Ловят они подходящих к ним близко людей мореходных;
Кто по незнанью, к тем двум чародейкам приблизясь, их сладкий
Голос услышит, тому ни жены, ни детей малолетних
В доме своем не утешить желанным возвратом...»
Едва-едва, лишь благодаря принятым заранее мерам, ускользнули многострадальные мореплаватели от зачаровывавших песен этих морских прелестниц с рыбьими хвостами...
Сирены, нимфы, нереиды — существа с женским лицом и торсом и с рыбьим чешуйчатым хвостом — встречаются в самых разнообразных легендах, в сказаниях европейских народов, так или иначе связанных с морем... Первоначальное местообитание их — море, и лишь позднее они переселяются в пресные воды и, например, в сказаниях о Нибелунгах обитают уже в Рейне.
Это всегда красивые женщины, очаровывающие морехода либо своей привлекательностью, либо пением, и увлекающие его в морские пучины... Замечательно при том, что ни в одной мифологии нет соответствующих мужских существ. Морские боги и фантастические существа мужского пола не имеют рыбьего хвоста и являются более человекоподобными...
Откуда взялось это нелепое сочетание женщины и рыбы, красивых человеческих форм и дивного голоса среди моря? Что это? Только создание расстроенного воображения моряков, истомленных долгим плаванием по негостеприимному морю, или же в основе лежат какие-нибудь реальные представления, прикрашенные и скомбинированные фантазией, но все же основывающиеся на чем-либо существующем?
Попробуем подойти к решению этого вопроса и прежде всего обратимся за справками к ветерану зоологической науки Конраду Геснеру, этому замечательнейшему энциклопедисту XVI-века. Профессор греческого языка в Лозанне, профессор философии в Цюрихе, знаменитый в свое время врач, филолог, гебраист, химик, ботаник и зоолог, писавший в то же время о целебных источниках и лекарственных средствах, о природе и родстве языков и о произведениях многих древних авторов. Геснер — неистощимый кладезь премудрости тех времен, когда вера в «морских дев» и во всякую иную чертовщину начала уже несколько колебаться. Под напором невероятной массы новых реальных сведений о природе земного шара, данных веком великих открытий, под просветляющим влиянием книгопечатания, мало-по-малу отступали в даль суеверные представления древности и средних веков, но еще не исчезли совсем из обихода; отчасти они даже приобрели некоторую научную окраску.
В томе, посвященном рыбам своей «Historia animalium», вышедшем в 1553 году, вот что пишет Геснер в главе о китах:
«У древних много приходится читать писаний о чудовищах морских, о морских людях и тому подобном, но также и в недавно истекшие годы некоторые из таких существ замечены и проявлялись во многих местах, у моря лежащих. По сей причине оказывается, что старые истории и писания не вовсе выдуманные басни. Также и между крупными китами некоторые приближаются к человеческим формам.
«Есть сведение, что в Норвежской стране немного лет тому назад великое множество жителей видело морскую рыбу, чешуей вооруженную, но с лицом человеческим, каковая рыба, погуляв долгое время по берегу, с великим шумом снова бросилась в море».
«В стране Далмации, у моря лежащей, близ города Спалат называемого, видели морского человека, который сильно напугал всех зрителей, так как вышел из воды на сушу, чтобы похитить женщину, и ночью странствовал по берегу; когда чудо увидели и в страхе бежали, оно снова бросилось в море. Чудище совсем было похоже по форме своей на человека».
«Также и в Красном море часто и много таких морских людей ловят и из шкур оных такие прочные башмаки приготовляют, что одна пара 15 лет выдерживает. А также, когда море вздымает волны свои, многие, как рассказывают, рыбаки, слышали исходящие из глубины жалобные стоны».
«В реке Тахми, каковая река самая крайняя в Московитской стране, говорят, видели рыб человеческого подобия, со ртом, зубами, носом, глазами, руками и ногами и всеми другими частями, но совсем без голоса и речи, и подобно другим рыбам, они имеют приятное для еды мясо».
