Многобокв

Два месяца спустя он снова заговорил об этом, и я задала вопросы, типа кто ещё едет и т.д. Он ответил, что его дочь, его родители и его бывшая. Я сказала «ок». Потом он снова затронул эту тему, и на этот раз упомянул, что едет подруга его бывшей, и это меня как-то задело, но я промолчала из уважения к его дочери.

Сегодня он снова говорил об этом, сказал, что планирует остаться там подольше с отцом, чтобы порыбачить. А его мама, дочь и бывшая с подругой вернутся раньше. Тогда я спросила: «О, а ещё кто-нибудь едет?» Он сказал да, и что там к ним присоединится сестра бывшей с своим парнем. Я не выдержала и спросила, почему меня не пригласили, раз столько народу собирается? Он пояснил, что спросил бывшую, могу ли я поехать, но она ответила «нет». Я спросила, почему? Он ответил, что она просто сказала «нет», и она просто не хочет встречаться с тобой.

Меня это задело, и я сказала, что это очень косячно с его стороны исключать меня, если он хотел моего присутствия, что его бывшая должна была смириться, и что если он действительно хотел, чтобы я поехала, то должен был настоять на своем. Я понимаю, что это поездка на день рождения его дочери, и всё должно быть посвящено ей, но я чувствовала себя исключённой из чего-то важного в его жизни, частью чего я хотела бы быть.

Наверное, я зря рассчитывала на приглашение, и теперь он зол на меня за то, что я раздула из этого проблему, и говорит, что не поедет. Но ему всё равно нужно поехать. Я просто хотела понять, почему меня не пригласили. Теперь я ужасно себя чувствую и переживаю, не перешла ли я черту, высказывая свои чувства.

Из комментариев ТС:

Сначала она думала, что поездку спланировала бывшая и пригласила БФ ТС. Но оказалось они спланировали совместно (БФ ТС, его бывшая и его родители).

Бывшая живёт с своим новым БФ уже несколько лет, едет ли он, автору не сказали.

БФ ТС расстался с бывшей, когда их дочери был год (задолго до встречи ТС с БФ). БФ говорит, что бывшая не привыкла к тому, что он находится в серьёзных отношениях, и для неё это всё в новинку.

БФ не заставляет ТС смотреть за своей дочерью, всё добровольно. Дочери БФ нравится общаться с ТС и её детьми, особенно с младшей. Дети ТС относятся к дочери БФ хорошо (старший тоже, но держится особняком). ТС даже возит дочь БФ к своим родителям без него.

ТС вовлекает БФ в жизнь своих детей, спортивные мероприятия и пр., в большинстве случаев он участвует.

ТС старается, чтобы её дети были не в курсе, когда у дочери БФ какие-то мероприятия [без них и ТС разумеется], чтобы они не чувствовали себя исключёнными.

Дочь БФ о поездке не знает, это сюрприз. (Детям ТС тоже не сказано).

Отец детей ТС в их жизни не участвует.

БФ не знаком с сожителем бывшей, т.к. тот не хочет с ним встречаться.

БФ на неё теперь так зол, что не разговаривает с ней.

БФ заплатил за поездку $700+, сколько вложили остальные, ТС не знает. Кто-то комментирует, что Дисней дорогой, $700 едва покроет расходы на самого БФ. ТС отвечает, что за себя и своих детей могла бы заплатить сама. Ещё пишет, что его затраты на поездку легли бременем на их финансы.

Вердикт Реддита: автор не мудак. (Её бойфренду напихали в панамку, ну и его бывшей за компанию, но поменьше). Есть меньшинство с другими мнениями.

К. Он должен был пригласить тебя. Если вы поженитесь, он так и будет позволять бывшей диктовать ему?

К. Т.е. ты достаточно хороша для бесплатной няньки, но не для поездки? 🚩🚩🚩

К. Милая, ты для него второстепенная фигура. Если тебя это устраивает, оставайся с ним. Если нет, пора уходить. Он буквально отправляется в семейное путешествие с бывшей. Ты уверена, что вы в отношениях?

К. А ему разрешено жениться на тебе?

К. Это поездка на день рождения его дочери, на которую ОН копил деньги, ЗАЧЕМ ему нужно разрешение от бывшей, чтобы пригласить тебя, его партнёра, с которым он живёт вместе, и который заботится о его дочери, когда она с вами???? Кто ты для него? Только домработница, няня, кухарка, уборщица, согревательница постели?? «Теперь он зол на меня... и говорит, что не поедет». Это пассивно-агрессивное поведение, навязывание чувства вины и манипуляции детскими истериками.

К. К сожалению, его дочь будет винить тебя, если ты настоишь на своём участии, а бывшая устроит драму или бойкоты. Подумай о том, чего ты пытаешься добиться.

К1. Почему ты расстроена только за себя, а не за своих детей? Ты говоришь: «Я хочу поехать», но за своих детей даже не заступаешься?

ТС. Разумеется, если бы меня пригласили, мои дети поехали бы бы со мной.

К2. Возможно в них они и видят проблему [лишние затраты, и будут отвлекать внимание от именинницы].

К. Почему быашая доверяет тебе заботу о своем ребёнке, но не хочет даже познакомится? Чушь какая-то. Либо она всё ещё имеет на него виды, либо БФ врёт тебе.

К. Бывшая вообще знает о твоей роли в жизни их ребёнка? Или там вранье, что ты типа соседа по комнате и к ребёнку не приближаешься?

К. Возможно БФ не хочет, чтобы бывшая видела его в других отношениях, чтобы выглядеть для неё доступным, если она надумает к нему вернуться?

