Представляю читателям лучшие, на мой взгляд, рубаи великого персидского поэта Омара Хайяма в переводах наших замечательных поэтов-переводчиков О. Румера и Г. Плисецкого. А также на примере двух разных переводов ими одного рубаи хочу показать, как сильно может отличаться при этом его восприятие.
Лепящий черепа таинственный гончар
Особый проявил к сему искусству дар:
На скатерть бытия он опрокинул чашу
И в ней пылающий зажёг страстей пожар.
Один Телец висит высоко в небесах,
Другой своим крестцом поддерживает прах.
А между этими Тельцами, посмотрите,
Какое множество ослов пасёт Аллах!
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало.
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
Кумир мой, горшая из горьких неудач,
Сам ввергнут, но не мной, в любовный жар и плач.
Увы, надеяться могу ль на исцеленье,
Коль тяжко занемог единственный мой врач.
Запрет вина – закон, считающийся с тем,
Кем пьётся, и когда, и много ли, и с кем.
Когда соблюдены все эти оговорки,
Пить – признак мудрости, а не порок совсем.
Переводы Германа Плисецкого
Я – школяр в этот лучшем из лучших миров.
Труд мой тяжек: учитель уж больно суров!
До седин я у жизни хожу в подмастерьях,
Всё ещё не зачислен в разряд мастеров…
Тот, кто следует разуму, - доит быка,
Умник будет в убытке наверняка!
В наше время доходней валять дурака,
Ибо разум сегодня в цене чеснока.
Ты не верь измышленьям непьющих тихонь,
Будто пьяниц в аду ожидает огонь.
Если место в аду для влюблённых и пьяных,
Рай окажется завтра пустым, как ладонь!
Благородство и подлость, отвага и страх –
Всё с рожденья заложено в наших телах.
Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже,
Мы такие, какими нас сделал Аллах!
«Ад и рай в небесах» - утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай – не круги во дворце мирозданья,
Ад и рай – это две половинки души.
Не моли о любви, безнадежно любя.
Не ходи под окном у любимой, скорбя.
Словно нищие дервиши, будь независим –
Может статься, тогда и полюбят тебя.
А теперь предлагаю сравнить перевод одного из моих самых любимых рубаи, сделанный двумя этими переводчиками:
Ты, книга юности, дочитана, увы!
Часы веселия, навек умчались вы!
О, птица – молодость, ты быстро улетела,
Ища светлей луга́ и зеленей листвы.
Книга жизни моей перелистана, жаль!
От любви, от веселья осталась печаль.
Юность – птица, не помню, когда прилетела,
И когда унеслась, легкокрылая, вдаль!
Думаю, не ошибусь, если предположу, что абсолютному большинству читателей больше понравился перевод Г. Плисецкого.
