— Увольняйся со своей паршивой работы! — кричала Света. — Зачем только время тратить на такую работу дурацкую, где не ценят? Вы как говно для государства, неужели ты не понимаешь это? Я продавщицей такие же деньги получаю, с графиком два через два! Никакого риска, никаких ночных смен, никаких мудозвонов-начальников! Зачем только терпишь? Уже столько лет на двух работах, дома тебя нет, на хрен такая работа? Мы ни съездить отдохнуть не можем, ни машину купить, а пенсия у тебя будет семнадцать тысяч, мы за коммуналку четырнадцать платим... Найди нормальную работу, с достойным отношением, с нормальной зарплатой! Мне подругам стыдно говорить, что ты пожарный!
«Зачем тогда всё это? Вся служба? Вся дружба наша мужская и товарищество? Это желание помочь кому-то больше, чем себе?», подумал Никита. И тут же понял, что не может представить, как променяет пожарку на супермаркет. Как можно, когда уже знаешь, какого выносить человека из огня? Только для Светы это ведь не аргумент.
— Знаю, все сейчас помешались на деньгах, но я всё же думал, что ты другая, — спокойно проговорил он.
— Другая? Это я думала, что ты другой! Думала, будешь большим человеком, станешь начальником, хотя бы замом… А ты что? Бегаешь со шлангом наперевес, бомжей спасаешь да помойки тушишь, и всё за копейки, которых ни на что, кроме скудного обеда, не хватает. Я хочу ремонт сделать, хочу на море, хочу, чтобы мой мужик дома ночевал! А ты не хочешь ни к чему стремиться, тебе с помойками твоими хорошо обниматься.
— Послушай, я пожарный, мне нравится работа, а звания и должности — они у нас мало что значат... Разве плохо людям помогать, разве... — договорить он не успел, Света снова перебила.
—Ты дурак, никак не пойму? Каким людям помогать! Ты себе помоги, мне помоги, найди нормальную работу, научись зарабатывать хорошие деньги и жить как люди! Посмотри на своих друзей. Ванька — мент, зарплатную карту жене отдал, вообще к ней не прикасается, крутиться-вертится, и деньги вагонами домой тащит. Какой они ремонт сделали, какую машину купили!
— Он взятки берёт!
— И ты бери, кто сейчас взяток не берёт? Всё с умом живут, а ты вон, святоша сраный, людям помогаешь... — она ехидно рассмеялась.
—Не хочу я так. Должны же быть порядочные, честные люди, должна же быть правда, разве нет?
— Какой же ты дурак! — развела руками Света. — Какая честность? Какая порядочность? Как будто при коммунизме живёшь. Оглянись. Кто сейчас честно живёт? Славка наркотой торгует уже лет десять — и ничего. В России надо жить не по совести, а по обстоятельствам. Если есть возможность, надо за неё хвататься.
— Я не могу как Ванька и как Славка, не могу и не хочу, — Никита посмотрел на неё и продолжил мирно: — Потерпи еще немножко, скоро нам зарплату поднимут, тогда и заживем!
Попытался обнять Свету, но она отстранила его руки.
— Нет, Никита, я больше так не могу. Всё, я ухожу, не хочу жить с неудачником. Ищи другую дурочку... Зарплату вам каждый год поднимают, и что? За четыре года подняли на целых восемьсот рублей!
— Послушай, Светка, я же не алкоголик, не наркоман, работаю. Да, зарплата небольшая, но дело же хорошее, правильное...
Она достала из гардероба чемодан и начала демонстративно бросать в него свои вещи.
— Куда ты? — он в растерянности сел на диван.
— Никита, я же сказала: я ухожу, с меня хватит!
Наспех покидав вещи в чемодан, начала одеваться.
— Куда ты собралась, на улице темень, останься хотя бы до утра, а там...
— За мной Алик заедет.
— Это с твоей работы который?
— Он самый.
