srg8

Действующие лица: Майна, ночной кровопийца, муж Майны, сосед.

Пролог.
Она любила открывать в цветущий сад
Окно, чтоб на ночь воздыхать приятный запах.
Любил он вместе с ветром в спальню проникать,
Бесшумно двигаясь на мягких, чёрных лапах...

Майна.
(Открывает окно перед сном)
Какая ночь! Как воздух чист!
Как светят ясно в небе звёзды,
И Млечный Путь так серебрист,
О, грациозно! Грандиозно!

Пускай вольётся лунный свет в мои покои,
Прозрачной шалью снов накрыв мою кровать,
И разольёт томленье сладостной рекою,
По телу негой проскользнув. Я буду спать...
(Ложится и закрывает глаза)

Ночной кровопийца.
Я вижу свет в окне открытом,
Где кружат в танце мотыльки.
Дай загляну котом двуликим,
Развею сердце от тоски.
(Запрыгивает кошкой в окно)
О, Боже! Что же здесь я вижу?!
Прекрасна дева, молода,
Вкуснее, чем "Огни Парижа",
Блестит румянцем, как звезда.
(Перевоплощается в вампира, склонившись над спящей девушкой)
В ней кровь смешалась с молоком.
Резцами в шейку грех не впиться!
Мечтать не смел я о таком
Блаженстве, что в гробу лишь снится!
(Впивается клыками в шею и сосёт кровь)

Майна.
(Просыпается, но никого не видит перед собой, а только слышит мяуканье кота за окном)
Какой чудесный, дивный сон!
Казалось, что в меня влюблён
Богатый граф... А я была прекрасной леди.
Но почему же граф из сна был очень бледен?

Муж Майны.
(Вернулся домой поздно ночью с работы)
О, дорогая, я спешил к тебе сегодня,
Подобно бабочке, летящей слепо к свету.
И ради радости твоей у сада Отнял
Цветы, что взор твой умиляют ярким цветом.

О, дорогая, отзовись! Ты здесь? Ты дома?
Неужто спишь уже глубОко и не ждёшь,
Когда мелькнёт в окошке облик мой знакомый?
Навстречу мне с улыбкой тёплой не идёшь...
(Заходит в спальню и видит Майну, сидящую на кровати. Её лицо закрывают густые локоны)
Не узнаю тебя, родная, в чём же дело?
Ты так тиха, я слышу лишь сверчка в углу.
Ужель меня ты просто видеть не хотела?
И чьи следы сапог я вижу на полу?

Майна.
(Поднимает красные глаза, наполненные лихорадочным блеском)
Глупец! Ты явно ничего не понимаешь.
Сегодня ночью стала я совсем другой.

Муж.
О, дорогая, ты больна! Ты вся пылаешь!

Майна.
Я жажду кровушки напиться, дорогой!
(Обнажает острые зубы)

Муж.
(Снимает нательный крест, читает молитву, бежит за чесноком на кухню, отламывает у табуретки ножку, сделанную из осины)
Ты стала чудищем! Прости меня, Всевышний...
Великий демон вторгся в плоть, затмив твой ум.
Теперь твой дом - сосновый гроб, а сверху - крышка,
Вампирша хищная во власти грязных дум!
(После непродолжительной борьбы всаживает Майне в грудину осину)
Прощай, любовь моя, ступай в огонь навеки...
Приговорил уже я вовсе не тебя,
А зверя лютого без сердца человека
Отправил в ад, как топором с плеча рубя!
(Муж плачет, выходит во двор, садится на скамью возле яблони)

Проходит некоторое время...

Сосед.
(Случайно шагал мимо и решил поздороваться)
Привет, сосед! Чем ты томим, скажи на милость?
Я слышал крики в поздний час в избе твоей.

Муж.
Привет, соседушка! С женою приключился
Кошмар... Всего лишь страшный сон приснился ей.

Сосед.
Ну что ж... Бывает. Я пойду, коль всё в порядке.

Муж.
Сосед, любезнейший, прошу... Поторопись...
Я пошутил, жена мертва, как клоп под пяткой!
А ты беги скорей по грядкам без оглядки,
Коль дорога тебе твоя людская жизнь!
(У мужа начинают вырастать клыки, и через мгновение он превращается в вампира, бросается на недоумевающего соседа, вгрызается ему в шею...)

Эпилог.
Дабы сон ваш был спокоен,
Закрывайте в ночь окно,
Помолившись пред иконой,
Чтоб не вторглось в дом... оно!

