Знаете, что самое забавное в современном мире? То, как люди реагируют на цифры. Особенно когда эти цифры – чья-то зарплата авиаконструктора. Мои 150 тысяч рублей в месяц – как красная тряпка для быка. "Зажрался!", "Незаслуженно!", "А вот врачи/учителя/[подставьте любую профессию]..."
Давайте начистоту. Я не строю дома, не спасаю жизни и не учу детей. Я строю самолеты. Сложные, надежные, красивые – такие, которые защищают наше небо или перевозят людей на тысячи км за считанные часы. То, что для 90% людей выглядит как непонятная труба из алюминия с крыльями для меня – вершина инженерной мысли и коллективной интеллектуальной работы.
Когда вы садитесь во Владивостоке и через 8 часов приземляетесь в Москве, когда вашего родственника меньше чем за сутки могут доставить в любую больницу мира для лечения, это не магия - это результат труда десятка тысяч людей от слесарей и технарей, до инженеров и испытателей. Это результат того, что такие, как я, часами сидят, вгрызаясь в чертежи, схемы, делая прочностные расчеты и аэродинамические исследования, проводят испытания и решают проблемы, которые большинство даже не способны осознать.
Мои "космические" 150 тысяч – это не просто цифры. Это оплата за бессонные ночи отладки, за постоянную учёбу (то, что я знал полгода назад, уже устарело), за способность держать в голове архитектуру систем сложнее, чем план средневекового замка.
"Зажрались инженеры?" Забавно слышать это от людей, которые каждый день пользуются плодами нашего труда. Каждый сэкономленный час за полеты на самолете, каждая сохраненная жизнь за возможность уничтожить врага из неба за десятки тысяч км.
Я горжусь своей работой. Горжусь тем, что могу решать задачи, от которых у других пухнет голова. И если рынок оценивает мои навыки в 150 тысяч – что ж, значит, приложение в Яндекс еде нужно обществу больше чем самолеты.
А тем, кто считает, что нам переплачивают – добро пожаловать в мир авиации. Двери открыты. Курсы есть. Документация доступна. Только учтите: придётся не просто учиться, а пахать так, будто от вас зависит судьба русской авиации. Потому что иногда так оно и есть.
И да, я не стесняюсь своей зарплаты. В мире, где самолеты стоят сотни миллионов долларов, 150 тысяч – это даже не потолок. Это просто унижение русской инженерной школы и нашей авиации, вот такая цена за умение говорить с машинами на их языке и заставлять их делать то, что нужно людям.
А теперь извините, у меня тут проблема, опять жесткая посадка, надеюсь ничего не повредили, кроме башки одного айтишника.
