Авторский рассказ + Спецоперация

Лето
Ночи стали ужасно коротки. Раньше я просто об этом знал, летом короткие ночи, зимой длинные. Особо это ни на что не влияло. Тут же для нас это стало критичным, многие работы есть возможность проводить только по темноте. Многие маршруты есть возможность пересекать тоже только когда тебя укрывает хотя бы темнота. Летом приходится работать не только много, но и быстро. Ещё быстрее. Делаешь счалки, подключаешь оборудование, настраиваешь работу и чувствуешь как солнце под ногами, с той стороны земли гонит тебя, надо успеть до первых лучей. До позиции идти 30 минут. Бежать - минут 20. Если кто то подвернет ногу, или ещё что случится - слишком долго. Работаешь, хочешь пить, курить, но это лишние потраченные минуты. Пару глотков только уже перед обратной дорогой. Возвращаешься, и новые задачи. Ближе к полудню можно поспать. В связи с последними событиями и последним радиоперехватам много изменений. Мы стали осторожнее. Ещё осторожнее. А смысл? От того что прилетает не спасет ни броня ни даже наш подвал. Внимательнее. Смысл?! Камера может стоять в десятке километров и наблюдать как ты подкуриваешь. Дрон может сесть на угол высотки и прочитать название твоих часов, а ты его даже не услышишь. Движение днём. Видно с чего угодно. Движение ночью. Свет фар видно ещё лучше на темной простыне города, а мы светится в тепляк даже за небольшими укрытиями. Движение всегда - для меня это спасение. Как минимум, самоуспокоение. Меня назначили "внешним специалистом", это значит что я решаю задачи вне нашей точки и базовых мест, напротив, я отвечаю за все мобильное и установленное на передних линиях, а значит и сам езжу и хожу везде. Недавно встретился с Лехой, мы не виделись с его отпуска, который как раз выпал на переезд:
- ты блин кем там стал? Я только тебя по радейке и слышу. - удивлённо спросил Леха поудобнее устраиваясь на лавочке, подкуривая и наслаждаясь солнцем и теплым ветром
- да кем и был, только тут же все с 0 надо развернуть, да и обстановка серьезнее, постоянно все двигаем.
Я смотрел на него, и, для меня было дико видеть как человек спокойно сидит на улице, и при этом он абсолютно расслаблен. Они находятся в 30-35 км от лбс. Тут действительно спокойно. Я с переезда живу на лбс, много времени приходится проводить на переднем крае. Привычки вырабатываются быстро. Быстрее, внимательнее. Двигайся, надо двигаться. Движение это жизнь. Это точно.
- а меня теперь тут за умного назначали, я привык что я просто тебе помогал, а теперь работать приходится. Возвращайся а? Мне чёт не нравится так - конечно в шутку продолжал Леха. Мы оба понимали что меня не отпустят сюда, там я нужнее.
Мы поболтали ещё пару сигарет и мне нужно было ехать дальше. Работы ещё очень много. Много точек. До захода солнца нужно успеть решить одно. По сумеркам успеть добраться в следующую точку, и потом снова такая короткая темнота. Снова быстрее и внимательнее, солнце уже вновь догоняет тебя.


Уже около 9 месяцев мы тут, и все складывается так что приехали мы в довольно тепличные условия, но с каждым месяцем, затем неделей а теперь и днём ситуация только ужесточается. Из сотни, тысячи книг, фильмов мы знаем что война меняет, но как? Выворачивает человеческое наизнанку. Но. Но мы тут стали человечнее. Тут ты не можешь пройти мимо того, кому нужна помощь. Ты знаешь что помогут тебе, что бы не случилось, за тебя будут бороться твои товарищи, живого или мертвого. Можно ли увидеть такое на гражданке? Наверное это и имеют ввиду ветераны, когда говорят что настоящая жизнь только тут, на войне. Мы научились жить по другому, на столько сильно привыкли к этому что уже забываем, было ли иначе, хоть и вспоминаешь что-то, эти воспоминания скорее похожи на воспоминания из хорошего фильма. Лепили ли мы когда нибудь куличики в песочнице, вздыхали с букетом в руках под окнами любимой, учились ездить на машине с отцом, выпивали и курили в тайне от родителей с братом и другом, получали двойки и защищали дипломы, проходили первые волнительный собеседования. Было ли это? Столько всего, и могли ли это как то повлиять на то, где мы все в итоге оказались. 9 месяцев, и за моими плечами уже свое кладбище погибших товарище, а 300 и не сосчитать, это просто круговорот. По новостям все больше снова говорят о том что это будет "последнее наступление". Очередное. Говорят что на наше направление. Из плюсов, у нас самый удобный сектор обороны, и самый не удобный для наступления противника. Арта, авиация и танки работают как никогда тут ещё не было, с обоих сторон. Многие из наших, если нет задач, не выходят на улицу неделями. Страх или осторожность уже трудно сказать. Сам страх перестал был страхом, его забила измотонность. Единственные мысли которые проскакивают после близкого прилёта: "да когда же уже все". Раз за разом. И ещё один. И ещё. Снова везёт, а может это просто ты принял верное решение поехать именно сегодня другим маршрутом, пройти другой тропой, выкурить ещё одну сигарету перед тем как выйти из укрытия. Скоро отпуск, надо продержаться до него, дом помогает, а дальше будет проще, на какое то время. А может и правда все кончится? С трудом в это можно поверить.


------------------------
P.s. Вы могли пропустить предыдущую часть, 19, она опубликована у меня в профиле, и имеет тег "Жесть". В комментариях меня спросили, действительно ли стоит публиковать написанное в ней с данной пометкой, я не уверен но решил перестраховаться. Если Вам все же интересно ее прочитать вы можете включить отображение подобного контента у себя в настройках и найти пост у меня в профиле. Пост так же как и остальные не содержит фото/видео шокирующего материала, только текстовое описание.