Каждый Новый год похож на другие: елка, застолье, песни, пляски... Страна веселилась и в ночь на 1 января 1995 года. Неудивительно, что в разгар праздничного гулянья никто не обратил внимание на экстренный выпуск телевизионных новоcтей из района боевых действий. А в это время в разрушенном чеченском городе под обломками домов уже лежали не десятки - сотни мертвых ребят... И страшно не то, что трагическая весть о штурме президентского дворца в Грозном не долетела до российского народа. Страшно и странно другое: ни одному человеку, облеченному властью, не пришло в голову прервать праздник, крикнуть: "Люди, остановитесь!!!"
На той бойне смерть сняла богатый урожай. До сих пор сотни солдат, погибших при штурме Грозного, числятся в списках пропавших без вести. А ведь с той трагедии прошло ровно восемь лет...
Символическая могилка в собственном огороде
Александр Воронцов оказался в Чечне случайно. Второго января его неожиданно перевели из Нижегородской дивизии в Таманскую. После штурма Грозного в ночь на первое января российским властям надо было покрывать потери новыми жертвами...
Третьего числа Саша прибыл в Грозный. Он даже не успел познакомиться со своими сослуживцами: через два часа его бросили на линию огня. Именно по этой причине родители Саши еще долгое время ничего не смогут узнать о судьбе сына. Тело рядового Воронцова спустя много лет похоронят на безымянном кладбище, а фотографии останков молодого бойца больше шести лет будут храниться в 124-й лаборатории под 117-м номером.
...Отец Александра, Станислав Александрович, начал розыски сына спустя несколько месяцев после его гибели.
- Саша не любил писать письма: две строчки за полгода черканет - и то хорошо. Поэтому мы с женой терпеливо ждали весточек. Тем более мы не знали, что сына направили в Чечню, - рассказывает старший Воронцов. - Помню, по телевизору каждый день передавали сюжеты из Грозного. Мы тогда облегченно вздыхали. "Слава богу, - думали, - что Сашку удалось пристроить в Нижний Новгород..."
Спустя три месяца Станислав Александрович отправился на главпочтамт - позвонить в часть, куда отправили служить Сашку, пожурить его: мол, пусть хоть строчку напишет матери...
- Второго января ваш сын направлен в Грозный, о его дальнейшей судьбе нам ничего не известно, - раздалось на том конце провода.
"Вот мерзавец, совсем с ума сошел: в Чечне воюет, а родители - ни сном ни духом! Ну, вернись только домой - не посмотрю, что совершеннолетний, возьму ремень и... - крепился он перед телефонистками. Вдруг замолчал. Облокотился на стойку. - Только вернись, родненький, только вернись, Богом прошу, не оставляй нас!.." - не сдержался он и выбежал на улицу.
В тот день Станислав Александрович вернулся домой под вечер. "У соседа засиделся", - успокоил он жену. На самом деле Воронцов искал деньги. Обошел всех родных, знакомых, друзей... Знал, что потребуется их немало.
- А потом начались бесконечные поиски сына - по военным госпиталям, моргам... Вся пенсия уходила на телефонные переговоры. Обнадежили только однажды, в приемной Министерства обороны.
Обещали ответ дать в течение месяца. Так я все это время жил как в аду, - продолжает Воронцов. - По истечении указанного срока мне ответили: "В округе такого не числится". И все.
Еще через несколько дней в дом Воронцовых пришла телеграмма: "Ваш сын лежит в ростовском госпитале". Ехать в Ростов старикам было не на что. Пришлось снять со сберкнижки все последние накопленные деньги...
В госпитале Воронцов-старший обошел все палаты. Особое внимание уделял раненым с ампутированными конечностями. "Вдруг сынок стесняется в таком виде показаться... - надеялся старик. Но среди них Саши не оказалось.
Через полгода Станислав Александрович понял, что сына среди живых нет. Надо искать среди мертвых... Тогда он обратился за помощью к начальнику 124-й лаборатории Владимиру Щербакову.
- На протяжении двух недель я ежедневно просматривал десятки видеозаписей с изувеченными телами. У меня была только одна зацепка. Сашка в детстве сломал левую ногу. У "тела №117" рентген обнаружил перелом... Я поехал на территорию госпиталя, где хранились неопознанные тела. Кинулся к "своему". А там, вместо целого трупа, - обугленные пол-лица и кусок груди. Внутренностей не было. Говорят, крысы съели... Я не признал в погибшем мальчике своего сына. Эксперты произвели вскрытие. У "117-го" оказался свежий перелом.
Поиски сына Станислав Александрович продолжил в Грозном. Он договорился с работниками пункта приема и отправки погибших (ПППО), что осенью 1995 года вылетят с бригадой специалистов в Чечню.
- Я никогда не забуду этот военный аэродром, заваленный трупами. На вертолетной площадке лежали огромные рулоны фольги, куда заворачивали тела... - вспоминает Воронцов. - А еще я помню двух женщин лет семидесяти. Они работали на транспортировке трупов: останки заворачивали в фольгу и помогали загружать. Одна из них потеряла на войне мужа. С тех пор она каждый месяц ездила в Чечню и самостоятельно искала погибших российских солдат. Она доставала трупы из колодцев, канализационных люков, своими руками откапывала могилы, на себе таскала погибших до ближайшего населенного пункта... Вторая, потеряв единственного сына, продала дом в Дагестане, а на вырученные деньги помогала нашим солдатам едой, одеждой...
Из Чечни Станислав Александрович уехал ни с чем. Оставшиеся деньги он потратил на поездку в Кабардино-Балкарию, город Прохладный, куда вывели Сашину часть. Но и дальнейшие поиски не принесли результата.