Барин нынче в губернии нашей вернулся с ратниками из Окраины. Собрал люд честной на площади и молвил, что привёз с собой чудо европейское. И показал на дерево непонятное. Веток нема, на макушке что-то бесовское. Стояли мы до вечерней зорьки, гуторили, не пущал нас барин на работы, смотрели все на это дерево. И только Светило ушло, начало смеркаться, барин что-то с деревом сделал и засветилось оно. Вокруг дерева светло стало, аки днём. И как тут началось. Бабы вопить стали, мужики стоят крестятся, а бабка Агафья, вообще богу душу отдала прям на площади. Дьякон наш Игнат сказал, что бесовщина всё это. Разбежался люд по домам и стали мужики про меж собой разговоры водить, что барин наш - это чёрт переодетый, козни строит.
Два дня мужики терпели это дерево бесовское. Крестились. В общем повесили на дереве этом дурака местного, Ваньку Чубатого, говорят, что родом он с Окраины где деревья такие растут, и, стало быть, он барина нашего испортил ентой самой европейской толерастией. Так барину еще и хоромы чуть не сожгли.
В воскресный день барин опять собрал народ. Говорит покажу вам ещё одно чудо европейское. И достаёт из мешка грязь. Этот говорит асфальт. Мужики окружили барина. На грязь глядят, ничего не понимают. Кузнец Василий взял горсть грязи, пожмякал и говорит, что похожа грязь на гумно медвежье. Он давеча с рогатиной на медведя ходил, так вот и в такое же гумно и наступил. Не могут мужики понять, зачем барин гумна понабрал целые мешки. Бабы с зади шепчут, что приболел барин, хворь напала, лечиться гумном будет. А барин рассказывает что будет он асфальт на землю кидать и будем мы по нему ходить, аки по райским помостам и лапти сбивать не будем. Мужики переглянусь и согласились, что барин прихворал. Вывалил барин грязь из мешков и приказал топтать ногами его, а оно вонючее и липкое. Топтали мужики асфальт, топтали и ничего не произошло. Только лапти все порвали. В общем барин разогнал всех по домам и опять назвал нас орками. А гомно то сороки растащили.
Барин наш снова учудил. Говорит, что слыхивал он информацию, что у всех европейцев дома не невесть что имеется, а настоящий деликатес – нутелла. Европейцы её жрут и нарадоваться не могут. Мужики наводящие вопросы задают, а, мол, чой-то такое. Как выглядит, на что похоже? Барин говорит, что не знает сам, но вроде это такая коричневая паста в банке. Мужики слезами ревут, хохочат, ты, говорят, сходи к лекарю нашему, Никодиму. У него таких баночек уйма. Мужики как с животами хворать начинают, ему в баночке-то и несут пасту енту на анализы. Может наберёшь себе там нутеллы пожрать. Барин плеваться стал, орать, орками ругать. Вы, говорит, вообще ополоумели, бездари. Ну не могут европейцы такое жрать. Мужики отвечают, ну мы-то точно не европейцы, а вот за них ведать не ведаем, может и жрут. Барин ещё громче орать начал и разогнал нас всех на работы. Глаза, кричит, чтобы мои вас не видели. Не хочу я никакой нутеллы. Тьфу на вас.
Сидели мы как-то вечером после работы с мужиками, курили самокрутки и чаёвничали, обсуждая мужицкие наши разговоры, как посетил нас барин, мрачный лицом и задумчивый. Говорит, что надо бы нам всем начать ходить в отхожее место как европейцы. Мужики замолкли и думки думают, чем же отхожее место европейца отличается от нашего? Конюх Ерёма так и спросил. Барин только рукой махнул и сказал, что сам не знает, слышал только, что там есть устройство специальное УНИЙТАЗ называется. В общем он намедни опять в Окраину собрался по делам ратным, обещал привезти это чудо и нас, дремучих удивить. И ушёл. Мужики так и не поняли, чой-то барин опять удумал и зачем приходил.
Спустя две недельки барин вернулся. Созвал всех и радостным ртом сообщил, что сегодня мы будем ходить по нужде как настоящие европейцы. И достал из мешка какой-то кувшин не кувшин, кастрюлю не кастрюлю. В общем невесть чо. Мужики на всякий случай перекрестились. Барин торжественно поставил эту штуку перед нами, молвил, мол, вот енто настоящий шедевр европейской культуры - Унийтаз и велел теперь справлять нужду только в его. Дескать мол он уже его опробовал и ему понравилось. Мужики зашептались, ибо понять не могли, откуда так гомном-то несёт. Теперь то понятно стало. В общем самым смелым оказался кузнец наш Пантелемон. Снял портки и уселся на энтот унийтаз. Я говорит пообедал крепко, так что не серчайте братцы. После Пантелемона желающих больше не было, ибо заполнен ентот унийтаз был до краёв. Мужики вопросительно барина спрашивают, как дальше быть? Опорожнять или сверху пирамиды строить? Барин нос заткнул и говорит, что не знает, видать европейцы эти мало кушают или вообще не едят, что заполняют унийтаз этот долгое время. Велел барин выкинуть это европейское устройство. А мужики разошлись по домам, грустно жалея несчастных европейцев, которые недоедают.
