Военная история + Познавательно

Утром 29 октября, к удивлению польских пограничников, к границе в районе города Збоншин на специальных поездах из Германии прибыли тысячи человек, паспорта которых должны были утратить свою силу через 2 дня. 31 октября в 15:30 польские власти объявили о закрытии выезда из района Збоншина вглубь Польши. Полиция заблокировала выезды из города и взяла под контроль железнодорожный вокзал. Депортированные, большинство из которых оказались на польской территории без каких-либо средств к существованию, были временно размещены в различных зданиях города. Первоначально условия в лагерях беженцев были настолько плохими, что некоторые пытались сбежать обратно в Германию, где их задерживали и расстреливали нацисты. Со временем благодаря помощи местных жителей и благотворительных организаций, условия беженцев стали более или менее сносными, и, по крайней мере, от них ушла угроза голода. По решению властей утерявшим польское гражданство евреям, имевшим родственников в Польше, было разрешено продолжить путь к своим родным. Остальные же были вынуждены оставаться на границе. Польский МИД выдвинул Германии ультиматум, что в случае продолжения депортаций аналогичные действия будут предприняты в Польше против немцев без польского гражданства. Немцы согласились остановить депортации, после чего всех оставшихся на нейтральной полосе евреев отправили в концлагеря.

Гершель Гриншпан, узнавший из письма сестры о бедах своей семьи, решил отомстить нацистам. Он пришел в немецкое посольство с целью убить посла Иоганнеса фон Вельчека, однако на входе его встретил секретарь Эрнст фон Рат. Согласно протоколу французской полиции, Гриншпан выкрикнул, что он действует во имя преследуемых евреев, и выстрелил в Рата 5 раз. От полученных ранений секретарь скончался. Еврейский мститель не догадывался, что Рат находился под наблюдением гестапо из-за своих антинацистских настроений, и не разделял антисемитских воззрений правителей третьего рейха. Гриншпан, не предпринявший попытки к бегству, был арестован французской полицией и помещён в тюрьму для несовершеннолетних. При аресте в его кармане нашли прощальное письмо к родителям: «Моё сердце облилось кровью, когда я узнал о вашей судьбе, и я должен протестовать так, чтобы об этом узнал весь мир».

Убийство фон Рата немецкие власти использовали как повод для организации массовых еврейских погромов в Германии, Австрии и Судетской области. 7 ноября вышел экстренный выпуск газеты Völkischer Beobachter, в котором содержались такие строки: "Германский народ сделал необходимые выводы из вашего преступления. Он не будет терпеть невыносимую ситуацию. Сотни тысяч евреев контролируют целые секторы в немецкой экономике, радуются в своих синагогах, в то время как их соплеменники в других государствах призывают к войне против Германии и убивают наших дипломатов". Рейнхард Гейдрих, второй человек в СС после Гиммлера, приказал своим людям по всей стране организовать демонстрации против евреев, соблюдая следующие условия:

"1. Должны приниматься только такие меры, которые не будут представлять опасности для жизни и имущества немцев.

2. Деловые и частные дома евреев могут быть разрушены, но не разграблены.

3. Полиция не должна разгонять демонстрации.

4. Арестовано может быть столько евреев, сколько их поместится в имеющихся тюрьмах. После их ареста надлежит немедленно связаться с соответствующим концентрационным лагерем, чтобы препроводить их в этот лагерь в кратчайшие сроки".

В ночь с 9-го на 10-ое ноября началась нацистская акция против евреев, получившая в последствии название - "Хрустальная ночь". Переодетые в гражданскую одежду члены Гитлерюгенда и штурмовых отрядов организовали во многих городах Рейха террор против евреев. Было сожжено 267 синагог, более 7000 принадлежавших евреям зданий и магазинов повреждены, а около 30 тысяч человек были арестованы и отправлены в концентрационные лагеря.

После совершенного погрома многие немецкие страховые агентства могли оказаться на грани банкротства, если бы выплатили свой долг владельцам пострадавших домов (хотя в домах размещались еврейские магазины, сами дома принадлежали не евреям). Одних только стекол было разбито на 5 миллионов марок. А самое страшное, что большую часть стекла надо было ввозить из-за границы и платить за это валютой, которой у Германии было не так уж много. На разборе последствий "Хрустальной ночи" Геринг гневно вскрикнул в адрес организатора акции Гейдриха - "Лучше бы вы убили 200 евреев (по официальным данным, в ходе погрома погибло 35 человек), вместо того, чтобы уничтожать столько ценностей! " Всего ущерб, нанесенный экономике в результате организованного государством погрома, составил 25 миллионов марок. Было принято решение, что страховые компании заплатят евреям все, что положено по условиям договора, но все эти деньги будут конфискованы государством, таким образом, потери страховым компаниям частично будут возмещены. Все евреи изгонялись из германской экономики, а вся их собственность передавалась в руки арийцев. Сами же евреи, оставшиеся на свободе, теперь должны были жить в организованных в городах Рейха гетто.

Что касается судьбы Гершеля Гриншпана, убившего немецкого дипломата, что послужило для нацистов поводом для организации еврейского погрома, то он просидел 20 месяцев во французской тюрьме в ожидании суда. В июне 1940 Франция потерпела поражение в войне с Германией и была оккупирована нацистами. Гриншпан в это время был отправлен вместе с другими заключёнными на не занятый немцами юг страны и после бомбёжки состава с заключёнными оказался на свободе. Гриншпан не попытался скрыться или бежать в другую страну, так как у него не было на это никаких средств. Он сдался французским властям, после чего был заключён в тюрьму в Бурже. 18 июля французы передали Гриншпана немцам на границе свободной и оккупированной зон, после чего он был отправлен в берлинскую тюрьму гестапо, откуда его перевезли сначала в концлагерь Заксенхаузен, а 26 сентября 1942 года отправили в каторжную тюрьму Магдебурга. Это было последним упоминанием о Гриншпане в немецких документах, его дальнейшая судьба осталась неизвестной. 8 мая 1960 года суд ФРГ официально признал Гершеля Гриншпана умершим. В декабре 2016 года немецкий историк Армин Фурер вместе с австрийским архивариусом Кристой Прокиш заявили, что человек на фотографии, сделанной 3 июля 1946 года в лагере для перемещённых лиц в Бамберге во время демонстрации протеста выживших в Холокосте против отказа британских властей позволить им иммигрировать в Палестину, является Гриншпаном. Последовавшая за этим проверка по распознаванию лиц показала 95 % схожести в лицах человека на фотографии и Гриншпана.

