Число читателей романа растёт, чего не скажешь о рейтинге. Уха-ха-ха! Ну да и пёс с ним.
Продолжаю выкладывать главы.
Часть первая. Главы 1-3
Часть первая. Главы 4-7
Часть первая. Главы 8-10
Часть первая. Главы 11-12
Часть первая. Главы 13-15
Часть первая. Главы 16-18
ЭДДИ
Синее пламя самодельной спиртовой горелки чуть подрагивало от лёгкого сквозняка. Поверх спиртовки, топливом для которой послужил очень даже неплохой ром из винного магазина в двух кварталах дальше по Николас Лэйн, располагались две небольшие чашки — одна металлическая, другая стеклянная. Стеклянная, поменьше, вложена в металлическую, в которую налито немного воды. Эдди распаковывает одну упаковку «Клофелина» и берёт три ампулы, отламывает стеклянные горлышки и выливает их содержимое в стеклянную чашку. Жидкости получается совсем немного, а по готовности будет ещё меньше, но Эдди больше и не нужно. Он достаёт из большой спортивной сумки строительный респиратор, чтобы не надышаться испарениями нагретого снотворного. Когда жидкости становиться примерно на треть меньше, он снимает чаши с огня, берёт электронный дозатор в виде небольшого пистолета с короткой иглой, втягивает полученный концентрат в дозатор и убирает его в небольшой холодильник на полку с пивом. Немного подумав, Эдди достал пару бутылок «Будвайзера» и направился к компьютеру.
Найдя искомый зашифрованный архив, Эдди скопировал его на планшет, ввёл код и поудобней устроился в кресле, рассматривая инструкцию по сборке и эксплуатации. Текст был написан кириллицей, но Эдди это не смутило — в колледже преподавали русский. Его смутила одна характеристика — максимальный полезный груз в сто десять килограммов. За свой вес Эдди не переживал, но вот русский, Филлипов из здания напротив, в последнее время значительно поправился, злоупотребляя начос и пивом. «Ну что ж, придётся идти на риск…» — подумал Эдди. Начал зудеть правый бок и Эдди приложил к нему одну из бутылок «Будвайзера». Немного помогло, но когда бутылка нагрелась от тепла его тела, бок снова начал нестерпимо чесаться.
— Чёрт возьми! — ругнувшись, он вытащил из стола свой дозатор и пластиковую упаковку с ампулами. Две трети ампул уже отсутствовали. Ни на упаковке, ни на ампулах не было никаких надписей. Эдди сменил иглу на дозаторе и зарядил в него одну ампулу с зеленоватой полупрозрачной жидкостью.
Стянув с себя рубашку и майку, Эдди аккуратно поддел ватный тампон, прилепленный на пластырь. Под тампоном была небольшая круглая ранка размером с монету. Ранка влажно поблёскивала синим отливом. Эдди взглянул на ватный тампон — синее пятнышко в этот раз было гораздо больше, чем в прошлый раз.
— Чёрт! Сука! — Эдди в бессильной ярости двинул кулаком по столу так, что находящиеся на нём предметы немного подпрыгнули. — Ненавижу тебя, ты сучий потрох! Лысый ублюдок!
Немного восстановив дыхание, Эдди взял дозатор и быстро сделал пять небольших уколов вокруг ранки. Едва он успел положить дозатор на стол, как яростная, ослепительно-жгучая боль взорвалась в его голове. Тело, словно одержимое бесом, выгнулось. Мускулы на конечностях и на шее вздулись от неимоверного напряжения, блестя холодным потом. Минуту спустя всё закончилось. Тело расслабленно растеклось по удобному креслу, руки бессильно повисли, учащённые дыхание и пульс начали замедляться, приходя в норму. Ещё через десять минут Эдди смог нормально сесть и заклеить ранку новым ватным тампоном и пластырем.
Держа в трясущихся руках пропитанный синим гноем старый тампон, Эдди, пошатываясь, вновь достал спиртовую горелку, работавшую на роме, разжёг её. Сначала прикурил сигарету, затем держа тампон щипцами, сжег его в синем пламени горелки.
Смотря на то, как разгорается вата и пластырь, пропитанные синей чумой, и, делая редкие, но глубокие затяжки терпкого сигаретного дыма, Эдди снова мысленно очутился в том осеннем дне, когда Пауэлс наградил его «Синти».
— Грёбаный лысый ублюдок! Я найду тебя, когда всё это закончится!