К. Эта поездка посвящена его дочери, а не тебе и твоим детям. Хорошие родители ставят интересы своих детей на первое место, и, похоже, именно это он и делает.

К1. Да – поездка для его дочери, но! Почему в поездке для его дочери задействовано много посторонних людей? Бывшая, её новый парень, родители, сестра бывшей со своим парнем и др. А для новой девушки отца места не нашлось.

К2. Это не посторонние для дочери люди, это мать девочки, партнёр её матери, бабушка и дедушка, тётя...

К. Брось его и найди себе кого-нибудь без детей.

К. Он держит её в стороне. Она ему не по душе, и он никогда на ней не женится. Она тратит на него своё время и годы фертильности.

Посту пара месяцев, обновления не было.

Первая папка оказалась особенно интересной: там находился договор между компанией Иванова и администрацией города. Кирилл сел за стол, включил компьютер и, открыв сетевую папку, быстро нашёл аналогичный договор, подписанный от лица Д.Д.А. Внимательно сверяя оба документа, он заметил, что они практически идентичны. Однако адрес местонахождения генераторов привлёк его особое внимание — указанный склад располагался совсем недалеко от основного склада Д.Д.А, возможно, даже на соседней территории.

— Очень интересно, — пробормотал Кирилл, нахмурившись. — И как они умудрились их туда вывезти?

Он провёл пальцами по строчкам текста, мысленно анализируя возможные способы организации такой операции.

Во второй папке был другой договор, на этот раз с крупным заказчиком Д.Д.А — компанией ПГН. Кирилл углубился в изучение документов. Иванов, похоже, целенаправленно забирал объемы Д.Д.А. Чем больше Кирилл вчитывался в данные, тем яснее становилось, что это прямой удар по компании. Без стабильных заказов ни о каком восстановлении деятельности не могло быть и речи.

Закрыв папки и аккуратно положив их обратно в портфель, Кирилл закрыл шкаф, задумчиво постучав пальцами по деревянной дверце. Он решил, что заберёт портфель вечером — безопаснее, чем оставлять его на ночь в офисе. Теперь предстояло заняться сбором документов и их изучением. Кирилл встал, слегка потянув плечи, и направился в юридический отдел к Елизавете.

Дойдя до двери, он постучал, дождался разрешения и вошёл. В кабинете царила привычная рабочая атмосфера: свет от монитора освещал сосредоточенное лицо Елизаветы, которая быстро печатала, практически не отрывая глаз от экрана. Услышав шаги, она бросила на него короткий взгляд, улыбнулась краешком губ и поприветствовала:

— Привет! Долго тебя не было. Всё хорошо?

— Да, спасибо. Мы, кстати, так и не поговорили, — Кирилл закрыл за собой дверь и не торопясь подошёл к столу.

— Да уж, не поговорили, — задумчиво произнесла она, возвращаясь к клавиатуре.

— Может, сейчас поговорим, пока твоих нет на месте?

— Давай, попробуем… — отозвалась Елизавета, но её пальцы всё ещё не переставали стучать по клавишам.

Кирилл, чуть наклонив голову, заметил, что она редактирует какой-то документ.

— Я, кстати, уже выяснил, что не так с машинами… — начал Кирилл, делая шаг вперёд и надеясь привлечь её внимание.

Елизавета подняла голову, её пальцы замерли над клавиатурой. Она прищурилась, внимательно рассматривая его.

— Вот как?

— Да, выходит, что Кадиллак и Ауди фактически принадлежат Иванову и его жене. Хотя юридически оформить это они так и не смогли.

— И откуда такие сведения? — её голос стал насторожённым.

— От Юры, когда я был в Москве, — без промедления соврал Кирилл, стараясь выглядеть уверенно. — Он объяснил мне, почему машины нельзя передавать, даже несмотря на то, что Иванов всё за них выплатил.

Елизавета хмыкнула, её губы изогнулись в лёгкой, но едва заметной улыбке.
— Ну раз ты уже знаешь, то, в чём вопрос?

Кирилл пожал плечами, но в голосе его звучала едва уловимая настойчивость:

— Если честно, вопросов по проекту у меня много. И, хотя наше общение началось не самым удачным образом, надеюсь, ты сможешь помочь мне с некоторыми из них.

—Звучит самоуверенно, — усмехнулась она, покачивая головой, но её тон стал мягче. — Ладно, допустим. Что конкретно хочешь узнать?

— Ну, для начала мне нужно самому посмотреть некоторые документы. Протоколы собраний участников с 2008 года, например. Это возможно?

Елизавета пожала плечами, подняв ладони вверх.

— Ладно, это не секрет. Позади тебя шкаф с документами. Там папки ОСУ и ВОСУ с указанием годов. Забирай, что нужно.

— Спасибо!

— Да не за что, — отозвалась она, вновь поворачиваясь к монитору. — Честно говоря, я думала, ты спросишь что-то посерьёзнее.

Кирилл подошёл к шкафу, открыл дверцы и начал изучать наклейки на папках. Вытащив несколько за 2008–2010 годы, он, слегка напрягаясь от тяжести, прижал их к себе и направился в свой кабинет. Едва успев разложить папки на столе и открыть первую из них, он услышал телефонный звонок.

— Да, — быстро ответил он, поднимая трубку.

— Ты уже на месте? — голос Сергея звучал нетерпеливо. — Вопрос решил?

— Да, всё уладил.

— Тогда жду у себя, — коротко бросил Сергей.

Кирилл на мгновение задержал взгляд на папках, но затем нехотя поднялся, взял ключи от машины и направился к кабинету Сергея.

