Серия «Имена и фамилии»

У некоторых из этих слов есть альтернативная этимология, но на этом я подробно останавливаться не буду. Отмечу также, что в средневековом греческом γ перед ε и ι перешло в особый звук, наиболее близок к которому русский й. Таким образом, Γεώργιος стало звучать примерно как Йеорйиос, однако замена гь на й в русском с этим вряд ли связана.

Вторая проблема заключалась в том, что древнерусский язык не любил зияния, то есть последовательность из двух или трёх гласных подряд. В народных формах заимствованных имён зияния довольно последовательно устранялись:

Даже современный русский не очень любит зияния. Именно в этом причина появления форм типа войн (вместо воин) или андройд.

В Георгии, как несложно заметить, зияние тоже есть, и устранить его можно, убрав е или о. Однако, если мы убираем е, у нас возникает другая проблема – сочетание йо в древнерусском до определённой поры было невозможно. Значит, меняем о на близкий звук, который стоять после й может, – у. С другой стороны, русское о отличалось по качеству от греческого ο / ω, поэтому в древнейших грецизмах мы вообще нередко находим у на месте ο / ω:

ὄξος «винный уксус» > уксус; 

κανών «правило, веха, канон» > канун; 

πάρδος «барс, пантера» > пардус; 

Θεσσαλονίκη > Солунь; 

Νικόλαος > Микула и так далее.

Наконец, надо приспособить имя к русскому склонению, ведь -ος – это окончание. -ιος обычно адаптировали как -ьйь (писалось ии): Γρηγόριος > Григории, Ναζάριος > Назарии. Впоследствии, после исчезновения звука ь, получалось -ей. Вот так у нас выходит народная форма Юрей и слегка церковнославянизированная Юрий, ср. Сергей и Сергий.

Вместе с тем, в письменности бытовали формы, старающиеся сохранить греческое г: Гюрьги, Гюрги, Герги, Горьги и так далее. Вот, например, берестяная грамота №366 (XIVвек):

Сложно сказать, в какой степени они отражали реальное произношение, вероятно, это зависело от степени образованности писца. Во всяком случае, о том, что гь там произносить старались, свидетельствуют такие варианты как Дюрди, Дюрги и Гюрди.

К другим славянам имя Георгий тоже попало довольно рано (к католикам через посредство латинского Georgius), и поскольку фонетические ограничения в их языках на тот момент накладывались те же, что и в древнерусском, Georgius в них пережил схожие метаморфозы, на которые потом сверху наложились некоторые собственные фонетические особенности этих языков. Так, в современном польском это имя звучит как Jerzy /Éжы/, в чешском – Jiří /Йиржи/, в словацком и хорватском – Juraj /Юрай/, в словенском – Jurij /Юрий/. В польском и чешском оно, кстати, склоняется как прилагательное. Скажем, остров Кинг-Джордж по-чешски будет ostrov krále Jiřího, а по-польски – wyspa Króla Jerzego.

Перейдём к Егору. Это всё тот же Γεώργιος, фонетические сложности которого были решены иным образом. Просто переставляем начальные γ и ε местами, и у нас больше нет ни мягкого гь, ни зияния. С концом слова разбираемся так же, как в случае Юрия. Перед начальным э- автоматические появляется й-, и у нас выходит Егорей, сокращённо Егор, церковнославянизированно – Егорий. Встречается в памятниках и вариант Егоргий.

Вот характерный отрывок из послушной грамоты. Егорьев день и Юрьев день для автора этих строк – одно и то же, день святого Георгия (23 апреля и 26 ноября по старому стилю):

Да по князе ж Юрье Ивановиче кормити им в монастыре в году четыре кормы больших: на преставленье княж Юрьево августа в 3 день да на память его, на Никонов день марта в двацать третеи день, да на два Егорьева дни, на вешнеи да на осеннеи Юрьев день, докуды мир же стоит. [Послушная грамота арх. Чудова монастыря Левкию на село Васильевское с деревнями и починками в Повельском стане Дмитровского уезда (1554.10.22)]

Другие европейские языки тоже сражались со сложной фонетикой греческого имени, в результате чего оно видоизменялось, иногда довольно сильно. Так получились венгерское Дёрдь (György), немецкое Юрген (Jürgen), английское Джордж (George), итальянское Джорджо (Giorgio), испанское Хорхе (Jorge) и французское Жорж (George), от которого, кстати, образовано русское уменьшительное Жора. А название песни Đurđevdan /Джюрджевдан/ югославской группы Bijelo dugme значит «Юрьев день», поскольку Đurđe / Ђурђе – это сербский вариант имени Георгий.

Краткое резюме:

1. Георгий и Григорий – разные имена.

2. Егор и Игорь – разные имена.

3. Георгий, Юрий и Егор с исторической точки зрения – одно и то же имя. Юрий и Егор появились в связи с тем, что оригинальный греческий Γεώργιος не соответствовал ограничениям, накладываемым древнерусской фонетикой. Но с точки зрения современного русского – это три разных имени.

