А давайте в качестве зарисовки про забавные моменты жизни в деревне?
Только с матюгами, уж извините. Из песни слова не выкинешь.
Вот вы сидите утром, ветерочек дует, запах трав и цветов, над головой пчелки жужжат, птички поют, петухи горло дерут, жмуритесь на утреннее солнышко, чьи лучи пробираются сквозь густую крону дерева, а в руках кружка кофе… красота! Вот за такие моменты я и люблю деревню. Деревенская тишина она такая. Шумная.) Семь утра, еще не жарко, градусов 25-26 всего, лепотааа… Особенно под густым орехом.
Но тут начинает выть собака. И еще одна. И еще десять. С надрывом, с истеричным взвизгом в конце.
Твою ж дивизию, сегодня что, суббота, да?..
Мать-мать-мать… Привычно отозвалось эхо…
Грохот разбитого прицепа по ухабам, хрип матюгальника с жутким «кавказским» акцентом вещает о скупке металлолома. Собака, задрав морду, переходит в ультразвук. Грохот по калитке. А утро было таким хорошим!
— Хазяйкаааа!!!
Дважды твою жеж дивизию! Нет меня. Никого нет, уезжай, противный… У меня утро и кофе.
— ХАЗЯЙКААААА!!!!!
Скотина, ногой в калитку стучит. Уезжай. Никого нет! Все умерли. А собака сходит с ума и так лает, что мертвого подымет.
Интересно, собакам голосовые связки если удаляют, то почем?..
Кофе в руке, иду. Собака пытается снести столб, на который закреплен фор-пост.
А ведь может, зараза разожравшаяся. Смотрит на меня мол, видала, хозяйка, что творится-то?! Над калиткой нависает счастливое дочерно загоревшее рыло, сверкает золотым зубом. Цыган.
— Дратуте, железо, металлолом, акуму… — Горохом сыпется заученное.
— Нет. Не продаю, не сдаю, ничего нет. Никогда и ничего. Езжай отсюда.
— Доро…
— Я тебе что в прошлую субботу сказала?
— Нууу…
— Ладно, повторю — Иди нах*й.
— Не ну, а если…
— Собаку спускать, или сам свалишь?
— Понял. Но если что…
— Иди, куда послали!!!
Рыло исчезает. Ненавижу, б*ть, цыган! И кофе уже не горячий. Иду обратно. Столик, дерево, птички воют и хрипят убитым динамиком. Шобля?!
— Капуста, картошка, помидоры, яблоки!.. — Хрипит другой матюгальник.
— Хазяйкаааа!
Бляяяяя…..
— НЕ НАДО НИЧЕГО!
— Капуста? — Неуверенно, уже адыг.
— Ананасы, маракуйя — есть?
— Не, нету. Коньяк есть. Хороший!
Вот чего мне не хватало, так это их паленого коньяка по цене нормального вискарика!
— Нет ананасов — нет разговоров, езжай.
Пыль медленно оседает, соседская шавка вошла в цикл и ждет перезагрузки.
— Драсте, Марьиванна!
— Цуцык, заткнись! — Визг собаки, у нее где-то на спине кнопка перезагрузки, — Доброе утро, Танюша!
А кофе остыл и покрылся противной молочной пленкой. Фу. Выливаю. Варю новый.
Опять воют собаки, грохот по улице. Кто на сей раз? Сижу уже на ступеньках дома. Смысла идти под дерево уже нет. Суббота, чтоб ее.
— Покупаю подушки, перины, перо… — Хриплый динамик, молодой голос, полный вселенской тоски. Что, родимый, жарко с похмелья-то?
— Хазяаааайкаааа!
— БОГИ!!! ДА ЗА ЧТО МНЕ ЭТА СУББОТА! ИДИ МИМО!
О, аж на камазе перья скупает!
Жуткий грохот, вой, совсем хриплый матюгальник.
И кто теперь? Ой, бляхамуха, только не ты!!! Заклинаю!
— Кхрррр... Хрррр... Ыррррх.... Утиииии! Утятаааааа! Гууууси-цыпыыыы… — Хрипит кто-то голосом прошлогоднего зомби. Аж мурашки по загривку. Собака уже не лает,у нее шерсть дыбом, и я ее понимаю. От этого вопля «утииии» у меня первый раз дочь разревелась. Я тоже была близка к тому же. Как же страшно он орет! Я молча показываю «вали мимо».
Пью кофе. Сижу на табуретке напротив калитки, собака охрипла, притулилась рядом, типа, "я не при делах, хозяйка, а ты это — сама дальше. Я за сегодня отработала столько корма, что не сожру при всем желании".
Здравствуй, субботнее утро. Еще остались «рассада», «постельное белье из иваново», «масло» и «покупаю орехи» и «покупаю телок, бычков». Где вы, черти, у меня есть литр холодного кофе!
