Воспоминания + Море

Привет всем обидателем данного ресурса!!! С Вами я уже давно, но пишу впервые. На фоне уходящего лета решил поделиться одной смешной и курьёзной историей из моей юности. В общем поехали.

На дворе 2011, я ещё пацан, получил первый диплом, поступил на новую специальность, все просто отлично. На фоне этого решил с лучшим другом сгонять на моря, отдохнуть перед "новой жизнью"!!!

Место отдыха выбрали на тот момент самое популярное и бюджетное. Крым. А именно Алушту. Взяли путевки и помчали в поисках новых впечатлений и эмоций.

Историй курьёзных там было много, но сейчас о самой самой из них.

Примерно на экваторе нашего отдыха, решили мы с другом на экскурсию сгонять. На ту самую гору, на которую в Крыму ездят все. Надо было фоток сделать, погулять, что бы потом со всеми делится эмоциями.

Ходим мы, гуляем, фото разные делаем. Друг мой начинает собирать разные цветы и травы. На мой вопрос зачем? Он отвечает " Ты что, из этого же чай будет просто огонь". Ну ладно, пусть собирает думаю я. Затем он говорит "положи себе в сумку, потом заберу".

Так как следующие дни были бурные, про эти цветы все забыли. А они как вы понимаете не свежее не становились.

Не вдаваясь в подробности наступил крайний день нашего отдыха. Положили вещи в автобус. До отправления было часа 3. Пошли в сквер. Взяли фаст фуда, на дорожку перекусить. И тут началось. Мимо шли два ППСника. Прошли мимо, но затем вернулись и целенаправленно подошли к нам. И тут началось по стандарту. Кто такие? Откуда? Что делаете? Мы ответили на все вопросы. Потом прозвучал вопрос "Предъявите документы?" Их у нас собой не было и разумеется нам было предложено вывернуть карманы и продемонстрировать содержимое той самой сумки куда 4 дня назад складировались травы и цветы. Радости сотрудников не было придела. Глаза их светились будто бы они нашли убийцу Кеннеди, в них отчётливо виднелась премия и награда за поимку наркокурьеров. Нас, не вежливо, попросили принять упор лёжа. Один контролировал наше положение, другой же достал зажигалку и принялся подпаливать "содержимое сумки" и выискивать ароматы запрещенных веществ. Спустя минуты две печальным голосом произнес "А что наркотиков нету что ли?" Слегка сдерживая смех мы ответили что нет. Нам разрешили подняться. Рассказали всю ситуацию. Ребята с нами вместе посмеялись конечно, но в глазах из было разочарование. Пожелали нам удачи и удалились среди деревьев.

Вот так закончился мой первый отдых на море, самый запоминающийся. Историй после него осталось много, позже ещё расскажу.

Когда-то в лысые времена начала девяностых меня угораздило пойти в море. И всё бы наверное ничего, если бы вместо привычного уже западного побережья Британии и Ирландии, нас не решили отправить туда, где люди не живут. В прямом смысле этого слова. За полярный круг к берегам Гренландии с канадской стороны. Всё время пребывания на пароходе, я не мог понять, что у нас на судне делает токарь (он же слесарь) и его помощник, когда у нас 4 механика, 4 моториста, реф механик и два оператора котельной. И тут, неожиданно выяснилось, что идём мы к ледяному острову не просто, чтобы покататься по Атлантике, а идём морозить палтус. По-сути, что скумбрию морозить, что палтус - разницы нет, но...

Оказалось, что его ещё нужно будет шкерить (избавлять от внутренностей) и делать из него тушки, то есть отрезать головы и хвосты. Цех под всё это дело не готов был совершенно. Вот в этом моменте у этих, как мне казалось, бездельников началась самая настоящая "жара". Ходу туда одиннадцать суток, а это не так много, чтобы полностью переделать цех под обработку рыбы, плюс - за полярным кругом не жарко, а мы туда шли на четыре месяца и плотно зацепляли осень - то есть минусовые температуры. В этой связи им ещё и отопление нужно было провести во все каюты дополнительное. "Кораблик" был уже в более чем почтенном возрасте и на нём мало что работало так, как должно.

Я в этот момент "рулил" со вторым штурманом и для меня это были самые главные и интересные дни в моей жизни на тот момент. Переход по Атлантике, руля - шутка ли в 19 лет в 93 году. У нас дома тогда ещё даже цветного телевизора не было, а тут всё прелести океанических приключений своими глазами и руками на штурвале, что только добавляло романтики. Похвалиться такой же гаммой чувств наши слесаря-токаря и их помощники не могли. Не до романтики им было.