Предыдущие посты на тему этимологии имён и фамилий:

Один, един, Алёна, Елена

Что общего у Врубеля, Циолковского и Пржевальского?

Ещё раз о польских фамилиях: Вачовски, Сапковский, Рокоссовский

Комментарий: j произносится как й; болгарское е читается как э.

Теперь давайте посмотрим на это на диалектном материале, представленном в Общеславянском лингвистическом атласе (Выпуск №6 фонетико-грамматической серии, карта 6). На карте представлены формы слова «олень». Цветами обозначены гласные первого слога: зелёным e, красным o, синим a.

Разумеется, алень произносят в тех говорах, для которых характерно аканье, а в окающих сохраняется более старое произношение. Таким образом, синий и красный ареалы в исторической перспективе следует объединить. Картина получается довольно характерная: формы олень / алень характерны для почти всех восточнославянских говоров (есть лишь несколько пунктов, в которых мы находим полонизмы).

Действовал фонетический закон, по которому e- переходило в o-, в ту эпоху, когда наши предки позаимствовали из греческого слово ἐλάδιον «маслице». Вам оно известно как оладья.

Ещё более показательным примером являются скандинавские имена Helgi и Helga, которые в современном русском звучат как Олег и Ольга (начальное h- при заимствовании исчезло, поскольку у него не было аналога в древнерусском, см. пост об этом звуке в латыни).

Переходим к имени, вынесенному в заголовок поста. Как известно, вместе с христианством на Русь пришло большое количество имён греческого происхождения, включая Ἑλένη, которое на момент заимствования в греческом звучало как /элэни/. Окончание, понятное дело, поменяли на -а, чтобы можно было склонять. А начальное э- в народных говорах в полном соответствии с описанным выше законом перешло в о-, что даёт нам форму Олена:

В лѣто 6732. Създа Семен Борисович церковь камену святого Павла, и святого Семиона Богоприимца, и святого Констянтина и Олены. [ Новгородская Карамзинская летопись. Первая выборка (1400-1450)]

Олена – это Елена Равноапостольная, мать императора Константина Великого.

Затем в части восточнославянских говоров э переходит в о под ударением перед твёрдым согласным, что даёт нам форму Олёна. Наконец возникновение аканья приводит к появлению варианта Алёна. Обычно мы по-русски аканье на письме не отражаем, но есть и исключения (например, слова паром, калач и каракатица когда-то произносились как пором, колач и корокатица).

А форма Елена – церковнославянская, не подвергшаяся этим фонетическим изменениям, зато в ней появилось протетическое й- в начале. Долгое время Елена и Алёна воспринимались как варианты одного имени, причём второе как более народное, простое, ласковое:

Я часто заглядывала в бывшую сторожку, где жили Евгений Борисович, его жена Алена (Елена Владимировна, урожденная Шпет, внучка философа Шпета), их сын Петя, родившийся в ноябре 1958 г. [Зоя Масленикова. Близкие Бориса Пастернака (1968-2000)]

Схожая судьба была у имени Ирина. Оно тоже греческого происхождения (Εἰρήνη /ирини/ в современном произношении), и в древнерусский попало в двух вариантах – Ирина и Ерина. Второй мы находим в одном из списков «Слова о законе и благодати» митрополита Илариона:

Къ сему же виждь благовѣрную сноху твою Ерину, виждь вънукы твоа и правнукы

Обращается Иларион к князю Владимиру, а Ерина/Ирина – это Ингигерда, жена Ярослава Мудрого. Как известно, при крещении принималось христианское имя, которое использовалось наряду с языческим. Иногда при выборе нового имени старались подобрать такое, которое начинается на тот же звук, что и старое. Так Владимир стал Василием, Ингигерда Ириной, а Ярослав Георгием.

Но это я отвлёкся. Ерина подверглась тем же изменениям, что и Елена. Гласный первого слога перешёл в о-, что дало форму Орина, которую мы находим в памятниках:

Се яз, Семен Парфенов, купил есми пожню Телятевскую у Орины у Ефимьевы жены да у ее детей у Федота да у Гриди, собе и своим детем впрок; завел им в перечьных. А дал есми на них рубль да четверть да овцю пополнка. А завод той пожне по старой завод, куды коса их ходила. [Семен Парфенов. Купчая Сем. Парфенова на пожню Телятевскую, купленную у Орины Ефимьевой (1430-1460)]

Затем аканье привело к появлению формы Арина, которая тоже довольно долго не теряла связи с Ириной. Так, 5 мая (по старому стилю) – день мученицы Ирины Македонской. В народном календаре – Арины-рассадницы.

А как быть с тем, что в русском есть не только один, но и единый, и значения этих слов отчасти пересекаются (Все для мечтательницы нежной в единый образ облеклись, в одном Онегине слились)?

