Серия «БИКИНИ-КИЛЛЕР. Чарльз Собрадж»

ИСТОЧНИК

Посольство Нидерландов во главе с Германом Книппенбергом настаивало на проведении полномасштабного расследования. Книппенберг особенно стремился привлечь к ответственности Собраджа, или Алена Готье, или Роберта Грейнера, или кого бы то ни было, за кого этот человек выдавал себя. Дипломат был убежден, что мужчина, которого допрашивала полиция, несет ответственность за гибель как минимум двух голландских туристов.

Но надежды посла не оправдались. Много лет назад Чарльз сказал своему брату, что Дальний Восток — это земля огромных пальм, где можно купить все, что угодно, если цена будет подходящей. Он доказал это в начале 1976 года, когда заплатил 18 000 долларов за то, чтобы представитель тайской полиции смотрел в другую сторону, пока он и его соратники бежали из страны.

Они ненадолго остановились в Малайзии, где Чарльз отправил Аджая в шахтерские городки, чтобы добыть драгоценные камни. Аджай вернулся с несколькими сотнями каратов драгоценных камней на сумму около 40 000 долларов. Чарльз намеревался продать драгоценности в Женеве, чтобы собрать капитал. Но сначала он должен был провернуть одно важное дельце.

Никто точно не знает, что случилось с Аджаем Чоудхури в Малайзии, но когда Чарльз встретил Мари в аэропорту, чтобы успеть на их рейс в Женеву, Аджая с ним не было. Она осведомилась о его местонахождении, но выражение глаз Чарльза подсказало ей никогда больше не задавать этот вопрос. По сей день власти считают, что Аджай Чоудхури, соучастник многих убийств Чарльза, в какой-то момент перестал быть нужным Собраджу и нашёл своё последнее прибежище где-то в густых джунглях Малайзии.

Ничто столь хрупкое, как жизнь, построенная на лжи, не может долго стоять непоколебимо, поэтому поимка Чарльза Собраджа была лишь вопросом времени. Он переоценил собственные разведданные и недооценил правоохранительные органы на Дальнем Востоке, полагая, что не имеет значения, разыскивает ли таиландская полиция Алена Галтье или даже Лэдди ДюПарр. Он перехитрил их раньше, и он перехитрит снова. Так он считал.

Но когда весной 1976 года появились новости о серийном убийце в Таиланде, который убивал туристов, тайцы поняли, что им нужно найти Чарльза Собраджа. Туризм важен для Таиланда, и никакая взятка в 300 000 бат не может конкурировать с миллионами, которые были бы потеряны, если бы люди побоялись приезжать.

На данный момент две американки, две канадки, турок, две гражданки Нидерландов, француженка и израильский ученый погибли в Юго-Восточной Азии при загадочных и схожих обстоятельствах. Призывы к восстановлению справедливости исходили почти из каждого посольства.

Чарльз Собрадж впервые попал в поле зрения Интерпола в 1973 году, когда он был связан с незавершённым ограблением ювелирного магазина в отеле «Ашока». Интерпол не связывал его с убийствами бикини в Таиланде — они искали Алена Готье, — но, тем не менее, обширная база данных Интерпола содержала довольно подробное досье на Чарльза. Рано или поздно каждый преступник ошибается, и даже самый умный социопат вроде Чарльза Собраджа совершает ошибки. Когда он это сделал, Интерпол был начеку, чтобы увидеть это, и длинная рука закона была рядом, чтобы убедиться, что он снова не сбежит.

В Бомбее Чарльз и Мари снова начали свою аферу. Чарльз восстановил свою семью, пригласив двух потерянных западных женщин, и быстро добился успеха, накачав наркотиками француза по имени Жан-Люк Соломон. Жан-Люк поддался яду, который ему дали, и умер, не приходя в сознание, превратив простое ограбление в убийство.

Чарльз, Мари, Мэри Эллен и Барбара отправились в Дели, где Чарльз хотел провернуть аферу. Он сразу же подсел к туристической группе французских аспирантов и стал их неофициальным гидом по городу. Студенты считали, что им повезло найти такого же француза в таком странном месте, и когда он предложил им таблетки, которые, по его словам, предотвратят дизентерию, многие с благодарностью приняли их.

Его план состоял в том, чтобы подождать, пока студенты не заснут под действием наркотика, а затем ограбить их комнаты. Однако желания Чарльза превышали его возможности. Таблетки подействовали слишком быстро, и все студенты вокруг него в вестибюле гостиницы упали, словно. Когда некоторые поняли, что вырубились только те, кто принял «лекарство» своего нового друга, трое крепких студентов повалили Чарльза на пол и послали за полицией.

Это было началом конца для Чарльза Собраджа.

Благодаря классической полицейской работе остальная часть команды Чарльза Собраджа была быстро схвачена, а Барбара и Мэри Эллен были первыми, кто сломался. Они рассказали все, что знали.

Чарльз продержался две недели настойчивых допросов, не изменив своей версии, что он был французским торговцем, и притом довольно уважаемым Но даже он не устоял перед лицом растущего количества свидетельств, поступающих со всех уголков земного шара.

У тайцев был ордер на 20 лет для Чарльза за его убийства. Непал был заинтересован в том, чтобы поговорить с ним о каких-то там убийствах. Он сбежал из греческой тюрьмы и афганской тюрьмы, а турки посадили его брата в тюрьму за преступление, совершенное ими обоими. Французы не хотели иметь с ним ничего общего, так как он был выслан много лет назад. Индийцы обвиняли его в убийстве Жана-Люка Соломона.

Обвиняемых доставили в тюрьму Тихар недалеко от Дели.

Для Мари и двух женщин самый глубокий круг ада был бы лучше, чем тюрьма Тихар. Их классифицировали как убийц, ожидающих суда, их пища состояла из хлеба и воды, а также всего, что они могли купить себе сами. Вода поступала из стояка в их камерах один раз в день, и если они не были к этому готовы, то чтобы утолить жажду, им оставалось ждать следующего дня. Крысы и насекомые не знали страха в тюрьме Тихар, так как заключенные обычно были слишком слабы, чтобы сопротивляться, поэтому грызуны нагло пробегали через решетки камер. Что касается туалета, то он представлял собой отверстие в углу камеры. Сокамерницей Мари была молодая девушка из Малайзии, которую арестовали, а потом так и забыли о ней. И эта девушка медленно сходила с ума.

Но Чарльза это место ничуть не смутило. Он знал, как обстоят дела в Индии, и в его теле было спрятано более 70 каратов драгоценных камней. Хотя его новый дом не был таким удобным, как его квартира в Бангкоке, подойдёт и это место, пока он не решит, что пора двигаться дальше. Чарльз не боялся, что его оставят гнить в Тихаре; он знал, что, в конце концов, он откупится.

В середине 1970-х годов дела в Индии обстояли не лучшим образом. В результате прошло почти два года с момента ареста Чарльза Собраджа и его клана до того, как он и Мари предстали перед судом. За прошедшие месяцы Мэри Эллен и Барбара пытались покончить с собой от отчаяния. Чарльз, конечно, был пребывал в полном порядке.