Для начала, им нужно было установить пилу для голов и хвостов там, где до этого не было ничего - просто лента по которой шла рыба в цех. У нас крыса жила под рыбинцами, по размерам сильно напоминающая лошадь. Мало, что у неё был голодный период в виду отсутствия привычной скумбрии, так ещё и шоковое состояние от грохота, лязга металла и фейерверков от сварки. Она пару раз выглядывала из своих подпольных просторов с таким выражением лица, мол "Вы тут чо, рехнулись все одновременно?!" Но, всем было не до крысы сейчас, хотя жить ей на тот момент оставалось недолго.

Чуть забегу вперёд - дело в том, что обрезанные головы и хвосты местные аборигены, что и ловили нам рыбу, использовали как насадку для следующих рыбалок. Мало того, что она с радостью жрала палтусовы хвосты с головами - это таки продукт питания и она вполне могла занести какую-нибудь заразу во весь груз, а это была бы катастрофа. У нас на судне было аж 4 иностранных инспектора и они решили, коллегиально, чего скрывать, что нашу Шапокляк надо как-нибудь приговорить к смертной казни и привести приговор в исполнение. Умельцев на судне была масса и в тот же день в машинном отделении была изготовлена воздушка (ружьё) стреляющая шариками от подшипников. Ну а дальше чего там - дело нехитрое, в общем.

И вот, через десять дней цех был готов и можно было приступать к испытаниям. Непривычно было всем, потому что привыкли к тому, к чему привыкли, а тут другое всё. Не задалось сразу. У нас на борту было несколько ящиков скумбрии и решили потренироваться на ней, не смотря на то, что палтус в разы крупнее, да и плоский как камбала, а макрель круглая. Но, что под рукой было, на том решили и репетировать. Из каждой бригады матросов было выбрано по одному человеку "на пилу". То есть, отрезать головы и хвосты под определённым углом. А рыба, как ни крути - скользкая, а тут ещё и полу-замороженная. В общем, в первый же день, один из резчиков красиво, под нужным углом, отпилил голову скумбрии вместе с двумя фалангами своих же пальцев. На этот счёт потом долго шутили, но морской юмор дело особое - земным, порой, непонятное. Что-то там поставили какую-то защиту, но гарантий, что это убережёт от очередных фаланг не было никакой, а пальцы не бесконечные. Справедливости ради, надо сказать, что больше в этом плане потерь не было.

В общем и целом на рыбацком судне жизнь совсем не сахар, но когда ты ещё и с ног до головы в рыбьих кишках... Понятно, что на эту ответственную позицию были поставлены самые главные люди на судне - молодняк. При моих 19 годах тогда, шансов попасть на какую-нибудь менее противную работу не было никаких, поэтому по рыбьим внутренностям я могу и сейчас легко защитить докторскую. Изучал 4 месяца в графике - 8 часов сна / 8 часов кишок!

В основном, особи были 3-5 кг и они влезали в стандартные девятикилограммовые противни для заморозки. Но, как оказалось, "В семье не без урода" у рыб тоже популярная пословица. Попадались экземпляры более 15 кг и они, естественно, никуда не влезали. Рыба, бляха, дорогая, в три раза дороже скумбрии - выкинуть, одно что застрелиться. Тем более, что на борту четыре шпиона иностранных рыбных разведок. Ничего не поделаешь, морозили так, в чём мать родила, так сказать. Потом заворачивали в полиэтилен и в этом элегантном костюме отправляли в ручную в трюм в специальное отделение для "мамонтов".

По-окончании уже, как это обычно бывает, часть груза была признана несоответствующей должному качеству и нам заплатили меньше. При этом, мы все знали и понимали как это делается, с учётом того, что платили нам наличными. "Ну, будешь капитаном, тогда и будешь столько зарабатывать." - говорили опытные матросы не без горечи в голосе. Конечно, там за эти четыре месяца чего только не было - всего не расскажешь, но мы вернулись в Европу, а именно в Голландию, где всю рыбу и разгрузили. По невероятному стечению обстоятельств и иронии судьбы, я сейчас живу в тридцати километрах от того самого места, где я совсем ещё пацаном впервые ступил не голландские земли.

На фото: тот самый я, в той самой Голландии, на том самом судне - 26 лет назад.

На судне на котором я работал и жить и работать было непросто, чего греха таить. Но было у нас два человека, для которых все эти два года в море были сущим адом. Так как мы морозили рыбу, ясное дело, в трюмах, там где рыба складировалась - температура должна была быть минусовая. А с учётом того, что у нас на борту были инспектора от покупателя, филонить и экономить возможности не было и всё работало на полную катушку. В трюмах было минус 18. Да, ветра там не было к счастью и снег в морду не падал, но и без этого "радостей" там было достаточно.