С сентября я успел заслужить к себе доверие и все же показать свою специализацию, работа для меня нашлась, и ее все больше и больше с каждой неделей. От этого при съезде меня с ещё парой бойцов оставили последней группой на выезд, мы должны были снимать то, что должно работать до самого конца. Приехав в тылы на восстановление многое уже было обустроено, но пробыть там удалось меньше недели, и теперь уже первой группой, как умеющих, отправили разворачивать и подготавливать базу, опять же то, что должно заработать первым. С нами же поехал представитель от командира для принятия позиции. Мы меняем музыкантов. Они отдают нам свои позиции и наставляют по местной обстановки. Благодаря тому что мы первые из мин обороны приехали сюда, удалось пообщаться со многими музыкантами, на второй день я уже поехал с ними на лбс оценивать обстановку для установки нашего оборудования. Пообщавшись сильна заметна разница в мотивации, в отношении к ситуации, в отношении командиров к бойцам, а бойцов к задачам. От чего то мы с солдатами легко выстроили диалог, обменивались опытом, мнениями хитростями.Командование же как оказалось позже проигнорировало все рекомендации наших коллег.Возможно им виднее, хочется в это верить. Мы погрязли в работе, с 0 развернуть все по новой, к тому же тут совсем нет связи. Нас предупредили по всем мерам безопасности, телефоны без симок, только в режиме полета. Через неделю мы начали поднимать вопрос, связь с родными нужна и это надо как то решать. Эту задачу как одну из основных и поручили мне, конечно были и другие. Мне в помощь был ещё один мобилизованный, раньше мы редко общались, он жил как раз на точке, откуда мы начинали пеший ход в зону. Теперь мы оба живём непосредственно в самой зоне. Мы начали планировать как делать, что нам надо. Начали наводить контакты, заказывать оборудование, мной давно так не двигала идея. Хотелось сделать не то что бы связь себе, но связь всем парням, по всем зоне. Пару недель работы без остановки но связь пошла. Наши ребята смогли выйти на связь и успокоить родных и близких.

Смена позиций прошла не то что бы успешно. Нет, мы конечно все приняли, коллеги добродушно оставили много полезного, но смотря на нас, на наше где то раздолбайство, на странные задачи командиров, на организацию работы в целом, очень нервиначали и старались уехать по быстрее. В итоге мы запустили все необходимое и к нам поехали остальные бойцы. Работы по обустройству все ещё оставалось много, да и боевых задач конечно тоже хватало. Но теперь все было иначе, опыт общения с музыкантами перевернул наши представления. Все мы, прошедшие когда то срочку, некоторые бывшие контрактники и офицеры, все мы привыкли что армия она такая какая она есть, с бумажной волокитой и бюрократией даже на войне, с кучей согласований любой мелочи, с кумовством, подковерными играми, с главное идеей "найти свой проеб". Мобилизованные - считай гражданские люди только в форме, уже отвыкли от этого, нам ближе ответственно выполнять свою работу, как это происходит на гражданке, но даже это тут редко ценится, от чего сложно не опустить руки.И тут, мы видим что все же может быть построена военная работа иначе, на результат фактический, а не на бумажке, как люди действительно верят в свое дело, а не говорят красивыми словами об этом, когда люди заняты делом для победы, а не для того что бы быть занятым. Пока музыканы были с нами, командование старалось держать лицо, и вроде как тоже более логично выстраивать работу и задачи, но ровно в тот час как отъехала последняя машина все вернулось в знакомое болото. Многие парни конечно спрашивали, можно ли к ним сейчас попасть, да можно, но для действующих военных только через дезертирство, тюрьму и дальше зэком в штурмы, а там уже по навыкам и умениям. Как мы поняли у них все проходят через штурм, это помогает даже после попав работать в штаб, помнить о важности своего дела, и о товарищах там, о том как им там действительно тяжело. Верно ли это? Для профессиональной армии думаю да. Среди приехавших сюда сейчас ребят многие до этого толком не видели даже прилетов, просидев все время в Донецке, где в 300 метрах шаурма и магазин. Тут же, мы в непосредственном очаге, и это сильно ударило по моральному духу. Ко мне вечерами когда выдаётся время то и дело заходят друзья, на чай, но больше выговориться. Я смотрю в их глаза и есть только два варианта - пустота либо ярость. Первые просто в отчаянии - зэки и добровольцы уже несколько раз сменились, закончив свои контракты уехали домой, контрактники и офицеры регулярно меняют друг друга на работе в России, и только мы тут постоянно и без каких либо сроков. Вторые просто загнаны работой, задачами, подчас безсмвсленными, и даже если пытаешься донести как сделать лучше, все равно приходится делать сначала как говорят, после выслушать кто ты такой, и сделать по новой гениальной идеи командира - сделать как предлагал изначально. Спорить бессмысленно. В итоге это доводит некоторых до грани, кажется ещё какая нибудь мелочь, и оружие пойдет в ход. Но хоть пол часа разговора по душам, и, как то легче, и плевать на все, сигарету в зубы, работаем дальше и улыбаемся, пока живём.

Контрасты
Большая задача закончена, и на какое-то время я вновь возвращаюсь в прежний режим: дежурство, сон, личное время, рабочка, и так по кругу день за днём. Только воспринимается теперь всё иначе. Долго размышлял, на что похожи эти ощущения, и самое близкое чувство я вспомнил из детсва. День рождения, лет 6-7. Ты ещё слишком мал что бы сам всё организовывать, по этому весь праздник для тебя готовят родители, тебе же поручается самая важная задача - самостоятельно всем позвонить и пригласить на торжество. С утра тебя начинают все поздравлять, и в течении дня подарков всё больше, а вскоре приходят и друзья, сегодня можно есть всё и без ограничений, играть сколько хочешь, и главное - сегодня игры выбираешь ты, и главный в них тоже ты, сегодня всё для тебя. Вечером лучший торт на свете, потому что его испекла мама сама, для тебя, и для гостей конечно, наверное, но главное - для тебя. В моём детстве торты редко покупали, а сделанный дома, он всегда лучше, он изготовлен из того что тебе нравится и конечно с любовью. И вот идёт праздник, лучший день, но и он проходит, наступает следующий, теперь уже совсем обычный день и вот именно в этот день, с самого утра, на фоне прошедшего, всё кажется каким то блеклым, не настоящим, скучным, и таким рутинным. Вот именно такие чувства посетили меня после возвращения с ЛБС. Куча ответов, бумаг, работа ради работы, и столько совершенно бессмысленного и бесполезного. Но главное, люди - очень не многие среди этого окружения были там, где погорячее, даже контрактники и офицеры. Смотришь, общаешься с ними, вспоминаешь тех простых ребят, что месяцами живут в пекле и понимаешь, там войны, а тут военные. И на сколько же большая разница между тем, что бы носить красивый китель с яркими звёздами, или, разномастный комлект удобной одежды, давно не видившей стрики, без погон и медалей.

