Симон де Монфор – 6-й граф (эрл) Лестерский, 1-й граф Честерский (1208-1265). Младший сын и полный тёзка знаменитого вождя крестового похода против катаров (альбигойцев) Прованса. В этом походе его отец завоевал титулы графа Тулузского, виконта Безье и Каркассона. Отец так и кончил жизнь в этом гигантском предприятии - погиб при осаде Тулузы – булыжником, пущенным из камнемета, ему размозжило голову - когда мальчику было 7 лет. Кстати, жена и дети сопровождали его в этом походе. Однако наследство маленькому Симону не светило – по принципу майората (старшинства) ему как младшему не причиталось ничего из отцовских земель. Поэтому, едва войдя в возраст, он дважды попытался жениться на молодых вдовах с богатым приданым: на Жанне, графине Фландрской, и затем на графине Булонской. Но этим бракам воспрепятствовала французская королева-мать и регент при Людовике IX - знаменитая Бланка Кастильская. Но вот удача - со времени правления английского короля Иоанна I (и последнего) иностранцам было запрещено вступать в права владения землями в Англии. Так что пришлось делить наследство – старший брат Амори взял все владения во Франции, а Симону досталось графство Лестерское в Англии. Так Симон де Монфор стал англичанином.
При дворе английского короля Генриха III (сына Иоанна I Безземельного) Симон был принят радушно. Король благоволил к нему. Они были почти ровесниками и в чем-то имели общую судьбу – Генрих III остался сиротой в 9 лет. Благосклонность к нему короля была настолько велика, что в возрасте 30 лет в 1238 году Симон де Монфор получает руку родной сестры Генриха III Элеоноры Английской, молодой (23 года) вдовы Уильяма Маршала, 2-го эрла Пемброка (сына и тезки знаменитого Уильяма Маршала, регента королевства, о котором я постил в Великих воинах). Для сведения добавлю, что защитник королевства Уильям Маршал при всем своем благородстве не был чужд амбиций: став регентом королевства при малолетнем Генрихе III, он женил своего наследника, которому было на тот момент 34, на принцессе, младшей сестре своего подопечного, которой было всего 9 (!). Кроме того, Элеонора - сестра императрицы Священной Римской империи Изабеллы – жены прославленного Фридриха II Штауфена, императора, короля Германии и Сицилии. Ну и кроме высокого статуса у молодой жены очень богатое приданое. Недаром вдову склонили после смерти мужа к принятию обета безбрачия. Архиепископ Кентерберийский осуждает новый брак. Английские лорды скандализованы замужеством принцессы с иностранным выскочкой. Брат короля и Элеоноры Ричард, герцог Корнуоллский, восстает против этого брака. Генриху III приходится выплатить брату 6 тыс. марок серебром, чтобы урегулировать конфликт. Кроме того, король оказывает Монфору поддержку, когда тот вынужден отправиться к Папе в Рим с ходатайством об освобождении Элеоноры от обета безбрачия. Какие нужны еще доказательства, что Симон де Монфор – сердечный друг короля. Только еще одно – когда у Генриха III рождается первенец, будущий Эдуард I Длинноногий, Монфор удостаивается чести стать его крестным отцом.
Но как раз после крестин в июне 1239 г. поползли слухи, что Монфор, взяв на себя функции главного распорядителя, вымогал от имени короля богатые дары к крестинам. Один из придворных даже пустил шутку «Господь даровал нам это дитя, а король, господин наш, продает его нам». И к августу становится понятно почему. Оказывается, Монфор задолжал большую сумму Томасу II Савойскому, а поручителем по долгу назвал Генриха III, без его на то согласия. Дело вскрылось, Генрих III вне себя от бешенства и угрожает заключить Монфора в Тауэр. Симон и Элеонора бегут от его гнева во Францию.
Нужен благовидный повод для отъезда, и Симон объявляет, что отправляется в крестовый поход в Святую Землю согласно обета, данного им двумя годами ранее. Впрочем, какими-либо подвигами в Святой Земле он не прославился и даже вроде бы совсем не участвовал в боевых действиях. Осенью 1241 г он возвращается из крестового похода, чтобы участвовать в боевых действиях Генриха III против французского короля Людовика IX (Святого) в Пуату. Кампания не увенчалась успехом, и теперь черед Монфора быть разгневанным на короля. Монфор в сердцах заявляет, что такого неумелого правителя следует посадить под замок, как в свое время побежденного Карла III Простоватого. В 1248 он вновь собирается принять крест и сопровождать уже Людовика IX в крестовом походе на Египет. Но Генрих III и королевский совет просят его переменить решение и занять должность наместника короля в беспокойной Гаскони.
