ivanPetrovich

***
Жнец быстро подобрался ко входу в тоннель, ведущий в подземную лабораторию. Принятый препарат пока работал исправно, он не ощущал сильного дискомфорта, лишь небольшой шум в ушах. Возле металлической двери с кодовым замком лежало два тела, облачённые в общевойсковой защитный костюм, противогаз и вдобавок свинцовый фартук. Они пытались добраться до лаборатории напрямик, пробить ворота кувалдами. Идея оказалась безуспешна. Тела лежали в неестественных позах. Очевидно было, что перед смертью они испытывали страдания. Один из бойцов видимо успел снять с себя противогаз перед смертью. Из его уха струилась тонкая красная линия. Глаза были выпучены, кожа вокруг них покрыта мелкими багровыми точками, а сами глазные яблоки были налиты кровью, так что не было видно белков.
«Ужасная смерть»- подумал Жнец и отвернулся. Набрал на терминале код доступа 2311. Замок гулко щёлкнул и тяжёлая металлическая дверь поддалась. Взору открылся узкий тоннель, по стенам и потолку, которого тянулись толстые, гудящие кабели. Освещение из- за аварийной ситуации отключилось, мигала лишь красная лампочка на потолке где то на пол пути. Пришлось наклониться, потолок был довольно низкий. Где то посередине, когда уже можно было различить в красном свете аварийной лампы дверь выхода, подкосились ноги. Жнец ощутил сильное головокружение и слабость. На несколько секунд оперся рукой о стену, затем продолжил путь. Чем ближе он подходил к выходу, тем сильнее становился назойливый шум в ушах. Сперва он напоминал писк, теперь же его можно было сравнить с морским штормом. Сильная рука толкнула дверь. Тело тут же бросило в жар, во рту пересохло, к горлу подступила тошнота. Шаги давались все труднее, но ясность сознания пока сохранялась. Нужную дверь обнаружить было легко. Сверху гордо висела табличка «Лаборатория Шквал. Посторонним вход строго воспрещён».
Движения рук замедлились, пальцы шныряли по дну кармана в поисках ключа. Наконец он был в замочной скважине. Жнец сделал глубокий вдох и отпер засов. Перед глазами волнами пошла рябь, но несмотря на это,открывшуюся взору жуткую картину было видно прекрасно. На полу распластавшись лежал человек в изодранном пиджаке и брюках. Лица его было не распознать, если это месиво можно было назвать лицом. Уши, нос, губы, веки, все было отгрызено. Пустые красные глазницы направлены в потолок. На горле глубокие следы клыков, местами сильными челюстями вырваны куски плоти. Пальцы на руках и ногах отсутствовали. Повсюду на полу были кровавые собачьи следы. Сами же животные, сбившись в кучу, неподвижные и бездыханные лежали друг на друге в дальнем углу помещения. Каждое новое движение отзывалось тупой мышечной болью, каждый вдох обжигал грудь. Ощущалось сильное напряжение глаз, они слезились и лезли из орбит. Язык присох к нёбу. Хотелось вырвать, но и на это не хватало сил.
«Ещё немного». Мысленно повторял себе жнец, стараясь перекрыть пульсирующий шум в ушах.- «Вот пультовая, а за ней рубильник. Так не кстати лежит это тело».
Жнец сделал ещё один шаг и поскользнувшись на кровавой луже, распластался на полу. На миг ему показалось, что он провалился в бассейн с холодной водой, но бешенный, пульсирующий до боли шум в ушах, вернул его обратно в ужасную реальность. Кое-как поднялся на локтях и пополз, не в силах встать на ноги. Глазами различить что- то было уже невозможно, вспышки и мерцания на фоне черноты заполнили все поля зрения. Рукой Жнец нащупал край стола и собрав все оставшиеся силы приподнялся. Тело взмокло,его било крупной дрожью а из ощущений осталась только боль. Будто тысячи игл одновременно вонзаются в тело. Вслепую Жнец начал искать на пульте рубильник. И наконец нашёл длинный выпирающий рычаг. Дёрнул вниз и страдания прекратились. Все тело размякло, будто состояло из слизи и безвольно рухнуло на пол. Последнее, что возникло в чёрной пустоте затухающего сознания это спокойный мягкий женский голос- «не получилось нового мира тут, может получится в другом, спи».
***
Декабрь выдался на редкость холодным и снежным. Автомобиль профессора Свешникова увяз в сугробе, а это означало, что оставшийся путь придётся пройти пешком. Он надел бобровую шапку, запахнул пальто и вышел в морозный вечер. Его «Волга» кремового цвета намертво закопалась в сугробе.