Зайдя внутрь, он застал Сергея в приподнятом настроении: тот что-то напевал себе под нос, держа в руках отчёт. Увидев Кирилла, он тут же отложил бумаги, улыбнулся и спросил:

— Ну как всё прошло? Давай, рассказывай!

— Всё нормально. Пришёл, подписал акт, забрал ключи. Сегодня-завтра должны снять блокираторы.

— Мда, рассказчик из тебя так себе, — поддел Сергей, хмыкнув.

— А что ты хотел услышать? Что я сражался в смертельной схватке с приставами за машины?

— Ну хотя бы, — подмигнул Сергей. — Кстати, машину-то уже выбрал?

— Вот так сразу? Думал, этот вопрос поднимем, когда решим вопрос с ключами.

— Ну тут дело за малым. Как насчёт Спортажа?

— А почему не Кадиллак?

Сергей заметно замялся.

— С ним не всё так просто. Зачем тебе лишние проблемы?

— Например, такие, как были до этого?

— Ну… да, что-то в этом роде.

— Ладно, понял, — вздохнул Кирилл. — Решим вопрос с ключами — заберу Киа.

— Отлично, — Сергей хлопнул ладонью по столу. — Да и ещё кое-что. Я говорил с Борисовой. Она скинет тебе в сетевую папку все данные по бухгалтерии с 2008 года. Всё, что ты просил.

— Спасибо, это пригодится.

Телефон на столе Сергея внезапно зазвонил. Он быстро поднял трубку, выслушал пару фраз и кивнул:

— Да, тут. Сейчас зайдём.

Положив трубку, он посмотрел на Кирилла.

— Васильев вызывает. Говорит, срочно.

Пройдя в кабинет Васильева, Кирилл и Сергей вошли одновременно. Внутри уже находилась Елизавета и Борисова, главный бухгалтер. Атмосфера в помещении была тяжёлой, воздух пропитался запахом табака. Васильев сидел за своим столом, перед ним лежала стопка документов, рядом стояла пепельница, заполненная пеплом.

— Что-то случилось? — осторожно спросил Кирилл, закрывая за собой дверь.

Васильев посмотрел на него, будто раздумывая, отвечать сразу или нет. Затем вместо ответа задал свой вопрос:

— Как прошло с машинами?

— Всё хорошо. Арест сняли. Сегодня вечером должны снять блокировочные замки, — коротко доложил Кирилл.

— Хорошо, — кивнул Васильев, сделав жест рукой, чтобы они сели. — Садитесь.

Сергей и Кирилл заняли места напротив него. Васильев, не торопясь, набил трубку свежим табаком, прикурил и, глубоко затянувшись, начал говорить:
— Сегодня был крайне неприятный разговор с исполнительным директором ФНК-Бурение. Если коротко, они приостанавливают все расчёты по нашим схемам взаимозачётов. Их служба безопасности отозвала своё разрешение, а без него они категорически против продолжения.

Борисова, сидевшая рядом, молча кивнула, подтверждая слова. Сергей нахмурился, сложив руки на груди, но пока молчал.

— Но это ещё не всё, — продолжил Васильев, выпуская струю дыма в потолок. — ВТБ тоже не сидели сложа руки. Видимо, наша предыдущая встреча с ними оставила слишком сильное впечатление. Они активно искали наши генераторы и, как оказалось, сделали серьёзный шаг вперёд.

Он достал из стопки бумаги лист и протянул его Сергею.

— Прислали это письмо мне на почту. Бумажное уведомление тоже скоро придёт.

Сергей быстро пробежал взглядом текст и нахмурился ещё сильнее. Затем передал письмо Кириллу.

Кирилл начал читать. В письме говорилось, что специалисты ФНК подтвердили подложность ранее представленных документов о генераторах. Банк требовал немедленного погашения задолженности и грозил обращением в правоохранительные органы, ссылаясь на статью 159.1 УК РФ — мошенничество в сфере кредитования в особо крупном размере.

Кирилл почувствовал, как внутри всё похолодело. Вот только проблем с милицией им не хватало.

— Прочитали? — спросил Васильев, постукивая пальцами по столу.

— Да… — протянул Кирилл, возвращая письмо.

— Что думаете?

Кирилл выдохнул, стараясь сохранять спокойствие.

— Думаю, пока рано делать какие-то выводы. Да, они раздражены, и это письмо — их способ давления. Мы знали, что они рано или поздно обо всем узнают. Мы планировали дотянуть до банкротства и нам это практически удалось. Они прекрасно понимают, что досрочно кредит мы совершенно точно не погасим.

Сергей нервно потер лоб:

— А насчёт уголовной статьи?

— Пока сложно сказать, — пожал плечами Кирилл. — Но уверен, что это попытка нас запугать. Тем не менее, нужно быть готовыми ко всему.

Васильев снова затянулся и, обращаясь к Сергею, сказал:

— Завтра собираем всех. Надо подготовить стратегию. А пока готовьтесь. Веселье только начинается.

— Да, нам сейчас всем будет очень весело –проговорил Сергей

— А чего вы так нервничаете? — Кирилл удивлённо посмотрел на собравшихся.

— Вы разве не знали, к чему всё идёт? У меня такое ощущение, что для вас это неожиданность. Компания без пяти минут банкрот. Не сегодня-завтра мы свернём всю деятельность. Задача была — потянуть время с залогами? Окей, потянули. Чего теперь удивляться реакции банка?

Сергей недовольно передёрнул плечами:

— Мы не предполагали, что всё может зайти настолько далеко, что банк начнёт требовать возбуждения уголовного дела.

Кирилл усмехнулся:

— Да брось, Сергей! Ты же с самого первого дня говорил о таких рисках. Давайте рассуждать здраво. Кто подписывал кредитный договор? Ты или Макаров?