Мировая общественность была потрясена и возмущена варварством, происходившим в стране, хваставшейся своей многовековой христианской и гуманистической культурой. Гитлер в ответы на ноты протеста выступил с речью, в которой посоветовал другим государствам "не лезть не в свои дела и не проявлять озабоченность судьбой немцев, проживающих в рейхе, так как их судьба - это удел Германии и только ее..." Эйфория, охватившая жителей Европы после подписания Мюнхенского соглашения, быстро улетучилась.

После еврейского погрома Гитлер вернулся к дальнейшему развалу Чехословакии. 17 октября Геринг принял двух словацких лидеров с целью убедить их отколоть Словакию от Чехии. Он заверил их, что Германия полностью поддержит требования Словакии о предоставлении ей независимости. После этого в Словакии начались волнения, и президент Чехословакии Эмиль Гаха 10 марта распустил автономное словацкое правительство, а на следующий день ввел в Словакии военное положение. Новым словацким премьер-министром был назначен Карол Сидор, к которому 11 марта пришел нацистский губернатор Австрии Зейсс-Инкварт и потребовал от того немедленно провозгласить независимость Словакии, иначе в нее войдут немецкие войска, и она будет разделена между Германией и Венгрией. Сидор взял время на размышление, однако пока он думал, нацисты вступили в сговор с предыдущим руководителем автономной Словакии Йозефом Тисо, который был свергнут декретом Чехословацкого правительства. Тисо приехал в Берлин на встречу с Гитлером, где ему представили проект телеграммы, которую он должен был отправить в Берлин по возвращению в Братиславу. В ней провозглашалась независимость Словакии и содержалась просьба к фюреру взять новое государство под свою защиту. Подобная телеграмма уже мелькала в истории во время аншлюса Австрии. 14 марта 1939 года Тисо вернулся в Братиславу и зачитал парламенте текст, в котором провозглашалась независимость Словакии. На последующем голосовании депутаты утвердили данный документ.

Президент уже бывшей Чехословакии Эмиль Гаха попросил Гитлера о встрече, которая состоялась 15 марта в Берлине. На ней фюрер заявил, что немецкая армия уже вступила в пределы Чехословакии и встреченное ею сопротивление было безжалостно подавлено. В шесть утра немецкой армии предписано двинуться со всех сторон на территорию Чехии, а немецкой авиации занять чешские аэродромы. При этом возможны два варианта. Если вступление немецких войск встретит сопротивление, то оно будет подавлено путем применения грубой силы. Если же вступление немецких войск пройдет мирно, то Чехословакии будет предоставлена автономия, а чехам будет сохранен привычный для них образ жизни. Делает он все это "не из чувства ненависти, а в целях защиты Германии". Президент Гаха на это ответил: "Положение ясно. Сопротивление было бы безумием. Но что сейчас, в 2 часа ночи, когда до вторжения осталось всего четыре часа, я могу предпринять, чтобы чешский народ не оказал сопротивления? " Фюрер ответил, что Гахе требуется необходимо немедленно связаться с Прагой и обсудить этот вопрос со своими министрами. Президент, воспользовавшись советом, рассказал чешскому правительству о том, что произошло, и дал совет подчиниться требованиям немцев. После звонка он подписал фактическую капитуляцию своей страны, которая содержала строки: "Президент Чехословакии заявил, что для достижения этой цели и мирного урегулирования он готов вверить судьбу чешского народа и самой страны в руки фюрера и германского рейха. Фюрер выслушал это заявление и выразил намерение взять чешский народ под защиту германского рейха и гарантировать ему автономное развитие в соответствии с национальными традициями". В 6 утра 15 марта немецкие войска вошли на территорию Богемии и Моравии. Им не было оказано сопротивления, и к вечеру Гитлер с триумфом прибыл в Прагу. Перед отъездом из Берлина он обратился к народу Германии, повторив все ту же ложь о «страшных притеснениях» и «терроре» со стороны чехов, которым он был вынужден положить конец. Он гордо провозгласил: «Чехословакия перестала существовать! » На следующий день он объявил о создании протектората Богемия и Моравия, который получит автономию и самоуправление, что на самом деле означало, что чехи окончательно попали под влияние Германии. 16 марта немецкие войска вошли в Словакию для ее «защиты».

Ни Англия, ни Франция не предприняли ни малейшей попытки спасти Чехословакию, хотя в Мюнхене торжественно давали ей гарантии на случай агрессии. 15 марта английский премьер-министр Чемберлен использовал провозглашение «независимости» Словакии в качестве оправдания за несдержанное Англией обещание. «Эта декларация, сказал он, — покончила изнутри с тем государством, незыблемость границ которого мы гарантировали. Правительство его величества не может считать себя далее связанным этим обещанием». Однако уже через два дня на Чемберлена неожиданно снизошло прозрение. Большинство английских газет и палата общин враждебно отнеслись к новой агрессии Гитлера и восстали против продолжения курса на умиротворение Гитлера. Чемберлену стало ясно, что его положение как главы правительства и лидера партии консерваторов под угрозой. Он выступил с речью по радио, в которой извинился перед всем миром за свое "очень сдержанное и осторожное заявление, сделанное им двумя днями ранее". В своей новой речи напомнил слова фюрера о том, что Судетская область его последнее территориальное притязание в Европе, и что чехи его не интересуют. Теперь же Гитлер добрался и до них. «Нам говорят, что захват Чехословакии был продиктован беспорядками внутри этой страны, Если там и были беспорядки, то не стимулировали ли их извне? Конец ли это прежней авантюры или начало новой? Станет ли это нападение на малое государство последним или за ним произойдут и другие? Не является ли этот шаг попыткой добиться мирового господства? Хотя я не готов связать нашу страну новыми, довольно неопределенными обязательствами на случай непредвиденных обстоятельств, было бы большой ошибкой полагать, будто только потому, что наша нация считает войну бессмысленной жестокостью, она настолько утратила боевой дух, что не приложит всех усилий, чтобы противостоять подобному вызову, если он последует».

Вскоре Гитлер дал ответ на вопросы Чемберлена. Настала очередь Польши.

Продолжение следует.