« Ну что ж теперь, обратно, кто нибудь толкнёт». До Электроуглинского психоневрологического диспансера оставалось метров пятьдесят, но пройти их предстояло по сугробам, дорожки сегодня никто не почистил.
Бледный электрический свет ртутных ламп струился из зарешеченных окон. Наум Петрович добирался сюда целый день. Утром ему сообщили радостную новость- Гена пришёл в себя после трехнедельной комы.
Профессор ввалился в регистратуру, морозный и припорошенный снегом. Гардеробщица и регистратор тут же нарекли его Дедом Морозом.
- В какой палате Сидоров сейчас?- тут же спросил он немолодую полную женщину за стойкой.
- В шестой, но вы дождитесь лучше доктора. А вот кстати и она. Добрый вечер, Мария Сергеевна!
Наум Петрович сердечно поприветствовал лечащего врача Гены и узнал о его здоровье. К сожалению, не все было так радостно как хотелось.
- Пациент угрюм, апатичен, тревожен. Имеет место невроз, навязчивые мысли. Один раз отмечались судороги, но сейчас купированы медикаментозно.
- К нему можно?
- Не желательно, конечно, но вам думаю можно. Кстати, названивала девушка, очень много раз, якобы у неё информация о том, что Геннадий Кучеров жив и проходит лечение у нас.
- Не могу вам точно сказать, что это за девушка, Марья Сергеевна, но догадываюсь. Насколько я знаю, жена Гены погибла. Я очень много потратил сил и задействовал кучу знакомств, чтобы тут его спрятать под чужой фамилией. Так что мне ли об этом болтать.
- Я прекрасно все понимаю- строго сказала доктор. Мы тем более информацию о пациентах не предоставляем третьим лицам.
- Геннадий Кучеров официально бросился под поезд, на этом точка. Сергей Сидров же у нас под надежной защитой и опекой
- Все так, Наум Петрович, все верно, не нервничайте.
Она остановила раскрасневшегося мужчину у шестой палаты.
- Взгляните.
Профессор заглянул в маленькое квадратное окошко в верхней части двери.
В палате было две белые кушетки, письменный столик, настольная лампа и блокнот с карандашом. В углу ютился крошечный умывальник. Гена сидел на одной из кушеток, глядя на свои ладони. Взъерошенный, похудевший с чёрными синяками под глазами.
- Карандаш то не опасно ему? Тревожно спросил Свешников.
- Нет, он не буйный, сам попросил, нарисовать что то хотел- спокойно ответила Мария Сергеевна.
- Зачем он смотрит на свои руки?
- Весь день сегодня их разглядывает, в чем причина не говорит. Вы будете заходить? А то нам скоро закрываться уже.
- Да-да, конечно.
- На всякий случай напомню правила. Спиной к больному не поворачиваемся. На пути к выходу препятствий не создаём. В глаза долго не смотрим. Яркого ничего на вас нет. Заходите.
Наум Петрович прошёл в палату. Гена резко перевёл на него взгляд. Затем снова уставился на руки.
- Наум Петрович, как я рад вас видеть, вы даже не представляете!- ровным тоном проговорил Гена.
Профессор присел на кушетку напротив.
- Гена… ты три недели провёл без сознания, дорогой.
- Наум Петрович, я ничего не могу понять. Почему так?- Гена вытянул руки и показал гостю свои ладони. На правой был свежий рубец в самой середине, левая ладонь чистая.
- Как «так» Геночка?- сочувственно произнёс профессор.
Лицо Гены исказилось в гримасе, но Наум Петрович понял, что Кучеров попытался улыбнуться.
- Загадка. Я плохо помню что произошло. Расскажите мне что нибудь, а то эти врачи только ходят, головой кивают.- речь Гены была странная, будто безэмоциональная, собеседнику стало жутковато.
- Случилась авария на радиоцентре. Подробности этой аварии держатся в тайне. Все, кто чего то знал под подпиской о неразглашении…
- Или поставлены к стенке и теперь удобряют лесную почву.
У седого профессора мурашки пробежали по спине.
- Я их всех слышу, а они слышат меня, обвиняют во всем, обещают добраться до меня. Дмитрия Шишигина нашли?
- Да, он погиб.
- Кто бы сомневался.- Гена вновь уставился на свою левую ладонь, никакого следа от ранения он найти на ней не мог, как ни пытался.- Что с ним случилось?
- Спрыгнул с вышки. Его еле опознали. Но я не за этим пришёл. Доктор запретила тебе рассказывать все сразу, чтобы не перевозбуждать. Я просто заехал посмотреть, что ты в порядке.
- Как я тут оказался? Почему санитарки меня называют Серёжей?
- Тебя нашли в подземной лаборатории. Без сознания, еле живого. Больше ничего не могу пока сказать.
Кучеров закрыл глаза и до боли прикусил губу.
- Наум Петрович, вам знаком этот знак?- Гена показал свой блокнот. Он был исписан одним и тем же символом, повторенным множество раз. Окольцованная буква «Ж»