Лёгкое лирическое отступление. Дело в том, что в основном мы морозили скумбрию и палтус. А они жирные до безобразия. А это значит - заморозить их было не просто и содержать в трюмах при нужной температуре тоже. Кстати, изредка, мы морозили и ставриду. Это менее жирная сестра скумбрии с говёным характером. Естественно, всю рыбу мы обрабатывали, будучи в резиновых перчатках. Они были с таким шершавым напылением, для лучшего сцепления. Проблем со сцеплением со ставридой не было вообще. Настолько не было проблем, что перчаток хватало максимум на час. Дабы не убить месячный запас перчаток за смену, из закромов были достаны брезентовые перчатки образца 1927 года. В них можно было и ножи паковать. Смех смехом, но чешуя у свежей ставриды настолько острая, что очень многие порезались. А порезы рыбой, вкупе с сыростью, плюс солёной водой, только усугубляли положение дел с ранами. В общем, от ставриды нам досталось - мама не горюй. Но, вернусь к нашим героям, не побоюсь этого слова.

В трюме работал Саша Кинг-Конг. Можно подумать, что он был корейцем и это его фамилия, но это не так. Саша был настолько огромным, что настоящую его фамилию я не запомнил. В то время как нормальные люди, в виде меня, несли один ящик с мороженной рыбой весом в 27 килограммов, Саша поглядывая на дрищей с презрением, с лёгкостью нёс по два, причём с таким видом, как будто несёт два кусочка пенопласта. Но это на разгрузке. А до этого судно должно набрать груз. И вот тут-то всё совсем иначе.

В трюме он был один. Наверху на рабочей палубе в цеху не покладая рук работала бригада из пятнадцати человек, которая сильно беспокоилась, чтобы Саше в трюме не было скучно. И ему не было. С разрывом, примерно, в 20 секунд, к нему в трюм по жестяному лотку с огромной скоростью нёсся ящик мороженой рыбы. А судно это не просто склад. В трюме ошибок быть не может. Плохо, или неправильно положенный ящик, с лёгкостью пробьёт борт судна в качку. Это, грубо говоря, льдина весом почти в 30 килограммов. В полёте её вес многократно возрастает. Я это к тому, что он не просто ловил там эти ящики, но и складывал их по особой методе, с максимальной сцепкой. Если в цеху что-то застревало, а такое бывало на регулярной основе, Саша внизу сначала пригорюнивался, потом замерзал и начинал ручищами стучать по лотку и вспоминать наших родственников. А на судне люди нервные. По полгода в дали от цивилизации, безо всяких интернетов и телефонов. Уже сошёл он там в трюме с ума, или нет - неизвестно, но проверять не хотелось никому, поэтому наладчик носился со скоростью разрывной пули по цеху и выныривал то тут, то там, устраняя неполадки.

Казалось бы, ад в лучших его проявлениях описан. Хрен вы угадали. Для того, чтобы рыба стала мороженой и падала в трюм к Саше, она должна была каким-то магическим образом сильно замёрзнуть из состояния "свежая". А вот для этого уже у нас в цеху была морозильная камера. И там, как можно уже догадаться, далеко не минус 18 градусов. Там минус 35. И если к Саше коробочки падали раз в полминуты, то девятикилограммовые противни со свежей рыбой к Гунару ехали беспрерывным потоком с разницей ну максимум секунды две-три. Это, конечно, помогало не замёрзнуть, но я не знаю какое надо иметь здоровье, чтобы потному, при температуре минус 35 Цельсия, в графике "8 часов спишь, 8 работаешь", в течении шести месяцев там не сдохнуть. Он был в абсолютнейшем авторитете на судне, даже по сравнению с капитаном. Его никогда не привлекали к каким-то сторонним делам, никто и никогда не обращался к нему с просьбами. При этом, он умудрялся, порой, выглядывать из своей адовой камеры, с красным распаренным лицом и совершенно белыми кристаллическими бровями, и шутить, мол, что вы там как сонные мухи, поддайте темпа.

Если для меня, восемнадцатилетнего - это всё таки было в большей мере приключения и романтика, то для этих ребят - это был самоотверженный труд за сущие копейки. Я не берусь утверждать, но думаю таких людей сейчас не делают. Если и есть живые примеры понятия "Человек-кремень", то это вот про Сашу и Гунара.