В организации их встречи большую роль сыграл бывший немецкий канцлер Франц фон Папен, который теперь работал послом в Австрии. Он клятвенно заверил австрийского канцлера, что Гитлер признает независимость соседа и просто хочет обсудить возникшее недопонимание между двумя странами. Шушниг поверил словам Папена и 12 февраля 1938 года приехал в небольшой городок Берхтесгаден, расположенный в немецких Альпах, на встречу с фюрером. Гитлер принял его в своей резиденции в компании начальника штаба ОКВ генерала Кейтеля, командующего войсками на баварско–австрийской границе генерала Рейхенау и командира ВВС генерала Шперле. Присутствие на переговорах трех немецких генералов сильно насторожило Шушнига, а дальнейшая речь Гитлера развеяла последние надежды австрийского канцлера на мирное урегулирование немецко-австрийского конфликта. "Вы сделали все, чтобы не проводить дружественную политику, — начал Гитлер. — Вся история Австрии — это непрекращающаяся государственная измена, и я твердо намерен положить этому конец! Мне достаточно приказать, и вся ваша нелепая система обороны в одну ночь разлетится на мелкие кусочки. Вы же не думаете, что сможете задержать меня хотя бы на полчаса, верно? Мне бы очень хотелось уберечь Австрию от этого, потому что такая мера приведет к кровопролитию. Я даю вам еще одну возможность, последнюю, прийти к соглашению, герр Шушниг. Или мы с вами находим решение, или события будут развиваться своим чередом! " Шушниг поинтересовался, какие конкретные условия ставит германский канцлер. Гитлер сказал, что предоставит их после обеда. В два часа дня новый немецкий министр иностранных дел Риббентроп предоставил Шушнигу ультиматум, в котором от австрийцев требовалось назначить пронацистского венского адвоката доктора Зейсс–Инкварта министром внутренних дел, причем в его ведении должны были находиться полиция и служба безопасности. Включить Австрию в экономическую систему Германии, для чего требовалось назначить на пост министра финансов нациста доктора Фишбека. Германская и австрийская армии же должны были объединиться. Шушниг сразу понял, что если он подпишет такой документ, независимости Австрии придёт конец. Через некоторое время он вновь предстал перед Гитлером, который заявил: "Герр Шушниг, вот проект документа. Обсуждать тут нечего. Я не отступлю от своих требований! Или вы подпишете его и выполните мои условия в течение трех дней, или я отдаю приказ войскам вступить на территорию Австрии! " Шушниг сказал фюреру, что готов подписать документ, но напомнил, что по австрийской конституции только президент республики имеет право подписывать такой договор и отвечать за соблюдение условий. Он, конечно, постарается убедить президента принять условия фюрера, но гарантировать ничего не может. «Вы должны гарантировать это! » — закричал Гитлер. «Но как же я могу, герр рейхсканцлер? » Услышав его ответ, Гитлер подбежал к двери, открыл ее и громко крикнул: «Генерала Кейтеля! » Потом повернулся к австрийскому канцлеру и сказал: «Вас позовут позже». Шушниг подумал, что его, должно быть, сейчас арестуют. Когда через полчаса Шушниг вновь предстал перед Гитлером, его дух был уже сломлен, и он согласился подписать ультиматум.

Гитлер дал Шушнигу четыре дня, в течение которых он должен был убедить австрийского президента Микласа также утвердить документ. Миклас был готов пойти на уступки Германии, однако яростно выступал против назначения Зейсс–Инкварта начальником над полицией и армией. Чтобы надавить на австрийцев, Гитлер начал имитировать военные приготовления на границе, и перед угрозой вооруженного вторжения президент дрогнул. 15 февраля Шушниг официально уведомил посла Папена, что требования берхтесгаденского соглашения будут выполнены до 18 февраля. На следующий день австрийское правительство объявило всеобщую амнистию нацистам и назначило Артура Зейсса–Инкварта министром государственной безопасности, который тут же отправился в Берлин к Гитлеру за приказаниями. Все шло к тому, что Германия вот-вот поглотит Австрию, однако тут в душе канцлера Шушнига неожиданно возник очаг сопротивления. 24 февраля он произнес речь в австрийском бундестаге, в которой сказал, что Австрия в своих уступках дошла до предела и что пора остановиться и сказать: "Все! Хватит! Австрия никогда не отдаст добровольно своей независимости! " В ответ на его речь австрийские нацисты устроили беспорядки. Так, в городе Грац они сорвали на городской площади австрийские флаги и водрузили немецкий флаг со свастикой. Полиция, теперь подчинявшаяся Зейсс–Инкварту, не пыталась остановить разбушевавшихся нацистов.

В отчаянии Шушниг решил пойти на плебисцит, чтобы спросить у австрийского народа, хочет ли он иметь свободную и независимую ни от кого Австрию? Голосование было назначено на 13 марта. Эта неожиданная весть привела Гитлера в ярость, и чтобы предотвратить плебисцит, он приказал немецкой армии войти в Австрию 12 марта. Также фюрер направил письмо Муссолини с просьбой отнестись к немецкой агрессии с пониманием и не оказывать помощь австрийскому правительству (в 1930 году Италия и Австрия заключили союз о дружбе). 11 марта канцлера Шушнига разбудил телефонный звонок от начальника австрийской полиции, сообщившего ему, что немцы закрыли границу в Зальцбурге, а также сосредоточили на ней свои войска. В 10 утра нацистский прихлебатель Зейсс–Инкварт передал Шушнигу послание от Гитлера с требованием немедленно отменить плебисцит. Просовещавшись несколько часов с президентом Микласом, Шушниг согласился и отменил голосование. Зейсс–Инкварт позвонил в Берлин и сообщил об этом решении ставке Гитлера. Фюрер же в ответ сказал, что отмены плебисцита теперь недостаточно, и канцлер Шушниг должен немедленно уйти в отставку, а на его место в течение двух часов должен быть назначен Зейсс–Инкварт. Также от Зейсс–Инкварта потребовали немедленно отправить в Берлин телеграмму, в которой должна была быть просьба ввести в страну германские войска для ликвидации беспорядков. Этой телеграммой Гитлер пытался оправдать агрессию против Австрии в глазах немцев и всего мира. Однако Зейсс–Инкварт отказался посылать такую телеграмму, поскольку никаких беспорядков не происходило. Что же до Шушнига, то он беспрекословно выполнил требования нацистов и покинул свой пост. Президент Вильгельм Миклас принял его отставку, однако отказался назначить Зейсс–Инкварта на пост канцлера и приказал Шушнигу передать немцам, что их ультиматум не принят. Тогда нацисты предъявили президенту второй военный ультиматум: если он не подчинится требованиям, то германские войска войдут в Австрию. На это президент заявил, что отклоняет и этот ультиматум, и что Австрия сама выберет главу своего правительства.