ДОКТОР
С момента, когда привезли мальчишку и старика, прошло почти четверо суток. Доктор Француа Мануш часто видел парнишку, ведь он входил в группу врачей, подготавливавших его к процедуре. Каждые четыре часа он лично брал кровь на биохимический анализ и дважды в сутки корректировал состав смеси для процедуры, исходя из проведённых анализов. Мальчишке постепенно усиливали нужные биотоки, подготавливая его тело и мозг.
В день, когда было объявлено о согласии мальчишки на проведение процедуры визуализации воспоминаний, Француа неистово молился Пресвятой Деве Богородице, чтобы его не заставили снова взять грех на душу. Но спустя час с неизвестного номера пришла фотография его младшей дочери Аннет, которая в прошлом году поступила на курс искусствоведения в Сорбонне. Она стояла счастливая в окружении таких же молодых девчонок и смотрела куда-то в сторону от объектива камеры. Ей столько же лет, сколько и этому русскому парнишке, — думал доктор, доставая из потайного отделения стола коробку с ампулами. Двух штук уже не было.
Ампулы были из мягкого пластика, и их содержимое можно было выдавить простым нажатием пальцев. Доктор не знал, что содержится внутри ампул, хотя уже дважды мог сделать химический анализ бесцветной жидкости. Но он не хотел знать. И он боялся. Обладая живым воображением, он с лёгкостью представлял последствия своего любопытства. Повертев ампулу в руках, он поставил её на стол перед собой и откинулся на спинку кресла.
Двадцать два года назад из-за глупой ошибки он лишился стипендии в Университете Пьера и Мари Кюри и остался на мели. Как и большинство студентов, он подрабатывал, но этих денег было слишком мало для оплаты учёбы в лучшем медицинском университете страны. Да, он был талантлив, но в мире денег талант значил немного. Однажды, в конце последнего проплаченного стипендией семестра, к нему подошёл один из профессоров, преподающих в ВУЗе. Профессор Вьерн всегда симпатизировал молодому и талантливому Француа, хотя среди студентов ходили слухи, что Вьерн гей, а молодой Француа был весьма недурён собой в те годы.
Вьерн поинтересовался, решил ли Француа свои финансовые проблемы, и, получив отрицательный ответ, ободряюще улыбнулся. Он сказал, что знает, как помочь и назначил встречу вечером в одном небольшом кафе в паре кварталов от Кюри. Франсуа, не знал, что и думать, но под давлением обстоятельств согласился на встречу.
К удивлению Француа, Вьерн был в кафе не один. Незнакомцем оказался англичанин, одетый в дорогой костюм, с зачёсанными назад редеющими волосами и рыбьими чертами лица. Вьерн представил англичанина мистером Стоуном и удалился, оставив Француа и мистера Стоуна наедине.
Мистер Стоун не был склонен вести пустые светские разговоры, и сразу перешёл к делу. Когда он говорил, его верхняя губа практически не двигалась, это Француа запомнил хорошо. Англичанин знал о плачевной финансовой ситуации Француа и предложил проспонсировать его дальнейшее обучение в Кюри, а также практику с последующим трудоустройством в одной из лучших частных клиник Парижа. Взамен требовалось лишь время от времени выполнять небольшие услуги. Сексуальные? — спросил было Француа, в глубине души он был готов и к такому повороту событий. — Нет, — последовал ответ. Француа облегчённо выдохнул, и они ударили по рукам.
К началу следующего семестра необходимая сумма поступила на счёт университета и Француа смог продолжить обучение. Время шло, но никаких просьб от мистера Стоуна не поступало. Постепенно он стал забывать о том странном разговоре, вспоминая лишь, когда интересовался, поступили ли средства перед началом нового семестра. Деньги всегда поступали вовремя.
На предпоследнем курсе он встретил Мари с параллельного курса и спустя три года они поженились. Француа к тому времени получил полную ставку в клинике и не бедствовал. Мало того, его карьера шла в гору. Ещё через год родилась Ванесса, а ещё через полтора Аннет. В день её крестин поступила первая просьба из уже забытого прошлого.
Француа отогнал нахлынувшие воспоминания, словно кошмар, но не вышло. Стало тошно от сожаления, от осознания того, что всё можно было изменить тогда, двадцать два года назад. Но тогда он бы не встретил Мари, и не родились бы его замечательные девочки… Усилием воли он вытащил из глубины того, что осталось от его души, осознание, что поступить по-иному он не мог тогда, не поступит и сейчас. А совесть… Совесть порой приходится запихивать ещё дальше.
Француа спрятал в потайной карман в рукаве пиджака ампулу и вышел из кабинета, тщательно заперев за собой дверь.