— И давно у вас с ним?
— Давно, — дерзко сказала Света, — он нормальный мужик, состоятельный. Не то что ты, размазня безденежная!
Никита молчал и смотрел на красивое заплаканное лицо, которое сейчас было омерзительно злым. Света развернулась и, открыв дверь, вышла с чемоданом на лестницу.
— Ну подожди, Свет... Давай поговорим...
— Да о чём нам с тобой разговаривать? Ты меня достал, живи в своей пожарке, а меня забудь. Лишь время с тобой потеряла!
И ушла, хлопнув дверью.
Никита хотел догнать её, но что-то удержало. Наверное, чувствовал, что сейчас она только укусит острыми словами. Он остановился на полпути к двери, встал посреди прихожей и посмотрел в зеркало.
Такой горечи Никита не чувствовал никогда. За что она так с ним? Ведь права и насчёт нищенской зарплаты, будь она неладна, и насчёт отношения — но во многом и не права… Мысли быстро бежали в голове, и Никита прошёл на кухню, отодвинув занавеску, посмотрел во двор. Света как раз села в Mercedes-Maybach, захлопнула дверь и умчалась в неизвестном направлении. Наверное, в лучшую жизнь с этим её Аликом, который не неудачник.
Колючая пустота начала проникать внутрь Никиты. Он стоял и смотрел в окно, на тёмную улицу, и перебирал в памяти всё, что эта красивая и любимая женщина сказала ему сегодня. Гордость и злость не перекрывали душевную боль, разливавшуюся по телу.
В горле пересохло. Он налил стакан воды и залпом осушил его. Прошёл в комнату и прямо в одежде завалился на кровать, закинул руки за голову и уставился в потолок. Вспоминал Свету. Нет, не такой, какой она была сегодня. Никита вспоминал её такой, какой она была до сегодняшнего вечера: большие глаза с хитринкой, пухлые капризные губы и задорную улыбку, вздернутый носик и белокурые волосы, которые слегка вились на концах, все её тело, от нежных пяточек до макушки.
Он не винил Свету, а вот себя — да. За то, что не смог сделать её счастливой, не смог добиться в этой жизни чего-то стоящего, разочаровал её настолько, что теперь не будет с ней вечно, как мечталось.
Незаметно для себя Никита уснул — видимо, усталость после суточного дежурства взяла верх.
***
Никита отработал в пожарной охране уже десять лет. Ещё мальчишкой он мечтал быть пожарным. Родом он был из простой рабочей семьи: мать — учительница, отец — электрик, старший брат — водитель в «Мосводоканале», а младший — предприниматель, правда небольшой, всего лишь малый бизнес. А Никита сразу после девятого класса поступил в колледж МЧС, пошёл служить в армию, сразу после увольнения в запас устроился в районную пожарную часть. Он был счастлив и чувствовал в работе тушилой истинное призвание: нравились коллеги, с которыми он быстро нашёл контакт, нравилось рисковать, нравилось помогать. В пожарке он был на своём месте.
Со Светой познакомился на дне рождения общего друга. А дальше — любовь, все дела. Перевез девушку жить к себе в однокомнатную квартиру, что от бабушки осталась. Жили вроде нормально, но в последнее время Света стала нервной, раздражалась по пустякам. Никита же старался сглаживать конфликты. Ему казалось, что получается. Казалось.
Когда Никита проснулся, ему сразу же стало немного не по себе. Он привык, что утром рядом лежит Света, красивая, любимая, нежная. Разговор, что состоялся накануне, тут же ударил в голову.
Два выходных, между подработкой и основной работой, тянулись словно бесконечные. Никогда еще Никита так не ждал работу: с ней время идёт хоть как-то быстрее. Подрабатывал Никита в частной пожарной охране: там объектовка безвыездная, охраняют офисы да бетонные стены. Потом, после суток на подработке, отправлялся в федеральную пожарную часть. Там уже работа была настоящая, боевая. Вот так и трудился. А куда деваться-то? Хоть официально и запрещается пожарным работать на двух работах, но платят мало, вот и приходится крутиться-вертеться.
