Ну чтож, расскажу свою историю, если кому интересно. В начале скопирую свой комментарий, что я написал в одном из постов, да ещё и допольню.

Я 91 года рождения. Отец с 86 года живёт в северном нефтяном городке. Родом из Молдовы. И через год после свадьбы в 90-м году, он забрал мою маму и двухмесячного мена на север.

Мы жили в деревяной хибаре без ванны и туалета. Чтоб прогреть дом, отец просыпался в 4-5 утра, чтоб затопить буржуйку. Есть было нечего, поэтому наши бабушки из Молдовы к нам в Сибирь прилетели, чтоб прокормить нас. Потом одна бабушка, мама отца, вернулась в Молдову, потому что у неё там хозяйство. И хоть за полями и огородом в Молдове было кому присматривать: живой на тот момент дедушка и её дочки - но у неё такой характер, что она любит сама всё контролировать. С нами осталась мама моей мамы. Она готовила, покупала продукты, пекла пирожки и на рынке их продавала.

Потом родился мой брат, и с рождения у него был рахит. Как рассказывал мой отец, и его слова подтверждали и моя и бабушка, местный врач потребовал большую сумму на лечение, но отец пошёл в ближайшую аптеку и женщина за кассой дала ему дешёвое лекарство от этой болезни. Тогда аптекари сами высчитывали дозировки и капли. После этого отец пришёл в больницу и избил того врача. Бабушка нашего младшего на год или полтора забрала к себе в Молдову, чтоб он подлечился.

Мой отец по-молодости постоянно в драки ввязывался ещё со школы. Наш маленкьий посёлок на промзоне города все местные называли Шанхаем почему-то. И там жили одни молдаване. Все друг друга знали, имели дружбу. И один раз в наш посёлок приехала группа азербайджанцев и потребовала с местных молдаван денег на крышевание нашего Шанхая, но местные мужики собрались и избили их. После чего азербдайжданцы не возвращались.

Один местный бандит даже звал отца в свою группу, но, как говорил отец, он был тем ещё гнидой, да и отец не хотел творить противозаконные дела. Так что отказался. А через несколько лет этого местного юандита кто-то из своих сдал и его убили.

Мой отец - обычный водитель. Ещё с Советского времени у него было два Краза. Но в середние 90-ых ему пришлось их продать и устроиться в городскую транспортную компанию, водителем автобуса, чтоб было деньги кормить семью.

Были и хорошие моменты. Одна знакомая моей мамы работала в дестком саду предложила маленького меня в детский сад отправить. Это было ещё тогда, когда наша бабушка ещё была с нами на севере Мама, конечно, отказывалась, думала не потянет, но бабушка настояла. Так что я и мой младший брат, когда его вернули на север после лечебного года в Молдове, ходили в десткий сад.

Бывало, пили Юпи, вкуса совершенно не помню, но мама говорила, что у этого напитка не было никакого вкуса. Всякие марсы и сникерсы начали покупать только в нулевые. У меня на тот момент была привычка откусывать по одному-два раза и на следующий день оставлять. Мой брат тоже пытался это делать, но доедал всё же быстрее.

Себя осознавать я начал с кошмарного сна. Почему-то я чётко помню два или три кошмара, которые мне снились в девяностые. Обычные сны, без ужасов и страха, я помню только из нулевых. До этого я сны только страшные помню.

Когда попали под снос в 98, нам дали квартиру в здании, которое должно было быть детским садом. Там помещение душевой не было достроенно, поэтому мы либо шли к знакомым мыться раз в неделю, либо кипятили воду и мылись в тазу. Это уже в нулевые нам дали нормальную квартиру, хоть и в деревянном доме, но там уже были своя ванна с туалетом. Да и вообще в целом с нулевых мы начали жить нормально.

Только в 2012 году отцу пришлось через суд выбивать квартиру в капитальном доме, а то наша деревяшка была аварийной. А отец в нашем сибирском городе с 86 года живёт и работает, а ему до 2012 никто нормальную квартиру не давал, хоть он ещё с 96 года и до сих пор работает на муниципальную транспортную компанию водителем вахтового автобуса. Раньше нефтяников на месторождения отвозил, а сейчас юных хоккеистов по округу на соревнования. До 96 он зарабатывал то там, то здесь. Благо, у него все категории водителя открыты.