Рутина сменяется внезапными задачами, регулярно сбивая так сложно встраиваемый хоть какой то график сна и работы, и снова возвращается в рутину. Так же, зачастую беспричинно, скачет и настроение. В последнее время лучше оно, на выходе и после него, тяжелее же всего непосредственно когда узнаешь, что появилась задача и нужно собираться в зону. С каждым разом мысли от оповещения к сбору становятся всё темнее, кажется что именно сейчас что то пойдёт не так, вспоминаются истории многих бойцов, кто в какой то очередной выход не хотел идти особенно сильно, и именно на нем у них все заканчивалось - прилет, мина, снайпер, что угодно. С этими мыслями приходится бороться несколько часов, от момента известия, до точки начала маршрута. Почему то, когда прибываешь, в ещё достаточно безопасную точку, с которой только начинаешь пешее движение, как только надеваешь броню - все переживания прекращаются. Дальше, сначала идёшь как будто пустой, и напитывясь окружением наполняешь себя, ловишь настрой. Встречаешь по пути других войнов, не важно что вы видетесь первый раз - тут принято здороваться со всеми. Обмениваетесь стандартными фразами, узнаете общую обстановку сегодня - активно ли работает противник, по каким районам, летают ли птички. Около часа идти по чистой природе, несколько конечно изуродованной следами разрывов, но так быстро восстанавливающийся. И вот постепенно придя на точку, приступаешь к своей работе, а окончив - все в обратном порядке. Возвращаясь уже на машине, обычно можно заехать в магазин, пополнить свои запасы а прибыв в расположение как всегда отвечать на вопросы сослуживцев "ну как там?", Задают их только те, кто там ещё не был. А как оно? Да ни как не описать, братцы. То, что видишь глазами - полностью изнечноженный город, груды лома с изредко частично уцелевшими домиками, подбитая техника, то, что слышишь - тихий гул дронов, свисты прилетов, стрелковый звуки - чаще вдалеке, то, что чувствуешь телом - от ударной волны, до осыпью осколков с землёй. Все это - очень блекло описывает и вовсе ничего не передаёт. Потому ответы обычно скупы, "сегодня тихо", или же напротив "плотно сегодня работали, пришлось побегать".
Сейчас ситуация меняется, меняется задача нашей дивизии, нас отправляют на короткое восстановление в глубокие тылы, восстановление конечно техники, нам же работы предстоит кратно больше, там мы получаем официальное боевое распоряжение на новую цель, которая нам всем в принципе и так уже известна - слухи в армии первое дело, и начинаем новый этап нашей службы, который вероятно будет сильно отличаться от текущего.

