Про царя Викрама,
мертвеца Бетала, Бабая Виджая и моральные ценности древних индийцев
Часть 05. Пятый рассказ Бетала.
"В Варанаси самое главное – это святая река Ганга. На её берегу вечное движение: кто-то моется, кто-то молится, кто-то быков купает, кто-то покойников жжёт. И каждый вечер юные пандиты в белых одеждах выходят на гхаты, поклоняются реке и зажигают жертвенные огни. Уже много сотен лет они этот ритуал совершают – и будут совершать ещё много сотен лет, пока будет стоять город Варанаси….
- впрочем, я вижу, Викрам, что тебе это всё не интересно. Тебе, наверно, гораздо интереснее другое: как же это Бетал ухитряется разговаривать, когда рот у его наглухо заткнут, да ещё и тюрбаном обмотан? А всё очень просто: для разговора я совсем не использую язык. Я же мёртвенький, язык у меня давно отсох - вот и приходится посылать слова тебе прямо в голову, минуя уши. Кстати, я всё время с тобою только так и разговариваю, даже губами не шевелю. А ты и не замечаешь, потому что невнимательный ты к окружающим. Об одном только думаешь, как бы меня поскорее к Виджаю отнести. Да расслабься ты и не спеши, всё равно ведь не донесёшь. Послушай лучше мою историю. Она очень интересная и – представь себе – без малейших намёков на наши с тобой непростые отношения.
Значит, жил в Варанаси молодой пандит, звали его Дамодара. Был он не по годам спокойный, благоразумный и сообразительный. И вот, пришёл к Дамодаре однажды его дружок Гандипа, в очередной раз катастрофически влюбившийся. И рассказал Гандипа, что встретил на гхатах неотразимую красавицу, всю в золоте и цветах, окружённую разодетыми и благоухающими служанками. И был он ею насмерть поражён - она же мимо прошла и не оглянулась, только уронила на камни вот этот цветок лотоса. И вскоре скрылась из виду, и где теперь её искать?
Дамодара лотос взял и внимательно осмотрел. И заметил, что стебель цветка пахнет маслом для волос, а кончик стебля сплющен, как будто его в зубах мусолили. Гандипа подтвердил: да, она за ухо заложить пыталась…, а потом прикусила… а потом к груди прижала, и только после этого уронила.
Тут-то Дамодара и сказал Гандипе:
"Друг мой Гандипа! Ты хоть и зрячий, а как будто слепой. Неужели ты не заметил, что она тебе знаки подавала? "Ухо" на санскрите "карна", "укус" – "дантагхата", а лотос – "падма". Из чего я и заключаю, что красавица твоя живёт в Карнапуре, отца её зовут Дантагхата, а саму её зовут Падмини. А то, что она цветок возле тебя уронила, означает, что ты ей приглянулся. Чтобы этот знак понять, даже санскрита знать не надо!"
Гандипа засомневался: "А не перемудрил ли ты, Дамодара? Виданное ли дело, чтобы девушка такие хитрые загадки загадывала, да ещё и на санскрите!" - Пандит его обсмеял: "Это для тебя они хитрые - а для грамотных людей это проще чем банан почистить. Мы такими шарадами ещё в младшей школе баловались. Впрочем, если тебе не верится – давай поедем в Карнапур и сами всё проверим. Ехать тут недалеко, неделю самое большее".
Тут надо, наверно, про Гандипу немножко объяснить, откуда он такой глупый выискался. Гандипа был простой царевич откуда-то с восточного побережья. В Варанаси он приехал учиться… - э, Викрам! да ты уже почти бежишь! Ладно, попробую и я досказать побыстрее.
Короче, поехали они в Карнапур. И представь себе, Викрам – первый же встречный рассказал им, где живёт Дантагхата. А второй встречный рассказал им всё про Падмини. А третья встречная оказалась её бывшая нянька – старая, одинокая и очень бедная.
Поселились наши герои у старухи, подкормили её и приодели – а она им за это обещала всяческую помощь и поддержку. Гандипа сразу загорелся: беги, мол, бабушка, к моей любимой и сообщи ей, что я уже здесь! Но Дамодара его пыл остудил: "Друг мой Гандипа, не надо так сразу и напрямик. Красивая девушка требует красивого подхода. Пошли-ка ты ей лучше блестящую лаковую шкатулку, а внутрь положи статуэтку Арджуны, завёрнутую в листья бетеля. А для большей точности возьми капельку кармина и покрась Арджуне лук. Таким образом Падмини и имя твоё узнает, и чувства твои поймёт".
Гандипа усомнился: "Как же она всё это поймёт, если даже я тут ничего не понимаю?" – Дамодара в ответ рассмеялся: "Да что же тут непонятного? "Блестящий" на санскрите "кашИ" – а это настоящее имя города Варанаси, известное всем образованным людям. Лук Арджуны назывался Гандива – тебе, Гандипа, это слово ничего не напоминает? А бетель – символ любовной страсти, об этом даже крестьяне знают".
И вот, собрали друзья посылку и вручили её кормилице. Сходила она к Падмини и вернулась расстроенная: очень уж неприветливо девица её приняла. Разговаривала с ней холодно и надменно, а когда шкатулку открыла и статуэтку рассмотрела – возмутилась, раскричалась и отвесила старухе две пощёчины. А руки её были в камфарной пасте, и на старухиных щеках чётко отпечатались десять белых пальцев. Хотела кормилица стереть эти метки, но Падмини не позволила. Сказала: пускай Гандипа из Варанаси на них посмотрит и сделает выводы.