Суд над Чарльзом Собраджем сам по себе достоин отдельной истории. В нем рассказывалось о возвращении Андре Дарро, который, получив от турок досрочное условно-досрочное освобождение, невероятно отправился в Индию по просьбе Чарльза, чтобы помочь ему сбежать. В середине судебного разбирательства в Верховный суд Индии была подана апелляция, и свидетель (Мэри Эллен) отказалась от своего заявления о том, что видела, как Чарльз накачивал наркотиками Жан-Люка. Собрадж нанимал и увольнял адвокатов по своему желанию, а ближе к концу суда объявил голодовку в знак протеста против бесчеловечных условий в Тихаре. Так он защищался.

Судья, однако, не был впечатлен его театральностью и признал Чарльза виновным в применении наркотиков с целью ограбления, причинении вреда для совершения грабежа и индийского эквивалента непредумышленного убийства - преступного убийства, не равносильного обычному убийству.

Мари была признана невиновной, но возвращена в Тихар в ожидании суда по делу об отравлении французских аспирантов. В конце концов, она какое-то время отсидела за это преступление и была освобождена условно-досрочно, когда у нее диагностируют рак яичников. Она умерла дома в Канаде, признавшись в любви человеку, который разрушил ее жизнь.

Чарльзу грозила смертная казнь, и обвинение энергично отстаивало именно это наказание. Всем было известно, что он убил многих, помимо Жан-Люка Соломона, и что он, несомненно, будет убивать снова, если окажется на свободе. Но Чарльз утверждал, что время, проведенное в Тихаре, было достаточным наказанием.

Удалось ли Чарльзу откупиться от судьи? Это не известно, но этого исключать нельзя. Сотрудники правоохранительных органов всего мира были поражены, когда судья приговорил Чарльза Собраджа к семи годам лишения свободы. Змей снова вышел победителем.

Чарльз также был осужден в связи с неудавшейся попыткой ограбления французских туристов, и этот 5-летний срок добавился к его семилетнему сроку. Такой приговор, хотя и был явно лучше смерти, но всё же представлял проблему для Собраджа. Ордер из Таиланда был действителен в течение 20 лет, а это означало, что, как только он закончит свою отсидку в Тихаре, его депортируют и, скорее всего, казнят.

Двенадцати лет было бы достаточно, чтобы свидетели исчезли, а прокуроры потеряли интерес к этому делу. Но побег из Тихара, легкий подвиг для такого человека, как Змей, означал, что он станет международным преступником и разыскиваемым человеком. Ему нужен был план, и у него было несколько лет, чтобы придумать нечто достойное внимания.

Выжидая своего часа, Чарльз буквально управлял Тихаром. Он почти ни в чем не нуждался и считал своими друзьями охранников и заключенных. Более того, в честь юбилея по поводу подходящего к концу 10-го года за решеткой, он устроил вечеринку для своих друзей. На этот раз не имело значения, когда подействует снотворное, и посреди вечеринки, когда заключенные и охранники потеряли сознание от наркотиков, Чарльз Собрадж вышел из тюрьмы.

Позже он сказал, что бежать с субконтинента не входило в его планы, он просто еще не был готов покинуть Тихар и хотел остаться еще на несколько лет. Поэтому он устроил так, чтобы его поймали и осудили за использование наркотиков и побег. Его игра окупилась. Со временем власти во всем мире забыли о Чарльзе Собхрадже, и дело против него в Бангкоке со временем заглохло, поскольку все свидетели погибли, а улики были утеряны.

17 февраля 1997 года Змей вышел из тюрьмы Тихар. Он был в самом расцвете сил, 52 года. Было мало шансов, что таиландские правоохранители смогут возбудить против него дело столько лет спустя, но Чарльз был человеком без страны. Его должны были депортировать из Индии, поэтому его держали под стражей, пока власти не нашли страну, которая его примет.

В конце концов, он вернулся во Францию, где сегодня берет деньги с журналистов за интервью. В марте 2002 года индийская кинокомпания объявила, что снимает фильм о его жизни. Этот проект является не совсем биографией Собраджа, «потому что мы позволили себе некоторые творческие вольности, и потому что это не точная биография его жизни», — сказал помощник режиссера индийской интернет-газете Nihar Online. «Фильм никоим образом не будет прославлять убийцу. Вместо этого речь пойдёт о человеке, морали и искуплении».

Идея искупления остается под вопросом. Через несколько лет после заключения в Индии Чарльз дал интервью австралийскому писателю. Поклявшись никогда не повторять своих прошлых ошибок, он, однако не стал говорить о том, что больше никогда не будет убивать.

«Я уже взял из прошлого лучшее для меня, что помогает мне жить настоящим и готовиться к будущему», — сказал он Ричарду Невиллу. «Если я воспроизведу убийство, то это будет для того, чтобы увидеть, чему я научился благодаря этому методу. Я даже не замечу тела».

В сентябре 2003 года Чарльз Собхрадж был арестован в шикарном казино «Рояль», расположенном в отеле «Як и Йети» в Катманду, Непал. По сообщению AP Worldstream, он был обвинен в иммиграционных обвинениях за использование поддельного паспорта при въезде в Непал в 1975 году. Однако настоящая причина, по которой арестовали Собхраджа, заключалась в том, чтобы допросить его об убийствах двух туристов, студентки-радиолога Конни Джо Бронзич, 29 лет, из Саратоги, Калифорния, и ее парня Лорана Ормонда Каррьера из Манитобы, Канада.

Тела пары были обнаружены в 1975 году в поле на окраине Катманду. Их тела были сожжены в попытке уничтожить улики. Собрадж отверг обвинения и заявил, что одна из жертв так и не была опознана должным образом, и у властей не было никаких доказательств того, что он находился в стране во время убийств Бронзич и Каррьера.

В октябре 2003 года судья окружного суда Бир Сингх Махара, слушавший дело Собраджа, распорядился о его освобождении и одновременно назначил еще одно слушание, назначенное на конец того же месяца. Покидая здание суда, Собрадж сказал: «Суд оправдал меня. Вердикт доказывает, что то, что я сказал, было правдой». Тем не менее, власти передумали и позже повторно арестовали его по обвинению в убийстве.

Летом 2004 года его судили и признали виновным в двойном убийстве. После этого он был приговорен к пожизненному заключению, а все его личное имущество было конфисковано. Собрадж был шокирован скоростью судебного разбирательства и его исходом, заявив, что он был «объявлен виновным без предъявления доказательств и свидетелей». Следовательно, он немедленно начал апелляционный процесс.

В то время, пока он работал над своим апелляционным процессом, Собрадж предпринял дерзкую попытку побега из своей тюремной камеры в ноябре 2004 года. Сообщается, что он использовал свой портативный компьютер, беспроводной и сотовый телефоны, чтобы отправить электронное письмо другу, которого он попросили прислать химическое соединение, от которого люди теряют сознание. Он планировал использовать химическую смесь, чтобы одурманить охранников и сбежать, но полиция помешала его планам. Восемнадцатью годами ранее Собхрадж попытался совершить аналогичный побег из тюрьмы, накачав охранников едой со снотворным. Его схема в тот раз увенчалась успехом, и ему удалось бежать, но через три недели его поймали.