Живущие на грани, у самого края, порой без чёткого плана, но упорно двигающиеся к своей задаче. По холодным улицам мертвых городов, уже привыкшие к обстановки, идём размашистым вальяжным шагом. Растеряв страх по подвалам, боль втерев в берцы уже ничего не останавливат. Вновь и вновь заходя в очередные подвалы, точки на которых закрепляются и держутся наши штурмовики и пехота, обшарпанные, но такие душевные. И вовсе становится не важны текущие по стенам ручьи, сырость, темнота, в окружении такого братства, Людей, настоящих мужчин. Это будто четвёртое измерение, другая жизнь, и никак не может существовать в одном мире одновременно этот подвал, и концертная сцена в столице с танцующей многотысячной аудиторией. Тут нас 8 человек, и до противник около 38 метров. Отделяет нас только большая насыпь,вдоль которой мы идём. Там их тысячи, и больше тысячи километров до сюда через сотни городов и десятки рек. И не все это поймут и примут. Противники есть были и будут, к сожалению и среди соотечественников. Но да не в них дело, сейчас я тут, а напротив сидит парень, мы познакомились всего 10 минут назад, но он уже угощает меня чаем, а я помогаю ему разобраться с техникой, мы уже на одной волне, мы уже одно целое. Я смотрю на них, и ведь это обычные люди с красной кровью в венах, их не назовешь атлетами, спортсменами. Почти все курят. Иногда вспоминаю тех кто "гасится" - так называют тех, кто симулирует или выискивает болезни или другие причины что бы откосить от службы, и в целом внешне, они гораздо больше подошли бы сюда, плечисы, спортивны, грозные и уверенные. Увы, только до определённой черты. Снова курим. Много курим. Мало спим. По соседям и нам опять работают. Звук внизу не сильно отличается от этих пары десятков метров, только что когда прилёт в нас, с сигареты пепел падает сам. Но после окончания встаём и двигаемся дальше в ночи. Короткие перебежки только в участках где горят дома, потому что в их освещении нас хорошо видно. Снова тихо запели дроны - в ближайшее укрытие, точнее под что нибудь, лишь бы видно не был. Жалко крыш уже нигде не осталось, но какой нибудь навес или на худой конец нору всегда можно найти. После ухода птички (так мы их обычно называем) идём дальше. И вновь летит. Когда летит во второй раз, есть особенность, с большой долей вероятности летит с "яйцами" - то есть со взрывчаткой, Кого-то заприметил, и летит скинуть подарки. Вновь укрытие, и лучше подвал - совсем рядом точка соседей, но там совсем другое подразделение которое нас не знает и не ждёт. Смекаем что предупреждали их, что будем идти мимо, что бы сильно не пугались и не приняли за диверсантов, рискуем и рвём к ним. Повезло, не открыли огонь сразу, разобрались и пустили, хоть для них это и риск, мы таким образом можем вскрыть их точку. Оставляем лишь немного пепла и двигаемся дальше, удалось узнать что второй дрон был наш и возвращался на точку. Начали работать наши грады, отлично. Теперь всё внимание будет на них, а значит можно идти спокойно и делать свою работу.
---
Осталось пару кусочков такой вкусной пиццы и совсем немного апельсинового сока, мои друзья допивают пиво, у нас еще около часа свободного времени, не так много. Все мы скучаем по вкусной еде, алкоголю, девушкам. О чем же еще мечтать мужчинам? И все же, я продолжаю придерживаться своего убеждения до самого конца, будет всё – но, когда вернемся. Мы находимся примерно в километре от ЖД вокзала, это единственная симпатичная кафешка в этом районе незнакомого города, и что важно, до нее от вокзала одна прямая пешеходная улица. Точно не заблудимся. Закончив с блюдами, неспешно выдвигаемся на посадку, домой. Мы уже все в удобной и приятной гражданке. Когда долго не носишь обычные вещи, они кажутся чем-то совершенным, удачно сидят, не мешают движениям, приятные к телу. На улице отличная теплая погода, на редкость яркое, но не жарящее солнце, так приятно пробивается сквозь листву аллеи. Хотя, пожалуй, какая бы сейчас не была погода, сейчас она все равно будет лучшей, потому что именно сегодня тот самый день, ничто не может его испортить. Дойдя до вокзала, мы перекуриваем и идем разбираться с нашими документами и получать билеты, к сожалению, общему, но честно – к моей личной радости, нам достаются места в разных вагонах. Время отправления близится, и мы прощаемся. Я нахожу свое место, верхняя боковушка. Для одинокой дороги лучшее место, никто не мешает. Достаю приобретенные совсем недавно наушники, которые брал вместе с гражданкой, погружаюсь в музыку и жду того самого волшебного, первого толчка поезда, когда он только срывается с места. Еще пару минут, и движение началось, я, немного понаблюдав за видами из окна, сытый и уставший засыпаю. Проснувшись и взглянув в окно, виды сразу становятся знакомыми, остается километров 50-60, и родной дом. За этими видами, пусть и не столь живописными, но родными наблюдать от дикой скуки по ним несравнимо желаннее. Уже не находя себе места мы наконец подъезжаем, я схожу на перрон родного города, а он, зараза такая, совсем не изменился. Как будто все это время ничего не происходило, как будто я просто спал и проснулся. И не было всего что произошло за последнее время. В отсутствии российской сим-карты подхожу к первому попавшемуся таксисту
- До центра едем?
- 800 рублей и едем
- Давай так, на Победу Революции за цветами, а потом на пересечении с Советской конечная, где-нибудь рядом с кинотеатром Аврора?
- Местный что ли?
- Ага
- 200 – сухо, сразу потеряв интерес отвечает таксист
- идет.
Время около 14 часов, самый разгар рабочего дня, я покупаю на свой вкус самый красивый букет, и через пару сотен метров выхожу около кинотеатра. Нужен мне, конечно, совсем не он, а стоявший рядом пенсионный фонд. В этом здании так же были и другие гос. Службы, в одной из которых прямо сейчас сидит и работает моя мама. Она не знает, что я тут, и все еще думает, что я за 800 километров от нее в военной форме. Форму я снял чуть больше суток назад, не думаю, что мне придется еще раз ее надень, не военный я человек, но свой долг отдал как все. Я захожу к ней на работу, подхожу к окошку, и вижу, как она что-то пишет. Я аккуратно стучусь и негромким голосом спрашиваю:
- А Галину Николаевну можно?
Ей хватило только первой буквы что бы узнать мой голос, в миг она попыталась вскочить с кресла, но видимо эмоции переполняли, и она раза три-четыре пыталась встать, но ноги подкашивались, она садилось, хваталась за спинку стула и пыталась встать вновь. Воздуха всего кабинета, казалось, даже воздуха во всем городе не хватит ей что бы вдохнуть и сказать первые слова. Мы побежали на встречу друг к другу, к входу в кабинет, она обняла меня и не смогла сдержать слез.
- Что же ты не сказал, что приедешь? Дома же ничего не готов! Я сейчас, минуту! – только успела она быстро проговорить, дрожащими руками схватив телефон и кому-то на одном дыхании продолжила монолог
- Виктор Михайлович, я домой. Да прямо сейчас! У меня сын с армии вернулся. – бросив трубка быстро закончила она, ответ для нее был не важным. Быстро попрощавшись с девочками, ее коллегами, мы направились на работу к отцу и домой.
Отец был рад не меньше, но по мужски эмоции, конечно, проявлял меньше. Мы направились домой, не то что бы праздновать, но просто побыть друг с другом после столь долго разлуки. Срочная служба позади, впереди получение высшего образования, первая серьезная работа, трудные поиски любви.
Это было 9 лет назад. 9 лет назад я думал, что больше не надену военную форму, не потому что не хочу – просто не придется. Думал, что больше не постреляю из Калашникова, и был рад что смог настреляться вдоволь на службе. И все же, судьба сложилась так что я вновь в зеленом, среди таких же зеленых человечков. Надолго ли, и в последний раз ли?

Отпуск
Приехав домой поздней ночью было непривычно тихо и свободно, просторно в своей уюной однушке. Скинув все военные вещи в прихожей первым делом я на час просто стал под горячий душ. Так радостно просто от того что вода льётся и не заканчивается. Что она той температуры, какой тебе хочется, ещё и регулировать можно. Выходя из душа - тепло. Поспать удалось с большим трудом, слишком темно - у нас всегда горит дежурное освещение, одна лампочка, т.к. всю ночь всё равно что-то происходит, меняются смены, пьётся кофе, устраиваются перекусы. А тут, щелкнул выключатель - и всё, темнота и тишина. Неуютно что никто тебя не охраняет, как постоянный часовой, который 24/7 стоит с оружием в руках на страже сна товарищей. Конечно непривычно тихо, рядом даже дороги нет что бы слышать хотя бы шум едущих машин. Неуютно большой, просторный и мягкий диван. Несколько раз за ночь я подумывал залезть по привычке в спальник, но всё же уснул под необъятно большим одеялом. Две недели отпуска пролетели как один. Далеко не всё запланированное я успел сделать, и даже не со всеми успел увидится. Ездил по родственникам и друзьям. Увиделся с Ней! Я рад что удалось подгадать даты отпуска, застав день рождения отца и 8 марта. Ко второй недели удалось отдохнуть, и даже больше, я стал понимать что устаю тут больше, чем там. Не физически конечно, и даже не морально. Но, будто не в своей тарелке. Я продолжаю скучать по гражданской жизни, и жаждю вернуться на любимую работу. Хочу быть и больше времени проводить с Ней, с родными и друзьями. Но сейчас ещё не время, и видимо именно это понимание меня гложит. Столь новые ощущения, и столь редкие, что и спросить о них, некого. Я будто в процессе деления на две личности, одна из которых чувствует себя одинокой без боевых товарищей, другая одинока без всех гражданского круга общения, и эти чувства одиночества перемешиваются и борются, а сам я вроде немого зрителя этой уродливой сценки.