Монфор отправляется в это континентальное английское владение (на границе Франции и Наварры, с центром в Бордо) и самую богатую провинцию, которая давала денег больше, чем все доходы с Англии. Но провинция охвачена сепаратистскими настроениями, и Монфор правит там железной рукой ни в пользу сеньоров, ни в пользу городов, а в пользу поддержания английской власти, вплоть до открытых боестолкновений. Отправляясь в Гасконь, Монфор сказал Генриху III: «Я не вернусь до тех пор, пока не заставлю ваших врагов упасть к вашим ногам». Но семь лет службы в Гаскони не принесли Симону де Монфору благодарности Генриха III. Его деятельность по усмирению Гаскони соответственно вызывает жалобы со всех сторон. Генрих III соглашается назначить следствие. Монфор оправдан в части поддержания мира, но казна Гаскони вызывает вопросы. В 1252 г Монфор пересекает границу c Францией. Ему 44 года. У него счастливый брак, в котором уже родилось 7 детей, любящая жена, которая порывалась последовать за ним даже в крестовый поход. Он известен как опытный военачальник и умелый администратор. Он авторитетен настолько, что пэры Франции предлагают ему регенство над королевством после смерти королевы Бланки Кастильской. Но Монфор отвергает высокий пост, чтобы, следуя последней воле своего друга и наставника епископа Линкольна Роберта Гроссета (философа, теолога, автора трактата «Принципы королевской власти и тирания»), вернуться в следующем 1253 году в Англию и примириться с королем Генрихом III.
Но примирение уже формальное, охлаждение отношений пустило корни. Оставшиеся 12 лет жизни Монфор проведет в оппозиции. Не он ее создал. Оппозиция Генриху III зрела долго. Все правление Генриха III было тяжелым, политически нестабильным. Над ним как будто висела тень Великой хартии вольностей, которую бароны в 1215, когда он был ребенком, заставили подписать его отца, Иоанна Безземельного. Может быть опасение своих баронов, которые могли в любой момент сказать: «Соблюдай или мы будем контролировать твое правление» и подтолкнуло Генриха III к дружбе с иностранцем, поначалу во всем от него зависимым. Генрих III вспыльчивый, непоследовательный, окружил себя иностранцами – еще более иностранцами, чем Симон де Монфор. Например, Лузиньяны, родственники его жены Элеоноры Прованской и другие французы – полным-полно людей из Франции. И наконец, авантюра 1254 года переполнила чашу - бароны взбесились. Предыстория вопроса: Генрих III обязался перед Папой Иннокентием IV дать огромные средства на борьбу Папы с императором Фридрихом II Штауфеном, чтобы, отобрав у Штауфена сицилийскую корону, Папа венчал ею младшего сына Генриха III Эдмунда. Этот проект английской знати был совсем неинтересен. Тратиться на чужую войну они не желали. В деньгах королю отказано. В 1258 году Генрих собирает баронов на совет в Оксфорд – такие совещания, существовавшие с 1248 года, называли парламентами (от франц, parlement совет, обсуждение) - совет, не избираемый народом, но созываемый королем. Бароны пришли, но пришли до зубов вооруженными и взбешенными. Этот парламент так и остался в истории как «бешеный парламент» (Mad Parliament). Он принял постановление, заставив подписать его Генриха III, вошедшее в историю под названием Оксфордские провизии (этот документ считается первой писаной конституцией Англии). Было постановлено передать власть постоянному совету из 24 баронов (12 избранных королем и 12 избранных баронами). Парламент же было решено собирать регулярно, три раза в год, для проверки деятельности комитета 24-x. Здесь произошел перелом судьбы Симона де Монфора между тем периодом, где он действовал сам, и тем, где он был движим силой обстоятельств. Монфор не был сторонником жесткой линии в пользу баронской олигархии и был склонен прийти к компромиссу через наследника Генриха III и своего крестника – принца Эдуарда. Но вот он уже признанный вождь баронов и, когда Генрих III получает от Папы освобождение от клятвы и разрывает Провизии в 1261 г, Монфор вынужден бежать из страны.
