Выехать за продуктами из Ла Сальвии — целая операция. Нужно, чтобы большое количество событий сложились в аккуратную мозаику. Считайте сами.
Нужно, чтобы:
за пару дней до поездки в окрестностях не было ливня или шторма,
на момент выезда не было прилива или хотя бы он не вытекал на дорогу,
у дона Чемы не сломалась машина и был бензин для неё,
у дона Хоэля не заглох мотоцикл и было настроение на поездку,
на дорогу упали только ветки, которые можно разрубить, а не целые деревья,
и так далее.
Сложилось. Выходим из клиники в четыре утра, идём до машины, загружаемся. Мотор надтреснуто кашляет, начинаем нырять в черноту и выныривать в неё же. Фары светят так тускло, словно замотаны в пару одеял.
Кроме нас, троих волонтёров и водителя, в машине ещё один пассажир из деревни — тоже хочет выбраться в город, с оказией. Болтает с водителем, рассказывает про своего родственника — пастуха, которого я совсем недавно снимала вместе с его коровьим стадом. Пару дней назад на стадо напал ягуар, хотел слопать корову, а попал на пастуха. Ягуару в целом было всё равно, кого лопать, но пастух не разделял его мнения.
Мужик достаёт телефон, начинает показывать водителю фотографии. Тот выпускает руль, наклоняется к экрану, щурится, рассматривает и ахает. Не вывожу этого зрелища, отжимаю телефон у водителя под предлогом тоже посмотреть снимки. Тот снова берётся за руль, выравнивает машину до наклона в сорок пять градусов, а не в шестьдесят. Успокаиваюсь, смотрю в телефон. Голова пастуха с двумя глубокими рассечениями. Спина пастуха с пятью продольными рваными царапинами — от шеи до поясницы. Ягуар, распластанный на столе, с разинутой пастью и растёкшейся рядом лужицей крови. Пастух с третьего удара ножом смог его зарезать. Сам сейчас в госпитале лежит, успели отвезти.
За историями незаметно проползаем десять километров. Поселение Эль Розарио, отсюда в пять утра уезжает чикенбус до Чинандеги — самого ближайшего города с рынком, аптеками и слабым, но всё же существующим интернетом. Через три с половиной часа будем там.
