентов, - ответил Аллент. – Остальное разделилось на три больших куска и десяток помельче. Сканирование показывает, что там есть никель и платина.

Командир шахтёрской бригады присвистнул.

- Ничего себе. Ждём не дождёмся, чтобы расковырять этого красавчика и достать вкусняшки.

Аллент невольно усмехнулся

– Премиальными «Рубеж» за такой улов точно не обидит.

- Наконец-то с семьёй выберусь куда-нибудь, - мечтательно вздохнул голос на той стороне.

- Заслуженный отдых, - вяло согласился Аллент, резко теряя интерес к разговору.

- Как там обстановка на платформе? – спустя некоторое время нарушил тишину командир шахтёрской бригады. – Всё тихо?

- Ага, - машинально бросил Аллент и, спохватившись, что выглядит ответ слишком уж странно, пояснил. – Струнный резонатор работает исправно, спокойно тянем обломки.

- Ну и отлично. Тогда до встречи уже на месте, Ал. Увидимся.

- Увидимся, - попрощался Аллент и оборвал контакт.

Вынув крючок наушника, он положил его в карман комбинезона и уставился на широкое обзорное окно. Почему-то именно сейчас, в тот самый момент, когда, вполне возможно, его последняя работа на платформе подходила к концу, он решил мысленно обернуться назад, на путь, который прошёл до этого момента.

Он никогда в жизни не думал, что будет работать на астероидных разработках. Аллент вообще никогда не считал, что ему придётся надолго задерживаться в космосе. Но вот уже почти десять лет его жизнь крепко связана холодным мраком, в котором он бывает чаще, чем на Земле. А привело к этому глупое стечение обстоятельств – досадная ошибка в отчёте, последующее увольнение с предыдущей работы и отчаянный поиск нового места. Именно эта дорожка и привела его в «Рубеж».

А дальше он открыл для себя бескрайний суровый простор и влюбился в него с первого взгляда. В его отстранённое величие и непоколебимость. Одного взгляда за иллюминатор хватало, чтобы понять: никакие людские проблемы не способны потревожить то существо, которое именуют Космосом. И глядя на него Аллент сам находил покой и умиротворение. То, чего ему так долго не хватало в жизни.

Но работа на «Рубеж» круто изменила его жизнь и в ином плане. Именно тут он познакомился с Сойером Марачеком. Поразительно совпадение, но они пришли устраиваться в один день и в практически в одно время. Уже в очереди на собеседование они разговорились. Каждый из них волновался, и каждый рассказал свою историю. Они пожелали друг другу удачи и успех сопутствовал, в итоге, им обоим. Правда Алленту чуть больше. Его рвение, а также случай с аварией на станции шесть лет назад, когда он в одиночку спас весь персонал, привели к тому, что его карьера шустро пошла в гору и остановилась лишь по той причине, что Аллент не желал уходить с платформы в тёплые уютные офисы.

Упёртость Аллента, его нежелание бросать любимое дело, позволило Марачеку догнать его. Сейчас напарник находился всего на одну ступень ниже, занимая должность заместителя начальника платформы. И Аллент ни разу за все эти годы не чувствовал ни зависти, ни досады по поводу успешной карьеры друга. Даже радовался этому. Точнее, радовался до недавнего времени. Теперь же он старательно избегал общества Марачека вот уже вторые сутки подряд. Странное чувство одолевало Аллента. С одной стороны, внутри то и дело поднималось желание самому начать разговор, бросить ему в лицо обвинения, и увидеть, как эта мерзостная улыбочка меркнет от испуга… но с другой стороны Алленту не хотелось начинать первым, не хотелось показывать свою уязвимость. Кому угодно, но только не бывшему другу.

И по этой причине Аллент искал отдушину в одиночестве обзорных комнат. Он часами сидел на мягких сиденьях и наблюдал за вращением космоса за стеклом. Гигантское кольцо станции неустанно крутилось, создавая силу тяготения в комплексе. При желании астероидная платформа могла вместить в себе сотню человек, но сейчас тут столько персонала не требовалось. А вот завтра всё поменяется. Когда обломки астероида подтянутся к платформе, коридоры комплекса наводнят шахтёры, которые начнут постепенно раскалывать добытую породу и извлекать оттуда полезные ресурсы. Аллент же сядет на челнок и улетит обратно на Землю.

Почувствовав знакомую печаль, возникавшую всякий раз при завершении очередной разработки, он мысленно одёрнул себя. Нет, ему, напротив, нужно как можно скорее вернуться назад. Потому что на кону слишком важные вопросы. Да, ему нужно вернуться назад и обо всём поговорить с Мартой.

- А, ты тут?

Аллент обернулся через плечо. У входа стоял Марачек. Он облокотился о край проёма и задумчиво наблюдал за ним, храня всё ту же лёгкую загадочную улыбку на губах. Аллент в очередной по счёту раз подавил желание заорать, наброситься на него… или просто завести тот самый разговор.

- Да, - спокойно промолвил Аллент. – Сижу, смотрю на космос. Шахтёры вышли на связь. Скоро будут тут.

Не утруждая себя разрешением присоединиться, Марачек пересёк отсек и уселся рядом.

- Вот и ещё одна миссия закончена, - хмыкнул он.

Аллент молчаливо кивнул. Марачек наклонил вперёд и упёр локти в колени.

- Вот так вспомнишь, сколько мы вместе прошли – и не поверишь. Словно целая жизнь.

Аллент опять кивнул.

- Помнишь, как ты бросился спасать горящий отсек? А меня тогда будто парализовало, - Марачек потряс головой. – Я только и мог думать лишь о том, как мы вот-вот погибнем. До сих поверить не могу, что ты заперся в полыхающем отсеке и в одиночку потушил пожар. Там же всё уже в дыму было. Честно, я никогда не думал, что у тебя настолько железный характер. Уж прости, но ты обычно тихий и мягкий. Вот и Марта тогда тоже сказала, что не ожидала от тебя такого. Хотя… вы же на тот момент едва познакомились…

Звук её имени, вылетевший из уст Марачека, огрел Аллента по нервам. Он дёрнулся и резко обернулся к другу. Их взгляды пересеклись, и лицо напарника медленно вытянулось.

- Ты чего?

Аллент совладал с собой и снова уставился на пустой космос за окном.

- Да так… приятно видеть, что даже спустя долгие годы ты поддерживаешь с ней связь. Она очень ценит дружбу с тобой.

Марачек расслабленно откинулся на спинку стула.

- Ну что тут сказать, я знаю её дольше тебя. Она тоже для меня много значит.

Аллент всем телом развернулся к напарнику. Впервые за долгое время он не ощущал ненависти к нему. Его проняло искреннее любопытство.

- Я до сих пор понять одного не могу. Марта – такая замечательная женщина. Почему ты познакомил меня с ней?

Марачек приподнял брови.

- А я думал это очевидно. Ты – мой хороший друг, она – тоже. Я подумал, что свести вас двоих вместе окажется хорошей идеей. И, как видишь, я оказался прав.

- Но почему ты сам не попробовал сойтись с ней? – спросил Аллент.

Улыбка на губах напарника стала самодовольной.

- Я не мог дать ей того, что она хотела. Слишком уж люблю свободу.

(продолжение следует...)