Выходные провел в кровати, старался побольше спать, ведь во сне боль душевная не так чувствуется, а болело у Никиты сильно. Другой, может, пить начал бы с горя, но не он: понимал, что водкой ситуацию не исправить, а вот усугубить можно. Так что терпел, спал и ждал, пока пройдут выходные.
Рабочие смены Никита встретил с радостью. Подработка пролетела быстрой птицей, и утром Никита отправился в пожарную часть. В мыслях всё равно была она. Едва ли не в каждой светловолосой девушке он видел Свету, но подходил ближе и разочарованно вздыхал: не она, показалось.
Парни из караула сразу заметили, что друг мрачен, и аккуратно расспросили, а он скрывать не стал и рассказал всё как есть. Выговорился — легче на душе стало, и смена летела в обычном ритме.
Пожарные ездили на вызовы, но ничего серьёзного не тушили, так, мелочёвка одна. Когда приезжали обратно в часть, Никита занимался чем угодно, лишь бы не сидеть без дела. Это отвлекало от неприятного, муторного ощущения пустоты в душе. Он протёр все машины и ПТВ, проверил сроки испытания на пожарном оборудовании, где нужно — подкрасил.
Наконец прозвучал сигнал тревоги. Никита был ему рад: на выезде мысли о Свете покидали голову. Через семь с половиной минут пожарная машина подъехала по адресу заявки. Картина маслом: клубы черного дыма вырывались из окна седьмого этажа элитной пятнадцатиэтажки. Быстро подхватив оборудование, пожарные забежали в подъезд. Потом — забег по маршевым лестницам на седьмой этаж, прямо на место возгорания. Добрались.
Хозяйка, девчонка лет двадцати пяти, стояла на лестничной площадке у лифта, в руках держала толстого перепуганного кота-британца. Увидела пожарных и заплакала:
— Дома собака! Я её не нашла!
— В квартире есть люди? — спросил Никита, пока парни готовили рукавную линию.
— Нет, я одна была, но там мой пес Джерри… Спасите его, пожалуйста!
Никита первым зашёл в квартиру. Очаг нашёл быстро. Горело немного, метров пять. Через пару минут он уже передал по рации, что ликвидировал пожар. Скорее всего, хозяйка забыла выключить утюг, вот и загорелось. Площадь возгорания была маленькая, но дыма в квартире — не продохнуть.
Никита беспокоился о псе и искал его везде: в комнате, где загорелось, не нашёл, пошёл в соседнюю — и там уже заметил небольшого песика под кроватью. Никита достал испуганное животное, вынес на руках из квартиры и вручил хозяйке.
Девушка обрадовалась. Попросила соседку, которая высунулась на лестницу из любопытства, подержать кота и осторожно взяла из рук пожарного пса.
— Спасибо вам большое, вы очень хороший человек! — проговорила она и, заглянув прямо в глаза пожарного, поцеловала его.
— Не стоит! — отшатнулся от неё пропахший дымом Никита.
— Могу я что-нибудь сделать для вас? — спросила девушка, гладя перепуганного питомца. — Вот деньги, возьмите! — неуклюже, одной рукой, пошарила в карманах джинсов и протянула пожарному несколько сложенных вдвое пятитысячных купюр.
— Не нужно, спасибо.
— Возьмите, возьмите! — настаивала девушка и попыталась вложить деньги в большую руку пожарного.
— Нет, я не возьму, — строго посмотрел на неё пожарный. — Я и без денег рад, что помог спасти вашего питомца, — и он погладил мохнатого разбойника.
Девушка посмотрела на него с восхищением.
Пожарные смотали рукава, собрали оборудование и уехали в часть. В те сутки они ещё потушили квартиру, машину, пару помоек и вдоволь накатались по ложным вызовам.