Отпуск заканчивается, вещи собраны, остаются сутки. Завтра в 16 часов отправка, или как мы называем - борт. В 16 часов борт до точки. Больше всего я не могу насытится общением с Ней, выискиваю любую возможность провести вместе ещё хотя бы час. Мы видимся на кануне отправки и она отводит меня на красивейшее место, очень высокая точка города с обрывом, с видом приемущественно на природу. Мы наедине и почти не говорим. Погода солнечная, но ветер ещё довольно прохладный. Мц сидим на траве и любуемся небом, лесом. Я то и дело обнимаю её, зарываюсь носом в её волосы. Мне тепло, хорошо и, всё же тревожно. Ей удаётся успокоить меня. Всё точно будет хорошо. Мы договариваемся что завтра она отвезёт меня и мы прощаемся. Заканчиваю последние запланированные дела, докупаю мелочи и вечером пакую рюкзак. Брат зовет в гости и вместе с его семьёй мы играем в приставку, будто никуда уезжать не надо, вроде бы просто выходные, которые вновь наступят через неделю. Его младшая очень привязалась ко мне за эти две недели и я не могу налюбоваться её детской радостию. Со старшим мы интересно болтаем и играем в различные игры. Но время, как бы не хотелось, не останавливаться, пора ехать домой. Сон, последние сборы, борт. Утром будет звонок сослуживца, надо явится до 10 утра, подать себя на переход границы, и до отправки можно вновь покинуть часть. Это сильно ломает мои последние планы, но уже плевать. Спешно еду, решив заодно завести и закинуть вещи, что бы позже приехать на легке. Она сообщает что машина сломалась. Мне кажется что мир на этом остановился для меня. Неужели вчера была последняя встреча. Когда будет следующая. Тепер точно весь день переломан. Но, нам всё же удаётся увидится. Мы просто пьем чай и говорим больше об отвлечённых вещах. Снова, будто это обычная встреча, которая будет и завтра и послезавтра. Теперь мы точно прощаемся. Друг отвозит меня в часть, мы курим и обнимаемся на последок. Я снова еду туда, вперёди потепление, и, вероятно активизация действий. Снова неизвестно что будет дальше. Хочется просто снова верить в мир.

Начало апреля, я уже пару недель как езжу по задаче сильно ближе к лбс, от точки где живу. Насмотрелся на театр военных действий с разных сторон и мест, но это всегда были виды панорамные, как на ладони, но с некоторого расстояния. Итоги приносят пользу, и ожидаемо настал момент когда необходимо было зайти непосредственно в населённый пункт, за который мы бьёмся, что бы развить результаты нашей работы. Вдвоём со старшим офицером, в качестве сопровождения, доехали до граничащего села, экипировались. С собой в рюкзаке за спиной всё необходимое оборудование и инструмент. Из задач: нужно установить и наладить работу нескольких модулей и восстановить порывы линий. Посмотрели по карте, по прямой нам двигаться около 5 километров, со всеми обходами и поворотами, где-то 7. Отсюда движение дальше либо на БМП, либо пешком. Обсудили и приняли решение двигать пешком, не близко, но безопаснее, бэха гораздо более притягательная цель. Пустились в путь и уже через пол часа добрались до первой точки, провели первую часть работ. Это самая окраина города, и на этом этапе всё выглядит не плохо, много целых домов, посечены осколками конечно, зачастую нет крыш, но - всё же это дома. Гражданских тут уже не живёт. Оставив часть инструмента двинулись на перевалочную точку, где нас должны встретить проводники из разведки, и довести до самого лбс. От сюда до этой точки - территория уже продолжительное время под нашим контролем и простреливается только с артиллерии, что считается достаточно безопасным. Уже стемнело, ещё и мелкий дождик, неприятно, но зато скорее всего не будут поднимать дроны. Луна скрывшись за тучами делает ночь практически непроглядной. Идти ещё с пол часа. Мы двигаемся в довольно спокойном темпе, в броне, но каски сняты и пристегнуты к бронежилету. Я вспоминаю что в рюкзаке у меня завалялась банка энергетика, достаю её и закуриваю сигарету. Офицер со мной за компанию закуривает тоже. Не обращая внимания на окружение и экипировку, так же мы могли бы гулять вечером по родному городу, мы идём и обсуждаем технические тонкости задачи, проговаривая раз за разом нашу последовательность действий на следующем узле. Переодически встречаем знакомых, и останавливаемся на минутку поздароваться, узнать как дела. Доходим до разведчиков, и переводим дух. Отказываемся от чая, хочется по быстрее всё же закончить и вернуться. Два человека сопровождения экипируются, их обмундирование в сравнении с нашим не идёт ни в какое сравнение, но нам такое и не нужно. Мы находимся примерно на середине занимаемой территории, целых домов тут уже совсем мало, редкие деревья переломаны и остатки самых высоких из них не достигают и 5 метров, покореженные, и изломанные веткаи, стволы все как один обуглившиеся. Остатки дороги представляют из себя глубокие калии наезженной танками, БМП и БТР. Мы одеваем каски и готовимся идти дальше, дальше с каждым десятком метров всё больше орудий могут достать до нас. Через полторы сотни метров здания кончились. С этой линии начинались самые тяжёлые бои. Теперь всё окружении это только однородная груда камней, кирпича, и арматур, поделенная на квадраты линиями грязи - дорогой. Мы идём так же спокойным шагом, внимательно слушаем выходы артиллерии и свист, что бы понимать в каком направлении летит. Вскоре выходим на перекрёсток, где стоит очередной памятник - наш подбитый танк. Я почему-то сразу думаю, не тот ли это танк, что подбили в декабре, его вроде так и не эвакуировали, забрав только тела. Оглядываюсь и пытаюсь вспомнить детали того попадания по нему. Он выкатился на перекрёсток из за двухэтажки и сразу получил прямое попадание, его ждали. От попадания джавелином башню сорвало и откинуло в сторону. Экипаж погиб сразу, но боекомплект не сдетонировал. Пытаюсь распознать в груде справа от танка - могла ли это быть двухэтажка? Башня сорвана, но корпус цел - значит случай как минимум аналогичный, и мы редко бросаем технику. Проходим чуть дальше, и я понимаю что эта за позиция по кодированный карте. Да это именно тот танк.

