Семипалатинск. Гостиница "Иртыш".
С 1973-го по 1978 год каждое лето я проводил у бабушки, в казахстанском городе Семипалатинске. Но половину времени, проведённого там, я жил у своего родного дяди, дом которого был в 10 минутах ходьбы от бабушкиного. Хорошо помню его однокомнатную квартиру в "хрущевке" на первом этаже, в которой летом всегда было настежь открыто окно, из которого виднелись большие тополя, покрытые шапками июньского пуха, и огромная куча шлака у кирпичной стены соседней кочегарки, который местами дымился. Мы с пацанами-казачатами с пятого этажа, где жила многодетная семья, частенько бегали туда, ковыряли палками эту кучу, и выковыривали раскаленные угли, пытаясь разжечь костер из веток и комков пуха, до тех пор, пока из кочегарки не выходил хмурый мужик с совковой лопатой, и не показывал нам здоровенный грязный кулак. С этой казахской семьёй у меня связаны два воспоминания. Первое: однажды, когда я был ещё совсем маленький, лет пяти, то привел всю эту ораву в гости. Мама ещё не вернулась обратно в Новосибирск, и встретила всех чаем с печеньем, потому-что никогда ни один гость не уходил из нашего дома без угощения. Казачат была куча, мал-мала меньше, сейчас не помню, но не меньше пяти - это точно, и все мальчишки. Мама в это время, оказывается, разбирала мою старую одежду, из которой я вырос. Не спросив меня, она подозвала ребятишек, и начала примерять на них мои пижамы, рубашки и шорты. Одеты они они были в какое-то грязное рваньё, а теперь стали - в совершенно приличные вещи, только мордашки так и остались тёмно-чумазыми. Я смотрел с недоумением на происходящее, но маме привык доверять, и просто ждал, думал, может быть это такая игра? Но, одевшись, они загалдели и побежали к себе наверх, наверное - хвастаться своей матери, а я -вслед за ними со слезами и криком: "Вы куда? Отдайте мои вещи! Да стойте вы!!!". Потом я со слезами обратился к маме: "Зачем ты им отдала мою пижаму???". Мама обняла меня и сказала: "Сынок.. Ту уже вырос, и пижама, и рубашки - всё теперь тебе малое.. Не переживай, я куплю тебе новую пижаму!" - и успокоила меня. Хотя осадок, как говорится, остался, ведь я был совершенно не готов к такой ситуации, но - спустя какое-то время привык, и понял, что не нужно жадничать, особенно, если речь идет о вещах, с которыми нужно просто расстаться. Вторая история - как мальчишки из казахской семьи на следующий день позвали меня в гости. В квартире на полу лежал большой ковёр, а на ковре стоял большой круглый стол на очень маленьких ножках. Это был дастархан.
Типичный дастархан
Стульев не было, все сели на пол вокруг стола. Сел и я, крутя головой по сторонам, но так и не увидев более никакой мебели, кроме маленькой тумбочки в углу. Всё это было крайне удивительно и непривычно для меня. Вскоре с кухни появилась хозяйка семейства и старший мальчик, они несли блюдо с угощением, горячий железный чайник с кипятком, и пиалы. Разлили чай по пиалам, мальчишки тут же перелили его по блюдечкам, и стали прихлёбывать и дуть, поднимая облачка пара. Мне предложили взять с блюда кусочек чего-то, похожего на жареное тесто. Я взял, откусил, оказалось что это очень жирно и довольно вкусно. Так я впервые попробовал казахские баурсаки. Сахара на столе не было, и руки никто перед присаживанием за стол мыть не заставлял (более того, подозреваю, что конкретно в этой семье руки вообще никогда не мыли). Тем не менее, долг гостеприимства был отдан, а мне досталась хорошая наука о том, как живут люди другой национальности.