Домой Никита пришёл уставший. Сил едва хватило, чтобы принять душ да перекусить сделанной на скорую руку яичницей. Только лёг на кровать — и сразу заснул. Проснулся уже посреди ночи, посмотрел на часы. Четыре утра. Досадливо поморщился: жаль тратить целый день одного из выходных на сон, но такова работа пожарного. Повернулся на другой бок, попытался уснуть — сна ни в одном глазу.
Никита налил себе чаю и открыл YouTube, посмотреть на бой чемпионов ММА. Федор Емельяненко бился в этот раз с огромным афроамериканцем, одержал досрочную победу в первом раунде. Он порадовался, налил ещё чаю и, чтобы отвлечься от мыслей о Светлане, пошёл тягать гантели и качать пресс. Пока тягал и качал, решил купить абонемент в фитнес-центр неподалёку, ведь спорт лучше всего отвлекает от дурных мыслей. Не просто решил: как только в девять утра жизнь в Москве закипела, пошёл в центр, оплатил занятия и вечером уже упахивался вместе с другими фанатами спорта, качал мышцы до остервенения, сжимая зубы, качал их из последних сил, до изнеможения.
Утром мышцы ответили болью. Болело так, что парень не мог даже пошевелиться. Зато отоспался. Вечером сходил в магазин за продуктами. Захотел сходить в кино с друзьями, но все были женаты, все заняты своими делами. Пришлось идти одному, что неожиданно оказалось приятным: давно Никита не смотрел фильмы вот так, не отвлекаясь. После кино шёл не спеша, а по пути позвонил маме, на душе стало легче. Прокатился по центру, полюбовался на Москву-реку, на вечерний город, на прохожих мчащихся кто куда по своим делам.
Думал о многом: и о Свете, и о своей работе, и о жизни в целом — и снова о Свете. Как бы Никита не пытался прогнать мысли о расставании, они приходили снова и снова. Было одиноко, тоскливо, но немного — совсем капельку! — легче.
***
Следующий день начался с пробежки в парке, а потом — сразу в спортзал: бегать по беговой дорожке, когда есть чудесный парк рядом с домом, было бы кощунством. После тренировки, бассейна и сауны зашёл в зоомагазин неподалеку. Никита хотел купить питомца, попугайчика или хомячка — пока не знал, кого именно, но очень хотел принести домой небольшого зверёныша, чтобы тот отвлекал от тяжёлых мыслей.
Зайдя в магазин, Никита долго ходил по нему, рассматривая животных, выставленных на продажу. Выбор был не так уж и велик: рыбки, черепашки, несколько видов попугаев, два щенка таксы, несколько пушистых котят, хомячки и белые крысы. Никто ему не понравился, особенно цены, и он отправился домой, расстроенный.
На подходе к дому услышал мяуканье. Оно шло от большой мусорки, откуда-то из-под контейнера. Сначала Никита подумал, что показалось, но уже через мгновение услышал мяуканье вновь. Остановился и прислушался: мяу, мяу, мяу.
Через мгновение к нему вышел маленький рыжий котёнок. Мокрый, орущий, он почему-то приглянулся Никите больше, чем холеные котята в зоомагазине.
— Кис, кис, кис, — позвал котёнка пожарный.
И тот доверчиво подбежал к нему, начал виться в ногах, мяукая душераздирающе и пронзительно. Это мяуканье было похоже на крик отчаянья, будто Никита был его последним шансом на спасение от мучительной голодной смерти средь злых и холодных улиц.
— Маленький, не бойся! — погладил Никита котёнка, взял на руки и спрятал его под курткой.
Малыш был насквозь мокрый, грязный, свитер и футболка мигом промокли насквозь, но пожарного это не смущало.