Однако к этому времени улицы Вены были уже заполнены сторонниками нацистов, и, опасаясь переворота прямо здесь и сейчас, президент сдался и согласился назначить Зейсс–Инкварта на пост канцлера. После этого уже бывший канцлер Шушниг выступил с речью по радио: "Сегодня германское правительство вручило президенту Микласу ультиматум. В течение короткого времени он должен назначить на пост канцлера человека, которого назовет германское правительство, в противном случае германские войска войдут в Австрию. Я говорю всему миру, что сообщения, распространяемые в Германии о беспорядках в рабочих кварталах, о проливаемых потоках крови, о неспособности австрийского правительства контролировать положение, являются ложью от начала до конца. Президент Миклас просил меня сказать народу Австрии, что мы подчиняемся силе, что даже в такой тяжелый час мы не хотим кровопролития. Мы решили дать войскам приказ не оказывать сопротивления. Я прощаюсь с народом Австрии и от всего сердца прошу: «Боже, защити Австрию! "

Через несколько часов после этой речи от имени нового канцлера Зейсс-Инкварта в Берлин была направлена телеграмма, в которой он просил фюрера ввести в Австрию войска, чтобы остановить беспорядки. На следующий день берлинская газета «Фелькишер беобахтер» пестрела заголовками: «НЕМЕЦКАЯ АВСТРИЯ СПАСЕНА ОТ ХАОСА». В газете сообщалось о «красных» беспорядках в Вене и о стрельбе и грабежах прямо на улицах. Там же был помещен и текст телеграммы австрийского канцлера.

Как же восприняли все эти события европейские страны? Ответ: Никак. Муссолини оказал полную поддержку действиям Гитлера. Франция в это время сидела без правительства, так как премьер-министр Шотан и его кабинет 10 марта подали в отставку, а новый кабинет был сформирован уже после объявления об аншлюсе. Английский премьер-министр Чемберлен и вовсе отстранился от австро-германской проблемы и еще 4 марта заявил: "То, что случилось в Берхтесгадене, было только встречей двух государственных деятелей, которые договорились об определенных мерах, направленных на улучшение отношений между их странами...."

Уже после фактического захвата Австрии нацистами Англия не предприняла никаких действий. 12 марта Гитлер торжественно въехал в Австрию. В каждой деревне, наспех украшенной по случаю его приезда, его ждали ликующие толпы. После полудня фюрер достиг города Линц, где встретился с Зейсс–Инквартом, который гордо заявил, что статья Сен–Жерменского договора, закрепляющая независимость Австрии и делающая Лигу Наций гарантом этой независимости, отменена. Был разработан проект, который провозглашал конец этой маленькой страны. «Австрия, — так начинался этот документ, — есть провинция германского рейха». На 10 апреля был назначен плебисцит, во время которого австрийцам предлагалось решить вопрос о «воссоединении Австрии с германским рейхом». В Германии также должно было пройти голосование по вопросу аншлюса. Результаты плебисцита оказались следующими: В Германии «за» проголосовало 99,08 процента жителей, в Австрии — 99,75 процента. Таким образом, Третий Рейх поглотил Австрию.

В течение нескольких недель были обрушены репрессии на австрийских евреев. Их хватали прямо на улицах и заставляли чистить общественные туалеты и отхожие места в казармах СА и СС. Десятки тысяч представителей этой национальности были брошены в тюрьмы, а их имущество оказалось конфисковано или разграблено. Немецкие промышленники и банкиры наводнили страну за бесценок, скупая заводы и фабрики, конфискованные у евреев или антифашистски настроенных лиц. Сразу после аншлюса был организован крупный концентрационный лагерь Маутхаузен, который в последствии станет самым кровавым концлагерем, расположенным на территории Рейха - число только официально зарегистрированных смертных казней в нем составило 35 318. Бывший австрийский канцлер Шушниг был арестован и с 12 марта по 28 мая содержался под домашним арестом. В течение всего этого времени гестаповцы почти не разрешали ему спать. Потом его перевели в штаб-квартиру гестапо размещавшуюся в венской гостинице «Метрополь», где он провел последующие 17 месяцев. Его заставляли с помощью полотенца, выданного для личного пользования, наводить чистоту в комнатах эсэсовских охранников, мыть раковины, помойные ведра, унитазы. После года заточения он похудел на 25 кг, но эсэсовский врач докладывал, что он в отличном состоянии. Последующие годы он находился в заключении в концлагерях Дахау и Заксенхаузене. 1 мая 1945 года он вместе с группой высокопоставленных пленников был спешно вывезен из Дахау и отправлен в одну из деревень Тироля, расположенную высоко в горах. Там гестаповские офицеры показали Шушнигу список лиц, от которых по приказанию Гиммлера надлежало избавиться до того, как они попадут в руки союзников. Шушниг увидел там свое имя и имя своей жены... Тем не менее, эсэсовцы не успели выполнить этот приказ, и 4 мая Шушниг смог записать в своем дневнике: «Сегодня днем в два часа тревога! Американцы! Американцы заняли гостиницу! Мы свободны! »

17 марта правительство СССР предложило созвать международную конференцию для обсуждения мер, способных предотвратить дальнейшую агрессию Гитлера. Английский премьер-министр Чемберлен отклонил это предложение. «Такие действия, — заявил он, — неизбежно приведут к тому, что усилится тенденция к образованию групп государств, что само по себе враждебно перспективам мира в Европе». При этом на заключенный недавно Антикоминтерновский пакт между Германией, Италией и Японией он внимание не обратил. В этом же выступлении Чемберлен отклонил предложение, по которому Британия гарантировала бы помощь Чехословакии в случае нападения на нее, а также отказался помогать Франции, если последней придется выполнить свои обязательства по франко–чешскому пакту. Такое заявление было сладким медом для ушей Гитлера. Теперь он знал, что Англия предпочтет наблюдать со стороны, как он будет расправляться с очередной жертвой. 21 апреля 1938 года Гитлер вызвал к себе начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил генерала Кейтеля, чтобы обсудить с ним операцию «Грюн»...

Продолжение следует.

Германская молодежь в возрасте от 6 до 18 лет была обязана вступать в различные организации, существовавшие в гитлеровском рейхе. Вершиной этой структуры был «Гитлерюгенд», куда юноши вступали в возрасте 14 лет. Это была, по сути, армия для подростков, где они проходили идеологическую обработку и военную подготовку, совершая марш-броски с винтовками наперевес и с тяжеленными армейскими ранцами за спиной. По достижению 18 лет уже подготовленные юноши зачислялись в настоящую армию. Немецкие девушки также зачислялись в различные организации, где они подвергались нацисткой обработке, а по достижению 18 лет отправлялись отбывать трудовую повинность на фермах. После того, как в марте 1939 года правительство издало закон о призыве всей молодежи в «Гитлерюгенд» и пригрозило родителям, противившимся этой мере, тем, что если их дети не вступят в «Гитлерюгенд», то они будут направлены в сиротские дома, численность организации достигло без малого девяти миллионов человек.