Ну я романтизирую  90-е. Минусите на здоровье, но это мои личные воспоминания.

Я родился в 1975 году.  Москва. Семья - советский средний класс.  Мать - рядовой редактор в журнале, отец инженер - начальник отдела.

Родителей люблю и уважаю. С друзьями детства  иногда общаюсь до сих пор, но, в общем,  своё детство я  не люблю, а  советский строй просто  ненавижу. Там постоянно все указывали, что мне делать, как жить и кого любить. Вокруг  повальное пьянство, воровство, бытовое насилие и унизительная  нищета.  Лицемерие и враньё на всех уровнях государства.  Не понимаю, что в этом  может быть  хорошего и светлого.

После путча 1991 года я начал активно интересоваться политикой. Всегда аккуратно ходил на все выборы и  голосовал за Ельцина и его реформы.

Я помню конец СССР -  угрозу голода зимой 91-92 года. Пустые магазины выглядели жутко, а гуманитарка - унизительно.  Однако  появилась надежда.  С каждым днём всё становилось лучше и лучше.
Например, в свободном доступе появились интересные книги, которых раньше  не было.
Каждый день происходило нечто новое и интересное.
Пошли фильмы и устройства, о существовании которых я даже и не слышал.
Мы купили списанный компьютер - это был полный восторг!
Были, конечно, и негативные моменты, связанные с криминалом, но их, по моим ощущениям, стало не больше, чем раньше - в 80е. 

Я поступил в институт в 1992 году. Мне повезло с компанией.  Началась студенческая романтика - выпивали, играли на гитарах, шатались до утра по улицам.  Именно в то время я нашёл себе друзей,  жену и призвание на всю жизнь. О чём тут жалеть и что проклинать?

Я понимаю, что страна у нас большая, а ситуация  у всех разная.  Я  просто рассказал про свой опыт и впечатления. 

Жили. Я родилась в ноябре 91.
Жили в частном доме в Кемерово вместе с моими бабушкой и дедушкой, который прошел всю войну. Родители простые работяги, папа на заводе наладчик, мама в соцзащите работала (по домам бабушек/дедушек продукты разносила на своих двоих. )
воспоминание о еде:
Маленькие шоколадные конфеты в форме машинок/божьих коровок и еще каких-то фигурок, которыми я играю на полу вместо того, чтоб их съесть.
Фруктовые шашлычки, которые делала мама, чтоб я хоть что-то ела. (Не потому что еды не было, а потому что я плохо очень ела.)
Выезды в лес и там же пикники (до сих пор люблю бутерброд хлеб/колбаса копчёная/помидор и огурец свежие) и печеная картошка в костре.
Малюсенькие бутерброды из белого хлеба с маслом и сверху три красные икринки. (Опять же это было редкостью, и опять же для ребенка- малоежки)
Печеный дома хлеб и другая выпечка. Порой просто так, а порой это было единственное, что могли себе позволить, так зарплаты задерживали.
Если покупали мясо курицы, то покупали коробки и делили с родственниками.
Если детское питание, то тоже коробки. Я до сих пор скучаю по коробкам со сгущенным молоком Тяжинским (а уж какое оно было вкусное, когда его сваришь.....)
Были компоты, варенье и соленья со своего огорода.
Меня водили и в цирки и в театры. (Иногда совместно с моей крестной, иногда только силами родителей.)
Я не говорю за всех, говорю только за себя, но для меня, ребенка до 10 лет детство было АДЕКВАТНОЕ. не было дорогих игрушек? Зато развивалось воображение.
Даже тогда родители смогли подарить мне пресловутую Денди.


Думаю 90ые - тяжелое время для взрослых было.... Они думали где достать дешевле, где подработать, как прожить и прокормить семью. А вот дети пострадали гораздо меньше.

Мне кажется, сильно зависит от того, насколько экономически зацепило или удалось "попасть в струю". Даже по друзьям моего возраста (я - 1986 года) разница от "приходилось людям с кандидатской степенью ночами воровать картошку с колхозных полей на еду" до "удачно ездили в Турцию с баулами, построили три дома"). Опять же, нечеловеческий разгул бандитизма, международная напряжённость, нарастание проблем в республиках бСССР, две чеченских, рост наркомании и Кашпировский с МММ по телевизору.