— Макаров, — нехотя ответил Сергей.

— Ну вот, с Макарова и будут спрашивать. Уж не просто так он числится у вас номинальным директором.

Борисова вдруг подняла глаза от своих записей:

— Подождите, что это значит?

— Это значит, — начал Кирилл, повернувшись к ней, — что, если ВТБ добьётся возбуждения уголовного дела, отвечать будет именно Макаров. Он генеральный директор головной компании, руководил Д.Д.А.-Сервис на основе договора управления, подписывал и кредитный договор, и залоговый. Всё завязано на нём.

— И что, мы просто будем стоять в стороне и смотреть на это? — возмутилась Борисова.

— А что вы предлагаете? — пожал плечами Кирилл. — Я не специалист по уголовному праву. Думаю, Макарову понадобится адвокат. Причём очень хороший. Но если реально смотреть на ситуацию, ему вполне может грозить реальный срок.

Сергей нахмурился, а Борисова побледнела.

— Кирилл, ты так просто об этом говоришь, — тихо произнесла она. — Как хирург, который объявляет о необходимости ампутации. У меня аж мурашки пошли.

Васильев поднял руку, пытаясь успокоить её:

— Думаю, Кирилл сейчас слегка сгущает краски. Мы, конечно, не допустим такого развития событий.

Кирилл едва удержался от того, чтобы не закатить глаза. Ему становилось всё труднее выносить эту манерность и нежелание смотреть правде в глаза.

— Послушайте, я просто констатирую факты, без прикрас, — начал он.

— Если уж без прикрас, то не только Макаров может оказаться под ударом, — вдруг перебила его Елизавета, глядя прямо на Кирилла. — Обвинения могут предъявить и другим лицам. В том числе — здесь присутствующим.

Кирилл повернул голову к ней:

— Например, кому?

Елизавета, сохраняя спокойствие, медленно перечислила:

— Например, Александру Ивановичу, который согласовывал сделки. Мне — потому что я отправляла отчёты и фотоматериалы. Ну и тебе.

— Мне? — Кирилл откинулся в кресле, не скрывая удивления. — С какой стати?

Елизавета выдержала паузу, прежде чем продолжить:

— Потому что, когда представители ВТБ были у нас, ты передал им переделанный договор. Помнишь? Переделанный, неофициальный. Я уверена, это будет указано в заявлении.

— Погоди, ты сейчас что хочешь сказать? — нахмурился Кирилл.

— Я хочу сказать, — её голос оставался ровным и холодным, — что, если они решат довести дело до конца, мы все окажемся в зоне риска. И нам придётся вместе выпутываться из этого дерьма.

Наступила тягостная тишина. Кирилл вглядывался в её лицо, пытаясь понять, насколько серьёзны её слова. Васильев задумчиво постукивал пальцами по столу, а Борисова выглядела так, будто только что услышала свой приговор.

До Кирилла наконец стало доходить, в какие проблемы он вляпался. Совсем недавно его главной и единственной заботой было лишь найти работу и избавиться от статуса безработного. А теперь, решив эту, казалось бы, простую проблему, он оказался втянут в куда более серьёзные неприятности. Он даже не задумался, когда согласился подделать договор и передать его представителям банка. Тогда это выглядело лишь как формальность, но сейчас обрушилось на него всей тяжестью реальности. Он словно грохнулся с большой высоты на холодную землю, и только сейчас начал ощущать боль от удара.

Мысли беспорядочно метались в голове, будто хаотичные движения утопающего, хватавшего воздух перед тем, как уйти ко дну. Кирилл провёл ладонью по лицу, стараясь прийти в себя, но каждая новая мысль только добавляла паники.

— Так вот оно что… — наконец произнёс он, откидываясь на спинку стула.

В кабинете повисло гробовое молчание. Было слышно, как тикают настенные часы и как Васильев лениво выпускает клубы дыма из своей трубки. Ситуация, казалось, застывшая, но накалённая до предела.

— Значит, весь сыр-бор из-за этих залоговых генераторов… — задумчиво пробормотал Кирилл, вспоминая найденные в портфеле Иванова документы с указанием их местонахождения.

— Да, — коротко подтвердил Васильев, его голос звучал как-то устало и глухо.

Кирилл медленно выпрямился, обхватив пальцами край стола. Его голос, ставший неожиданно спокойным, только подчеркнул скрытый накал.

— Скажите, а как так получилось? — начал он, пристально глядя на Васильева. — Взяли кредит, затем продали генераторы какой-то левой компании, причём генераторы остались у вас. Ни с банком не согласовали, ни документы толком не подготовили. Как у вас вообще так получилось?

Васильев на мгновение напрягся, но попытался сохранить спокойствие:

— Кирилл, сейчас не время для этих вопросов…

Кирилл усмехнулся, покачав головой:

— А когда оно настанет? Когда мы окажемся в камере?

— Кирилл, хватит, — вполголоса прошептал Сергей, толкнув его локтем в бок.

Кирилл посмотрел на него, потом снова на Васильева. Воздух в кабинете будто сгустился.

— Хорошо, как скажете, — отозвался он, медленно поднимаясь. Его голос звучал холодно, как зимний ветер. — Думаю, больше я здесь не нужен. Позвольте мне вернуться к своим делам?

Васильев молча кивнул, выпуская очередной клуб дыма. Кирилл быстрым шагом покинул кабинет, хлопнув за собой дверью.

Выйдя в коридор, он на мгновение остановился, облокотившись о стену. Его сердце билось слишком быстро, а в голове словно пульсировала назойливая мысль: «И что теперь делать?» Он глубоко вздохнул, выровнял дыхание и направился в свой кабинет, чтобы попытаться привести мысли в порядок.