Но он уже признанный лидер, а в стране кипит гражданская война, и по просьбе баронов он в 1263 г возвращается в Англию и 14 мая 1264 г во главе повстанцев одерживает победу над войсками короля в битве при Льюисе. Причем на его стороне не только мятежные бароны, но и горожане. Лондон прислал в войско Симона де Монфора ополчение из 15 тысяч человек. Король, принц Эдвард и брат короля Ричард Корнуоллский захвачены в плен.
Последний бой Симона де Монфора.
Симон де Монфор – победитель и лорд-протектор Англии. Но опоры на баронов, которые еще сравнительно недавно считали его выскочкой-иностранцем, для него недостаточно. Бароны установили контроль над королевской властью, но их собственная власть была бесконтрольной. Внутри самого совета произошла ссора между Ричардом Глостерским, отстаивавшим дело олигархии, и Симоном де Монфором, искавшим союза с общинами. Монфор собирает парламент с широким представительством, по-русски – вселенский собор. Помимо своих приближенных – баронов, прелатов – Монфор приглашает по два выборных представителя от каждого города и графства – прообраз Палаты Общин. Учреждается свободное право голоса с имущественным цензом, начиная с владельцев или арендаторов земли стоимостью от 40 шиллингов (2 тыс. долларов США по современному пересчету). В городах имущественный ценз определяется отдельно. Бароны-олигархи в шоке. Принцу Эдварду устроен побег. Бароны перетекают под роялистские знамена.
Королева с принцами собирают силы и королевское войско уже гораздо сильнее ополчения Монфора. Его силы окружены при Ившеме 4 августа 1265 г. Симону предлагают бежать. У него еще был шанс убежать и лично спастись. Но он сказал своему сыну: «Вручим наши души Господу, ибо наши тела во власти врагов» Они умерли вместе в отчаянной атаке против превосходящих сил врага, а их тела действительно постигла страшная участь – победители надругались над трупом Монфора, расчленив его, и разослали части тела во все концы. Его голову получил Роджер Мортимер, барон Вигморский, который победил Монфора в сече. Он отослал ее в свой родовой замок в подарок жене, которая была так рада, что даже устроила праздник по поводу получения этого ужасного подарка. Я усматриваю здесь иронию судьбы, черную иронию – у провидения такое чувство юмора. Ведь жена Роджера Мортимера Матильда была внучкой Уильяма Маршала и наследницей владений, которые освобожденная от клятвы безбрачия Элеонора принесла Симону в качестве приданого. Круг личной судьбы Симона де Монфора замкнулся.
А круг судьбы демократии начался. Короткое правление Монфора направило Англию по пути, с которого было уже не свернуть, при всем желании короля, поначалу попытавшегося отменить все решения. Уже в 1267 году король был вынужден пригласить в парламент представителей графств и городов. Право назначать высших чиновников и шерифов осталось за королем, но право утверждать налоги перешло к парламенту. Торжествующая власть была вынуждена признать то, против чего она боролась. Возникли не просто писаные законы, возник социальный институт, гарантирующий их исполнение. Представители городов и мелкие рыцари заседали в нем бок о бок, вырабатывая не только законы, но чувство национального единства. На континенте провинциальные собрания пойдут другим путем и станут опорой абсолютных монархий: горожане будут поддерживать короля против своеволия знати. В Англии же, благодаря парламенту Монфора, народ ранее поддерживавший монарха в борьбе против своеволия знати, стал ее союзником в борьбе за общую свободу. Выборные представители английского народа, горожане и мелкие рыцари будут совместно стремиться к ограничению королевской власти. И скоро вместо разобщенных сословий в парламенте будет представлена единая нация. Почувствуйте разницу по времени между 1267 в Англии и «великой» французской революцией 1789 и нашей революцией 1917.
Именно Симону де Монфору и особенностям английской истории, помноженным на исторические случайности, обязана своим возникновением система представительного правления — необходимое условие современной демократии.
Кстати, а что если история демократии, как в свое время судьба Симона де Монфора, тоже завершила оборот. Голова Монфора висит в Конгрессе США. Что если провидение забавляется очередной мрачной шуткой, намекая на Вигморский замок?