Думать сейчас об этом некогда, возвращаю своё внимание на окружающую обстановку, ещё через пару сотен метров встречаем ещё один подбитый танк. Вернее остатки от него, тут явно сдетонировал БК при попадании. Всё что осталось, воткнутая в стороне сорванная башня, кусок одной гусеницы и несколько сантиметров днища. Немного поодаль валяется ещё кусок гусеницы, остальное в темноте я не увидел вовсе. Среди непрекращающейся груды камней разведчики проводят нас в укромное углубление, откуда мы попадаем на очередную точку. Сюда мы и шли. Достаем и готовим к установке оборудование, но прежде решаем устранить порыв. Пройдя сквозь укрытие выходим на самый передок. От линии боя нас отделяет довольно высокая насыпь - остатки разрушенной многоэтажки. Укрываясь за ней находим повреждение кабеля, оно локальное, просто разрыв в одном месте - решаю грубо сделать счалку и заизолировать. Пользоваться светом опасно, и большую часть работы провожу на ощупь, прошу аккуратно подстветить телефоном только что бы распознать цвет жил. За несколько минут заканчиваем, и идём проверять. Всё работает, отлично! Осталось закрепить новое оборудование. Пока занимался счалкой уже приметил куда его можно закрепить, нужно забраться на насыпь, и чем выше тем лучше. Согласуем это с сопровождающими разведчиками, всё это время он мониторят окружение, получаем добро. Вскарабаиваюсь к самому краю по валу камней, удаётся сохранять спокойствие и сосредоточенность. Слышу новый звук, похожий на хлесткий удар плетки - спрашиваю у проводников - начал работу снайпер, не по нам, но не высовывайся. Заканчиваю крепёж быстро но качественно, страха нет, но и лезть сюда лишний раз тоже не хочется. Проверить работу мы увы не можем пока не вернёмся в самое начало. Начинаем долгий путь обратно, к первой точке не въезде.


_______________________________
Уважаемые читатели, события описываемые в дневнике постепенно догоняют текущие, ввиду этого в целях собственной безопасности, теперь промежуток между постами будет увеличиваться, дабы сохранить временной запас.

Так же огромное спасибо всем Вам, за то что читаете, комментируете. Главная цель этого дневника - самопомощь, мне самому. Это отлично помогало мне в самом начале, когда я писала его только для себя, помогало лучше когда я расширил аудиторию до близких людей, помогает и сейчас, когда есть возможность отвлечься хоть не на долго от всего и почитать комментарии, пообщаться с Вами. Спасибо Вам!

По прежнему все главные принципы публикации дневника на пикабу остаются не изменными: я ничего не рекламирую, не к чему не призываю, стараюсь не уходить в политику. Я просто хочу показать как можно точнее, с чем сталкивается и что переживает обычный мобилизованный солдат, такой как я, каких тут тысячи.

Отпуск
В начале марта меня ждал запланированный отпуск. Людей много, и уехать все сразу конечно не могли, по этому поделили на несколько групп, я был в третьей. Первая группа уехала и вернулась без проблем. По уезду второй группы отпуска были приостановлены на неопределённый срок. Моральный дух всех тех кто пролетал с отдыхом начал резко подать, мы уже без малого пол года тут, и всё больше ощущение что тянут на себе всё мобилизованные, как в тылах так и на передке. Отчего то, именно мобилизованные отказываются ложиться в лазареты при простудах, продолжают бой, даже при значительных ранениях и в особо сложных ситуациях. Совсем редки случаи невозврата из отпуска мобилизованных. И вот у нас отбирают то единственное, что как одинокая звезда мрачной ночью ведёт нас вперёд, неизвестно куда, но ведёт. Надежда продолжает теплиться что ребята вернуться и отпуска вновь откроют, но все события и слухи указывают на обратное. Мы всё чаще начинаем срываться, всё с меньшей отдачей выполняем задачи, всё чаще отказываемся от выполнения задач, которые делать и не должны. Офицеры имеют всё меньший и меньший авторитет, они так и не поняли что мы не срочники на год, что мы уже знаем что к чему, что мы успели пожить, поработать, состояться, и те рычаги давления что работают на гражданке, тут бесполезны. Наступает заветный день, сегодня заезжает обратно вторая группа отпускников, никто не потерялся. Это хорошо, но отпуска так и не возвращают. Мы выходим в свои первые дежурства в день, когда должны были ехать домой. Две трить состава отдохнули, остальные, "ну, не сложилось". Мне вновь пытаются поручить не мою задачу, выполнение которой ещё и прямо мешает выполнять непосредственно мои функции, за которые в случае чего, могут и спросить. По опыту мы уже знаем, что в таком раскладе получающий стороннюю задачу тебя не прикроет, не скажет что сорвал тебя по необходимости, и отбиваться тебе придётся самому. Начинается словестная перепалка с офицером. Он из тех, кто разучился говорить спокойным голосом вовсе, меня же настигла уже полная апатия. Не вставая, как положено при разговоре, я говорю что больше не на что давить им, свою работу я делаю. Всё что сверху, тебе надо - ты и делай. Сменившись с дежурства заваливаюсь спать без сил. Проснувшись утром вижу что несколько парней из тех, кто должен был ехать со мной в отпуск пишет рапорта. Отпуска открыли. Узнаю детали - едем завтра. Весь день переписываем рапорта с пару десятков раз. Армейская традиция. Отступ то большой то маленький, места ниже текста то мало то много, при каждом написании выясняется что формулировки в тексте меняются на новые. К вечеру наши рапорта принимают. Настроение улучшается, но доверия нет. Надо сесть в камаз или Урал на убытие. Тогда можно будет выдохнуть, и насладиться. Насладиться чем то, что уже кажется и забыли. Остались сутки, и отпуск. Всего сутки