ПОЛЯНСКИЙ
— Григорий Ефремович, я много думал сегодня ночью.
— О чём? — в глубине души Полянский надеялся, что Коля скажет, что передумал, или что просто боится, но одновременно знал, что этого не произойдёт — слишком упрям, слишком отважен и по-юношески безрассуден.
— Я думаю, всё, что происходило и происходит со мной — это судьба, моё предназначение, что ли. Уже дважды я был на самом краю и дважды избегал смерти. Там, в Пустоши, после крушения поезда, когда робот стоял передо мной, я был готов принять смерть, хотя и до жути боялся. В последний миг произошло чудо, и я остался жив! И на орбите было то же самое — найди спасатели мою капсулу на час позже и всё… Ведь не может быть таких совпадений, правда? Возможно, это судьба подводила меня к тому, что произойдёт сегодня?
— Ты говоришь как мистик! — улыбнулся Полянский. — В моей семье не верили ни в судьбу, ни во Всевышнего. Отец, потомственный военный, говорил мне, что есть только Долг и Честь и именно они ведут мужчину вперёд по жизни, заставляют преодолевать препятствия и невзгоды. Так говорил мне он и так теперь говорю тебе я. Выбор всегда за тобой, вне зависимости от поворотов судьбы. Сделай то, что считаешь должным и прими последствия как мужчина!
Николай несколько секунд раздумывал над сказанными словами, затем шагнул вперёд и обнял Полянского, как сын обнимает отца. Полянский, не ожидавший от юноши такого всплеска чувств, сначала немного растерялся, но потом неуверенно ответил на объятья. Сердце его в очередной раз сжалось от страха, от осознания того, какой опасности Коля подвергает себя. Но от своего выбора юноша уже не откажется.
Полянский отстранился и взглянул Коле в глаза. — Готов?
— Да, готов!
Гулкое эхо шагов отражалось от стен длинного коридора. Вот уже показалось помещение лаборатории, где должны была пройти последние этапы подготовки. У раскрытых настежь дверей стоял профессор Мусиев в ожидании Николая. За ним виднелось хорошо освещённое помещение и персонал, суетящиеся вокруг резервуара.
Противный голос сомнений шептал Полянскому, что добром всё это не кончится, что нужно отказаться от процедуры, пока ещё не поздно! Вытащить парня из лаборатории, защитить. Ведь кроме него этого сделать некому!
«Вот, сейчас мы пойдём к лаборатории, и скажу Мусиеву, что всё отменяется!» — думал Полянский.
— Мы уж думали, что Николай передумал! — Мусиев подмигнул Коле. — Шучу, конечно! Григорий Ефремович, найдите, пожалуйста, доктора Мануша, нам пора приступать.
— Да, конечно… — Полянский загнал голос интуиции в дальний угол сознания и направился на поиски француза.
ДОКТОР
Обычно прозрачный купол ассамблеи сегодня не пропускал ни единого луча солнечного света извне. Трибуны были полны — представители абсолютно всех стран прибыли, чтобы своими глазами увидеть катастрофу на орбите. Камер новостных медиакомпаний не было, только документалисты ООН фиксировали для истории происходящее на всеобщем закрытом заседании. Около полутысячи человек с нетерпением ждали начала.
Что ими движет? — думал Француа, стоя у запасного выхода. — Чувство долга, ответственности за планету или же банальное любопытство, сродни походу на новый фильм в кино? Хотя, сегодня это будет выглядеть как средневековая казнь.
На трибуну вышел соотечественник Француа, представитель объединенной Европы, которая председательствовала в ООН в этом году. Высокий, широкоплечий, излучающий уверенность в себе человек начал открывающую заседание речь.
— Уважаемые коллеги, представители государств и надгосударственных объединений! Хочу поприветствовать всех вас на этом внеочередном закрытом заседании, которое имеет шансы стать вехой в истории Новой ООН и международных отношений в целом!
Слишком пафосно, подумал Француа, и зал поддержал его мнение жидкими аплодисментами. Француз тем временем продолжал, перейдя к сути. — Как все мы знаем, поводом для этой встречи стала катастрофа, не побоюсь этого слова, планетарного масштаба. Десятки стран на Евразийском континенте и в северной Африке понесли колоссальный урон, погибло двести пятьдесят шесть тысяч человек. Разрушена инфраструктура, коммуникации, жилища. Но в этот раз угроза исходила не от Человека, угроза пришла извне, из глубин космоса. Однако Человек отчасти повинен в том, к каким последствиям привела эта катастрофа! Одно государство, сильное государство, гордое государство, взяло на себя обязательство ограждать нашу планету от подобных угроз, и переоценило свои силы, в результате чего погибли люди. Это государство — Россия!