Еще до получения абсолютной власти, находясь на посту канцлера, Гитлер организовал в Берлине факельное шествие, прошедшее 10 мая 1933 года, в котором приняли участие тысячи студентов. В конце шествия они побросали факелы в огромную гору книг, а когда их охватило пламя, в костер полетели новые кипы. Всего в данном мероприятии было сожжено около 20 тысяч книг, среди которых были произведения Эриха Марии Ремарка, Альберта Эйнштейна, Джека Лондона, Зигмунда Фрейда, Максима Горького и многих других. Согласно нацистскому заявлению, огню предавалась любая книга, «которая подрывает наше будущее или наносит удар по основам немецкой мысли, немецкой семьи и движущим силам нашего народа». Пока книги горели, к студентам обратился с речью министр пропаганды Геббельс, в которой он заявил, что "этот огонь призван осветить окончательный закат старой эры и наступление эры новой". Вскоре вся культурная жизнь Германии подверглась тотальной цензуре. Были запрещены многие спектакли, оркестры не могли играть музыку еврейских композиторов, а в музеях перестали выставлять работы современных художников, в частности, под запрет попали картины Пикассо.

15 сентября 1935 года Гитлер принял закон, по которому всех евреев лишили германского гражданства, а также запретили вступать им в брак с немцами. В последствии этот закон постоянно пополнялся новыми статьями, которые сделали жизнь немецких евреев невыносимой. Отныне они не могли занимать государственные посты, играть в театре и кино, работать в печати и на радио, а также заниматься сельским хозяйством и преподаванием. Во многих городах евреям стало трудно покупать продукты питания, так, над дверьми продуктовых магазинов висели надписи: «Евреям вход воспрещен». Аптеки не отпускали им лекарств. Гостиницы не предоставляли ночлега. Всюду, куда бы они ни пошли, их ждали издевательские надписи: «Въезд евреям в этот город строго запрещен» или «Евреи могут входить сюда только на свой страх и риск». На крутой извилистой дороге близ Людвигсхафена стоял указатель: «Осторожно — крутой поворот! Евреям — ехать со скоростью 120 километров в час! »

Немецкая церковь также подвергалась реформам, а католические и протестантские пасторы чудовищным репрессиям, в результате чего на свет появилась Немецкая евангелическая церковь, чья идеология полностью соответствовала нацисткой. Так, например, эта организация потребовала немедленно прекратить издание и распространение в стране Библии, ибо для немецкой нации есть только одна священная книга -«Майн кампф», которая должна занять место Библии в алтарях всейх немецких церквей... Христианский крест был снят со всех церквей и соборов и заменен свастикой. Христос же в глазах нацисткой церкви объявлялся «нордическим героем», пострадавшим от евреев.

Самым большим реформам подвергалась экономика, призванная подготовить Германию к будущей войне. Была проведена земельная реформа, которая, по сути, вернуло Рейх средневековое феодальное право. Все фермы с земельными угодьями размером до 125 гектаров были объявлены наследственными владениями. Их нельзя было продать, разделить, заложить или передать в уплату за долги. После смерти владельца они должны были передаваться по наследству сыну или ближайшему родственнику по мужской линии, который обязан был предоставлять средства на содержание и образование своих братьев и сестер до их совершеннолетия. Владеть такими угодьями мог лишь немецкий гражданин арийского происхождения, доказавший чистоту своей крови вплоть до 1800 года. Таким образом, отныне немецкий земледелец был избавлен от угрозы потерять свой надел в результате просрочивания уплаты по закладной, но в то же время он был привязан к земле как крепостной крестьянин в Средние века.

21 мая 1935 года Гитлер назначил Ялмара Шахта, одного из главных экономических гениев Германии, полномочным генералом военной экономики, предоставив ему власть для руководства «экономической подготовкой к войне». Шахт заключал выгодные для Германии товарообменные сделки с десятками стран, а также создал кредитную систему внутри страны, благодаря которой военная промышленность заработала на полную мощность.

В сентябре 1936 года вместо Шахта диктатором экономики стал Герман Геринг, и под его началом Германия перешла к системе тотальной военной экономики. Был разработан четырехлетний план, согласно которому требовалось превратить Германию в страну, которая сама обеспечивала бы себя всем необходимым, чтобы в случае войны ее не смогла удушить военная блокада. В короткий срок были построены огромные заводы по производству синтетического каучука, тканей, горючего стали и другой продукции из собственного сырья. Импорт был сокращен до минимума, а за ценами и размером заработной платы был введен жесткий контроль. Был фактически уничтожен мелкий бизнес - все фирмы капиталом менее 40 тысяч долларов распустили, запретив создавать новые с капиталом менее 200 тысяч долларов. В то же время крупные картели получили со стороны нацистов дополнительную поддержку.

Разумеется, от нацистских реформ пострадали и простые рабочие, чья зарплата была урезана, несмотря на рост стоимости жизни на 25 процентов, а им самим запрещалось требовать повышения доходов и устраивать забастовки. В сущности, простой немецкий рабочий стал теперь промышленным рабом, лишенным всяких прав. Несмотря на то, что зарплата немцев и так находилась на критически низком уровне, их постоянно принуждали выплачивать взносы в различные нацистские благотворительные общества. По подсчетам, проведенным в середине 30–х годов, налоги и взносы составляли от 15 до 35 процентов общего заработка рабочего. Зато доход немецких магнатов в это же время благодаря нацистской политике вырос на 146%.

22 июня 1938 года было выпущено постановление, которое обязывало каждого немца отбывать трудовую повинность там, куда его направляло государство. Рабочие, уклонявшиеся от работы без уважительной причины, подвергались штрафу и тюремному заключению. Другими словами, немецких рабочих прикрепили к заводам, как ранее крестьян к земле. Досуг простых немцев теперь тоже находился под жестким контролем государства. Один из приближённых фюрера, Роберт Лей, заявлял: «Нам нужно переключить внимание масс с материальных ценностей на моральные. Гораздо важнее утолить духовный голод людей, чем заполнить их желудки! ». Для выполнения этой цели была создана организация "Сила через радость", которая контролировала все немецкие кружки по интересам. Среди прочего, она организовала очень дешевые туристские поездки и морские путешествия. Так, например, круиз на остров Мадейру стоил всего 25 долларов, а отпуск в Баварских Альпах 11 долларов в неделю, включая проезд на автобусе, жилье, питание, прокат лыж и занятия с инструктором. Также "Сила через радость" распространяла дешевые билеты в театры, оперу и на концерты, делая эти культурные развлечения для избранных доступными для простых трудящихся.