Дома Никита помыл беднягу под тёплым душем и бережно вытер полотенцем. Малыш даже не сопротивлялся, просто терпеливо ждал и урчал, когда большой дядька завернул его в полотенце. Даже начал засыпать прямо на руках у Никиты. Налив в глубокую тарелку молока и положив рядом с ней сардельку, Никита понаблюдал, как маленький рыжий комок шерсти с жадностью набросился на еду, а потом, закинув испачканный грязными лапками светлый свитер в стиральную машинку, пошёл мыться.
Когда вышел из душа, увидел, что котёнок одолел только полтарелки молока и съел четверть сосиски. Никита положил пушистого малыша себе на грудь. Оба быстро уснули.
***
На следующий день Никита снова отправился в зоомагазин, не пожалел денег и купил сразу побольше корма, две миски, лоток и наполнитель к нему. Дома долго смотрел, как несмышленыш неуклюже, но очень деловито обнюхивает углы. На душе полегчало. Наполнил большие, взятые на вырост, миски едой, лоток — наполнителем, и легонько ткнул котёнка носом в лоток, указывая место для таких дел. Тот уже, правда, успел нашкодить прямо посреди коридора, но оказался умным и во второй раз сходил куда следовало.
Перекусив, Никита положил на грудь маленький живой комочек шерсти и заснул под включённый телевизор. Писк будильника разбудил его в привычное время. Котёнок, которого он решил назвать Графом, мирно лежал рядом. Никита улыбнулся.
Умывшись и попив чаю, он наполнил лотки с едой и водой до отказа, чтобы непременно хватило для нового друга, и отправился на любимую работу, ведь трое суток выходных пролетели. На второй своей работе он решил взять несколько выходных, чтобы не бросать хвостатика одного на двое суток сразу. Настроение было неплохим: спорт и котёнок под боком уняли боль в душе, хотя в голове то и дело вспыхивали мысли о Свете. Как там она? Не жалеет?..
Сел в автобус на конечной, когда людей совсем не было, через пару остановок уступил место бабушке. Остановки летели одна за одной, пока Никита, погрузившись в себя, думал о Свете. В такие моменты вспоминается только хорошее и хочется надеяться, что всё непременно изменится, будет как раньше, пусть разум и говорит обратное...
Так Никита доехал до пожарной части, и мысли о любимой работе вывели его из тяжёлых дум. На выходе он помог вынести из автобуса коляску с озорным мальчуганом и направился вдоль знакомого забора, отделяющего внешний мир от территории районной специализированной пожарной части по ликвидации крупных пожаров.
Еле заметно улыбнувшись сонному дневальному, Никита зашёл на территорию части и уже через несколько минут здоровался с ребятами в раздевалке.
— Ты как, братка? — спросил хороший друг Женька.
— Нормально, жить будем! — улыбнулся не очень-то весело Никита.
Пожарные громко разговаривали, шутили, на душе от этих весёлых парней становилось как-то легко и хорошо. Никита поймал себя на мысли, что именно эти люди, не делая ничего особенного, поднимают ему настроение, то ли дружескими подколами, то ли пошловатыми шуточками. Он смотрел на веселые лица ребят и про себя понимал, что каждый из них носил подобную боль от потери близкого человека: у кого-то умер отец, у кого-то — мать, кто-то также разводился с женами. И все смеются назло несчастьям, вопреки потерям и утратам.
«Нужно быть сильным и не сломаться от болезненных амурных чувств», подумал Никита. И отправился работать.
Смена началась как обычно: недолгий развод, начальник части по-доброму, почти по-отцовски отругал оба караула, чтобы не расслаблялись, а несли службу бодро, и убыл в Управление на совещание. Пожарные только того и ждали: позавтракали, быстро записали конспекты и пошли заниматься кто чем. Одни решили впрок поспать в комнате горизонтальных нагрузок, другие — попить чайку. Никита выбрал второе, ведь сон совершенно не шёл. Прихлебывая чай, шутили, громко смеялись, пока в динамиках не захрипел звук включающегося микрофона.
