В предыдущей части я рассказывал вам про то, как наша группа нашла и подняла на поверхность много погибших. Среди этих людей была одна женщина, которая заслуживает отдельного повествования. Про себя мы назвали её «тётушка».

Тётушке было лет за пятьдесят, хотя, находясь столько времени в воде, возраст стирается, и можно легко ошибиться. Да и не рассматривали мы её особо. У нас была другая задача и теперь мы думали, как её выполнить.  Дело в том, что ещё при жизни тётушка была очень тучной. А сейчас перед нами лежала раздутая от воды до невероятных размеров абсолютно голая от той же воды, скользкая от масел, источающая не самые приятные запахи, женщина. Её мы оставили напоследок. После того как при помощи коллег из других отрядов наверх были подняты все погибшие, мы взялись за неё.

Пока мы «буксировали» её по воде, вес женщины особо не чувствовался. Но стоило нам извлечь тело из воды, как наши спины натужно завыли. Четыре здоровых, физически развитых мужика скрипели и пыхтели, как заржавелые старые паровозы. Мы смогли поднять её только на один пролёт, а эти одиннадцать ступеней показались нам бесконечными. Да и вес тётушки вырос килограмм до двухсот, наверное. На площадке мы просто рухнули возле неё.

Олегыч снова отправился за помощью, но то ли он никого не нашёл, то ли все были заняты, в общем вернулся он назад с двумя трупными мешками и бухтой верёвки.

- Так, мужики, пакуем, мотаем и поднимаем. Пока сами, потом нам помогут.

«Трупник» был из плотного, чёрного полиэтилена, на молнии, с вклеенными ручками по бокам. Хороший «трупник», добротный. Но и он не справился с поставленной задачей. Женщина была большая, вся испачканная скользкой жижей. Когда её берёшь руками, она начинает выскальзывать. Ты всё время стараешься перехватить, но всё без толку - она выскальзывает, падает, бьётся о бетон. Поэтому мешок был необходим. К тому же она была голой, а это уже просто неэтично.

И вот он, мешок. Большой и крепкий. Лежит, раскрыв свою чёрную пасть, ждёт страшную добычу. Поднатужившись, берём мы тётушку за руки и ноги, и, поднимая не высоко, укладываем в мешок. Положили, поправили торчащие в разные стороны конечности, и начали застёгивать. Застёжка двойная, сверху и снизу. С трудом застегнулся мешок. Немного в ногах, немного у головы, а вот начиная от груди и от середины бёдер не сходится. Мелковата «кольчужка» оказалась.

Взялись за боковые ручки, подняли, понесли. Ручки скользкие уже от наших перчаток, но всё равно легче нести, несмотря на вес.

Прошли так пару - тройку лестниц, и тут…

Мешок с треском рвётся. Обычно ты как-то чувствуешь, что вот-вот порвётся, а тут херак  - и всё. Оторвалось несколько ручек, разошлась «молния», расползся клееный шов. И тело просто выскользнуло из мешка. Бляяяяя! В этот момент на лестничной площадке открылась дверь, и оттуда появился журналист с фотоаппаратом. Хорошо, хоть Борис был рядом с дверью, и как только пронырливый журналюга приложился к видоискателю аппарата, он вытолкнул его за дверь, и захлопнув её, припёр какой-то железкой.

Вы спросите, мол, почему нельзя снимать, свобода СМИ и т.д. А я вам так скажу -  не самый пригодный для съёмок момент. Стоят четверо измочаленных спасателей вокруг обнажённого женского трупа и не знают, что делать. А увидят потом это фото близкие погибшей, прочитают, какой-нибудь идиотский комментарий - и каково им будет? Что подумают люди? Нет, нельзя снимать. Не сейчас.

Развернули мы второй мешок. Упаковали в него первый с телом, обмотали верёвкой, как паутиной. Сделали из неё же две петли. Одну у головы, вторую в ногах. Впряглись как кони - тяжеловозы. Двое впереди, двое сзади. И потащили её наверх. На воздух.

Помню, когда к нам подошла подмога, ноги уже не слушались, спины гудели, в голове бухало сердце, норовя выскочить через уши. Подскочили мужики, подхватили за лямки. И вот так, ввосьмером мы и вышли в холл машзала, передали тело следакам.

Из книги Давида Силича (@TulenSpas) "Записки спасателя"