В 1938 году Гитлер заявил, что каждый немецкий рабочий должен иметь собственную машину, для чего распорядился создать автомобиль стоимостью всего 396 долларов. Разработку проекта Volkswagen (народный автомобиль) он поручил австрийскому конструктору Фердинанду Порше. Чтобы обеспечить финансирование, был разработан план «Выплати, прежде чем получить», согласно которому немецкие рабочие выплачивали денежные взносы в счет будущей покупки в размере 5-15 марок в неделю. Уплатив 750 марок, будущий покупатель получал номерной ордер, позволявший получить машину, как только она сойдет с конвейера. К сожалению для рабочих, ни один автомобиль с конвейера так и не сошел за все время существования третьего рейха. Разумеется, уже выплаченные марки никто рабочим не вернул. К началу войны заводы «Фольксваген» были переоборудованы на выпуск более необходимой для армии продукции.

Однако, несмотря на то, что немецкий рабочий был низведен до уровня промышленного крепостного, получающего зарплату, которая обеспечивала лишь прожиточный минимум, в целом он поддерживал Гитлера. При нацистах существенно сократилась безработица, и немцы шутили, что "при Гитлере право на голод отменено".

26 апреля 1933 года был учрежден отдел тайной государственной полиции (Гестапо). Чуть позже было принято постановление, в соответствии с которым действия гестапо не могли быть предметом разбирательства в судах. Это бы сделано для того, чтобы снять с Гестапо ответственность за аресты и заточение людей в концлагеря, которые стали расти как грибы в первый же год правления Гитлера. В 1934 года охрана концлагерей попала под начало отряда СС «Мертвая голова», в состав которых набирали наиболее жестоких нацистов, призывавшихся на обязательную службу на 12 лет. На своих черных мундирах они носили отличительный знак в виде черепа со скрещенными костями. Начальником всех концентрационных лагерей был назначен командир первого охранного отряда СС «Мертвая голова» и первый комендант концлагеря Дахау Теодор Эйке. В 30–е годы численность узников нацистских концлагерей в Германии не превышала 20–30 тысяч человек, а ужасные истязания и способы убийства, изобретенные и испытанные в ходе Второй мировой войны палачами Гиммлера, еще не были в ту пору известны. Однако и первые лагеря не славились гуманностью.

Заодно с гестапо действовала и служба безопасности (СД), которая вызывала страх в душе каждого немца. Широкая агентурная сеть численностью около 100 тысяч следила за простыми немцами по всей стране и должна была докладывать о высказываниях или деятельности, представлявшейся враждебной нацистскому режиму. Одной из задач СД стало выяснение, кто голосовал «против» на плебисцитах, организованных Гитлером. Контроль был осуществлен следующим образом: члены избирательной комиссии проставили номера на всех бюллетенях. В ходе голосования был составлен список избирателей. Бюллетени раздавались в порядке очередности номеров, поэтому впоследствии оказалось возможным выявить лиц, которые проголосовали «против» или чьи бюллетени оказались недействительными.

Таким образом, за 4 года своего правления Гитлер кардинально реформировал жизнь и экономику в государстве, что позволило ему приступить к выполнению своих военных планов.

Продолжение следует.

Вся правда о пожаре в рейхстаге до сих пор остаётся невыясненной, так как практически всех, кто эту правду знал, Гитлер уничтожил в последующие несколько месяцев. Однако имеется много улик, свидетельствующих о том, что поджог в своих политических целях осуществили именно нацисты, а сама идея поджога принадлежала Геббельсу и Герингу. Немецкий генерал Франц Гальдер заявил на Нюрнбергском процессе: «В 1942 году на завтраке по случаю дня рождения фюрера разговор коснулся здания рейхстага и его архитектурной ценности. Я собственными ушами слышал, как Геринг, прервав беседу, громко сказал: «Уж кто–кто, а я действительно знаю все про рейхстаг, потому что я поджигал его! » При этом он шлепнул себя ладонью по ляжке.»

Дворец Геринга и здание рейхстага соединял подземный туннель, проложенный для труб центрального отопления. По этому туннелю небольшой отряд штурмовиков проник в рейхстаг и расплескал там бензин и самовоспламеняющуюся смесь. Одновременно с ними в здание проник Маринус ван дер Люббе, также устроивший несколько очагов пожара. Маринус был нидерландским коммунистом-радикалистом. За несколько дней до пожара нацистские агенты услышали, как он в одном из берлинских баров хвастался зевакам, что уже поджег несколько правительственных зданий и хочет сделать то же самое с рейхстагом. Его тут же взяли в обработку и уже через несколько дней приступили к делу. Ван дер Люббе задержали прямо в горящем здании, а позже признали виновным в поджоге и приговорили к смертной казне. 10 января 1934 года его обезглавили на гильотине в Лейпцигской тюрьме.

На следующий день после пожара Гитлер представил президенту Гинденбургу проект своего декрета «Об охране народа и государства», в котором потребовал предоставить ему права: ограничивать свободу личности и мнений, свободу печати, а также право устраивать домашние обыски и конфисковывать имущество. Гинденбург, поверивший в угрозу красной революции, недолго думая, подписал этот документ. На коммунистов тут же был обрушен нацистский террор. Было арестовано около четырех тысяч функционеров коммунистической партии, в том числе депутаты рейхстага, которые по закону должны были пользоваться неприкосновенностью. По улицам страны носились грузовики, полные штурмовиков, которые вламывались в дома, устраивали облавы, сгоняли своих жертв в казармы СА, подвергая их пыткам и избиениям. Политические собрания коммунистов были запрещены, выпуск многих либеральных изданий приостановлен, а собрания демократических партий либо запрещались в официальном порядке, либо разгонялись. Беспрепятственно вести избирательную кампанию в преддверии выборов в рейхстаг 5 мая могли только нацисты, которые развернули пропагандистскую шумиху, какой Германия еще не знала. По радио на всю страну передавались речи Гитлера, Геринга и Геббельса. Немецкие города утонули во флагах со свастикой, по их улицам проводились факельные шествия, а на площадях устраивались многотысячные митинги нацистов. Но, несмотря на террор и тотальную пропаганду, большая часть немецкого народа отвергла Гитлера. После подсчета голосов на прошедших выборах в рейхстаг получились следующие результаты: Нацистская партия - 44%, Социал-демократы - 18%, Коммунисты, подвергнувшиеся чудовищным гонениям - 12%, Партия "Центр" 11%, Немецкая национальная народная партия (союзники Гитлера) - 8%. Оставшиеся голоса распределились между остальными партиями.