Тем временем Апелляционный суд Патана в Непале распорядился о дальнейшем расследовании дела об убийстве из-за отсутствия доказательств, представленных в суде. Суд «попросил правительство допросить двух полицейских, а также людей, связанных с отелем, в котором останавливались жертвы, включая владельцев и менеджера, и представить их перед комиссией».

Большая часть фотокопий, использованных против него в этом деле, была собрана Книппенбергом, голландским дипломатом, и Интерполом. Его адвокат также заявил, что Шанталь, жена Собраджа, во Франции, подала в Европейский суд по правам человека иск против правительства Франции за отказ предоставить ему какую-либо помощь. Приговор Собраджу был подтвержден Апелляционным судом Патана в 2005 году.

В конце 2007 года СМИ сообщили, что адвокат Собраджа обратился к тогдашнему президенту Франции Николя Саркози с просьбой о вмешательстве в дела Непала.

В 2008 году Собрадж объявил о своей помолвке с непальской женщиной Нихитой Бисвас; подлинность отношений пары подтвердилась в открытом письме американского дирижера Дэвида Вударда в газету The Himalayan Times. 7 июля 2008 года, выпустив пресс-релиз через свою невесту Нихиту, он заявил, что он никогда не был осужден за убийство ни одним судом, и попросил средства массовой информации не называть его серийным убийцей. Утверждалось, что Собрадж женился на своей невесте 9 октября 2008 в тюрьме во время Дашайн, непальского фестиваля. На следующий день власти непальской тюрьмы опровергли утверждения о его браке, они сказали, что Нихите и ее семье просто разрешили провести церемонию тилака вместе с родственниками сотен других заключенных. Они также утверждали, что это была не свадьба, а часть продолжающегося фестиваля Дашайн, когда старейшины наносили Бинди на лоб, в знак своего благословения.

В июле 2010 года Верховный суд Непала отложил приговор по апелляции, поданной Собраджем на приговор окружного суда, приговорившего его к пожизненному заключению за убийство американской туристки Конни Джо Бронзич в 1975 году (Собрадж обжаловал приговор районного суда в 2006 году, назвав его несправедливым и обвинив судей в расизме при вынесении приговора). 30 июля 2010 Верховный суд оставил в силе приговор окружного суда Катманду о пожизненном заключении и выписал штраф в размере 2000 рупий за незаконный въезд в Непал. Суд также постановил наложить арест на все имущество Собраджа. «Жена» Собраджа Нихита и «свекровь» Шакунтала Тхапа, а также адвокат, выразили недовольство приговором, заявив, что Собраджу отказано в правосудии и что «судебная власть коррумпирована». Из-за этих замечаний им было предъявлено обвинение в неуважении к суду.

18 сентября 2014 года Собрадж был осужден окружным судом Бхактапура за убийство канадского туриста Лорана Каррьера. В 2018 году Собрадж находился в критическом состоянии и перенёс несколько операций на открытом сердце. 22 декабря 2022 года, после 18 лет заключения вышел на свободу по состоянию здоровья. Он был депортирован во Францию и не сможет вернуться в Непал в течение как минимум 10 лет. Сейчас Чарльзу Собраджу 78 лет.

ИСТОЧНИК

ИСТОЧНИК

Единственной слабостью Чарльза, казалось, были навязчивые азартные игры, и эта болезнь привела к его второй серьезной стычке с законом и, в конечном итоге, к его падению.

Чарльз потерял много денег в казино Макао, что привело к продаже драгоценностей, которые он подарил Шанталь. Заложить драгоценности было недостаточно, чтобы выплатить его игровые долги. Его жизнь была подвержена опасности, на него охотились коллекторы казино, которые, к слову говоря, в Индии слывут гораздо более безжалостным нравом, чем их американские и европейские коллеги.

К счастью, Чарльза познакомили с французом, у которого был план добыть достаточно денег для Чарльза, чтобы выплатить его долги, а также какое-то время жить вполне комфортно.

Ограбление ювелирного магазина было обречено с самого начала. Сняв гостиничный номер над магазином в шикарном отеле «Ашока» в Дели, Индия, Чарльз и его команда намеревались просверлить пол отеля и ночью спуститься в магазин. Но после трех дней бурения, продвинувшись всего на пару миллиметров, сообщники поняли, что их план провалился.

Затем преступники заманили владельца магазина, который ничего не подозревал о бурении, происходящем над его головой, в комнату под предлогом встречи с богатым клиентом. Собрадж, нацелив на хозяина магазина пистолет, потребовал ключи от магазина. После их получения все сообщники вошли внутрь и начали опустошать ящики с драгоценностями.

Убегая в аэропорт Дели с мешком, полным украденных драгоценных камней, Чарльз был вынужден оставить свою добычу на таможне, когда владелец магазина сбежал, сумев освободиться от своих оков, и уведомил об этом полицию, которая оцепила аэропорт. Чарльз оставил 10 000 долларов наличными и еще больше драгоценностями, и вернулся в Бомбей с пустыми руками.

Бомбей слишком привлекал такого вора, как Чарльз. Кроме того, в этом городе всё ещё находились Шанталь и ребенок, поэтому он снова занялся своей аферой с угоном автомобилей. Вскоре после возвращения в Бомбей он был остановлен полицией на угнанном автомобиле и на основании показаний очевидца арестован за ограбление ювелирного магазина. Его доставили в бомбейскую тюрьму Тихар, где ему удалось осуществить первый из своих драматических побегов из тюрем.

Прикинувшись, что у него открылась кровоточащая язва, Чарльза доставили в местную больницу, где ему поставили диагноз «аппендицит», хотя мужчина был в абсолютном порядке. Оправляясь от проведённой ненужной операции, Чарльз убедил Шанталь помочь ему сбежать из больницы, накачав охранника, дежурившего у входа в палату, наркотиками. Шанталь забралась под одеяло в кровать Чарльза и сама приняла дозу хлороформа, чтобы рассеять подозрения в том, что она сговорилась помочь своему мужу сбежать.

Вскоре после этого его снова схватили, Шанталь, чье бессознательное состояние не убедило полицию в ее «невиновности», также взяли под стражу. Вскоре после этого Шанталь была освобождена под залог. В конце концов, Чарльз смог внести залог на деньги, взятые в долг у его отца в Сайгоне, и супруги бежали из Индии.

Находясь в Кабуле, Афганистан, Чарльз поддерживал свою жену и ребенка, занимаясь аферами и грабя хиппи, которые приезжали на восток из Европы в поисках доступного и качественного гашиша. Собраджи комфортно жили в Кабуле, но вскоре Чарльза охватила страсть к путешествиям, и он повёз семью в аэропорт. Однако он не оплатил гостиницу за два месяца проживания, за что  и был арестован афганской полицией.