Зайдя в кабинет, Кирилл закрыл дверь, открыл окно и закурил. Ему нужно было успокоиться и собраться с мыслями. Холодный ночной воздух проникал в помещение, остужая разгорячённую голову. За окном уже царила темнота, редкие фонари озаряли пустынный двор офиса. Рабочий день подходил к концу, но мысли Кирилла только начинали путаться. Ещё утром всё казалось простым и ясным: был чёткий план действий, шаг за шагом он его выполнял. Но этот разговор с Васильевым перечеркнул всё.

Теперь он не просто сотрудник, выполняющий указания. Теперь он соучастник. От осознания этого факта Кириллу стало не по себе. Он поёжился, потушил сигарету о подоконник и захлопнул окно, отсекая ночную прохладу. Вернувшись к столу, он запустил компьютер. Мысли всё ещё клубились в голове, но он был уверен: выход из этой ситуации обязательно найдётся.

Он принялся листать протоколы собрания участников, надеясь найти хоть какую-то зацепку. Его пальцы ритмично перелистывали страницы, но каждый документ оказался совершенно стандартным: согласование отчётов за прошедший финансовый год, распределение прибыли, утверждение аудиторов, согласование кредитных и лизинговых договоров. Ничего подозрительного. Никаких сделок с заинтересованностью, никаких крупных продаж имущества. Протоколы были однообразными и скучными, словно написаны под копирку.

Разочарованный, Кирилл захлопнул последнюю папку с лёгким стуком и откинулся на спинку кресла. Он заложил руки за голову и закрыл глаза, пытаясь упорядочить свои мысли. Всё это время он искал ответы, но вместо них получал только новые вопросы. Почему Иванов так настаивал на том, чтобы начать изучение документов именно с 2008 года?

Он нахмурился и снова открыл папку с протоколами за этот год. Страницы шуршали под его руками. Согласование отчётов, утверждение ревизионной комиссии, распределение прибыли — всё как обычно. Но внезапно взгляд Кирилла зацепился за протокол внеочередного собрания участников, состоявшегося в декабре 2008 года.

В этом документе значилось предложение направить всю прибыль за 2008 год на приобретение крупной партии дизельных и газовых генераторов. Предполагалось использовать их для долгосрочных проектов, что должно было обеспечить выполнение плановых показателей на 2009 год и на перспективу.

Кирилл задумался. 2008 год выдался тяжёлым для многих компаний в России. Мировой финансовый кризис, начавшийся в 2007 году с ипотечного краха в США, докатился до страны почти через год. Ситуацию ухудшил военный конфликт в Грузии и обвал рубля, приведший к банкротству множества предприятий. Но Д.Д.А., судя по всему, этот период пережила довольно легко. Или это было только на первый взгляд?

Начав проверять контракты Д.Д.А. за 2008–2009 годы, Кирилл углубился в изучение их содержания, стремясь найти ключ к разгадке всех происходящих проблем. Среди многочисленных документов его внимание привлекли новые контракты с ФНК-Бурение. Суммы в этих договорах были внушительными, что сразу объясняло, под какие проекты направили всю прибыль на приобретение генераторов.

По расходным договорам было видно, что часть генераторов приобрели напрямую через поставку, а большая часть — через лизинговые соглашения. Кирилл долго сверял документы, пытаясь найти в них хоть какую-то аномалию, но на первый взгляд всё выглядело вполне пристойно. Суммы совпадали, условия были стандартными, а поставщики — проверенными.

Он пролистал отчёты по итогам 2008 и 2009 годов. В первый год прибыль действительно была значительной, что подтверждало правильность стратегии компании в тот период. Однако уже по итогам 2009 года начали фиксироваться убытки, которые к 2010 году выросли в несколько раз.

Кирилл нахмурился. Рост затрат был объясним: увеличение числа сотрудников повлекло за собой рост фонда заработной платы, регулярные лизинговые платежи требовали больших финансовых вложений, а доставка генераторов на буровые площадки, судя по отчётам, обходилась в круглую сумму. Но все эти расходы должны были покрываться новыми контрактами с ФНК-Бурение. С финансовой точки зрения всё выглядело логично, но интуиция подсказывала Кириллу, что что-то не так.

Он взял в руки очередной отчёт, пробежался по строкам глазами и внезапно заметил странность: некоторые суммы расходов не имели детальной расшифровки, их просто обозначили как "операционные затраты". Никакой конкретики. Строка была слишком расплывчатой для столь крупных сумм.

Кирилл медленно откинулся на спинку кресла и задумался. Эти цифры не выходили у него из головы. Если даже поверхностный взгляд выявил подозрительные моменты, что скрывалось в деталях? Он не был специалистом по бухгалтерии и чувствовал, что сам с этим не справится.

"Нужен эксперт," — пришло к нему осознание.

Его настораживало, что на первый взгляд всё выглядело идеально, а при более пристальном рассмотрении начинали появляться тени. Тени, которые могли скрывать серьёзные проблемы.

Пролистав список контактов в телефоне, Кирилл остановился на имени Даши Велесовой. Она работала с ним в ПНГ и занималась бюджетированием проектов. Её профессионализм был несомненен, и если кто-то мог разобраться в этих финансовых загадках, то это была именно она.

На часах было уже почти 22:00, но Кирилл решил не откладывать дело на потом. Он написал ей сообщение: «Могу позвонить?». Ответ пришёл почти сразу: «Звони». Не теряя времени, он тут же набрал её номер.

— Привет, Даша! — начал он, стараясь скрыть лёгкую нервозность.