288 мест нацистов и 52 места их союзников давали правительству Гитлера парламентское большинство, однако их было недостаточно, чтобы изменить конституцию и установить в стране личную диктатуру, о которой так грезил Гитлер. Тогда в ставке нацистов созрел план, как добиться захвата абсолютной власти: Гитлер должен был попросить рейхстаг принять «акт о предоставлении чрезвычайных полномочий», предусматривающий передачу кабинету Гитлера исключительного права издавать законы сроком на четыре года. Чтобы его принять, требовалось получить две трети голосов депутатов, чего можно было достичь с помощью неявки на заседание парламента 81 коммуниста и нескольких социал–демократов. Учитывая, что у Гитлера в кармане после пожара в рейхстаге был декрет от Гинденбурга, позволяющий арестовать любое количество депутатов, привести этот план в действие не составило труда. В результате мандаты всех коммунистов в рейхстаге были аннулированы, и нацисты, заручившись поддержкой союзной партии националистов и партии "Центр", 23 марта 1933 года без проблем приняли акт. Веймарской республике пришел конец, а вся власть перешла в руки Гитлера. 31 марта он обнародовал закон о роспуске парламентов (кроме рейхстага) во всех землях, а 7 апреля издал декрет об учреждении в них новой должности — губернатора рейха, которому предоставлялось право формировать и смещать местное правительство. Не стоит говорить, что все губернаторы оказались нацистами. В течении короткого срока в Германии были уничтожены все партии кроме нацисткой: 28 мая была запрещена Коммунистическая партия Германии. 22 июня запретили социал–демократическую партию как «подрывную и враждебную государству». 5 июля самораспустилась католическая партия "Центр", а все остальные партии вскоре последовали ее примеру. 2 мая нацисты запретили все профсоюзы в стране, конфисковали их фонды, а их руководителей арестовали и бросили в концентрационные лагеря. Также Гитлер издал ряд законов, требовавших изгнания евреев с государственной службы и из университетов, а 1 апреля 1933 года он объявил всенародный бойкот магазинов, владельцами которых были евреи. К середине лета 1933 года Гитлер стал хозяином Германии и приступил к выполнению своих военных планов.

Первым делом он заручился полной поддержкой немецких генералов, которым обещал быстрое перевооружение армии и флота, а также издал закон, освобождавший военнослужащих из–под юрисдикции гражданских судов. Чтобы задобрить Рема, мечтавшего о том, чтобы место немецкой армии заняли отряды СА, Гитлер ввел его в состав кабинета министров, а в канун Нового года послал ему письмо, в котором подчеркнул, что "армия должна гарантировать безопасность нации от внешнего мира», в то время как задача СА — обеспечить победу национал–социалистской революции внутри страны". Чтобы усилить немецкую армию, было необходимо сбросить со страны оковы Версальского договора, сдерживающие военную промышленность Германии. 17 мая 1933 года Гитлер выступил в рейхстаге с «мирной речью», которая произвела большое впечатление на западные страны. Она была произнесена через день после того, как президент США Рузвельт обратился к главам 44 государств с посланием, в котором выразил стремление к разоружению и призвал мировое сообщество запретить всякое наступательное оружие — бомбардировщики, танки, подвижную тяжелую артиллерию. Гитлер подхватил этот призыв и выдал речь, пропитанную лживой пропагандой. В ней он сообщил, что Германия выступает за полное запрещение всякого наступательного оружия и готова ликвидировать все свои вооруженные силы, если также поступят соседние государства. Также Гитлер заверил, что Германия не хочет войны, так как она приведет к крушению социального и политического порядка, и не испытывает желания «онемечивать» другие народы. Но в конце речи прозвучало одно предупреждение. Германия требует равенства с другими странами в области вооружений, а если его не будет, она предпочтет уйти с конференции по разоружению и выйти из Лиги Наций. Последние утверждение было единственным правдивым во всей его речи. Узнав в начале октября, что западные страны выдвигают требование предоставить им восьмилетний срок, чтобы они могли сократить свои вооружения до уровня германских, Гитлер объявил, что поскольку другие участники женевских переговоров отказываются предоставить Германии равные права, она немедленно отзывает своих представителей с конференции по разоружению и из Лиги Наций. После этого Гитлер распустил рейхстаг и организовал новые выборы, на которых также прошел референдум по выходу Германии из Лиги Наций. По результатам голосования 95% немцев одобрили решение об уходе из Лиги, а на выборах в рейхстаг за нацистскую партию отдали свои голоса 92% избирателей (ввиду того, что все партии кроме нацисткой были запрещены, в бюллетене был только один пункт - НДСАП. Нацисты не набрали 100% лишь потому, что 8% бюллетеней было испорчено избирателями в качестве протеста).

Через три дня после выборов Гитлер вызвал к себе польского посла, и после их беседы было опубликовано совместное коммюнике, удивившее всю мировую общественность. Правительства Польши и Германии договорились «рассматривать вопросы, касающиеся обеих сторон, путем прямых переговоров и отказаться от всякого применения силы во взаимных отношениях ради укрепления мира в Европе». И Гитлер, и простые немцы относились к Польши с огромной ненавистью ввиду отхода в ее пользу части немецкой территории после Первой мировой войны. Однако с помощью заключенного договора Гитлер надеялся оторвать поляков от союзной им Франции, что в конечном итоге должно было ослабить саму Польшу. 26 января 1934 года было объявлено о подписании сроком на 10 лет польско–германского договора о ненападении. С тех пор Польша начала постепенно отходить от Франции, на помощь которой она опиралась с момента своего возрождения в 1919 году, и все теснее сближаться с нацистской Германией.