Он снова задумал побег. В афганских тюрьмах заключенные вынуждены сами добывать себе еду, нанимая бегунов, часто молодых попрошаек. Если у заключенного нет денег, он голодает. Чарльз приказал своему бегуну купить шприц, которым он откачал собственную кровь и выпил ее, сделав вид, что у него язва. Его доставили в больницу, где ему удалось снова накачать своего охранника наркотиками и после бежать в Иран.

В течение следующего года он беспорядочно летал по восточному полушарию, нигде не задерживаясь достаточно долго, чтобы не вызвать подозрения у полиции, хотя продолжал промышлять воровством.

Он часто путешествовал с десятком паспортов, некоторые были куплены, некоторые украдены, но среди них не было ни одного на имя Чарльза Собраджа. Чарльз больше не использовал свое имя, вместо этого он мгновенно менял личность в зависимости от паспорта, который у него был в настоящий момент действующим. Позже он рассказал полиции, что в 1972–1973 годах он побывал в Карачи, Пакистане, Риме, Тегеране, Кабуле, Югославии, Болгарии и даже на севере, в Копенгагене.

Бросив свою семью в Кабуле, Чарльз понял, что его брак распался. Верная Шанталь, чьё собственное досье теперь было загружено в огромную базу данных Интерпола, уже была сыта по горло своим мужем-уголовником и уехала во Францию. Оказавшись там, она молилась, чтобы никогда больше не увидеть Чарльза Собраджа.

К тому времени, когда Шанталь бежала в Париж, количество мест, куда мог отправиться Чарльз Собрадж, стремительно продолжало сокращаться. В Стамбуле к нему присоединился его младший брат Андре — тот самый человек, которого он назвал «идиотом, готовым выполнять его приказы» в 10-летнем возрасте, — который стал активным участником афер Чарльза. Андре присягнул своему старшему брату, когда Чарльз сказал ему, что никогда не сможет вернуться во Францию из-за его судимости, но младший предложил найти другие страны в Европе для их преступных промыслов.

Глядя на восток, Чарльз сказал Андре, что видит мир, в котором он может слиться с толпой — его индийско-вьетнамское происхождение позволяло ему изображать любую национальность, какую он захочет. На востоке полиция была  более «покладистой», если предложить им нужную цену. Отклонив предложение Андре вернуться в Европу, Чарльз решил отправиться на Восток.

В конце концов, Андре дорого заплатит за свое глупое желание следовать за своим братом. Они совершили пару мелких ограблений в Турции, затем бежали в Грецию, когда дела пошли слишком жарко, и ограбили нескольких туристов в Афинах, прежде чем их арестовали после мелкой кражи драгоценностей. Чарльз надеялся, что греки и турки, исторические враги, никогда не поделятся информацией о двух братьях, которые охотятся на туристов.

Чарльз убедил Андре, что им будет легко заставить власти думать, что Чарльз — это Андре, а Андре – это Чарльз. Собрадж находился в розыске, и если бы он притворился Андре, чьи преступления казались незначительными в глазах греческого правосудия, он смог бы выйти из тюрьмы всего через несколько недель. Позже, когда он благополучно пересек границу, Андре смог сказать грекам, что это он настоящий Андре Дарро и что они освободили не того человека. Тогда греки поймут свою ошибку и отпустят его.

План почти сработал, но когда греки решили судить двух мужчин по всей строгости, Чарльз был вынужден прибегнуть к другому плану. В очередной раз симулируя болезнь, ему удалось сбежать из полицейского фургона, везущего его из больницы в тюрьму, и он исчез.

Через несколько дней Андре пошел к надзирателю и сообщил, что они позволили сбежать Чарльзу Собраджу, а не Андре Дарро. К сожалению для него, разгневанные греки решили передать Андре своим турецким коллегам, которые не были готовы проявить снисходительность. После суда Андре был признан виновным в краже и приговорен к 18 годам каторжных работ.

Пока его брать томился в турецкой тюрьме, Чарльз бежал на восток. Он порхал по Индии, Кашмиру, Ирану и Ближнему Востоку, проворачивая мелкие аферы и мошенничества. Его типичный образ действий заключался в том, чтобы найти пару туристов, говорящих по-французски или по-английски, подружиться с ними и произвести на них впечатление таинственного богатого торговца, а затем использовать их в качестве курьеров драгоценностей или украсть их наличные, паспорта и проездные билеты.

Отрабатывая эту схему, он встретил женщину, которая стала его ближайшим доверенным лицом и сообщником. Это была Мари Леклер, и она приехала на Восток в поисках приключений. Эти приключения она смогла найти в компании Чарльза Собраджа.

Чарльз познакомился с Мари, франко-канадкой, когда она осматривала достопримечательности, и сумел убедить ее вернуться в Бангкок после того, как ее отпуск закончился. Когда Мари вернулась на Восток с сумкой, полной любовных писем, которые Чарльз написал ей во время их разлуки, она была потрясена, обнаружив, что он связался с тайской женщиной по имени Мэй, которую он назвал своей «секретаршей».

Любовь Мари к Чарльзу была патологической. Она не могла видеть в нем зла и даже была готова мириться с его увлечениями. Спустя годы, томясь в тюрьме Тихар в ожидании суда, она написала Чарльзу (нашедшему к тому времени новую любовницу): «Рун на двенадцать лет моложе меня и свежее. Тебе нужна женщина, которая сможет жить в любых условиях, в любом климате. Что касается меня, то я старая, увядшая; я тяжела на подъём и редко улыбаюсь; у меня тяжёлый характер, который не может измениться в силу преклонного возраста... Рун должна остаться с тобой. Главное, чтобы ты не остался один, чтобы у тебя был кто-то, кто любит тебя».

Несомненно, Собрадж считал, что его достаточно, чтобы разделить его между двумя женщинами. Каким-то образом Чарльз убедил Мари стать её соучастницей преступления, и они встретились с австралийским профессором и его женой, которые отдыхали в Таиланде. Внедрившись в их жизнь, Чарльз умело расположил к себе австралийцев, которые думали, что нашли настоящего друга. Чарльз и Мари подали австралийцам кокосовое молоко, в которое подмешали сильное успокоительное. Пока пара спала, Чарльз обыскал их гостиничный номер, украв несколько тысяч долларов наличными, а также их паспорта, обручальные кольца и билеты на самолет.

Точно так же, как другой человек по имени Чарльз с ранчо Спан в Калифорнии, Собрадж начал строить своего рода «семью» во главе с самим собой. Пока Мэй плыла по окраине, Чарльз и Мари встретили бродячего французского мальчика по имени Доминик. В течение нескольких дней Чарльз незаметно вводил достаточно яда, чтобы Доминик заболел тем, что выглядело как дизентерия. Чарльз любезно предложил использовать свой дом, пока мальчик выздоравливает. Обычно дизентерия быстро проходит сама по себе (или убивает своего носителя из-за обезвоживания), но Доминик выздоравливал с трудом. На самом деле Собрадж выводил Доминика из равновесия, чтобы сделать его зависимым.

