AlexTail

Немного сексизма вам в ленту.

Из-за перекопанной улицы с обнаженными трубами на работу ездить приходится мимо этого дома, мимо того дома и мимо мусорки. И вот мимо мусорки еще ниче.

Дорога вдоль домов не рассчитана на двустороннее движение и явно при ее постройке не учитывалось, что основной путь в город окажется во власти беспощадных тормозов-дорожников. Разъехаться здесь можно, но с такой натугой, что лучше даже не пытаться.

Я пытаюсь. И иногда даже получается, только зеркала шлепают по зеркалам встречной машины, отчего складываются оба. Ну мы, водители, люди знающие, с деловым видом одновременно высовываем руки и ставим зеркала на место. Что им будет, они складные.

Но, видимо, да девица на «Солярисе» считает иначе.

Поправляю свое зеркало после разъезда и вижу в него же, как дама включает аварийку и начинает пищать, выскочив из машины. Что-то, видимо, случилось. Не иначе как рожает. Куда бежать? Кому звонить? Полиция? Скорая? Горгаз? Ночной дозор? Ан нет, все проще и одновременно сложнее.

— Ты мне машину сломал, сука! — визжит бабеха, разбрызгивая слезы и сопли по тротуарам.

— Побойтесь бога, дамочка, как можно? Как я умудрился? Да я вообще недавно проснулся, когда бы хоть мне ломать вашу машину? — сдуру кажется, что она во мне узнала кого-то из прошлых недоброжелателей, и сейчас эта ошибка обойдется тысячами нервных клеток.

— Вот! Вот, скотина, вот! — трясущийся наманикюренный пальчик тычет в сложенное от касания с моей машиной зеркало. Ах вот оно что.

Молча подхожу, осматриваю. Повреждений нет, царапин нет, следов вообще никаких. Протягиваю руку, ставлю зеркало на место: «Вот, проверяйте, починил».

Она оказалась настоящей леди. Сперва посмотрела в зеркало, почти прижавшись мордой к грязной машине, поправила прическу, потом начала смотреть уже само зеркало на наличие повреждений. Повреждений не оказалось.

— Думаешь, легко отделался, сука? — прошипела дамочка, нелогично уселась в машину и нелогично унеслась.

Я посмотрел на собравшуюся очередь за нашими машинами из автолюбителей. Всем надо было на работу. Всем предстояло разъезжаться друг с другом на этой дорожке, стукаясь привычно зеркалами.

И у всех читалось в немом перепуганном взгляде: «Только бы никаких баб на встречке».

(Если кого интересует, кот с лампой сказал, что подойдёт, как только освободится из очередного поста про крутость пикабушников)

Почему у Миши появилось прозвище Гусь, никто не знает. Возможно, по фамилии, которую тоже никто не знал. Как по мне, этому нескладному худому и насквозь пропитому мужику больше подходило прозвище «Хамелеон» — у Миши была необычная форма астигматизма, к тому же он отлично сливался с окружающей средой. Неслышной тенью крался вдоль палисадов и заборов по каким-то своим гусиным делам и так же неслышно вырастал за спинами, когда кто-нибудь начинал пить.

Пил Миша как не в себя. Нахлопывал полтора стакана, закусывал чем придется — от крапивы до сырого мяса — и отрубался. Обычное состояние замшелых алкашей, чья печень уже не фильтрует яд.

Но чаще всего сразу полтора стакана ему никто не давал, приходилось обходиться малым. И тогда Миша впадал в пограничное состояние. Забирался в чужие палисадники и скулил под окнами, скребя кривыми грязными пальцами по стеклу. Неслышно подкрадывался к отдыхающим на лавкам старухам и клянчил копейки на водку. Пытался безуспешно сшибать мелочь у местных пацанов.

Потом, как правило, находил какую-нибудь отраву, вроде боярышника или тройного одеколона, выпивал через фильтр — засаленную тельняшку, обязательный гусиный атрибут — и вырубался где-то под забором.

Несколько раз Мишу били. От пьяной злобы, от желания самоутвердиться, просто от плохого настроения. Тогда Гусь начинал махать руками, словно мельница, и верещать так истошно, что даже самые агрессивные обычно сдавали назад. Так он и жил на Крестах, обычный тощий и неопрятный алкоголик Миша Гусь. Возможно, и сейчас живет, но маловероятно — слишком уж давно я его не видел и слишком неразборчив он был в плане выпивки.

Главным праздником Гуся был день ВДВ. Он вытаскивал побитый молью и временем почерневший берет, напяливал на немытую голову. И честное слово, поступь Миши становилась тверже, а алкогольные возможности организма увеличивались. К тому же, Мишу привечали в этот день куда охотнее. То соседи нальют полстакана, жалостливо качая головой: «Наш-то дурачок опять за свое». То прибьется к гуляющим в городе ордам гуляющим десантников. Те вроде как тоже не гоняли Гуся.

Конечно, никто не верил, что Миша служил в ВДВ. Нашел где-то берет, тельняшку спер. А что ходит и пыжится — да пусть себе. Будем считать, что день рождения у мужичка. Тем более, о настоящих именинах не помнил, кажется, даже сам Гусь.

Но он служил. Служил на самом деле, это записано даже в военном билете, который я случайно разок увидел. Более того, служил действительно в ВДВ и даже застал немного Афганистана. Во всяком случае, Гусь утверждает, что стоял в окружении при штурме дворца Амира. Скорее всего, не врет. Врал бы — сказал, что штурмовал. А так в окружении.

Даже упоминал о какой-то медали. Но показать, понятное дело, не мог. Пропил, видимо, уже давно. Если она вообще и была.

Такой вот он, Миша Гусь. Пропивший прошлое, настоящее и утопивший будущее в стакане бормотухи, где слабой искоркой нет-нет да и сверкнет его боевое прошлое.

Когда-то жизнь дала очень крутой поворот, и у меня все началось как надо. Жена, ипотека, нормальная работа, интересная профессия по вышке, неплохая зарплата. А в начале нулевых был простым студентом-птушником, работал случайно и мало, денег не было и самое страшное, все это казалось нормальным.

Жил я тогда в Тюмени, по соседству с этим пансиком по ссылке. Стояли три дома рядом, три брата-пансионата. И в каждом творился свой классический бедлам. На улице орала и гуляла алкашня, наркоманы сидели по углам, постоянно кого-то били, резали. Нередко приезжали менты, пару раз пожарные расчеты. В общем, обитель маргиналов. Но, повторюсь, тогда я другой жизни не знал толком и вполне рос, чтобы стать одним из них.

А туалет у нас был один на три семьи. Ужасная побитая плитка, вечная сырость и бачок сливной, свисающий с потолка (как в песне у Янки Дягилевой). Срать – в очередь. Посцать – в очередь. Что-то сломалось – никто не виноват, никто ничего не делает.

Так что дыра между двумя сортирами, замазанная пенопластом – это еще вполне нормальный привет местных домов тех лет.

Это я к вот этому вот материалу местного тюменского СМИ: https://vsluh.ru/news/realty/356535 (фотка оттуда же, чтоб понимали, о чем речь)