Парни разом притихли, подумав, что диспетчер хочет отправить их на вызов, но, к огромному удивлению Никиты, его вызвали на КПП, дескать, к нему пришли. Изумленный Никита встал и пошёл вниз. Сердце сжалось от сладкой догадки: она!
Но, когда вышел и огляделся, увидел вовсе не Свету, а незнакомку. Увидев его, та заулыбалась и несколько неуверенным шагом направилась в его сторону.
— Здравствуйте, Никита, — проговорила девушка.
Тут пожарный понял, что лицо ему знакомо. Присмотрелся и не сразу, но узнал ту самую девушку, чью собаку спас в прошлую смену.
— Здравствуйте, — смутившись, поздоровался он, гадая, что от него понадобилось этой любительнице животных.
— Вы простите, я не знала, что вы сутки через трое работаете, приехала на следующий же день сюда, а вас нет. Мне сказали, что вы будете сегодня, — она смутилась, замолчала и улыбнулась.
— Да, у нас график сутки через трое... — начал было он.
— Знаю, мне ребята сказали. Вот, я вам тортиков привезла в знак благодарности, — и протянула ему большой праздничный пакет.
— Спасибо! — сразу заглянув в пакет с тортами, обрадовался и поблагодарил пожарный.
— Хотела сказать вам огромное спасибо, — сказала девушка серьезно. — Мой пёс для меня очень важен, его подарил папа… — на мгновение она погрустнела. — Не знаю, что бы я делала, если бы он... если бы вы не... В общем, как я могу отблагодарить вас?
— Тортиков вполне хватит, — улыбнулся Никита.
Он вдруг увидел, какие красивые, тёплые и искренние у неё глаза. Странно, но она не казалась ему серой и неинтересной, как все девушки после расставания со Светланой.
Гостья заметно волновалась и стеснялась, будто хотела сказать что-то, но никак не могла набраться смелости.
К беседующим подошёл начальник караула и, положив руку на плечо Никите, улыбнулся девушке:
— Ну наконец-то! А то я думал, что ты уже скоро погибнешь от тоски по своей бывшей!
И ушёл. А знакомая незнакомка все же решилась...
— Могу я пригласить вас в ресторан? — спросила она.
Никита пару раз несильно кашлянул в кулак.
— Я... Даже... Не знаю... Как-то неудобно…
— Нет, нет, если вы не можете завтра — давайте в любой удобный для вас день, — девушка изящным, лёгким движением открыла маленькую сумочку и извлекла оттуда небольшой кусочек бумаги. — Вот мой номер, возьмите, как сможете — позвоните мне. Буду ждать звонка.
Никита взял бумагу, посмотрел на девушку. Впрочем, почему на «девушку»? На Ксюшу — так было написано на бумажке, значит, так её и звали… Так вот, Ксюша смотрела на него необычайно внимательно. Глаза у неё были чистые и добрые, хоть и холодного серого цвета.
— Вы простите меня, что я так бесцеремонно, но я действительно очень признательна вам. До свидания, Никита, буду ждать звонка.
Ещё раз очень тепло взглянула на пожарного и направилась к выходу.
— Ксюша! — окликнул девушку пожарный.
Она будто ждала этого и с готовностью обернулась.
— Спасибо за торты, — улыбнулся он.
— Не за что, это вам спасибо! — сказала она и пошла к стоянке автомобилей.
Никита не стал её провожать взглядом, убрал листок в карман, развернулся и пошёл обратно в часть. На КПП его окликнул диспетчер Сашка:
— Ничего себе, Никитос, чего за принцесса такая у тебя?
— Да это не моя, с того пожара, что на тех сутках тушили, — ответил Никита. — Вот, приехала поблагодарить, тортики привезла, — потряс пакетом.
— Крутая тачка у погорелицы, глянь-ка, Mercedes Benz С-Класс Cabriolet! — уставившись в окно, проговорил Сашка.