— Привет, Кирилл! Давненько не слышались. Что у тебя случилось? — её голос звучал тепло, но профессионально.

— Слушай, не буду ходить вокруг да около, — начал он. — Мне нужна твоя помощь. Сижу тут с документами, всё на первый взгляд выглядит нормально, но у компании огромная дыра в финансах. И я никак не могу понять, где причина.

— Интересно, — протянула Даша. — Если пришлёшь мне данные по бухгалтерии, я могу посмотреть. Может, что-то и найду. Если найду, подскажу, куда копать.

— Супер! Ты можешь заняться этим в ближайшее время? — Кирилл постарался вложить в голос весь спектр своей просьбы.

— Кирилл, ты же знаешь, я люблю порядок. Так что пришли мне всё на почту, и я посмотрю. Но предупреждаю: я могу найти вещи, которые могут не понравиться.

— Это именно то, что мне нужно, — усмехнулся он. — Пришли адрес своей электронной почты, я скину все данные. Но большая просьба: не говори никому в ПНГ о моей просьбе. Не хочу лишних проблем ни себе, ни своим работодателям.

— Без проблем, — ответила Даша спокойно. — Я же не новичок. Как только что-то найду, сразу тебе напишу или позвоню.

— Спасибо огромное!

Отправив ей необходимые файлы, Кирилл перевёл дух, а на душе стало немного легче.

Собираясь домой, он убрал оставшиеся документы в шкаф, проверил рабочее место и, взяв портфель Иванова, вызвал такси. Спустившись на первый этаж, он вышел в прохладную ночь. Морозный воздух слегка остудил его напряжённые нервы, и, садясь в машину, Кирилл мысленно поблагодарил судьбу за возможность хотя бы немного продвинуться в этом запутанном деле.

По дороге на вокзал Кирилл нервно вертел в руках телефон. Вновь возникшие мысли об Айлане не давали покоя. Она, скорее всего, знала, что он снова в городе, и, возможно, ждала его звонка. Они не виделись почти две недели — две недели, за которые всё перевернулось с ног на голову. Он понимал, что рано или поздно придётся с ней поговорить, но сейчас не чувствовал ни моральных сил, ни желания. Этот день уже измотал его до предела, и перспектива ещё одного сложного разговора казалась непосильной.

"Что ей сказать? — размышлял Кирилл. — Наврать что-нибудь? Или сразу всё разложить по полочкам? Нет, сейчас точно не время для драматических сцен."

Его размышления прервал звонок. На экране высветилось имя Иванова. Кирилл поморщился. Чёрт, он совсем забыл про него и про обещание дать ответ по документам. Вздохнув, он нажал на кнопку ответа.

— Добрый вечер, Кирилл, — раздался вежливый, но настойчивый голос Иванова. — Извините за поздний звонок, но я так и не дождался от вас ответа по своей просьбе.

Кирилл сдержанно ответил:

— Добрый вечер, Андрей. Да, вы знаете, я пока ещё не успел просмотреть ваши документы, поэтому ничего конкретного сказать не могу.

— Хм, — Иванов выдержал паузу, явно демонстрируя недоверие. — Я думал, раз аресты с машин уже сняли, то и документы у вас.

Кирилл почувствовал, как в нём закипает раздражение.

— Вы хорошо осведомлены о ситуации в компании. «Даже слишком», —заметил он с холодной вежливостью. — Может, поделитесь своим источником информации?

— Думаю, это лишнее, Кирилл, — мягко, но уклончиво ответил Иванов. — Так всё-таки, документы у вас?

Кирилл с усилием сохранял спокойствие.

— Андрей, хоть аресты действительно сняли, доступ к документам я пока не получил. Надеюсь, завтра их получить и тогда дам вам ответ.

Судя по молчанию на том конце, Иванов явно не верил. Однако у него не было ни доказательств, ни возможности как-то надавить.

— Хорошо, Кирилл, — наконец произнёс он с явным сомнением. — Надеюсь, вы выполните своё обещание и позвоните завтра.

— Всего хорошего, Андрей, — резко ответил Кирилл, завершив разговор.

Убрав телефон в карман, он недовольно пробормотал:

— Надеется он... Ну, надейся дальше, — и, хмурясь, посмотрел в окно такси на мерцающие огни вечернего города.

Он был уверен, что поступил правильно, забрав документы из кабинета. Однако мысль о том, чтобы привезти их в квартиру, тоже казалась ему непродуманной. Это была корпоративная квартира, ключи от которой наверняка могли оказаться у Иванова или его людей. Кто знает, не решат ли они навестить её в его отсутствие? В конце концов, за сегодняшний день Кирилл уже понял, что в этой компании доверять можно только самому себе.

"Нужно найти место, где никто, кроме меня, не сможет их достать," — думал он, сидя в такси. Варианты мелькали в голове, но ни один не казался достаточно безопасным.

Прибыв на вокзал, Кирилл направился к камерам хранения, чтобы забрать свои вещи. Он стоял у ячейки, уже держа в руках чемодан, когда взгляд случайно упал на портфель Иванова. Внезапно его осенило. Простая, но гениальная идея! Камера хранения. Кто догадается искать документы именно здесь?

Он быстро вернулся к открытой ячейке, уложил портфель внутрь и захлопнул дверцу. На панели замка набрал четырёхзначный код, который всегда использовал для подобных случаев. "Его то я точно не забуду," — подумал он, проверяя, надёжно ли закрыта дверца.

Убедившись, что всё в порядке, Кирилл быстро осмотрелся по сторонам. Никто не обращал на него внимания — у каждого в зале были свои заботы. Удовлетворённо кивнув самому себе, он покинул зал камер хранения, чувствуя облегчение.