По рядам пробежал негромкий рокот голосов, Француа не смог разобрать, была ли в нём поддержка слов, прозвучавших с трибуны, или же их осуждение, но речь француза продолжала литься.
— Исходя из всего вышеизложенного, я могу сделать лишь один вывод — ни одному государству не под силу обеспечить безопасность целой планеты! Подтверждением моих слов в новейшей истории является пример Соединённых Штатов Америки, которые почти тридцать лет боролись с терроризмом, но в итоге потерпели сокрушительное поражение. Это поражение погрузило мир в пучину хаоса, войн и неуправляемого террора. Но человечество выкарабкалось и справилось, восстановился хрупкий мир. Огромные усилия для этого приложили наши коллеги и партнёры из Российской Федерации и мощнейший инструмент — Новая Организация Объединённых Наций! Но мир снова меняется, появляются новые угрозы, изменяются старые. Трагедия, унёсшая тысячи жизней на Евразийском континенте ярчайший тому пример. Но как остальным странам и межгосударственным объединениям помочь, подставить дружеское плечо, если Россия является монополистом мирового масштаба по обладанию передовыми космическими технологиями? Нами разработаны поправки в Устав Новой ООН, обязывающие все страны предоставлять доступ к технологиям, если они напрямую затрагивают вопросы безопасности планеты. Надеюсь, что Российская Федерация поддержит эти поправки в Устав, как государство, стоявшее у истоков Новой ООН. Спасибо за внимание!
Некоторые вещи не меняются, некоторые не забываются, некоторые связи прочны, другие рвутся от малейшего напряжения. Второй части выступления француза аплодировала лишь треть зала, остальные встретили инициативу Франции с явной прохладой, — отметил про себя Француа. Тем временем на трибуну поднялся представитель Российской Федерации. Среднего роста, коренастый, с мощным, хорошо поставленным голосом.
— Прежде всего я хочу ещё раз принести соболезнования странам, которые пострадали от разрушения! Не буду повторять за своим французским коллегой, и озвучивать данные, которые он привёл в своей речи, к тому же, я уверен, вы и так ими располагаете в полном объеме. Давайте перейдём сразу к сути нашего с вами внеочередного собрания и основному посылу французского представителя. По старой традиции Европа в целом и отдельные европейские страны в частности скоры на громкие заявления еще до проведения какого-либо расследования. Взять, к примеру, авиакатастрофу в 2014 году, или столкновение двух нефтяных танкеров в 2025? Почему-то не берётся в расчёт то, что не будь Орбитальной защитной станции, метеорит упал бы на поверхность планеты целиком, и сейчас наступила бы ядерная зима. Станция свою задачу выполнила, защитив человечество от полного уничтожения! Да, не так, как было задумано, да многие тысячи жизней были погублены, но глобальная цель была достигнута. Я знаю, мои слова жестоки, но это правда. А в причинах несоответственной реакции станции нужно тщательно разбираться, искать причины. Понятно, станция не обнаружила крупный космический объект, но ведь мы не единственные, кто мониторит космос! Куда смотрели радары и телескопы той же Европы, Америки, Австралии, Азии? Ясности нет, нужно расследование. Естественно, мы уже инициировали его у себя, но мы также требуем участия всего международного сообщества в расследовании. Соответствующее требование подано в Совет безопасности и утверждено. Сегодня перед Ассамблеей выступит единственный выживший на орбите человек, видевший всё происходящее своими глазами, а теперь это сможете увидеть вы все. Спасибо за внимание!
На подиум вышел представитель Индии, но его речь Француа уже не интересовала, услышанного хватило, чтобы сложить в голове примерную картину происходящего. Смешанные чувства раздирали душу доктора. Достав коммуникатор, он нашёл присланное с неизвестного номера фото дочери. Перед глазами пронеслись самые яркие моменты, связанные с ней — рождение, первое прикосновение её пухленьких ручек, её первое слово…
— Красавица! — от неожиданности Француа вздрогнул. Говорящим оказался русский, прибывший с мальчишкой. Кажется, его фамилия Полянский, — вспомнил Француа. — Простите, не хотел вас напугать.
— Всё нормально, — Француа изобразил некоторое подобие улыбки. — Моя дочь Аннет. Младшая, ей шестнадцать.
— Столько же, сколько Николаю. У неё ваш подбородок!
— И улыбка матери… — Француа увидел планшет в руках Полянского. Кивнув на планшет, спросил: — Вы же не просто пришли поговорить?