Как только стало ясно, что Доминик в долгу перед Чарльзом, и мальчик принял его положение, его выздоровление ускорилось. По мере того, как юноша становился здоровее, Чарльз нашел новых жертв, двух молодых людей, Янника и Жака, бывших полицейских во французских колониях. Вместо того, чтобы отравить их, он умасливал их вином и песнями, и пока они наслаждались ночной прогулкой по городу с Мари, Чарльз ускользнул и украл их паспорта и сбережения.

Не беспокойтесь, заверил он двух обезумевших молодых людей, они могут остаться с ним, пока в Бангкоке будут получать новые паспорта. Отблагодарить его они смогут и позднее.

Последним дополнением к кругу Чарльза стал молодой индиец по имени Аджай Чоудхури. Такой же холодный, как и Чарльз, Аджай быстро стал его адьютантом и повсюду сопровождал его. Аджай был доверенным лицом, помощником и сообщником Чарльза, на которого можно было рассчитывать даже в самых щекотливых обстоятельствах.

Собрав свой преступный кружок, Чарльз Собрадж начал убивать. Ходили слухи, что он и раньше убивал, но Чарльз впервые начал оставлять следы.

Его первой жертвой стала американская паломница по имени Дженни Болливар, которая приехала на восток, чтобы найти себя с помощью медитации и погружения в буддийский образ жизни. Вместо этого она совершила ошибку, связавшись с Чарльзом и его компанией на несколько дней. Почему Чарльз убил Дженни, неясно до сих пор, но голландский дипломат Герман Книппенберг считает, что Собрадж убил ее после того, как она отказалась присоединиться к его семье и стать контрабандисткой.

Дженни была найдена мертвой в тёплых водах Сиамского залива во время прилива, одетая в простое бикини в цветочек. Сначала казалось, что красивая молодая женщина утонула после бурной ночи, когда употребляла гашиш и пиво, но несколько месяцев спустя, когда было проведено вскрытие, судебно-медицинские действия показали, что кто-то держал ее голову под водой, пока она не захлебнулась.

Следующей жертвой стал молодой кочевой севардский еврей Виталий Хаким, который, как и Дженни, приехал на восток в поисках смысла жизни, но вместо этого угодил в ловушку Чарльза и нашел смерть. Виталий переехал со свитой и остался на несколько дней. Он сопровождал Аджая и Чарльза в поездке в соседний курортный город в Сиамском заливе и, по словам Чарльза, решил остаться с друзьями, которых встретил там. Янник и Жак были озадачены этим фактом, потому что Виталий оставил свою одежду в шкафу в квартире, а паспорт и дорожные чеки передал Чарльзу на хранение.

Несколько дней спустя ужасно обгоревшее тело было найдено по дороге в Паттайю — место отдыха Чарльза, Виталия и Аджая. На теле мужчины были следы побоев, но полиции стало ясно, что бедняга был жив, когда его облили бензином и подожгли. Полиция предположила, что на мужчину напали тайские бандиты и убили. Они не связывали это убийство со смертью Дженни Болливар.

В декабре 1975 года друг Виталия Хакима отправился на восток на его поиски. В его отеле отметили, что Хаким выехал за несколько недель до этого и больше не вернулся. Однако Виталий оставил сообщение для своей девушки и невольно втянул еще одну жертву в смертоносную паутину Чарльза. Шармейн Карру, гражданка Франции, была обнаружена мертвой при обстоятельствах, почти идентичных смерти Дженни. Очевидно, она проследила местонахождение Виталия до Чарльза Собраджа и начала задавать последнему слишком много вопросов. Несколько месяцев спустя, когда было проведено вскрытие, официальные лица обнаружили, что Шармейн была задушена, а не утонула, и что ее душили с такой силой, что кости на ее шее сломались.

Следующими жертвами Чарльза стали две пары. Хотя они были убиты в разное время и в разных местах, их постигла одна и та же ужасная участь от рук человека, который стал известен полиции как Змей.

Хенк Бинтанджа и его невеста Корнелия «Кокки» Хемкер были голландскими студентами, путешествующими по Юго-Восточной Азии, когда они встретили Чарльза Собхраджа в Гонконге. Он представился как Ален Дюпюи, торговец драгоценными камнями, и быстро снискал расположение двух экономных голландцев. В качестве особой услуги Чарльз продал Кокки сапфировое кольцо за 1600 долларов и пригласил их на свою «роскошную виллу» в Бангкоке. Он сказал, что должен уехать раньше них, но пришлет машину и водителя, чтобы встретить их в аэропорту.

Хенка и Коки быстро постигла та же участь, что и многих других, они загадочным образом заболели и начали выздоравливать в квартире Чарльза. Чарльз особо позаботился о голландской паре, заперев их ценности в своем сейфе вместе с их паспортами.

В ту ночь, когда Шармейн Карроу появилась в квартире Чарльза, Хенка и Коки быстро выгнали из здания, несмотря на их болезнь. Никто не стал расспрашивать Чарльза и Аджая, когда они вскоре вернулись, пахнущие бензином и покрытые с ног до головы грязью. Чарльз не предложил никаких объяснений, но Доминик и два бывших копа начали что-то подозревать.

Бангкокские газеты раструбили историю о двух туристах, которые были захвачены бандитами и убиты. Мужчина и женщина были задушены до того, как их тела были сожжены. Никаких особых отметок на телах обнаружено не было. Газеты размышляли о том, как двое обреченных любовников встретили свою судьбу в течение нескольких дней, до тех пор, пока обнаружение второй утонувшей западной женщины не вытеснило эту историю с первых полос.

Въехав в Непал по паспорту Хенка, Собрадж встретил пару странствующих жителей Запада в Катманду. Лэдди ДюПарр и Аннабелла Тремонт познакомились в Непале и быстро подружились. Лэдди приехал из Канады, чтобы подняться на Эверест, а Аннабелла была беспокойной калифорнийской девушкой, ищущей смысл своей жизни. Они проводили много времени в районе Катманду под названием «Улица фриков», где каждый мог купить что угодно, от гашиша до рубинов. Лэдди всё ждала, пока погода не прояснится, чтобы можно было подняться на Эверест, а Аннабелла просто выжидала, сама не зная чего.

Подробности того, как они встретились с Чарльзом Собхраджем в Катманду, размыты, но вскоре в поле было найдено тело мужчины, обожженное и изрезанное ножом. В то время как власти пытались опознать тело — было ясно, что это был житель Запада из-за размеров его тела — а поблизости было найдено тело второго жителя Запада, точно идентифицированного как Аннабелла. Ей нанесли несколько ударов ножом в грудь.

Полиция получила первую зацепку, когда непальская таможня сообщила, что Лэдди ДюПарр покинула страну вскоре после предполагаемого времени смерти Аннабеллы. Они предположили, что Лэдди убила свою новую подругу и как можно скорее сбежала из страны. Однако они были сбиты с толку личностью западного мужчины, который был найден поблизости.

Конечно, Лэдди ДюПарр не бежала из Непала после убийства Аннабеллы. Чарльз использовал паспорт Лэдди, чтобы улететь домой в Бангкок, где он продал некоторые драгоценности, которые Лэдди купила в Дели. Затем, используя паспорт Хенка Бинтанджи, на следующий день он вернулся в Катманду. Полиции удалось отследить последние несколько дней Лэдди и Аннабеллы, и когда они догнали Чарльза, Мари и Аджая, троице удалось обмануть их на допросе.