Гандипа опечалился: значит, от ворот поворот? Но Дамодара ему сказал: "Друг мой Гандипа, ты опять ничего не понял. Десять белых полосок – это десятый день светлой половины месяца. Они оставлены на щеках няньки – значит, в указанный день нянька должна снова явиться к Падмини. И получить от неё новое послание для тебя".
И остались друзья в Карнапуре дожидаться десятого дня. А как дождались, так Гандипа снова огорчился сверх всякой меры. Падмини-то со своей кормилицей даже говорить не захотела! Приказала служанкам: "Выведите её отсюда! да не через парадный вход, а через задний двор, в ту калитку, что в саду за беседкой". И никакого послания Гандипе не передала, и его имя даже вскользь не упомянула.
Дамодара как про это услышал, от души Гандипу поздравил: "Сбылась твоя мечта, царевич! Мойся-умащайся, приводи себя в порядок, а после заката ступай в сад – Падмини тебя в беседке ждать будет. Знак на этот раз яснее ясного, никак иначе толковать его нельзя".
Так оно всё и вышло. Пробрался Гандипа в сад, и встретился с беседке со своей возлюбленной, и получил от неё гораздо больше, чем ожидал. От такого горячего приёма ему и вовсе голову снесло: стал он Падмини замуж звать, да так настойчиво! так проникновенно! Она же ему в ответ печально улыбнулась и сказала: "Куда мне замуж? Я с восьми лет замужем, на будущий год к мужу перееду. Хороший ты парень, Гандипа, но невнимательный – мог бы и заметить, что и одеваюсь я по-замужнему, и украшения замужние ношу. Или ты меня у мужа отбить хочешь?"
Гандипа сказал: "Да легко! Давай я увезу тебя в свой город - там никто и не узнает, что ты замужем. Такой брак считается ведическим, он называется… ну, в общем, нам учитель рассказывал, как-то он называется…"
Пандини с подозрением на него посмотрела и по щеке тремя пальцами провела. И сказала: "Ладно, я подумаю. До свиданья, заходи, буду рада тебя видеть". – А Гандипа её тут же переспросил: "Можно тогда я завтра зайду?"
Пандини удивилась: "Да что с тобой, Гандипа-джи? Три пальца ведь было, не один – неужели не заметил". Гандипа признался: "Заметил… но не понял…"
"Ты не понимаешь таких простых намёков? – не поверила Падмини. - Но как же ты тогда мои послания разгадал?"
И тут Гандипа рассказал ей про пандита Дамодару. Пандини нахмурилась, задумалась и наконец промолвила: "Ну что же, передай Дамодаре мой низкий поклон и вручи ему этот стих".
И взяла пальмовый лист, и написала на нём:
"Мудрость есть главное украшение мужчины.
Всякий день благоприятен для встречи с мудрецом".
Гандипа стих прочёл, но опять ничего не понял. А Дамодара, как обычно, обо всём с первой строчки догадался – но ничуть не обрадовался. И сказал Гандипе: "Лучше бы нам уехать отсюда поскорее. Дурное это дело и опасное, крутить шашни с чужой женой, да ещё и с такой развратной". Гандипа подумал и согласился, но всё же решил на три дня задержаться и красавицу ещё разок навестить. Ну, чтобы попрощаться как следует – нехорошо ведь уезжать, не простившись.
Дамодара ему сказал: "Если ты остаёшься – значит, и я остаюсь. Вместе мы приехали, вместе и уедем". И взял пальмовый листок, и написал для Падмини вот такой стишок:
"Чистота есть главное украшение женщины.
Всякий день неблагоприятен для утратившей чистоту".
Падмини эти строки прочла и прослезилась. И весь вечер была задумчива и рассеяна, а когда пришло время расставаться - сходила в дом и принесла горшочек со сладким рисовым пудингом. И сказала Гандипе: "Передай этот кхир своему другу, в знак моей благодарности за проникновенные стихи". И провела по щеке одним пальцем – и Гандипа тут же решил не говорить, что прощается с ней навсегда. И сказал: "До завтра, любовь моя!"
И принёс пандиту горшочек кхира – но Дамодара его даже нюхать не стал, сразу собаке бросил. Она его сожрала и околела. И тут уже даже Гандипа всё понял - и дико разозлился на беспутную девку, которая чуть не отравила его лучшего друга! И воскликнул: "Завтра я её убью!" – и действительно был готов её убить! Но Дамодара его отговорил: "Не делай этого, Гандипа, не губи свою карму. Мы эту хитрую бестию по-другому накажем. Давай-ка я для неё угощение приготовлю – и посмотрим потом, кто из нас хитрее".
На другой день, когда Гандипа к Падмини собрался, вручил ему Дамодара кувшин вина, сдобренного опием, и небольшой трезубец. И велел напоить девицу вином, а когда она уснёт – забрать её самое дорогое ожерелье и поцарапать её трезубцем в нескольких открытых местах.
Гандипа всё это очень удачно проделал: и напоил, и обокрал, и оцарапал - и вернулся к Дамодаре, крайне довольный своей ловкостью. И думал уже, что можно отчаливать обратно в Варанаси - но Дамодара сказал: "Нет, месть моя ещё не завершена. Послезавтра отнеси это ожерелье на рынок и предложи его самому богатому ювелиру. Если он его купит – бери деньги и уходи; а