В 1934 года в нацистском лагере наметился первый серьезный разлад. Руководитель СА, чья численность достигла 2,5 миллиона человек, Эрнст Рем так и не отказался от мечты преобразовать свои штурмовые отряды в новую немецкую армию. В феврале он представил кабинету министров меморандум, в котором предлагал рассматривать СА как основу новой народной армии, в которую кроме СА вошли бы части СС, рейхсвера и объединения бывших фронтовиков. Все эти формирования, согласно проекту, должны были подчиняться единому министерству обороны, главой которого рассчитывал стать Рем. Офицерский корпус Германии воспринял данную инициативу в штыки и решительно ее отверг. Не поддержал инициативу своего друга и Гитлер, так как он отчаянно в поддержке немецких генералов - во-первых, из-за военных планов, а во-вторых, из-за того, что Гитлер метил на пост президента Германии. Текущему президенту Гиденбургу было уже 86 лет, и он болел раком легких, что говорило о том, что его дни сочтены. В обмен на поддержку немецких офицеров фюрер обещал резко сократить численность СА и гарантировать армии положение единственной вооруженной силы в третьем рейхе. Немного подумав, немецкие генералы единогласно одобрили кандидатуру Гитлера на должность президента. Примерно в это же время Геринг и Гиммлер, недовольные политическими амбициями руководителя СА, ополчились против Рема и стали нашептывать Гитлеру, что его соратник готовит против него заговор. В первой половине июня Гитлер, по его словам, предпринял последнюю попытку достичь взаимопонимания с Ремом. «Я сообщил ему, что из бесчисленных слухов и множества заявлений старых верных партийцев и руководителей СА вынес впечатление, что несознательные элементы готовят всегерманскую большевистскую акцию, которая не принесет ничего, кроме неслыханных бедствий... Я умолял его в последний раз добровольно отказаться от безумия и использовать свое влияние, чтобы предотвратить события, которые в любом случае закончатся только катастрофой». По словам Гитлера, Рем, уходя, «заверил, что сделает все возможное, чтобы поправить положение». Через несколько дней после этой беседы Гитлер приказал отпустить штурмовиков на весь июль в отпуск, запретив им на это время носить форму, а также устраивать парады и учения. 7 июня Рем объявил, что берет отпуск по болезни, однако напоследок выступил с речью: «Если враги СА надеются, что после отпуска штурмовики не вернутся в строй или вернутся лишь частично, то мы позволим им немного помечтать. Ответ им будет дан в тот момент и в той форме, какие будут сочтены необходимыми. СА были и остаются уделом Германии».

Дрязги в нацистской партии обеспокоили президента Гинденбурга, и он предупредил Гитлера, что если нынешняя напряженная обстановка в стране не будет в ближайшее время ликвидирована, то он объявит военное положение и передаст власть армии. Тут же, Но Геринг и Гиммлер сообщили своему фюреру, что, по их информации, против него готовится «широчайший заговор» со стороны СА, который требуется немедленно подавить. В результате всего этого Гитлер отдал приказ начать расправу с верхушкой СА.

В ночь на 30 июня Гитлер со своими приближёнными прибыл в Мюнхен, откуда отправился на берег озера Тегернзе, где в гостинице «Ганзльбауэр» отдыхал Рем со своей командой. Главари штурмовиков всю ночь придавались пьяному разгулу и явно были далеки от мысли о составлении планов мятежа. Люди Гитлера приступили к облаве и стали врываться в номера своих уже бывших сторонников. Эдмунда Хайнеса, обергруппенфюрера СА, они обнаружили в постели в компании с каким–то парнем. Парочку стащили с кровати и выволокли на улицу, где по приказу Гитлера немедленно расстреляли. В номер Рема фюрер вошел один, он бросил ему одежду и велел встать, после чего приказал отвезти его в Мюнхен в тюрьму Штадельхайм. Там Гитлер распорядился оставить Рему пистолет на столе, но тот отказался стреляться, заявив: «Если решено убить меня, пусть это сделает сам Адольф Гитлер». После этой сцены в камеру вошли двое эсэсовцев, и Рем, голый по пояс, встал по стойке смирно с лицом, выражавшем презрение. Двое нацистов в упор расстреляли вождя СА.

В Берлине в это время было арестовано около 150 руководителей СА. Их расстреляли у стен казарм кадетского училища в Лихтерфельде специальные наряды полиции Геринга и СС Гиммлера. Среди прочих в ходе "Ночи длинных ножей" были убиты Карл Эрнст, командующий штурмового отряда, устроившего пожар в рейхстаге, и бывший канцлер Германии Курт фон Шлейхер, которого застрелили вместе с его женой на их вилле в предместье Берлина. Бывшего второго человека в нацистской партии, Грегора Штрассера, взяли по распоряжению Геринга в его берлинской квартире и через несколько часов препроводили в камеру гестаповской тюрьмы на Принц–Альбрехт–штрассе, где впоследствии он был застрелен.

Сколько всего людей было убито в период чистки, точно неизвестно. По разным данным, число погибших колеблется от 100 до 1000 человек. Выступивший 30 июня перед оставшимися в живых командирами штурмовиков Гитлер утверждал: "эти люди заслужили смерть уже тем, что деградировали морально". Однако сам Гитлер с первых дней существования партии прекрасно знал, что среди его ближайших сторонников немало половых извращенцев и лиц с уголовным прошлым. И всех этих типов Гитлер не только терпел, но и защищал, говоря товарищам по партии, что "не следует слишком строго относиться к порочным наклонностям людей, если они беззаветно преданы движению". Теперь же он делал вид, что потрясен фактами моральной деградации некоторых своих сподвижников.

2 июля президент Гинденбург поблагодарил Гитлера за «решительное и доблестное личное вмешательство, которое помогло удушить измену в зародыше и отвратить от немецкого народа великую опасность», а министр обороны генерал Бломберг издал приказ по армии, выразив удовлетворение высшего командования новым поворотом событий и пообещав установить «добрые отношения с новым руководством СА». Сам же Гитлер в своей речи 13 июля заявил: "Если меня упрекнут и спросят, почему я не прибег к услугам обычных судов, я могу лишь ответить: в этот час я считал себя ответственным за судьбу немецкого народа и потому сам стал его верховным судьей". Место СА теперь заняли СС. 26 июля в награду за учиненные расправы ей предоставили независимый от СА статус, а главой СС стал рейхсфюрер Гиммлер, подчиненный лично Гитлеру.

2 августа в возрасте 86 лет умер президент Германии Пауль фон Гинденбург. Уже спустя три часа после его смерти было объявлено, что функции канцлера и президента совмещаются в одном лице и что Адольф Гитлер принял на себя полномочия главы государства и главнокомандующего вооруженными силами. Титул президента упразднялся, а Гитлера отныне следовало называть фюрером и рейхсканцлером. Немецкая армия принесла своему лидеру присягу, текст которой гласил: "Клянусь богом, что буду беспрекословно подчиняться Адольфу Гитлеру, фюреру германского рейха и народа, верховному главнокомандующему вооруженными силами, и никогда не нарушу данную клятву, даже если это будет связано с риском для собственной жизни". Диктатура Гитлера стала всеобъемлющей.

Продолжение следует.