Впечатление гостя города — каждое второе заведение Алматы украшено лампочками. Обычные яркие жёлтые лампочки, просто их миллион. Если начинает за квартал резать глаза — это кафешка.
Дома в Питере есть похожее, но гораздо меньше. Например, я когда выглядываю вечером в окно, среди нашего темного спального района в небо бьют два световых столба — это грузинские ларьки с лавашом. Мимо них сложно пройти — свет притягивает, изнутри поднимается какое-то ископаемое желание подбежать к ларьку и биться о его стекло всем телом. Самба белого мотылька.
Но то дома, а тут такого нет, потому что лампочки практически везде. И вот мы с товарищем идём, идём, и вдруг большой магазин собственно ламп. Насчёт «большой» все понятно — такой лютый спрос, но там вообще темно, ни единого проблеска.
Друг говорит, мол, ну как так-то, у всех лампочки, а на самих себя не хватило, что ли? А я представляю, как они там всей сменой в конце дня стоят, упираясь руками в колени, тяжело дышат, пот капает с лиц, и такие:
— Фух, слава богу, доработали...
— Боже, завтра опять...
— А где фасовщик наш?
— Да вон он... лежит.
И работа фасовщиком ламп там — самая трудная. Как на шахте, только ты отматываешь за смену три километра провода с лампами на нём. Скорее, скорее! У нас новый заказ! Большой ресторан! Руки в кровь, дольше двух смен подряд никто не выдерживал. Сайты вакансий всегда полны объявлений о наборе фасовщиков ламп. Те, кто уже работал там, стараются ничего не рассказывать и не вспоминать. «Сынок, будешь плохо учиться — станешь фасовщиком ламп».
Самое роскошное, что я пока видел — ресторан «Тысяча и одна ночь». На тридцать метров вокруг него светло, как днём.
