Сегодня я расскажу вам про один совершенно уникальный случай знатного сопротивления одному-единственному оккупанту во время второй Мировой войны, имевший место на крохотном островке Ниихау на Гавайях, где в то время поживало всего-то навсего 136 человек.
После налёта на Перл-Харбор 7 декабря 1941 года на острове аварийно сел повреждённый ПВО США японский самолет с единственным лётчиком - Сигенори Ничекаичи. Гаваец Калеохано, находившийся рядом, о войне ничего не знал: посему, хоть забрал у летчика пистолет и документы, устроил в его честь вечеринку с коктейлями и танцами гаваек. "Охуеть, да всю жизнь бы так воевал, - думал японец, потягивая ром из стакана в шезлонге. - Вот повезло, так повезло". Правда, гавайцы его хер понимали, ибо не говорили на японском, а Сигенори - на английском. Поэтому они послали за парой местных японцев с гражданством США - Ёшио и Ирен Харада.
Сигенори с ходу стал говорить - братва, у вас же японская кровь. Рано или поздно меня ж сдадут американцам, и бумаги мои секретные надо вернуть или уничтожить. Нешто вы не природные японцы, чтобы вот так за просто хуй блатного кореша с суши уголовке сдавать? Те прониклись. К ним примкнул ещё один японец - Синтани (он был просто иммигрант-гастарбайтер, без гражданства), чисто по-соседски помочь. На острове Нииаху не было ни электричества, ни телефона. Инет тоже не провели. И все местные думали - а, ну подумаешь, парень приземлился, может, он суши-бар тут будет открывать. Сигенори предложил гавайцу кучу денег за бумаги, но тот заподозрил неладное, и отказался. "А мож, это евро, - говорил он. - Отдашь потом, а курс как вырастет. Я лучше придержу". Японец в отчаянии понял, что ему на курорте уже не так нравится, и ром не радует. Местные прозрели, что туристы на военных самолетах не прилетают, и вряд ли они имеют дело с "горящим туром". Его заключили под охрану в доме Харада, и дело откровенно запахло просроченным суши.
Тогда Ирен включила музон погромче, чтобы не слышали соседи, а летчик и ее муж повязали охранника и взяли его в заложники. А потом пошли к гавайцу за бумагами. Тот спрятался. Японец снял с самолёта пулемёт, и стал изображать Рэмбо - открыл огонь по деревне. Никто не пострадал, но жители смальца охуели от таких блатных разборок. Посему сельчане свалили в джунгли от бешеного японца, но тот успел в целом взять несколько человек в заложники, и держал их связанными вместе с охранником. В Японии так принято.
Ночью островитяне из джунглей подавали сигналы огнём, разожженным с помощью керосина. Но американцы думали, что там какие-то празднества (дикари-с, как говорится) и не плыли. Власть над островом полностью перешла к четырем японцам (включая гастарбайтера Синтани) и пулемёту. Лётчик пытался связаться с помощью бортового радио с Токио, чтобы его забрали, но провайдер связи не обеспечил, было слышно только "мэмэмэ" и "суши давай". Затем пилот сжёг дом Калеохано, чтобы уничтожить бумаги, но умный Калеохано спиздил все бумаги, пока японец с пулемётом по деревне носился, изображая супергероя. Наступило 13 декабря, и японец уже охуевал. "Зачем мне этот олл-инклюзив? - тоскливо думал он. - Ну остров, ну ром, ну гавайки. Заебало уже, домой хочу".
Он заявил, что убьет всех заложников, если Калеохано не объявится. Это заложникам совсем не понравилось. Гаваец Бен Канахеле попытался отобрать у японца пистолет, и тот выстрелил три раза, попав Бену в ногу, живот и в пах. Гаваец реально доказал, кто тут Рэмбо - с такими ранениями он бросился на японца и прижал его к стене. Его жена ударила лётчика камнем по голове, и Бен, будучи забойщиком овец, вытащил нож из штанины, и перерезал японцу горло. "Достал уже со своими суши-хуюши, - сообщил повстанец. - Сдохни, оккупантское уёбище". Японец честно послушался совета.
"Ну всё, - сообщил японец-предатель Харада. - Теперь вам пиздец. Молитесь, придурки". С этим словами он поднял ружье и застрелился. Я так и не понял, зачем. Может, сказать чего хотел? На следующий день шестеро гавайцев доплыли до соседнего острова, и поведали о случившемся. Бена спасли, вылечили, и наградили медалью "Пурпурное сердце", а жене его ничего не дали. "Подумаешь, японцу камнем по башке съездила", - сказали в Пентагоне. - "Тоже мне бабский героизм, ещё бы скалку взяла. Так медалей не напасешься".
Синтани получил три года тюрьмы, потом его выпустили, и в 1960-м даже дали гражданство США. Ирен Харада тоже отсидела 3 года, став блатной донельзя. Как считается, именно этот инцидент, показавший, с какой радостью местные японцы помогли соотечественнику, послужил одним из поводов для повальной депортации зимой 1942 года 120 тысяч японцев в лагеря "временного размещения" в США.
Тем не менее, на 136 человек это весьма крутое сопротивление. Оккупант и три коллаборациониста наслаждались олл-инклюзивом и обществом бесплатного пулемёта меньше недели. А мораль тут такова - лучше бы они и дальше продолжали поить японца ромом, он бы спился к свиньям и умер. И не было бы никакой стрельбы, убийств и пулемётов. Поднимем же тост за народное гостеприимство!
(с) Zотов