— Верно. Нужно ваше подтверждение полной готовности оборудования и смеси.
— Впервые слышу о подобной процедуре… Протоколом такого не предусмотрено.
— Ошибаетесь. Предыдущие четыре раза процедуре в принудительном порядке подвергали уже осуждённых на пожизненные сроки. Сейчас ситуация иная — доброволец, к тому же несовершеннолетний.
— Могу я взглянуть на формуляр? — Француа уже успел унять дрожь в пальцах и протянул ладонь за планшетом. В тексте приводился пункт из описания процедуры, заверенный комиссией по расследованиям от 2086 года.
— Есть какие-либо проблемы? — поинтересовался русский. Француа показалось, что взгляд Полянского прожигал его насквозь. «Не паникуй» — мысленно сказал себе Француа.
— Конечно нет! Просто не приходилось дочитывать текст до этого места, — улыбка на этот раз получилось естественней. Француа приложил палец и стилусом вывел подпись на планшете. — Готово. Держите.
— Благодарю, — Полянский взял прислонённый к стене костыль. — Через пять минут брифинг.
— Да, я помню, — Француа сложил руки за спиной. Пальцы правой автоматически нащупали ампулу в потайном кармане левого рукава.
Брифинг вёл Кабир Мусиев, профессор нейрофизиологии, один из ведущих врачей Института Склифосовского. Профессор прибыл в ООН в первый день подготовки Николая к процедуре и сразу же взял под свой контроль все происходящие процессы. Международная команда с некоторым недовольством приняла нового руководителя, особенно учитывая, что большинство уже были специалистами с известными именами. Но уже на второй день они почувствовали железную хватку профессионала высочайшего уровня, коим Мусиев и являлся.
— Итак, начнём! — Мусиев обвёл всех собравшихся взглядом. Кроме шести врачей-специалистов и, собственно, Николая на брифинге присутствовали Полянский и Юдин. — Прежде всего, я хочу поблагодарить всех вас за отлично проделанную работу! Но довольно лирики, вернёмся к делу. Николай!
— Да, Кабир Юсуфович!
— Как ты понимаешь всё завязано на тебе. Когда ты окажешься в резервуаре, ты должен будешь успокоиться. Не думай о людях вокруг, закрой глаза и сосредоточься на голосе из наушника. Это понятно? — Николай кивнул. — Хм, хорошо. Самое сложное будет вдохнуть жидкость, когда она заполнит резервуар, но сделать это придётся. Предвидя вопросы людей, далёких от медицины, поясню — жидкость схожа по составу с той, что находится в утробе матери, вынашивающей ребёнка. Именно эта жидкость отходит у женщин перед началом схваток… Хм, простите, я отвлёкся… Николай, что же ты побледнел? Между прочим, подобной жидкостью дышат водолазы при погружении на большие глубины. Думаю, что первые ощущения трудно будет назвать приятными, но придётся потерпеть. Первое, что тебе предстоит сделать, это успокоить сердцебиение! Чем быстрее понизится уровень адреналина в твоей крови, тем быстрее начнут действовать растворённые в дыхательной жидкости вещества. Там в основном нейростимуляторы в безопасных для организма дозах, за это не беспокойся! Параллельно с действием препаратов мы начнём погружать тебя в глубокий гипноз, за это у нас отвечает доктор Ли. В резервуаре будут установлены сверхчувствительные датчики, настроенные на твои биотоки. По сути, мы сможем записать твои воспоминания, и чем ярче они будут, тем качественнее будет записанное изображение. Непосредственно выбором периода воспоминаний будет заниматься Алексей Юдин. При помощи доктора Ли, конечно же! Итак, все по местам, готовность десять минут!
— У меня просьба, — сказал Николай. — Можно вначале я буду слышать голос Григория Ефремовича?
— Хм… — на секунду задумался профессор. — Я предполагал, что буду делать это сам, но думаю, что голос знакомого человека в данной ситуации будет, хм, эффективней.
Аппарат представлял собой квадратную платформу размером два на два метра, на которую кто-то поставил огромный перевернутый стеклянный стакан. Резервуар охватывало кольцо из металла, переходящее в механизм манипулятора-затвора, поднимавшего колбу вверх. Сразу за ним находился пульт управления с множеством индикаторов и мониторов.
Француа включил подачу энергии на транспортную платформу, и та приподнялась на несколько сантиметров над полом. Он и доктор Ли, слегка подталкивая платформу перед собой, направились в зал Ассамблеи ООН. Капсула уже была зажата в кулаке доктора из Франции.