«Во времена пап Григория и Маврикия, в великой реке Ниле, что Африку протекает, видели зверя человеческого облика. Мужчина был с широкою грудью и рыжими волосами, с примесью седых; у женщины была красивая грудь и длинные волосы, и оба были совершенно голы. Такие истории и во многих других хрониках прочесть можно».
«Точно также и в город Эдам привезли однажды такую морскую женщину, пойманную на большой глубине; она была нема, но совсем здорова, недолго лама с другими женщинами и исполняла женские работы».
В том же сочинении имеется и специальная глава, посвященная «морским девам» или «нереидам», с подзаголовком «Некоторая история этих животных». В ней приводится также немало любопытного.
«Что в глубинах великого моря встречаются чудесные существа, этому учит нас повсеместный опыт. Среди других и таких приходится видеть, которые называются морскими девами и сверху похожи на женщину, а снизу на рыбу, с чешуей и волосами. Такие морские девы являлись при императоре Тиверии, и когда собирались умирать, по способу человеческому, то издавали страшные вопли, крики, стенания.
«Теодор Заца пишет, что такую морскую деву видели на Пелопонезе, выброшенную на берег из морских глубин, еще живую и дышащую, с лицом совсем человеческим, очень красивым, а тело ее было покрыто чешуей и оканчивалось хвостом, сходным с хвостом рака. Когда сбежалось много народа, и многие чудо сие рассматривали, и деву окружила толпа, дева совсем опечалилась и издавала громкие стенания, совсем пораженная горем, как это по лицу было видно, и стала, наконец, сильно плакать и выть. И когда из сострадания люди расступились и открыли ей дорогу к морю, морская дева с помощью рук и хвоста, как могла, поползла к морю, бросилась в морские пучины с великим шумом, поплыла, и больше ее никто никогда не видел.
«Такие морские девы и многими другими заслуживающими веры людьми встречаемы были».
Такое же чудо морское представляет собою дева с четырьмя конечностями. О ней Геснер сообщает лишь кратко:
«Это современное чудо морское видели в Риме на большом морском берегу, в 3-ий день января 1523 года, размерами с пятилетнего ребенка».
К той же категории морских дев относится и «морской черт», Daemon marinus, о котором Геснер сообщает следующее:
«Из предыдущих историй и из некоторых форм китов ясно, что описание чудовищ морских, имеющих полное сходство с человеком и с рыбами, не совсем выдуманная басня. К таким отвратительным существам относится и морской черт, зарисованный в Анторфе. Он бы привезен из Норвегии в Голландию и вполне походил на пойманного в Риме в 1523 году; только у того не было рогов. При папе Евгении такой же морской черт был пойман у города Сибиникум в Иллирийском море. Он тащил мальчика в море».
Вполне естественно, что в те стародавние, наивные времена, когда не было еще современной печати, и все новости передавались из уст в уста, преувеличенные, приукрашенные, иногда до полной неузнаваемости, такие фантастические рассказы о человекообразных существах, выходящих из волн морских, без колебания принимались на веру и даже цитировались в ученых сочинениях. «Чудища морские» снабжались латинскими наименованиями и рассматривались наравне с действительно существующими животными.
Многие из приведенных рассказов Геснера, конечно, чистейший плод фантазии, — такова, несомненно, человекоподобная рыба Московитской страны,—если только разговор здесь не идет, просто на просто, о тюлене; такова и «плачущая морская дева» из Пелопонеза. Но в рассказе об африканских «чудищах», выходящих из реки Нила, как будто чуется зерно истины: не идет ли здесь речь о человекообразных обезьянах, например, гориллах или неправильно перенесенном сюда орангутане? На это намекает, как будто, и широкая грудь и рыжие волоса, с примесью седых.
Один из цитированных рассказов Геснера дает, по-видимому, ключ ко всей загадке таинственных «морских дев», — это рассказ о «морских людях», которых «много ловят в Красном море и из шкур которых приготовляют прочные башмаки».