Продолжение следует....

Странным образом именно сейчас в его жизни наступил тот самый момент, когда судьба подбрасывает череду выборов. Город, работа, стороны конфликта, ну и наконец отношения — всё сливалось в калейдоскоп решений, каждое из которых могло кардинально изменить его будущее.

Подъезжая к офису, Кирилл ещё раз перебрал в голове предстоящие задачи, пытаясь уже не зацикливаться на личных переживаниях.

Коридоры офиса встретили его необычной тишиной: ни спешащих сотрудников, ни звонков телефонов, ни скрипов открывающихся дверей. Как же сильно все изменилось за время его отсутствия. Этот спокойный антураж навевал странное чувство. С одной стороны, тишина приносила покой, с другой — напоминала о нарастающем напряжении, как перед бурей.

Пройдя в приёмную, он поздоровался с секретарями кивком и направился к кабинету Сергея. Постучав, он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Сергей сидел за столом, листая какой-то отчёт. Увидев Кирилла, он улыбнулся, махнул рукой, подзывая:

— Привет! Готов к продуктивной работе?

— Всегда готов, — с улыбкой отозвался Кирилл, отвечая с лёгкой иронией.

— А чего задержался?

Кирилл немного замялся, но быстро придумал оправдание:

— Да, в Москве возникли некоторые трудности, пришлось поменять билеты. Перед выездом ещё пару вопросов решал.

Сергей понимающе кивнул:

— Ну ладно. Присаживайся.

Кирилл опустился в кресло напротив и, чуть поколебавшись, решил начать разговор с просьбы:

— Слушай, мне нужно посмотреть кое-какие документы. Бухгалтерские, корпоративные... Хочу проверить кое-что.

Сергей прищурился:

— Ты что-то конкретное ищешь?

— Пока боюсь озвучивать вслух, надо убедиться, что я все-таки прав, ну или не прав. Может, найду зацепки против Иванова. Если получится, можно будет оспорить кое-какие сделки.

Сергей кивнул:

— Хорошо. Бухгалтерия всё даст, скажу Марине Владимировне. А если Елизавета упрётся с корпоративными документами — скажи, решим через Васильева.

Кирилл расслабленно откинулся на спинку кресла:

— Отлично – повеселел Кирилл и решил сразу перейти к вопросу по машинам.

— Как там с налоговой? — спросил он, облокотившись на край стола.

— Да всё нормально, оплатили ещё на прошлой неделе, —ответил Сергей, поправляя стопку бумаг на столе. — Но пока налоговая молчит. Ты мог бы съездить к приставам и узнать, как там с делом?

— Конечно, не вопрос, — Кирилл кивнул и встал из-за стола.

Подходя к двери, он вдруг остановился, обернулся и с прищуром спросил:

— Если сегодня снимем арест с машин, как ты собираешься без ключей их использовать?

Сергей махнул рукой:

— Да это не проблема. Решим.

— А что с вещами делать? — Кирилл нахмурился, задумавшись.

— С какими вещами? — Сергей поднял взгляд.

— Ну, помнишь, я говорил, что, когда машины забрали, водитель Иванова возмущался. Говорил, что не успел забрать свои личные вещи.

Сергей постучал пальцами по столу, вспоминая, и наконец кивнул:

— А, да-да-да, точно. Ну, придумаем что-нибудь. Если надо будет, Сашу отправим. Пусть отдаст Иванову вещи. Нам чужое точно ни к чему.

Кирилл слегка усмехнулся и, повернувшись к выходу, добавил:

— Хорошо, тогда я к приставам.

— Ага, давай! — отозвался Сергей, снова погрузившись в бумаги.

Здание отдела судебных приставов выглядело так, словно его забыли отремонтировать последние пару десятилетий. Тускло-жёлтые стены с облупившейся краской, старые деревянные двери с вытертыми номерами кабинетов, а пол, покрытый местами выщербленным линолеумом, создавали атмосферу уныния и безысходности. Казалось, что даже воздух здесь пропитан жалобами и отчаянием посетителей.

Приёмный день превращал и без того угрюмое место в настоящий улей. Коридоры были забиты до отказа людьми, переминающимися с ноги на ногу и нервно перекладывающими бумаги из одной руки в другую. Каждый стремился поскорее решить свою проблему, но, как обычно, никто не хотел стоять в очереди. Одни пытались пройти к кабинету со словами: «Я только уточнить», другие громко заявляли: «Мне просто спросить, я быстро!».

Среди этой хаотичной толпы всегда находились свои «сторожи порядка». Эти бдительные граждане, словно добровольные защитники справедливости, строго следили за соблюдением очереди. Любой, кто осмеливался нарушить установленный порядок, мгновенно подвергался их гневу. Громкие окрики и возмущённые заявления наполняли коридоры, добавляя и без того напряжённой атмосфере ещё больше шума.

Всё это сопровождалось духотой, исходящей от множества людей в зимней верхней одежде, и тяжёлым запахом давно не проветривавшихся помещений.

При таких очередях граждане зачастую организовывали собственные списки, куда вписывали всех ожидающих. Время от времени звучала перекличка, и всякий, кто не отозвался, был беспощадно вычеркнут.

Кабинет судебного пристава Париевского был окружён особенно плотной толпой. Кирилл взглянул на часы — 13:30. Приёмное время заканчивалось в 14:00, а очередь была такой, что пройти за оставшиеся полчаса не представлялось возможным. На двери висела табличка: «Должники принимаются без очереди», но это выглядело не больше, чем шутка.