Спозаранку барин созвал мужиков, что на покос собирались, и задумчиво произнёс, что надобно бы нам демократию заиметь. Мужики радостно загалдели, что давно барину говорили, о том, что руками пахать тяжело, лошади мрут и заморским трахтором будет лучшее. Барин обозвал нас орками и сказал, что трактора он не купит, а демократию он нам устроит. Умолкли мужики, испужались. Только Гаврила робко поинтересовался, а что такое это демократия? Барин ответил, что не знает, но точно читал, что сперва надо заиметь нефть, а как водится, где нефть, там и демократия. Ещё больше мужики испужались, стали проситься на покос, светает, да и про нефть никакую не ведают. Но барин сказал, что уточнит в офисе, что такое нефть и к вечеру чтобы мужики были готовы. И разрешил идти работать. А уж вечером барин стоял у себя на крыльце и чванливо рассказывал нам ихсторию.
Оказывается нефть — это то, что осталось от динохавров, они там якобы сгнили в земле и эта гниль и есть нефть. А динохарвры — это такие огромные ящерицы, которые давно почили в мир лучший. В общем с утра барин приказал ловить всем жаб по болотам, говорит, раз ящериц нет у нас, то пойдут и жабы, ведь жабы это те же ящерицы, только с бородавками, но маленькие, так что надо их много, и кидать в силосную яму, чтобы они там гнили побыстрей. Плотник Иван справедливо заметил, что если пойдёт дождь, то все жабы то гнить откажутся, будет у нас болото ещё одно, прям посреди барского двора. Заставил барин плотника сарай над ямой строить. С красивой дверью. И целый день люд честной по болотам ловили жаб и кидали барину в яму с силосом.
К вечеру из этого сарая стоял жабий вой такой, что аж из лесу волки ушли в соседский лес. Седыми. Неделю вся губерния по ночам не могла спать, слушая этот жабий концерт. Вскоре усё замолкло. Дед Илич мудро заметил, что подохли динохавры крикливые, скоро нефть будет, и не удивительно что их порешали, ведь если так орали маленькие, то что вытворяли большие, страшно даже подумать. Однако через четыре дня от сарая такая вонь пошла, что мужики стали поговаривать, что когда жабы орали — было лучше. Барин, зелёный с лица, с обеда уехал срочно по делам в столицу, сказал, что будет через месяц. Мужики хотели было возмутиться, что как жить-то с такой вонью, но барин сказал, что его это не волнует и чтобы не трогали нефть, а сам укатил на карете. Мужики не долго думая, законопатили все щели в этом сарае, так хорошо, что больше ничего не воняло и стали спокойно жить дальше, ожидая барина.
Через месяц барин приехал из столицы, задумчивый. Кучер Потап потом мужикам на перекуре рассказывал, что оказывается барин узнал, что демократия приходит не только с нефтью, а с каким-то там Американческими бомбами, которые специально на эту нефть летят, аки мухи на гомно, ей богу, вот те крест. Вот барин и задумался, не охотно ему чтобы у мужиков ещё и бомбы были, а вдруг они ловить их начнут.
К вечеру седьмого дня барин захотел узнать как там дела с его нефтью. Велел мужикам отконопатить сарай и, закуривая цигарку, распахнул дверь. Бабахнуло так, что сарай взмыл в небеса и скрылся из виду. Барина же, испачканного жабьей нефтью, откинуло на кучу сена, аршин эдак на сто двадцать. Остатки силоса и останки дохлых жаб раскидало по всей губернии. Вонища была такая, что блевали не только беременные бабы. Даже мясник Иннокентий, крепкий животом мужик, рыдал как дитё, когда блевал у себя дома. Барин потом радостно сказал, что демократия пришла как и должно быть — нефть из динохавров получилась качественная и американские бомбы разбомбили наше нефтехранилище. Ещё он что-то про космическую программу говорил, но мужики его не слушали. Блевали. Целый месяц всю губернию от барской нефти отмывали, проклиная енту демократию
В канун Нового Года, когда все хлопотали по домашним делам, барин снова всех созвал на площадь. Я, говорит, решил принести нам немного Американческой толерастии в губернию. С сегодняшнего мы больше не будем говорить слово «негр». Мужики не понимают, что за слово-то такое иноземное «негр» и почему его нельзя говорить. Барин объясняет, что есть такие чёрные губатые люди, которые негры и вот нельзя их так называть. Мужики крестятся и говорят, что не водилось отродясь таких людей у нас, может и есть где в лесу дремучем леший какой, но точно не негр. А как не называть так тех, которых нет. Барин поднял руку, сказал заткнуться и молвил, что для такого случая, он купил негра. И вывел из дома мужичка, черного как смоль, губатого, похлеще чем барыня. Вот, говорит знакомьтесь — это негр. Однако он запрещает нам так его называть и говорит, что мы должны его звать «чёрным». Мужики резонно заметили, что Чёрный у нас трубочист Евлампий. Барин сказал, что ничего не знает и теперь ентого синего негра тоже будем называть Чёрный. А негр тот трясётся, замёрз весь, посинел, думали сдохнет же на морозе окаянный. Почесали головы мужики и согласились. С тех пор когда говорили Чёрный, то уточняли, ну который не негр. Но не долго. Кстати негр ентот прижился у нас, толковый мужикок оказался, в кузню подручным устроился, имя у него смешное Мабунта, выучил наш говор и рассказывал про свою страну вечерами. Больше всего мы смеялись над жёлтыми огурцами, которые растут на пальмах.