При всём при этом невозможно отрицать один мощнейший плюс - реальное открытие границ и гласность. По телевизору спокойно шли "Куклы", "Академия Собственных Ашибок"  и "Тушите Свет!", издавалось полулегально огромное количество крутейшей литературы, включая малоизвестных здесь западных фантастов. Притащенного другом Фрэнка Баума с его "Страной Оз" я в итоге прочитал раньше, чем "Волшебник Изумрудного Города", который является советским переводом-адаптацией Баума и ВОРОВСТВОМ ЧУЖОЙ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ. Как и половина советской эстрады, законов-то нет, воровать можно, перевёл текст песни, украл музыку - и вот готов очередной хит. В библиотеках можно было найти и бесплатно почитать какого-нибудь Алана Дина Фостера, Фрица Лейбера или Лоис Макмастер Буджолд, которых с тех лет, кажется, и не издавали вовсе.

С концертами приезжала куча западных команд, как и наоборот было множество возможностей местным талантливым исполнителям поехать хоть в Европу, хоть в США (те же Red Elvises). В видеопрокатах был весь цвет западного кино, мы в школе менялись переписанными кассетами бесплатно. Ушла цензура, что позволило куче талантливых ребят типа той же ОСП-Студии или "Масок" делать забавные штуки, не отчитываясь комсоргам за каждую запятую. Или ставить постановки "неправильных" писателей. Или возить "неправильные" товары без риска сесть за спекуляцию. За прекращением государственного спонсирования "правильных" исполнителей и творцов внезапно стало возможным слушать и смотреть тех, кто реально интересен. А не нафталиновых звёзд "Голубых огоньков", которые были "идеологически верными" Партии, а все остальные максимум чесали по ресторанам, провинциальным ДК и полуподпольным рок-клубам.

Думаю, подобное же было в той же Польше или Германии после падения стены. Некое время дикой свободы и ощущения перемен, на волне которых многие разбогатели, а многие пострадали, не сумев адаптироваться.

Только хардкор-только 1990.

Родилась в 88. И до 96-97 ходила в обносках: соседей побогаче, коллег мамы.

На завтрак пила чай с хлебом и смородиновым вареньем от бабушки (с тех пор терпеть не могу смородину), а на обед (иногда ужин)макароны, с поджаркой из моркови, лука , чеснока.

По праздникам ела засахаренную банку сгущёнки и жарили тощие куриные ножки.

(Тогдашнюю детсадовскую еду даже вспоминать не хочу).

Каждый раз проходя мимо ларьков, с чупа-чупс и всякой всячиной зажмуривалась, чтоб не видеть. Так хотелось сладкого аж ком в горле стоял, когда видела девочку с пакетиком юпи или жевательной мамбой.

Думала, что никогда не попробую.

Иногда забирала детсадовские игрушки, чтоб было чем играть. Однажды у соседки по шкафчику даже запасные носки с феями вытащила. Дома поносила, потом вернула. Совесть замучила.


Брату тогда было 14. Он встрял в неприятности, стал выносить из малосемейки вещи свои, чужие ... по мелочи: ложки, медали, значки. Продавал их. Не знаю зачем.

Папа сначала лишился работы, потом ушёл от мамы, когда узнал, что я сильно заболела.
Была необходима операция и лечение после.

Вот так опора и сила семьи сказал, что не сдюжит, скрылся в ночи. Уходил от нас вечером.

К слову, операция была бесплатной, но очень условно.

За кое-что пришлось заплатить, продажей единственного жилья, так я лишила семью 2 комнат в малосемейке, которые мама получила на работе.


После моей операции, нам свезловернулся отец. Забрал нас от родственников, где мы ютились.

Он то ли денег заработал, то ли украл и продал что-то с завода не помню.

Стало легче. Мы даже квартиру двухкомнатную купили.

Однако плохо ели, одевались ещё довольно долго.

Первую зарплату я получила в 13.

Газеты разносила и газон убирала летом.

Не поверите... на зарплату в 4 000 рэ я купилаочень много (по моим меркам) твиксов, баунти, сникерсов и одну златогривую барби.

Странное было время, неуютное. Постыдное.

В душе не знаю, как мы выжили.

Процентов на 200 уверена, что девяностые - ад. С какого хрена его романтизируют. Неясно.