Ларчик открывается просто: один – исконная русская форма, а единый – церковнославянизм. В памятниках мы можем найти массу примеров, когда единъ используется именно как числительное. Цитата из Повести временных лет:

Впоследствии, значения исконно и заимствованного слов разошлись, причём, как это обычно бывает, для церковнославянизма характерно значение более абстрактное.

А вот фамилия Есенин никак не связана с церковнославянским словом есень «осень». Она образована от формы Есеня, уменьшительной от Есип, то есть Иосиф.

P.S. Насчёт Ярослава-Георгия была не шутка. Поскольку в древнерусском языке не было мягкого гь, при заимствовании его заменили на й, и греческое имя Γεώργιος в древнерусском стало звучать как Юрий или Егор.

Она происходит от Рокосово, названия, которое сейчас носят две деревни в Польше. Это название образовано от незасвидетельствованного слова *rokos, вероятно, родственного чешскому rákos «камыш, тростник». Двойная -сс- объясняется просто: так некоторые поляки (а вслед за ними украинцы и белорусы) «облагораживали» свои фамилии. Например, Osoliński > Ossoliński, Krasowski > Krassowski. Или, скажем, фамилия Рыло довольно неблагозвучна. А вот Рылло – совсем другое дело. Или Лопата. Звучит как-то по-деревенски. Лопатто намного лучше, сразу чем-то итальянским повеяло.

Фамилия братосестёр Вачовски тоже польская по происхождению – Wachowski /вахóфски/ (по-английски её произносят как /ўәчáўски/). Образована она, по-видимому, от названия деревни Wachów /вáхув/. Деревня получила название от имени Wach /вах/, уменьшительной формы от Wawrzyniec /вавжынец/, польского варианта имени Лаврентий.

Оттопонимические фамилии на -ский были популярны и среди белорусов и украинцев. Так, Достоевский происходит от названия деревни – Достоево в Брестской области.

3. Бывает, что фамилии на -owski образованы не от топонимов. Таков случай создателя ведьмака. В древнепольском засвидетельствованы прозвища Sapa, Sapek, Sapko, Sapka, образованные от глагола sapać «сопеть». Впоследствии одно из них «облагородили», получив форму Sapkowski.

И этим также любили заниматься украинцы с белорусами. Например, фамилия первооткрывателя берестяных грамот – Артемия Владимировича Арциховского – образована не от названия населённого пункта, а от имени Арціх, диалектного белорусского варианта имени Артемий.

В связи с этим не очень понятно, происходит ли фамилия Дробышевский от топонима типа Дробышево или напрямую от прозвища Дробыш, которое могли дать, например, человеку, ходящему мелкими шажками, семенящему, и которое засвидетельствовано уже с XV века.

4. Далеко не все польские фамилии заканчиваются на -ski. Хватает и фамилий-существительных.

Например, фамилия Леха Валенсы, первого президента III Речи Посполитой, прославившегося фразами «я за и даже против», «положительные и отрицательные минусы», «я дам уклончиво прямой ответ» и другими перлами, означает «бродяга» (wałęsa /ваўэнса/).

А фамилия политика эпохи ПНР Владислава Гомулки переводится как «комок» (gomółka /гомýўка/; фамилия пишет чуть иначе – Gomułka – но читается так же).

5. Нужно сказать, что польско-восточнославянское взаимодействие в области антропонимики было двусторонним. В частности поляки позаимствовали у белорусов суффиксы -owicz / -ewicz (-ович / -евич), которые вытеснил исконные польские -owic / -ewic (-овиц / -евиц).

Восточнославянского происхождения фамилия нобелевского лауреата Сенкевича, написавшего «Огнём и мечём», «Крестоносцы» и «Камо грядеши». Она образована от имени Сенька, то есть Семён.

Польский Пушкин, Адам Мицкевич, также носил белорусскую фамилию. Мицька = Митька, Дмитрий.

Фамилия Якубович образована от Якуб, польского варианта имени Яков (эта форма была также заимствована в белорусский).

Малевич – от древнепольского имени Маль, которое является уменьшительным от Małomir /маўóмир/ или Małostryj /маўóстрый/.

6. Не самым очевидным образом с Польшей связана фамилия Аршавин. Как и Аршавский, она образована от диалектного названия польской столицы – Аршава. Такая форма была получена путём переразложения, в силу того, что в некоторых диалектах в Варшаве и в Варшаву произносятся без удвоения в: /варшаве/ и /варшаву/, что было реинтерпретировано как в Аршаве и в Аршаву.

Источники

Бiрыла М. В. Беларуская антрапанiмiя. Уласныя iмёны, iмёны-мянушкi, iмёны па бацьку, прозвiшчы. Мiнск, 1966.

Тупиков Н. М. Словарь древнерусских личных собственных имен. СПб., 1903.

Унбегаун Б. О. Русские фамилии. М., 1989.

Kowalik-Kaleta Z., Dacewicz L., Raszewska-Żurek B. Słownik najstarszych nazwisk polskich - pochodzenie językowe nazwisk omówionych w Historii nazwisk polskich, tom I. Warszawa, 2007.