— Ну, тачка и тачка, — пожал плечами Никита и отправился на пищеблок.
Ему было совершенно плевать, какая тачка у девчонки. Никита поймал себя на мысли, что жалеет, что это была не Света.
Отогнав сожаления, Никита позвал парней на пищеблок:
— Вот, ребят, нам угощения принесли, в знак благодарности.
— Ого, тортики! — начал вытаскивать содержимое пакета Женька. — Вот подсластила так подсластила нам сутки девчулька!
Едва успев допить чай, умчались на пожар в одном из гаражных кооперативов. Горело сильно: сразу несколько стоящих в ряд гаражей полыхали по всей площади, взорвались два пропановых баллона. В одном из гаражей нашли сильно обгоревшее женское тело, но никто из самих пожарных не пострадал. Не успели вернуться в часть, как вновь умчались на новый вызов и проработали там почти до самого утра.
Сутки были сложными, и после них Никита снова потерял один выходной, проспав до самой темени, а ночью опять не мог спать. У пожарных подобное встречается часто. Почти всю ночь он играл с котёнком, а когда тот, измотанный бесконечной беготней за свернутый в бабочку листочком бумаги, уснул, то и Никита затих, включил ноутбук и посмотрел две части Терминатора. Уснул под утро, а днём пошёл в качалку.
Так пролетела ещё неделя: подработка, работа, котёнок, тренажеры. Мысли о Светлане не покидали Никиту, но не приходили на пожаре или когда он качался в спортзале до изнеможения.
После очередного дежурства Никита вышел из части и, посмотрев на небо, поморщился: моросил мелкий дождь, а зонт он не взял и теперь об этом сильно жалел. Осенняя Москва была угрюма, навевала воспоминания. Никита поднял воротник, надвинул на голову капюшон и, махнув на прощание дневальному, вышел за ворота части. В голове было лишь острое желание поскорее добраться до дома.
Никита хотел перейти на другую сторону улицы и стоял, пропуская машины, когда напротив него остановился «Мерседес». В нем сидела Ксюша, та самая девушка с собакой.
— Здравствуйте, Никита, — улыбнулась Ксюша. — Садитесь, подвезу!
Пожарный улыбнулся в ответ:
— Здравствуйте, Ксения, — он шутливо повторил её официальную манеру приветствия, — спасибо, не откажусь.
Парень запрыгнул в машину и сказал адрес. Поехали в сторону его дома. Он посмотрел на девушку, и она, на миг оторвав взгляд от дороги, улыбнулась ему. Никита пытался понять, чем так вкусно пахнет в салоне, и понял, что это от неё. Духи, наверное.
— Как ты здесь оказалась? — спросил он.
— Если честно, я ждала тебя уже минут сорок, — проговорила Ксюша. — Ты обещал позвонить, но так и не позвонил. И я решила, что приеду и заберу тебя.
— Вот как...Слушай, нужно в ветклинику заехать, это по пути.
— Приболел питомец?
— Думаю, у него ушной клещ, — ответил Никита и, поняв по взгляду, что девушка ждёт более подробный ответ, продолжил: — Подобрал котёнка на улице, а он ухо чешет постоянно.
— Подбирать котят, спасать собак из пожара… В этом что-то есть, — улыбнулась Ксюша.
Девушка завезла пожарного в ветклинику и подождала в машине, пока он всё купит. Никита вернулся минут через десять.
— Всё, теперь домой.
Девушка снова забила адрес в навигатор, и они продолжили движение. По пути разговаривали. Каждый чувствовал, что нравится другому, и оба понимали, что это взаимный интерес.
Пока Ксюша везла Никиту домой, тот внимательно изучал аннотацию капель для котяткиных ушей.
— Что-то не так? — заметив озадаченность на лице Никиты, спросила девушка.
— Да вроде всё так, только ничего не понятно, — задумчиво протянул он.