В период великих открытий, вероятно, через посредство португальцев, стали в Европе известны по слухам настоящие сирены — дюгони (Halicore), водящиеся по берегам Индийского океана, в Красном море и по восточному берегу Африки. Они упоминаются впервые путешественником - очевидцем, Христианом фон-Гаймендорффом в 1565 г., т. е. около того же времени, когда вышла книга Геснера.
Однако, новинкой они были лишь для европейцев, - в Азии сирены под названием «морских коров» были известны в незапамятные времена. По цитатам древних писателей о них знал и Гескер — он даже привел весьма симпатичное, но совершенно фантастическое изображение «морской коровы», выставляющей из воды свою бородатую голову.
Между тем о морских коровах упоминается еще в древних ассирийских надписях. Одна из надписей царя Саргона (721 — 702 до Р. Хр.) гласит:
«Так говорю я: народы сии и страны, завоеванные рукою моею и соединенные с помощью богов Ассура, Небо и Меродаха, последовали по стезе благочестия. С их помощью и по воле богов, и по желанию своего сердца воздвиг я у подножья Мусри город, — он должен заместить Ниневию, Нисрош, Сини, Самас... Небо, Ао, Нинип и великие богини супруги их. извечно царствующие в Месопотамии и в стране Аралли, благословили чудесные постройки и великолепные улицы Гисир-Саргона. Я исправил все установления, не согласные с их волей. Я возвел в городе дворцы, покрытые шкурами морских коров, выстроенные из красного и черного дерева, из кедра, кипариса и дикой фисташки, дворцы несравненного великолепия». Можно с уверенностью сказать, что это были шкуры дюгоней, так как только у этих морских обитателей в данных широтах шкуры настолько прочны, что могут служить для кровли жилища. К тому же, царство Саргона простиралось до берегов Красного моря...»
Что именно неясные слухи о них дали фактическое основание к легендам о «морских девах», тому имеется целый ряд оснований. Сирены — единственные млекопитающие (кроме слонов), у которых млечные железы находятся между передними конечностями, причем по форме грудь напоминает человеческую. У них у одних (кроме китов, которые всегда считались рыбами) рыбообразный хвост — правда, вовсе не покрытый чешуей, как это изображалось у морских дев, — полное отсутствие задних конечностей. Наконец, они выходят на мелкие места и даже оказываются при отливе на берегу и могут очень неуклюже по нему передвигаться, издавая при этом звуки, сходные с человеческими. Звуки эти, положим, нисколько не напоминают пения сладкоголосых сирен Гомера, — они скорее сходны с ворчанием, а у молодых сирен напоминают визгливые крики.
Морда дюгоней с толстыми, усатыми губами, отвислыми щеками и небольшими глазами имеют отдаленное сходство с лицом обрюзгшего старика, но, конечно, также очень мало напоминает сирен-чаровниц. Все же, как видно из предыдущего, целый ряд признаков дюгоней совпадает с легендарными признаками сирен. При устной передаче на огромном для прежних времен расстоянии — от берегов Красного моря до Европы — эти неуклюжие, огромные существа, питающиеся морскими водорослями, конечно, вполне могли превратиться в грациозных морских дев, ныряющих в волнах и поющих прекрасными голосами.
И замечательно, как долго удерживался этот продукт человеческой фантазии в литературе. Даже когда в Европе уже были известны дюгони по рассказам путешественников, им придавался все еще вид сирен - чаровниц. Интересное свидетельство этому мы находим в любопытнейшей книге Иоганна Рихтера, изданной в Лейпциге в 1754 году и носящей заглавие «Ихтиотеология, или основанный на разуме и на писании опыт побудить людей путем изучения рыб к изумлению, почтению и любви к их великому, любвеобильному и всемудрому творцу».
В этой книге, полной забавнейших рассуждений, мы находим о сиренах следующие строки: «Сирены» или «морские люди» считались до сих пор чудесами морскими и баснословными рыбами, но, когда возросло судоходство, европейцы объехали весь мир и увидели сами эти чудеса морские, ловили их, ели их и сообщили нам сведения об их ловле, местонахождении, внешнем виде и свойствах. Рыбы эти называются «морскими людьми», «морскими девами», «морскими свиньями», «рыбами - свиньями», «морскими женщинами», «сиренами».