Наступает ночь, я заступаю в свои крайний наряд. Если за оставшиеся часы ничего не сорвётся, то в дневной я уже не попадаю. Надо будет собирать вещи и двигаться к точке сбора для убытия в Россию. Ночное дежурство, как обычно бывает, проходит спокойно. Вернувшись, спать совсем не хочется. Решаю не терять времени, и как то занять себя ранним утром, начинаю собирать вещи. К 7 утра усталость даёт о себе знать и уложив практически всё, кроме спальника, которые ещё пригодится, укутываюсь в него же. Будильник завожу раньше обычного времени, к 16 часам надо быть на точке. Просыпаюсь от возни вокруг, остальные парни тоже начали собираться, значит всё в силе. Собираю оставшиеся вещи, истрепанный за пол года каримат - подстилка типа коврика для йоги, отдаю нашему водителю БТР, ему пригодится, удобнее лазить под машиной для ремонта, себе же в отпуске собираюсь приобрести новый. На радостях раздаю парням оставшийся кофе 3 в 1 и несколько шоколадок, ближайшие 2 недели теперь им будет сложно, людей не хватает. Ближе к обеду нас осеняет, с нами в отпуск едут все водители, и нас не кому доставить на точку сбора, но находим выход. С одним из водителей загружаем все вещи и одного помощника, они везут вещи, разгружают на точке, помощник, конечно тоже из отпускников, остаётся на охране. Остальные же на легке добираются на точку пешком и на общественном транспорте. К 16 часам мы на месте. Ныне точка сбора как раз та позиция, на которой мы начинали, но из за того что она стала перевалочным пунктом - всё разорено. Никто тут не задерживается на долго, от того и следить как "для себя" никто не собирается. Люди прибывают, нас должно быть около 150 человек, и все мы собираемся под открытым небом, точка конечно не расчитана на размещение такого количества людей. Нас это напрягает, ясный безветренный день, идеально для дронов, стараемся укрыться под навесами, но места мало, в лес заходить не рискуем, пару дней назад по ней отработали лепестками, велик шанс нарваться. Ответственный офицер понимает риски и старается как можно быстрее всех посчитать, загрузить и отправить, к 16:30 все машины уже начали движение. Доехав до окраины города останавливаемся в магазине, набрать еды и воды в дорогу, ехать нам в лучшем случае часов 6-7. Мы попали в камаз - повезло, его сильно меньше трусит. Мы едем двумя машинами, 40 человек, остальные едут так же, небольшими группками, в КАМАЗе нас соответственно всего 20, довольно просторно и удобно, по армейским меркам конечно. Около 19 часов добираемся до границы, довольно быстро вышло. Ждём пока нас проверят по спискам, но выясняется что в списках на переход границы только 3 человека. К тому же на нашем камазе обратно должны ехать другие люди, которые только заходят сюда первый раз, ещё 19 человек со всеми пожитками. Несколько часов пытаемся разобраться как так, и что делать. С темнотой начинает холодать, пост находится в поле и укрыть совсем не куда, даже присесть толком не получается, вокруг сплошная вязкая грязь. К 10 часам вечера получаем команду - едем домой. Домой - на позиции, всё отменяется. До России оставался один шаг, вот он забор с колючкой, хилые ворота и несколько человек пограничного наряда во главе с офицером. Делать нечего, начинаем грузиться. Пытаемся уместить ещё 19 человек дополнительных, вместе с их вещами и оружием. Более прекрасного дополнения к столь убитому настроению сложно придумать. КАМАЗ набит битком так, что никакой общественный транспорт в час пик не сравнится. Мы размещаемся в три слоя, часть людей сидят на чем придётся, сверху мягкие вещи, сверху кто сидя, кто лёжа остальные бойцы. Ещё 3 часа езды по бездорожью обратно, ноги к концу немеют, но нет и милиметра пошевелиться, остаётся только курить и ждать прибытия. Добравшись до своей точки, перекусываем и заваливаемся спать, ничего толком не ясно, едем мы или нет, когда, почему вернули? Вещи не разбираем, на дежурства и режим забиваем. Ждём утра и новостей по дальнейшим действиям

После такого отношения к нам, никто из отпускников в свои наряды вставать не собирался, к тому же дорога сильно вымотала нас. По подъему узнаем что вернули нас всех из за ряда новых распоряжений сверху, по одному из которых за раз может выезжать не больше 20 человек. Списки кто поедет сегодня уже утверждены, я в первой группе. Повторяем квест по прибытию на точку сбора. Людей значительно меньше, да и все необходимые бумажные вопросы улажены ещё вчера, через минут пять мы уже тронулись. Вчера я просил друзей встретить меня не далеко от точки пересечения границы, сегодня не стал рисковать их временем, и решил сначала доехать до конца. Брат с другом пообещали забрать с пункта прибытия, а до него ехать не далеко, не больше получаса. Границу в этот раз удаётся пройти быстро, но чувство что всё всё равно может сорваться не покидает. Ждём прибытия и получения отпускной бумажки, основания нашего нахождения на гражданке будучи военнослужащим. После этого точно можно будет выдохнуть. С нами едут мужики из разных подразделений, один из миномётчиков прихватил домой пса, маленькую овчарку.
- Как назвал?
- Сначала Укропом. Все ботинки изгрыз, потом в Донбаса переименовал, сразу покладистым стал.
- И как ты его, в отпуск тоже, и обратно?
- не, породнились мы. А у нас прилёты часто, не хочу этой безвинной жизнью рисковать, да и сынишка собаку хотел. Порадую его, да животину спасу
Большая часть остальной поездки проходила в тишине, точнее под гул КамАЗа. Музыка в наушниках частично заглушала лязг металлических листов, из которых был сделан самодельный тент. Машина с передка, тоже двигается на восстановление в России, тут конечно есть Ремроты, но какие то работы проще и быстрее провести на базе. Несокрушимый всё таки аппарат, видно что днище неоднократно пробивалось, видимо от пехотных мин, и спешно залатано разномастными досками, хоть и сквозные трещины всё равно остались. Металлический крепкий тент немного изрешечен, но больше в нём не сквозных небольших вмятин, защищает от осколков, но не пуль. Эта придумка водителя явно помогла спасти не одну жизнь. Выехав на м4 постепенно начали узнавать места, воспоминания как ездил тут сам за рулём, но на эмоции сил не оставалось. К часу ночи мы прибыли на место, и отправились за документами. Входя в штаб дежурные срочники поднялись и отдали воинское приветствие. Я не военный человек, прошедший до этого только срочку. Мне если и отдавали воинское приветствие, то только в рамках устава, но тут - это было совсем другое. Мы заходили втроём, грязные и уставшие, в реальной полевой форме, конечно не уставной. В этом воинском приветствие читалось истинное уважение, простых парней, которых сейчас настигают трудности срочной службы. Когда мы закончили, один из них попросился с нами покурить, если у нас есть минутка, хоть мы все и хотели уже домой, отказать не могли. Паренёк ничего не спрашивал и не рассказывал, лишь молча пожал руку каждому из нас и пожелал удачи. На выходе меня уже ждал брат с другом и племянником, которые с трудом узнали меня в экипировке, я спешно скинул тёплые вещи, которые надевал в дорогу, и поехал уже действительно домой, отдыхать, только теперь какие-то эмоции начинали аккуратно подкрадываться, совсем тихие и тусклые что бы их распознать.