Ох, барин наш всё никак не успокоится. Я говорит хочу себе нотбук. Буду по нему новости узнавать и на баб голых подглядывать. Бабы кричат, что вселился в барина чёрт окаянный и бредни ему на ухо шепчет и небылицы всякие внушает. Но барин упёрся, как козёл Петровны, хочу ноутбук и всё тут. Я говорит такой на Окраине видывал. Оно как книга, на одной стороне пупырки, а другая картинки показывает, внутри жужжит что-то. В общем приказал мужикам сообразить ноутбук такой. Ломали мужики головы, думали, решали, как же сделать такую невесть какую штуку. И придумали. Взяли две дощечки, в одной сделали углубление, и туда понаклеили из газет страницы, а во втором продолбили полость и запихали пчёл, правда пчеловоду Всеволоду пришлось два литра за них дать. Вот с пупырками пришлось туго. Из всего на ум пришло только жабьи шкуры, но после барской демократии жабы все пропали. Хорошо хоть что Косой додумался в соседскую губернию сбегать и там жаб наловить. Правда поймали его мужики местные, избили, думали он воровать уран пришёл. А когда узнали что он за жабами пришёл, то снова побили, только подозрительно и отпустили. С жабами. Правда спустя день пришла делегация мужиков ихних с медовухой, якобы мириться, но сами вынюхивают, куда это мы своих жаб дели, можно зря они тогда Косого с ихними жабами отпустили. Но мужики у нас сердобольные и не стали ничего про демократию рассказывать. Пожалели их.
Получился ноутбук просто загляденье. Дьякон сверху ещё икону наклеил, говорит, чтобы бес, окаянный, который барина терзает, испужался и ушёл. И принесли барину. Барин ноутбук потряс, прислушался – жужжит. Открыл дощечку видит на нижней пупырки. Глянул на верхнюю дощечку, там новости из газет. М-да, говорит, немного не то, но очень правдоподобно. Только где бабы голые? Мужики в верхней дощечке показали ему отверстие потаённое и шепчут на ухо, что в бабской бане они тоже дырку тайную проделали, когда бабы мыться пойдут, пусть берёт ноутбук и глядит через отверстие в дощечке в дырку банную на баб, пока они моются. Барин заулыбался и велел на завтра выходной сделать. С обязательной помывкой в бане.
Приехал барин из отпуска. Позвал народ и говорит, что был он в Амстердаме и есть у там кабаки необычные, торгуют не медовухой, а травой необычной. И привёз он из этого кабака этой самой чудо травы заморской. Бабы сразу заохали, небось лечебная, мол давай барин делись, будем врачеваться. Барин же сказал, что травы мало и врачеваться он будет с дьяконом Игнатом, якобы тому спиртное нельзя - пост. Желает барин, чтобы дьякон прочувствовал европейской духовности и дал благословение на открытие такого же кабака у нас в губернии. Якобы хочет барин чтобы у нас немного Европы было.
Мужики пожали плечами и разошлись. Вечером на отдыхе, кучер Потап нам рассказывал, как барин с дьяком врачевались. Говорит сделал барин самокрутку из травы ентой и прикурил. Потом засунул в рот себе угольком самокрутку и давай окуривать дьякона, аки пчеловод Всеволод пчёл осенью. Так дьяк сперва стоял, а потом зажужжал аки шмель. Я, молвит, слышу ангельские голоса, Господь зовёт меня! И после ентих слов он разделся и голышом прыгнул в окно. Ей богу. Так и сиганул, как в прорубь на Крещении. Барин же лицом сделался как басурман: глаза узкие, рожа красная и хохочет словно стадо чертей в рождественскую ночь. Дьякон же бегал голышом по огородам и орал дурным голосом, что сотона преследует по пятам и просит отречься от Господа.
В общем не получилось у барина открыть такой кабак, говорит травы заморской нету. И крапиву пробовал — это не то. А от борщевика блевать тянет. Да и мужики не загорелись желанием голыми бегать по огородам от сотоны окаянного и решили, что лучше по старинке в кабаке пить медовуху.