Фото не моё, и гораздо более старое. Но - похоже)
Мама обычно вскоре уезжала, а я оставался, на всё лето. Дядя Володя (младший брат мамы) был высок, строен, кудряв, и очень популярен среди девушек. Носил приталенные рубашки с большим воротником (их ушивали по бокам, прострачивая на машинке), "цепочку" (с ударением на первом слоге) и брюки-клёш, как и было положено моднику в то прекрасное время. Чуть позже он приобрел мотоцикл "Минск", и стал вдвойне неотразим. Утро обычно начиналось походом на городской пляж Иртыша, идти до него было недалеко, (я описал это в одном из предыдущих рассказов "Семипалатинские кузнечики"). В газету заворачивались 4-5 варёных вкрутую яиц, пара сочных помидоров, горбушка хлеба и "в тряпочке - соль" (Б. Окуджава), и подпрыгивая от нетерпения я вприпрыжку старался поспеть за широким шагом длинных дядиных ног. Придя на пляж, дядя обнажал худое мускулистое тело, оставив на себе лишь узкие плавки и модные чёрные очки, и начинал задумчиво рассматривать отдыхающих ищущим взглядом. Я же шумно плюхался в прохладную и прозрачную иртышскую воду, разгоняя стайки мальков, и время от времени вылезая погреться. Определившись с кандидатурой, дядя подзывал меня, маня пальцем, и начинал жарко шептать в ухо: "Саш, смотри, видишь девушку в голубом купальнике? Что? Да не эту, не толстую! Вон ту! Видишь, чёрненькая? Ага! Значит так, идешь к ней, спрашиваешь как зовут, и приходишь ко мне, понял?". "Ага, понял!" - радостно кричал я и бесстрашно (а чего мне было бояться, в самом деле?) мчался к местной красавице, чтобы завести разговор. Как сейчас понимаю, я уже тогда был профессиональным продавцом. Я начинал нахваливать дядю, какой он красивый, умный, начитанный (чистая правда, дядя много читал и был довольно эрудирован), а ещё у него дома магнитофон с крутыми записями и он очень, очень сильно хочет с вами, Лидочка (Леночка, Юлечка, Наташенька) познакомиться! На этом месте девушка (и до того уже вовсю улыбающаяся) начинала смеяться, и либо говорила, чтобы дядя подошёл и познакомился с ней сам, либо сворачивала свое покрывало (полотенце) и вместе со мной шла знакомиться с таким уникальным принцем. Дальше все одевались и шли немного погулять в город, где мне покупали мороженое и затем отправляли к бабушке. Бабушка неодобрительно поджимала узкие губы и спрашивала: "Опять он на пляже девку подцепил?". Чем там дальше заканчивались дядины знакомства, я не знаю, но примерно догадываюсь :). Подолгу он ни с кем не встречался, я же продолжал выполнять роль добровольного сводника, причём ни разу не получил отказа, а вот дядя пару раз получил. Мне он всякий удачный раз с улыбкой говорил: "Учись, студент!". Я учился, но, видимо, зря. Не в моей природе оказалось мастерство пикапа, и пришлось прожить свою жизнь честным парнем, который всегда (ну, почти всегда..) женится :)
Иногда дядя Володя устраивал себе половое воздержание на пару дней, и тогда мы с ним катались на мотоцикле, покупали шашлык на тонких алюминиевых шампурах, купались в иртышских протоках, а потом ехали домой и врубали музыку. Модной темой тогда была группа Cerrone с альбомом Supernature, эту песню мы включали по многу раз, она была длинной, но не утомительной, а какой-то завораживающей. Слов я не понимал, конечно, но жадно вслушивался в звучание английского.
Конечно, не обходилось без пластинок Адриано Челентано и Демиса Руссоса, а еще песен из мюзикла "Ах водевиль, водевиль".. Помните? "Еже-е-е-е-дневно меняется мода, но покуда стоит белый свет..."
Когда у дяди было хорошее настроение, он водил меня в кафе национальной казахской кухни, где заказывал знаменитую дунганскую лапшу. Вообще, на вид это была обычная столовка, и не очень-то чистая, но как же божественно пахла баранина в огромном, булькающем чугунном котле! Повариха подхватывала длинной двузубой вилкой с большого блюда ком широкой и длинной лапши (которую и бросала в здоровенную эмалированную миску, взятую из стопки, стоящей перед ней), а повар-казах зачерпывал здоровенным половником огромную порцию из котла, и щедро заливал лапшу мясом с подливкой. Стоила эта вкуснейшая и очень сытная еда совсем недорого (привет тебе, СССР! Эх, СССР..), и её мог себе позволить каждый, по цене обычной столовой.
Дунганская лапша (она же - лагман)
Как видишь, читатель, лето было прекрасным! Мальчишке не так уж много нужно для счастья, вот только по маме иногда сильно скучал.. А когда мне надоедали дядины похождения, я уходил на 2-3 дня к бабушке, и жадно читал книжки, об этом я написал в рассказе "Семипалатинские кузнечики". А еще летом 1977 года я впервые услышал у дяди группу Pink Floyd, альбом The Dark Side Of The Moon, который навсегда впитался в мои кровь, ум, вкус и память, как горько-сладкий яд, да так там и остался. Гитарные соло Дэвида Гилмора я знал наизусть, вот только насвистеть в точности не получалось, слишком высокие он брал ноты на грифе, но.. Об этом я уже рассказал в одном из предыдущих рассказов! Прочтите их!
