Дело было на Параде Памяти в Самаре. Настроение у нас было самое благодушное. ИЛ-2, похожий на ласточку, военный оркестр, техника, листовки с неба... И, наконец, полевая кухня.
Полевая кухня для нас - это традиция и особая атмосфера. Детям рассказали, что дедушки вот на таких самолетах летали, вот в такой плащ-палатке ходили, в таком вот полевом госпитале лечились. И вот такую кашу ели. Поэтому - стоим ждем.
Очередь небольшая. Культурно стоим. И тут: "Гражданские, шаг назад! Пока участников парада не накормим, никого не пропустим". Участники парада - это имеются ввиду не все, а подростки, которые маршировали по площади. И их не десятки, сотни. Пропускаем.
Стоим. Десять минут, двадцать... Сорок!
Очередь, которая уже тоже исчисляется сотнями, ропщет. Кухня близка. Вроде всех с парада накормили. Но нет - подошли еще какие-то работники сцены или что-то вроде того.
Ждем.
Чтобы было лучше видно, что происходит (да и безопаснее, а то ведь толпа), поднимаю четырехлетнего племянника повыше. А он вдруг начинает митинговать: "ДАЙ-ТЕ КА-ШУ! ДАЙ-ТЕ КА-ШУ! ДАЙ-ТЕ КА-ШУ!"
Вокруг смешки. Солдаты, кто раздает кашу, улыбаются. Но нам до раздачи пока далеко.
Племянник продолжает бойко скандировать. У него настоящий командный голос!
Улыбаясь, солдаты, передают нам тарелку каши с хлебом. Но племянник не один, рядом Машуля, его сестра. Он отдает тарелку ей и продолжает командным голосом:
"ОТ-ДАЛ СЕС-ТРЕ! ОТ-ДАЛ СЕС-ТРЕ! ОТ-ДАЛ СЕС-ТРЕ!
ДАЙ-ТЕ КА-ШУ! ДАЙ-ТЕ КА-ШУ!"
Все смеются. Через головы нам передают еще одну тарелку каши, и мы, наконец, покидаем очередь.
Доели.
- Ну что, Дань, - говорю, - пойдем, "спасибо" скажем, что ли?
Мы снова подошли к раздаче, и Даня, словно на параде, три раза прокричал "СПА-СИ-БО! СПА-СИ-БО! СПА-СИ-БО!"
Все рассмеялись и захлопали. А мы ушли.