В другом месте приводятся некоторые подробности. «Возможно, что древние писатели говорили о «сиренах», когда они сообщали слухи о «морских людях». Португальцы называют их pezze muger, а в Африке, в Конго, их зовут даже «морскими свиньями», так как они очень жирны. Правда, у них есть кое-что подходящее к формам человеческого тела, но многого все же и недостает. Если положить на спину рыбу-рыболова или налима, то получатся очертания сирены. Надо представить себе затем человеческой формы груди, и по бокам приросшие мясистые ласты с зубцами, тогда получится тело и пара рук (сирены), все остальное — настоящая рыба, достигающая иногда длины 1 метра». Рисунок, который был приложен к этому описанию по существу мало чем отличается от рисунков Геснера и лишь весьма отдаленным образом напоминает дюгоней.
Итак, мы с полной достоверностью знаем теперь, откуда взялось представление о «морских девах». Корень его — уродливые, неуклюжие дюгони, которые по сравнительно-анатомическим данным являются ближайшими родственниками даже не китов, как можно было бы думать, а слонов! Это, так сказать, слоны, приспособившиеся к водному образу жизни и потому утратившие целый ряд органов и получившие другие приспособления...
Имеются, однако, и еще два источника, без сомнения, содействовавшие стойкости, с которой легенда о «морских девах» удерживалась в ученых сочинениях даже до середины ХVIII века. Это, во-первых, появление иногда среди обыкновенных рыб уродства, называемого «мопсовидной» головой, — уродства особенно часто встречающегося у карпов. При этом иногда голова такой рыбы получает некоторое отдаленное сходство с человеческой. Одного такого карпа изобразил еще Геснер. С другой стороны, и у людей наблюдается иногда уродство, называемое «ихтиозом», — именно, появляются на свет дети, кожа которых покрыта толстыми, неправильными роговыми пластинками, имеющими внешнее сходство с рыбьей чешуей. Об одном таком случае сообщает в своей «Ихтиотеологии» Рихтер.
Эти уродства, как бы сближающие людей с рыбами, могли служить подтверждением возможности существования настоящих сирен в далеких морях, — они поддерживали и питали легенду о «морских девах».
Остается выяснить еще одну интересную сторону вопроса, — откуда взялось представление о пении сирен? Конечно, до известной степени оно основывалось на том факте, что дюгони не совсем безголосы. При известной способности фантазии человеческой все расцвечивать яркими цветами, даже неприятное ворчание и раздражающий визг дюгоней могли превратиться в сладкоголосое пение сирен, коему не мог противостоять и Одиссей хитроумный!..
Во многих рассказах древних авторов и писателей средних веков, в том числе и у Геснера, приводятся, однако, совершенно категорические утверждения, что мореплаватели слышали пение сирен, выходящее непосредственно из глубин моря!
Оказывается, что в этом, казалось бы, совершенно фантастическом утверждении есть доля реальной действительности.
В Средиземном море водится крупная рыба сциена-орел (Sciaena aqaila), которая обладает способностью производить громкие звуки с помощью своего плавательного пузыря, снабженного для этого особыми мышцами. Звуки эти очень разнообразны и иногда напоминают звон колокола, пение или свист. Они так громки, что их можно слышать, когда рыба находится на глубине 15-20 метров, а ухо наблюдателя на несколько футов над водой. Особенно сильны звуки в период нереста, когда сциены собираются в стаи. Местные рыбаки знают это свойство рыб, но на мореплавателей, пришедших из мест, где сциены не водятся, эти таинственные звуки, исходящие из глубины морских пучин в тихую погоду, должны были производить сильное впечатление...
Так, мы видим, что в самых фантастических древних сказаниях, восходящих: ко временам чуть ли не доисторическим, таится иногда здоровое зерно истины, постепенно раскрываемое современной наукой.