Володя
Есть среди нас, мобилизованных, Владимир, Володя. Мужик 40 с лишним лет, сержант со срочки, профессиональный тракторист на гражданке, каких не много. У Володи образование 9 классов, при это в своём деле он, конечно, Ас. Но что более ценно тут - Володя открыт, честен и справедлив. В родном поселении у Владимира хорошие связи, которые регулярно присылают гуманитарку по списку, от бытовых мелочей до дорогостоящего оборудования. Благодаря этому набору характеристик Владимир быстро стал нашим негласным командиром, а так же полюбился офицерам, что помогало нам решать наши проблемы, так как очевидно Володю офицера слушали охотнее и ссорится с таким человеком им было не с руки, не говоря уже о том что больше половины из них были вдвое младше Володи. Поставили его по штату на водителя КамАЗа, показали его машину, по армейским традициям в состоянии "может выехать из бокса для проверки", хотя это не точно, может и не завестись вовсе, и приступил Владимир к службе. Конечно у такого человека ещё и мужские руки растут из правильного места, совместными усилиями, во многом благодаря именно рукам и организации работы Владимира мы смогли обеспечить себе действительно комфортные условия проживания. Володя идеалист, и состояние его машины его конечно не устроило, но понимая что и со времен его срочной службы ничего не изменилось принялся восстанавливать горе машину. Вложив за несколько месяцев в неё около 200 тысяч своих денег, часть запчастей заказав через администрацию в рамках гум помощи, он привёл камаз в состояние нового. Командование не могло нарадоваться такому золотому человеку: хороший водитель, что уже само по себе редкость и ценность в армии, да ещё и готов вкладываться в машину. И рота под его руководством работает как часы, просто автономное подразделение - отлично. Но проездил Володя на КамАЗе не долго, через пару недель как работы были завершены, офицеры неожиданно вспомнили, что ошиблись. К сожалению, это не его камаз, а совсем другого водителя, контрактника, он как раз едет сюда, собирается зайти. А его на самом деле вон тот, другой, в таком же плачевном состоянии как был первый изначально. Он попытался было повозмущаться, добиться что бы его пересадили по бумагам на камаз который он восстановил, но всё только разводили руками, никак не можем. Машины сильно разные, имея ввиду наполнение и назначение кунгов (кузов универсальный нулевого габарита. Стандартизованный по габаритам тип закрытого кузова-фургона военных грузовых автомобилей и прицепов), никак не можем зачислить тебя к этой машине. "Тогда дайте идентичную по состоянию!" Продолжал требовать Владимир, но ничего добиться не получилось. К этому моменту нас уже отселили жить отдельно от офицеров, и свой быт мы вели сами, а в их не лезли, и с каждым днем зимы разница росла на глазах. Обустраиваясь на новом месте на второй день мы организовали дизельную теплопушку. Такая прогревала всё наше помещение с уличной температуры до 26 градусов за 10-15 минут, в течении первой недели мы обзавелись буржуйкой - во первых экономичнее, во вторых - теперь есть два источника тепла, в случае проблем с одним, можно воспользоваться другим, у командования был только 1 электрический "дуйчик Ветерок". Офицеры продолжали пользоваться уличным "летним душем", мы же организовали тёплый душ в помещении. И так можно продолжать долго. Мораль о службе Володи проста - не наглейте, и будьте же вы хотя бы людьми, если когда то гордое слово "Офицер", вам уже ни о чем не говорит.

"Что мы здесь делаем?"
Сегодня пролистывая различные новости в ночном наряде, попался один из авторов которого я регулярно читаю. Его сводки новостей заключаются в переводе основного пула европейских изданий. Таким образом он показывает нам, как нас представляет рядовой житель европейских стран, Америки и ряда других стран. Но в этот раз его блок был иным, по его словам, ему попался дневник украинского мобилизованного. Дневник начинается с 24 июня, и первый месяц посвящён подготовке - эта часть не переведена, автор посчитал её мало информатианой. С 24 июля, начиная с распределения идёт основная часть дневника. Конечно это не могло меня не заинтересовать и я начал читать его. До смеха всё одинаково: теже проблемы с нехваткой спальных мест на этапе распределения - боец как и я радовался что успел занять кровать, прибывшие позже ютились на полу, теже проблемы с нехваткой обмундирования, большую часть он, как и мы, покупал за свои деньги, либо ему помогали и привозили его друзья, родные. Тоже самое нелепое построение перед отправкой, с теми же священниками, генералами и матерями других солдат, тех, кто уже там сначала и теже эмоции от нелепости происходящего. Такими сравнениями можно пройтись по всему дневнику и подавляющая часть будет 1 в 1, разница только в том, что они противником называют российские войска, а мы украинские, да иностранцев у них больше.
Дневник так же начинает вестись с указанием дат, и видимо, так же дни со временем начинают сливаться в один, и не имеют смысла. Не известно на какой дате оканчивается повествование, но что особенно тонко, заканчивается он фразой, которая красной нитью сквозь весь дневник идёт, и в сути выражает тот же главный вопрос - “Что мы здесь делаем?”