— Если хочешь, могу помочь, — вдруг предложила она.
Никита перевёл взгляд с аннотации на Ксюшу.
— У моего пса одно время был клещ, да и не только это, так что у меня богатый опыт с заболевшими животными, — уверенно сказала она.
— Было бы круто, а то он такой маленький, все время боюсь его даже в руки взять, такой он на вид хрупкий.
Наконец приехали, припарковали машину и поднялись на этаж. Уже в лифте Никита вспомнил о горе немытой посуды в раковине и забитой под завязку стиральной машинке и даже было пожалел, что согласился на предложение этой прекрасной девочки, но обратного пути не было.
Открыв дверь, Никита пропустил Ксюшу вперёд, зашел следом за ней и включил свет. Рыжий котенок уже встречал их в прихожей: вздыбил дугой маленький хвост, начал тереться о ноги и урчать.
— Какой хорошенький, — присев к котёнку и взяв его на руки, проворковала Ксюша.
— Проходи, располагайся, а я сейчас.
Быстро помыв руки, Никита включил чайник, запустил стиральную машинку и начал заниматься горой грязной посуды. Ксюша тем временем закапала лекарство в уши котенка и стала с ним играть.
— Чай, кофе? — спросил Никита у гостьи.
— Кофе, со сливками, если есть.
Никита быстро выполнил заказ. Уселись и за кофе стали обсуждать рыжего лохматика. Никита рассказал, как нашёл его. Ему было удивительно легко, как будто они уже много раз так сидели вечерами на диване и разговаривали. А Ксюша смотрела на него и думала, что никогда не встречала таких мужчин, как Никита: сильных, смелых, скромных, забавных и добрых.
Уже совсем потемнело, когда Ксюша вспомнила о времени и засобиралась домой: ей нужно было ещё выгулять пса. В прихожей, когда Никита провожал свою гостью, они на миг оказались в узком проходе коридора, лицом к лицу, совсем близко. Никита, сам себе удивляясь, наклонился и поцеловал Ксюшу. Она ответила.
Но нужно было уходить. Никита проводил девушку до лифта, договорился встретиться с ней завтра, еще раз поцеловал. Она уехала.
Никита внезапно почувствовал себя свободным от мучительных мыслей. Ксюша с её смелостью перекрыла все старые воспоминания, затмила прошлое. На душе было тепло и хорошо.
***
Отношения развивались стремительно. Уже через месяц Никита предложил Ксюше переехать к нему, и она, недолго думая, согласилась жить на два дома: в её квартире остались кот и собака, в однокомнатной трём животным и двум людям было бы тесно. Но это было временное неудобство. Быстро стало понятно, что надо совсем съезжаться, навсегда. Ведь им было хорошо вместе: они совпадали и по темпераменту, и по ценностям, словно родственные души, которые когда-то давно потерялись во Вселенной и наконец встретились. Ксюша провожала Никиту, когда он уходил на дежурные сутки, а когда он возвращался, встречала с таким пылом, будто год не видела. Почти месяц они не вылезали из кровати, день и ночь напролёт занимались любовью, пока не сломали кровать и не пришлось ехать за новой.
И вот в один прекрасный день, когда Никита был на работе, Ксюша услышала звук прокручиваемого в замке ключа. Она радостно выбежала в прихожую, думая, что увидит там Никиту, что тот вернулся раньше или забыл что-то, но в дверь вошёл не он.
— Здравствуйте! А вы кто? — растерянно спросила Ксения у белокурой девушки, стоявшей на пороге.
— Здрасьте, здрасьте! — блондинка сделала небольшую паузу, смерив Ксюшу недобрым, оценивающим взглядом. — Я Света, а вот ты кто — не знаю.
— Света? — растерянно проговорила Ксюша.
— Да, я девушка Никиты, — снимая куртку, небрежно бросила в ответ блондинка.
продолжение следует...