Находясь в Бангкоке, Чарльз сделал поразительное открытие. Доминик, Янник и Жак всё вместе обсудили и поняли, что оказались под присмотром маньяка-убийцы. Они ворвались в комнату Чарльза и нашли десятки паспортов и удостоверений личности, принадлежащих горе-туристам, которым не посчастливилось встретиться на пути Собраджа. Трое французов сбежали из квартиры Собраджа и из Таиланда, и направились домой в Париж. Перед отъездом они рассказали полиции, что происходит в многоквартирном доме.

Спасаясь от непальских властей, Чарльз и компания пересекли границу с Индией и направились в Калькутту. Они хорошо вписались в, пожалуй, самое бедное место на планете. У Чарльза не было денег, он знал, что его разыскивает непальская полиция, и мог только догадываться, что ждет его в Бангкоке. Но он верил, что он сверхчеловек и что ни один простой смертный не сможет его одолеть. У Чарльза был план. Все, что ему было нужно, это чистый паспорт и немного денег.

Он нашел и то, и другое в лице израильского ученого Авони Джейкоба, который умер в захудалом гостиничном номере в Калькутте, где его накачали наркотиками и задушили. Паспорт Джейкоба и дорожные чеки — всего около 300 долларов — пропали.

Используя паспорт Джейкоба, Чарльз привез Аджая и Мари в Сингапур. Этим троим так не везло, что Мари была вынуждена использовать паспорт француза, которого они прокатили. Чарльз заверил Мари, что ни один индийский пограничник не догадается задать вопрос, почему ей дали мужское имя, и он был прав. Чарльз всегда был прав.

Итак, он вернулся в Бангкок, где быстро накачал наркотиками и ограбил богатого американца, украв его личность. Хотя документы Авони Джейкоба все еще можно было использовать, Чарльз понял, что запасной паспорт никогда не помешает. Удача была на его стороне, несмотря на то, что полиция, вооруженная информацией от Янника и друзей, быстро привела троицу на допрос по делу об убийствах бикини. Однако это было смехотворное, половинчатое расследование. Ведь тайцы не были заинтересованы в том, чтобы разрушить свой туристический имидж,  и не стали устраивать широко разрекламированный судебный процесс.

ИСТОЧНИК

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Представьте, что вам платят примерно миллион долларов за каждый год, проведённый в тюрьме. При этом вы понимаете, что выйдете оттуда в самом расцвете сил. Вы бы согласились на такую сделку?

Пофантазируем ещё немного. Допустим, находясь за решёткой, у вас созданы поистине королевские условия. У вас есть неограниченные привилегии: гости могут приходить и уходить, когда вы захотите, у вас есть мобильный телефон, телевизор, изысканная еда и дорогое вино. Согласились бы вы провести в таких условиях 20 лет своей жизни?

Для серийного убийцы Чарльза Собраджа идея уйти на покой в Париже и заработать 15 миллионов долларов на фильме, который будет основан на его биографии, стоила того, чтобы провести более двух десятилетий в одной из самых коррумпированных индийских тюрем. Собрадж, родившийся в семье матери-вьетнамки и отца-индуса, а позже получивший гражданство Франции, превратил свой приговор за убийство в Индии в почти праздную жизнь. В то же время он уклонялся от судебного преследования за дюжину других убийств, которые должны были привести к его смертной казни.

Он был аферистом, вором драгоценностей, торговцем наркотиками и убийцей, но в то же время он жил жизнью, полной приключений и интриг, которые сделали его знаменитостью в СМИ. Он накопил достаточно денег, чтобы подкупить своих похитителей, которые предоставили ему удобства, чтобы сделать жизнь в индийской тюрьме более или менее сносной. На протяжении большей части своего заключения у него был доступ к пишущим машинкам, телевизору, холодильнику и большой библиотеке. Это не учитывая наркотиков и еды, которые он использовал, чтобы развлекать и контролировать своих сокамерников в тюрьме, условия содержания в которой, на минуточку, считаются самыми суровыми в Индии.

Еще более досадной была мысль, что в 52 года Собрадж может выйти из тюрьмы Тихар в Дели, подписать контракт на 15 миллионов долларов за описание истории своей жизни, а затем собирать с прессы более чем по 5000 долларов за интервью после того, как  он вернется на родину в Париж.

Согласитесь, довольно неплохо для человека, осужденного за одно убийство и обвиняемого в совершении еще как минимум десяти других убийств. Некоторые следователи считают, что Собрадж убил более 20 ничего не подозревающих европейских и американских туристов и паломников, отправившихся на Дальний Восток и его прилегающие территории. Некоторые приезжали туда в поисках наркотиков, а другие прибывали в поисках духовного роста. Вместо этого они наткнулись на Чарльза Собраджа и его банду убийц.

Собрадж планировал создать своего рода семейный культ, в котором он бы выступил в качестве отца, рассказывает голландский дипломат Герман Книппенберг, который годами пытался привлечь Собраджа к ответственности. Книппенберг сказал, что Собрадж хотел создать «свою собственную семью персонажей, подобных Чарльзу Мэнсону. Те, кого он убил, были людьми, которые видели его истинное лицо и пытались уйти от него».

Сегодня вы можете встретить Чарльза Собраджа, бездельничающего в парижском бистро, а за определенную плату он может даже подсесть к вам и рассказать о своей жизни.

Он легко влился в жизнь знаменитости, а основные издания готовы платить за постановочные фотографии убийцы, наслаждающегося хорошей жизнью. Как говорит сегодня его личный агент: «Нет денег, нет встречи».

Друзьям и родственникам жертв остаётся надеяться только на карму Чарльза Собраджа. Карма — это такая концепция, согласно которой коллективная сила действий выбранного человека определяет его дальнейшую судьбу.

Жестокое обращение в раннем детстве, травмы головного мозга — обычно лобных долей — и чрезвычайно безразличное или жестокое воспитание часто встречаются в прошлом многих серийных убийц. Но что заставило превратиться в психопата Чарльза Собраджа? Может ли постоянное путешествие с места на место между его родителями и последующее их отчуждение от ребёнка стать достаточным для того, чтобы довести человека до совершения серийных убийств? Это не исключено, однако недавние научные исследования психики психопатов предлагают нам другую теорию.

«Пока исследования не были сфокусированы на психопатах, можно было поверить, что плохие люди — это просто хорошие люди, ставшие таковыми из-за действих своих плохих родителей или детских травм, и при определённых действиях вы сможете убедить их снова стать хорошими», — пишет журналист Роберт Херц. «(Исследование известного криминолога Боба Хэйра показало, что некоторые люди проявляли отрицательные качества, даже если у них не было детской травмы»).