Он хорошо понимал, что, если попытается заявить, что является представителем должника, его сразу же обрушат шквал недоверия и обвинений в попытке обмануть очередь. Люди здесь были на взводе, и разгорячённая толпа, как пламя, не прощала даже намёка на попытку обойти её.

Кирилл понял, что сегодня ему здесь делать нечего. Ему придётся вернуться в четверг. Приёмные часы тогда начинались с 14:00 и длились до 20:00 вечера. Но мысль о повторном визите тоже не радовала: вечером людей всегда было больше, чем утром. Он тихо выругался про себя и направился к выходу, решив, что как-нибудь выкрутится в следующий раз.

Повернувшись к лестнице, Кирилл вдруг заметил, как Париевский, спешит с папкой документов к своему кабинету. Упускать такую возможность он не собирался. Кирилл сделал несколько быстрых шагов и обратился к нему прямо в коридоре:

— Дмитрий Алексеевич, добрый день!

Пристав, слегка удивившись, остановился и поднял взгляд.

— Да? — с непониманием ответил он.

— Я из компании Д.Д.А.–Сервис. Помните, вы арестовывали наши машины по постановлению налоговой инспекции? Они до сих пор стоят на парковке.

— А, да, да! Кирилл, если не ошибаюсь?

— Всё верно. Дмитрий Алексеевич, мы погасили задолженность перед налоговой, но от них так и не поступило никакого ответа. Возможно, вы могли бы помочь решить этот вопрос сегодня?

— Сегодня? — Париевский поднял брови и мельком взглянул на часы. — А в другой день нельзя?

— Очень хотелось бы сегодня, — настойчиво добавил Кирилл. — Машины нужны в работе.

— Ну, хорошо, — нехотя согласился пристав, махнув рукой. — Пойдёмте со мной.

Пробираясь через толпу, Кирилл услышал, как люди начинают недовольно перешёптываться. Возмущение нарастало, и кто-то из очереди громко спросил, почему пристав принимает без очереди.

— Это должник! — не уставал повторять Париевский, пробираясь к кабинету. — Читайте, что написано на двери!

Но это мало кого успокаивало. Негодование усилилось, а Кириллу пришлось прикладывать усилия, чтобы не оглядываться на жёсткие взгляды за спиной.

Наконец, оказавшись в кабинете, Париевский кивнул на стул напротив стола:

— Присаживайтесь. Ну, что там у вас?

Кирилл достал из папки платёжные документы и передал их приставу. Тот внимательно изучил бумаги, затем открыл базу данных на компьютере и начал сверять цифры. В какой-то момент он нахмурился.

— Странно… — пробормотал он себе под нос, затем поднял трубку и набрал номер.

— Алло! Это Париевский, — начал он. — У меня тут представитель Д.Д.А.–Сервис с платёжными документами. Долг вроде погашен, а постановление об аресте всё ещё висит. Можете выяснить, что нам дальше делать? Хорошо… Жду.

Обратившись к Кириллу, он сказал:

— Сейчас уточнят и перезвонят.

Ожидание затянулось на десять минут. Телефон на столе пристава зазвонил, и Париевский, подняв трубку, начал говорить:

— Да… Так… Значит, мне машины возвращать или нет? Хорошо, только постановление снимите с исполнения, чтобы потом вопросов не было. Всё, договорились.

Положив трубку, пристав повернулся к Кириллу:

— Всё решено. Деньги ваши налоговая увидела, но, как это у них обычно бывает, кто-то что-то не донёс, не нажал или не подписал. В общем, подтвердили, что претензий нет, и я могу вернуть вам машины. Странно, конечно, что они сами с вами не связались. Ну, да ладно. Доверенность с собой?

— Да, конечно, — ответил Кирилл и передал документы приставу.

Париевский тщательно сверил доверенность с паспортом, после чего вернул их обратно Кириллу и начал заполнять необходимые данные в компьютере. Затем он откинулся на спинку стула и запустил печать документов.

— Сейчас подпишем акт приёма-передачи, подтвердим, что у вас нет претензий по состоянию, и закроем этот вопрос, — сказал пристав, протягивая Кириллу распечатанные бумаги.

Подписывая акты, Кирилл задал волновавший его вопрос:

— А как быть с замками и ключами?

Париевский повернулся к сейфу, достал связку ключей от Кадиллака и протянул их Кириллу.

— Ключи вот. А замки… Я позвоню в компанию, которая занимается эвакуацией. Они пришлют кого-нибудь, чтобы снять и забрать их. А пломбы вы снимете сами.

Кирилл облегчённо улыбнулся:

— Отлично! Спасибо большое.

Теперь вопрос с машинами был решён. Кирилл покрутил в руке ключи от Кадиллака, размышляя, как первым делом проверить, не лежит ли в машине тот самый портфель, о котором так беспокоился Иванов.

Уже сидя в такси, Кирилл снова и снова прокручивал в голове недавние разговоры. Иванов со своими загадками и намёками, Елизавета со своей искусной манерой что-то недоговаривать, и Юра, чьи откровения в состоянии алкогольного опьянения больше походили на полуправду, чем на искренность. Слова Юры, особенно его выпаленное с жаром: «Нахер всё выведем, продадим, к чёрту их всех!» вновь всплыли в памяти, вызывая неприятный осадок. Эта фраза звучала слишком категорично и резко, чтобы быть обычной оговоркой.

Как бы Кириллу ни хотелось забыть о всех этих интригах и пустить все на самотек, червь сомнений, который поселился где-то глубоко в его подсознании, точил его изнутри. Чем больше он анализировал всё произошедшее, тем яснее понимал: оставить это без внимания невозможно. Если он хочет понять, что здесь на самом деле происходит и чем это ему грозит, придётся разобраться во всём самому.

Продолжение следует....