- Нет, вижу в первый раз. Что это значит?
- Мне кажется вы темните, уж вы то точно про «Рубеж» слышали.
Кучеров положил блокнот на столик и вывел ещё один символ, бубня себе под нос. « Ничего, Жнец скоро явится, вытащит меня отсюда, ничего…»
- Гена? - попытался позвать ученика Свешников, но Кучеров увлекся рисованием одной и той же непонятной буквы.
Тогда Наум Петрович поднялся и тихо покинул шестую палату.
Доктор закрыла палату на замок.
- Что скажете?
- Ему нужно время, он получил большую травмирующую дозу, я удивлён, что он выжил. Твердит всякие небылицы.- грустно произнёс Свешников.
- Мы сделаем все возможное.
Вдруг в регистратуре раздался шум, послышались крики. Врач и учёный поспешили узнать в чем дело.
У стойки бушевала Нина.
- Я точно знаю что он здесь, у вас. Точно знаю! Хватит меня обманывать! Сейчас все тут разворочу.
- Девушка, прекратите, я вызываю милицию!- визжала толстая регистраторша.
Тогда Нина подошла, подняла телефонный аппарат и со всей силы швырнула его об пол, так что тот разлетелся на мелкие детали.
- Вызывай теперь, Коза!
- Зачем вы грубите и устраиваете погром? Вы, я так понимаю, Нина Столярова?- мягко спросил Наум Петрович- мы можем поговорить в сторонке?
Свешников увёл Нину и полчаса с ней беседовал. Когда они вышли, девушка была вся в слезах, но спокойная, даже скорее грустная. Пожилой мужчина помог ей одеться, взял под руку и повёл к выходу.
- Мы просим прощения и больше вас не побеспокоим, до свидания.
Они вдвоём вышли на мороз. Чёрное небо усыпали яркие звёзды, изо рта клубами валил пар.
- Если они его найдут, то убьют? - тревожно спросила Нина?
- Не знаю, милая, но лучше бы не находили. Смиритесь. Нужно время, возможно много времени.
- Это ваша «Волга» там застряла? Сейчас найдём кто поможет и по дороге вы мне все подробно расскажете.
- Ну, видимо другого варианта у меня нет, вы девушка ,я смотрю, отчаянная…

Гена сидел на кушетке в тёплой палате у настольной лампы. Взглядом провожал две фигуры. Грузную мужскую в бобровой шапке и до боли знакомую женскую. Нину Кучеров так и не узнал. Он был уверен, что она сейчас где то далеко, в безопасном месте. По просьбе профессора больше Нина туда никогда не приезжала. Наум Петрович заглядывал сначала регулярно и помогал восстановить цепочку событий, но Гену все больше интересовал его блокнот и непонятный гостю «Рубеж». Затем его визиты стали реже. Наконец и вовсе прекратились, когда профессор серьезно заболел и вскоре умер.
Бесконечными долгими вечерами, сидя у настольной лампы, Геннадий Иванович смотрел в окно, надеясь увидеть там однажды высокую фигуру в плаще и широкополой шляпе.

P.S.
Радиотехнический факультет МФТИ им. Баумана. Наши дни.

После лекции радиофизике толпа студентов лавиной повалила из аудитории. Двое молодых людей задержались и подошли с вопросом к лектору.
- Скажите, я слышал несколько раз, что частоты, на которых работают военные, называли Кучеровскими. Кто такой Кучеров? В интернете ни слова про это.
- Так называл эти частоты наш почетный заведующий кафедры Свешников Наум Петрович, царствие ему Небесное, и потом несколько его учеников. Честно, не знаю почему. На самом деле выражение не корректное. Современное название этих частот 5G.
Студенты ушли довольные ответом, а преподаватель остался встревожен вопросом. Ведь эту историю он хорошо знал.