Профессор Университета Британской Колумбии Хэйр многие годы изучал психопатов, чтобы попытаться справиться с тем, что оказалось распространенным заболеванием. В течение десятилетий исследований, опросов и проведения экспериментов с некоторыми из самых известных преступников нашего общества Хэйр разработал широко используемую шкалу измерения для определения уровня «психопатии» субъекта. И те выводы, к которым он пришёл, заставляют зашевелиться волосы на затылке.

«Среди нас живут, работают и действуют сотни тысяч психопатов. Ваш начальник, ваш парень или девушка, ваша мать могут быть тем, кого Хэйр называет «субклиническим» психопатом, кем-то, кто оставляет путь разрушения и боли без единого угрызения совести. Еще более тревожным является тот факт, что на данном этапе никто — даже Боб Хэйр — не знает, что с этим делать», - пишет Роберт Херц.

Исследование Хэйра помогает объяснить поведение таких людей, как Чарльз Собрадж. В отличие от многих серийных убийц, Собрадж убивал ради экономической и личной выгоды. Ему нужны были только паспорта и документы, удостоверяющие личность его жертв, потому что это облегчало его операции по контрабанде драгоценностей и наркотиков. Собраджа не побуждало к убийству извращенное сексуальное желание, и он не получал особого удовлетворения непосредственно от самого факта убийства. Люди, которых он убивал, просто мешали ему на его пути. У них было то, чем хотел обладать Собрадж, и он просто это брал.

«Если я когда-либо убивал или отдавал приказы об убийствах, то это было исключительно из деловых соображений, просто по работе, я действовал как генерал в армии», — сказал Собрадж журналисту во время суда над ним в Индии.

Такие психопаты, как Собрадж, не способны испытывать угрызения совести. Для них фразы «я хочу тебя убить» и «я хочу тебя поцеловать» несут одинаковую эмоциональную нагрузку. Понятие страха им почти неведомо, поэтому угроза наказания никогда не будет для них сдерживающим фактором.

Диагноз психопата включает в себя подобласть поведения, которую аналитики называют «кукловодом». Этот класс состоит из таких людей, как Чарльз Собрадж, хотя именно такие убийцы, как Чарльз, составляют лишь небольшую часть кукловодов.

«Хозяин марионеток манипулирует неким человеком, чтобы добраться до кого-то другого. Этот тип более силен, потому что он скрыт», — объясняет Хэйр.

Промышленный психолог Пол Бабиак приписывает психопатам три мотивации: поиск острых ощущений, почти ненасытное желание побеждать и склонность причинять вред другим. «Они ухватятся за любую возможность, которая позволит им сделать это», — говорит он. «Если появится кто-то более подходящий, они бросят тебя и пойдут дальше».

В одном из первых столкновений Чарльза Собраджа с преступным миром он однажды объяснил своей матери, что «всегда может найти идиота, который сделает то, что хочет Чарльз». Эта фраза прозвучала, когда 10-летнего Чарльза обвинили в том, что он склонил сводного брата к ограблению владельца магазина.

Хэйр рассказывает о том, как заключенные-психопаты учат «слова, но не музыку», которую хотят слышать комиссии по условно-досрочному освобождению и общество. «Они могут повторять весь психиатрический жаргон — «Я чувствую угрызения совести», они говорят о цикле обид — но в их устах всё это – пустые слова».

Неизменными в годы становления Чарльза Собхраджа были отстранённость и второсортный статус. Он родился в семье вьетнамской продавщицы Чан Лоан Фунг и индийского бизнесмена-синдхи Собраджа Хатчанда Бхаонани, проживавшего в Сайгоне. При рождении получил имя Гурумух. Родители развелись, отец покинул семью.

Его отец не хотел иметь ничего общего с Гурмухом в детстве мальчика, но юноша крутил это в своей голове, полагая, что его отец был мифической, героической фигурой.

В конце концов его мать познакомилась с французским офицером, дислоцированным во французском Индокитае, и они поженились. Солдат, лейтенант Альфонс Дарро, был готов усыновить сына Чан Лоан Фунг, но он отказался называть мальчика именем, данным ему при рождении. Дарро был добр к Собраджу, но по мере того, как у Дарро и Чан Лоан рождались другие дети, Гурмух все больше и больше чувствовал себя чужаком в своем собственном доме. Со своей стороны, Дарро, который получил контузию во время боя и всю оставшуюся жизнь проводил в больницах, пытаясь излучить посттравматическое стрессовое расстройство, видел в Собхрадже только лишнего потребителя скудных семейных ресурсов.

Ребенок, которого пытаются избегать, в конце концов будет каким-то образом пытаться привлечь к себе внимание. Для безнадзорных детей даже негативное внимание считается более приемлемым, чем полное отсутствие внимания, и Чарльз (он взял это имя в подростковом возрасте после того, как его крестили) не стал исключением. С раннего возраста он был непослушным и уже начинал нарушать закон. Он был умным, харизматичным юношей, но в школе его оценки ухудшались, и он часто прогуливал занятия. В те редкие периоды времени, когда Чарльз появлялся в школе, он был настоящей проблемой для его учителей.

Живя в Марселе, Чарльз имел доступ к кораблям, направлявшимся на восток, в Индокитай, и он начал прятаться на них, пытаясь добраться до своего родного отца. Однако привязанность Чарльза к отцу не была вознаграждена. Несколько раз мальчику удавалось выбраться из Марселя, однако вскоре его обнаруживали в море и возвращали в порт — это были немалые затраты для матери или отца.

Чарльз метался туда-сюда между Востоком и Западом, ни в одном месте не чувствуя себя как дома. Смена обстановки, на помощь которой надеялись его родители, так и не помогла, потому что, куда бы Чарльз ни отправился он проявлял свою психопатическую личность. Он был неуправляем, и когда он достиг позднего подросткового возраста, его семья перестала пытаться выручать его из неприятностей.

Когда его арестовали за кражу со взломом в Париже и приговорили к трем годам тюремного заключения, он попал в тюрьму, отдалившись от своей семьи. Он находился в одиночестве, и никому не было дела до того, жив он или умер. Собрадж был полон решимости заставить свою семью и все общество заплатить за то, что его выбросили на окраину жизни.

Некоторые считают эту жажду мести притворством.

Его заявления о том, что его жизнь была протестом против французской правовой системы или что его любовь к Вьетнаму и Азии мотивировала его преступную карьеру, абсурдны, но как инструменты психологической манипуляции они были очень эффективны.

1963 год стал для Собраджа первым годом, проведённым за решеткой, и он быстро приспособился к жизни в тюрьме. Это было жестоко и неприятно, и такой маленький подросток-полуазиат, как Чарльз, должен был стать свежим мясом для тюремных хищников. Однако Чарльз знал карате и использовал его, чтобы защитить себя.

Тюрьма Пуасси под Парижем была ужасным местом. Она была построена в 16 веке как монастырь и превращена в тюрьму агностиками Французской революции. Высокие каменные стены отделяли заключенных от внешнего мира, а отдельные камеры были настолько малы, что использовались только для сна — днем заключенных помещали в загоны, распределяя их по группам в зависимости от их агрессивности, поведения и национальности.

