Однажды моя подруга подобрала на улице бездомного кота. Не, не так. Боевого, пожившего, матёрого котяру, чья морда была в шрамах от сражений, а душа сурового вояки не знала слов любви. Я уж не знаю, чего она нашла такого прекрасного в его грязно-серой туше, но она притащила это чудо домой и решила его любить и холить. Чудо, проведшее всю жизнь на улице, степени обрушившего на него счастья не осознало, забившись под полку на балконе, завывая и фыркая оттуда, и светя зелеными фонарями, освещавшими и старые лыжи, валявшиеся на балконе со времен Колчака и покорения Крыма. Выходить кот отказывался и пытался кинуться на всех приближавшихся.
Это мне и поведала мама моей подруги (подругу зовут Кира) по телефону, и попросила меня прийти и помочь убедить Киру вышвырнуть эту тварь из глубин ада, которая ни дружить ни общаться не желала.
Я пришла и оценила масштаб трагедии. Кот, под полкой, издающий звуки "вуууууу, вуууу", моему визиту не обрадовался.
- А как он тебе в руки дался? - удивилась я.
- Да он просто лежал на траве, я его взяла, а он молчал, - пояснила Кира.
- Несите мясо, - сказала я.
- Зачем?
- Подлизываться будем.
Помахав рукой над мясом, чтоб аромат достиг зеленых фонарей, я заметила, что завывания захлебнулись. Кот умолк, но выходить не желал.
- Вы ему тут же лоток поставьте, и просто еду и воду меняйте. Привыкнет - вытащим и отправим обратно на улицу, раз оставлять не хотите.
Кира принялась рыдать, завывая не хуже кота, что она его уже полюбила. Кот, быстро заглатывавший мясо не жуя, явно никакой любви ни к кому не испытывал.
Через неделю я снова пришла в гости. Кот теперь жил в щели за диваном.
- Ну, как дела?
- Выть он перестал но общаться не желает, - отрапортовмла мама Киры.
Кот, выглянув из-за дивана, с интересом рассматривал нашу компанию, пламенея пламенным взором.
- Ну привыкнет, - предположила я, - давайте ему фольгу на ниточке сделаем, будет игрушка.
Фольга на ниточке кота заинтересовала, но следил он за ее мельтешением строго из-за дивана, на всякий случай подозревая нас в подлых умыслах.
А еще через неделю выяснилось,что кот больше не живет за диваном, а живет прям в постели родителей Киры. Когда кот понял, что врагов тут нет, он стал общаться с людьми, тереться об ноги своей пыльной тушкой, и даже мурчать, как умел. Звуки он издавал странные - больше похожее на "кар", а не на "мяу". А когда его отмыли, оказалось, что он белый, как пельмень, так его и стали величать. Поход к ветеринару показал, что кот, несмотря на вид пожившего, совсем молодой, ему нет и 5 лет. Поведения он оказался безукоризненного - только лоток, только когтеточка, он никогда не царапался и не кусался, видимо, навоевавшись в предыдущей жизни.
Морда, исполосованная шрамами, заживала еще долго, а обгрызанные уши такими и остались, но через год никто бы в этом самодостаточном, спокойном и ласковом котяре, вальяжном и довольном, не узнал бы то агрессивное пыльное чудище, воющее из-под полки на балконе.