«Это ужас», — цитирует слова Собраджа его биограф Томас Томпсон. «Человек входит в это место, и мурашки проходят по коже, будто вы спускаетесь в подвал. Каждая секунда, что я нахожусь внутри, вызывает у меня отторжение».

Поведение Собраджа в тюрьме указывало на его будущее. Заключенным запрещалось держать в камерах книги, но только не Чарльзу. Нарушения, которые повлекли бы за собой суровые наказания, не применялись к Собраджу, и он изображал себя настолько жалким, что привлек особое внимание одного из добровольцев, посещавших заключенных. Этот человек, Феликс д'Эсконь, был богатым молодым человеком, который каждую неделю приезжал в Пуасси, чтобы помочь заключенным с письмами, решить простые юридические вопросы и обеспечить банальное дружеское общение. Чарльз быстро привязался к Феликсу, к которому относился как к спасителю и образцу для подражания.

Мужчины подружились, когда Чарльз находился в тюрьме, и Феликс даже пытался примирить отца и сына, а также Чарльза с его матерью. Однако ни чем хорошим эти попытки не увенчались. Он предоставил Чарльзу материалы для чтения, эмоциональную стабильность и поддержку, пока молодой человек маялся от безделья в заключении.

После условно-досрочного освобождения Собрадж переехал к своему другу Феликсу и возобновил свой преступный образ жизни, но на этот раз он был гораздо более искусным и осторожным. Он соединил два очень разных мира. В мире Феликса д’Эсконья было много работы и служения, а также общение с лучшими парижскими семьями. Другой мир был более темным и зловещим местом, где Чарльз Собрадж чувствовал себя как дома, — это был парижский преступный мир.

Собственное саморазрушительное поведение Чарльза способствовало его возвращению в тюрьму в ту же ночь, когда он сделал предложение своей невесте. Он угнал машину и отвез женщину по имени Шанталь в гламурное казино. Безумная, почти бешеная ставка заставила его потерять тысячи взятых взаймы франков, в чем он винил Шанталь, которая откладывала его просьбы выйти за него замуж. Позже, с Шанталь, белой от страха рядом с ним, он мчался домой с головокружительной скоростью, пока Шанталь не согласилась стать его невестой.

Именно в это время он заметил фараонов в патрульной машине позади них, которая завывала сиреной и мигала им фарами. Он попытался уйти от полиции, но не справился с управлением на мокром от дождя повороте и разбил машину. Он был арестован и отправлен обратно в Пуасси на восемь месяцев за сопротивление полиции на и угон машины.

Во время вынесения приговора Феликс написал судье ходатайство, в котором рекомендовал, чтобы обязательное психологическое консультирование было частью любого приговора. Он объяснил свою просьбу перечислением некоторых поступков Собраджа.

«Он на 100% использует слабости окружающих», — сообщает Томпсон слова, которые Феликс написал судье. «Может в нём где-то и теплится совесть, но она используется очень расчётливо. Он очень импульсивный и агрессивный».

Шанталь была молодой парижанкой, которая проживала со своими родителями, когда на вечеринке она познакомилась с Чарльзом Собраджем. Она сразу же увлеклась эрудированным, состоятельным молодым человеком, который рассказал ей о своих приключениях на Востоке и в Дакаре, а также о своей фиктивной богатой семье в Сайгоне.

Он говорил как поэт и ухаживал за юной Шанталь, несмотря на первоначальное неодобрение нового кавалера их дочери со стороны родителей. Ее отец, традиционный французский католик, ни за что не позволил бы своей дочери выйти замуж за вьетнамца-полукровку, независимо от того, насколько богатой, по его словам, была его семья во Вьетнаме. Но Шанталь была поражена стрелой Амура в самое сердце, и когда Собраджа отправили обратно в тюрьму еще на восемь месяцев, она поддержала его, поклявшись в целомудрии и рассказав своим друзьям и коллегам, что ее парня призвали в армию.

От рождения неспособный видеть в себе недостатки, Чарльз обвинил мир в своем последнем столкновении с законом. Он тихо отсидел свой срок, но в серии писем к Феликсу отрицал ответственность за свои действия.

К тому времени, когда он был освобожден восемь месяцев спустя, Собрадж накопил довольно хорошие сбережения с помощью серии афер. Деньги сделали родителей Шанталь немного более сговорчивыми, чтобы их дочь вышла замуж за Чарльза, и они поженились, устроив обычную светскую церемонию, на которой присутствовали представители обеих семей.

Вскоре после этого Шанталь сообщила, что беременна. В то же время Чарльз решил покинуть Европу и отправиться на Восток, прежде чем вовсю влиться в жизнь мошенников и аферистов. Он рассылал фальшивые чеки по всей Франции, и это был лишь вопрос времени, когда полиция осознала, что общей причиной череды краж со взломом в богатых домах было то, что Чарльз Собрадж недавно побывал в этих домах.

Спросив Феликса, вновь вошедшего в его жизнь, можно ли ему одолжить машину на день или два, Чарльз погрузил в неё свои незначительные пожитки и беременную жену и покинул Францию. Пара пробиралась через всю Восточную Европу, прикрываясь фальшивыми документами, грабя людей, которые подружились с ними, и оставляя за собой шлейф преступлений и жертв. К тому времени, когда они добрались до Стамбула на украденном у Феликса автомобиле марки MG, власти уже навещали их друзей в Париже в поисках пары. В Бомбее Шанталь родила девочку.

Шарль и Шанталь интегрировались во французское общество экспатриантов на Индийском субконтиненте. Экспатриация — это временное или постоянное выдворение человека за пределы страны, обычно сопряжённое с лишением гражданства. Чарльза, как очень представительного и умного психопата, быстро приняли некоторые из самых высокопоставленных французских граждан в Индии, а Шанталь, привлекательную и милую молодую женщину с очаровательным ребенком, также приветствовали на женских чаепитиях и вечеринках.

В начале их брака Шанталь все еще пребывала в блаженном неведении о тёмных делах своего мужа. Он говорил с ней о своих «делах», и она не раз выступала невольной участницей его махинаций, но в течение нескольких месяцев он успешно действовал, не привлекая к себе внимания полиции.

В течение большей части 1970-х годов Собрадж проводил брокерские операции по продаже угнанных автомобилей, приобретая труднодоступные американские и европейские автомобили для тоскующих по дому французов и богатых индийцев, страстно любящих западные автомобили.

Чарльз либо сам угонял машины, либо сгонял уже угнанные машины в Пакистане или Иране, а затем переправлял их через границу в Индию, обильно смазывая деньгами руки жадным индийским пограничникам, которые были готовы не обращать внимания на отсутствие таможенных документов. Он получит законное право собственности на автомобили, сдав их как украденные и выкупив обратно на аукционе. Затем он продавал их благодарным друзьям, выручая для себя огромную прибыль.

Из-за своего бизнеса он был в разъездах большую часть 1970 и 1971 годов, в результате чего одинокая и тоскующая по дому Шанталь в Бомбее часто задавалась вопросом, куда постоянно пропадает Чарльз. Чтобы задобрить ее, он привез ей неизвестно откуда невиданной красоты украшения.

ИСТОЧНИК

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...