Это же Юрий Григорич Петраш!
Дядька настолько суровый, что преподавал философию физикам-ядерщикам. Да так преподавал, что среди последних был живой легендой.
Известен, среди прочего, меметичной фразой, которую писал прямо на доске:
"Бога нет. Петраш."
И ответом, который как-то появился на доске перед его лекцией:
"Петраша нет. Бог."
Любит наш народ всякую херню
Перевернуть всё с ног на голову и довести до абсурда даже самое без обидное высказывание.
В Советском Союзе, периода ВОВ, было не принято открыто верить в Бога, а коммунисту даже и непозволительно. Но это же не означает, что коммунисты ни во что не верили. У них была вера в коммунизм.
Но при этом, простым беспартийным гражданам не запрещали быть православными. Не запрещали верить и ходить в церковь (в основном женщины ходили, но это неточно). И не запрещали бойцам носить крестики и тексты молитв в карманах.
Я помню прадеда и обоих дедов. Отношение к вере у всех, было спокойным, без надрыва. Все трое воевали и вернулись живыми.
А прадед ещё и в гражданскую воевал.
Так вот с рассказов бабушки, она, провожая мужа на войну как раз и надела ему на шею крестик и молитву дала. Так он с этим крестиком с войны и вернулся. Молился он в окопах или нет - не знаю. Но в церковь при мне не ходил. Второй дед, по отцу, тоже в церковь не ходил. А бабушки ходили.
Во что верили деды я не знаю. Но одному из них крестик точно не мешал.
Что до меня... До СВО я крест не носил, отношение к вере у меня, как и у многих - может что то и есть между небом и землей, а может и нет. И если что то есть, то и хорошо.
Так вот, перед уходом на СВО, крестик, простой, деревянный, мне дала моя любимая, теперь уже бывшая. Да, после того как меня ранило, её чувства угасли... Расстались мы, а перед расставанием, я этот крестик, пропитанный моей кровью, ей оставил.
Поверил ли я в Бога под... бля... артобстрелами? Слово такое... Как будто ёмкое, но ни о чем.
Нет, не поверил. Когда ты на открытке, а вокруг вздыбливается земля, как то не до веры. Страх переполняет, хочется вжаться в землю, но ещё больше хочется под землю.
И когда пережидаешь прилëты в воронке или в яме с крышей, которые зачем то называют блиндажами, мозг нужно чем то занять.
Я видел товарищей, которые, слыша визг мины и взрыв, всякий раз вздрагивали и вжимались в земляную стенку. Молились ли они? Я не слышал. Крестились? Я не видел.
Я же, зная, что свою мину не слышно, сковывающего страха не испытывал, но при этом, мысленно обращался, но не к Богу, а к ангелу- хранителю.
И после ранения повесил себе два шеврона, ангела хранителя и символ моей семьи - стилизованное изображение меня и моих детей.
Ах, да и крест себе купил, серебряный. А еще за меня молились сотни людей.
Помогла ли мне выжить их вера? Не знаю. Поверил ли я сам? Не знаю.
В церковь ходил пару раз, оба раза расчувствовался, до слез...
Знаете, минам, снарядам, дронам пофигу какой ты - сильный, умелый, каратист или чемпион по бегу. Умеешь ты прятаться или нет. Веришь ты в Бога или не веришь.
Им все равно, они не разбираются в людях и умеют только убивать.
Повезет, будешь жить, а твой товарищ рядом умрет. Не повезет умрешь ты, а товарищ выживет. В общем вариативно.
От чего зависит это везение я не знаю.
Считаю, что вера помогает сохранить ясность ума и стойкость духа в стрессовых ситуациях, пусть даже эта вера не в Бога, а в самого себя.
А кто ни во что не верит... Ну хз, наверное и так тоже можно.
Тут многие не понимают, что вера в бога - это необязательно приверженность тому же христианству, да еще и именно православию. И более того, сама постановка вопроса "раз тут творится убийство и жестокость, значит бога нет", показывает непонимание веры, даже полное отсутствие того, что даже атеист может назвать душой.
Верили все солдаты. Песню вспомните:
Смерть не страшна, с ней не раз мы встречались в степи.
Вот и сейчас надо мною она кружится.
Ты меня ждешь и у детской кроватки не спишь,
И поэтому знаю: со мной ничего не случится!
Вот это и есть вера в нечто высшее, вера, что человека спасает любовь. Все верили - в то, что их ждут, в будущее, в удачу, в себя - не как тело, а как дух. Без веры воевать могут только убийцы, садисты, психопаты, которым все кошмары войны по кайфу.
Впрочем, даже конченные психопаты придумывает себе некую высшую цель, иначе говоря - у них есть вера что-то надчеловеческое.
Ну что касается изначально поста.
Никаких ссылок там нет. И я даже не буду тратить время, чтобы узнать, что это за "философ" такой, потому что весь текст, который он якобы наговорил - говно.
Там очень много фраз (да и само построение фраз), которые присущи нашему времени, но никак не человеку, который хотя бы ребенком прошел войну. Будь он хоть трижды учёным философом, он не изменит свою речь полностью на современный лад, если родился в первой половине прошлого века.
Возьмем хотя бы тот факт, когда говорят, что защитники Родины с молитвами являются более храбрыми, более ответственными, более патриотичными - это чистая неправда.
Чушь. Ни разу не слышала, что верующих считают более храбрыми и уж тем более - более патриотичными.
И уже недавно, когда нас приглашал в гости героический Курск, нам сообщили, что более 300 тысяч подростков, девушек, девочек, мальчишек воевали на фронтах Отечественной войны.
Чё блять? Ты типа сам прошел войну, и не знал, что там дохуища детей было? При том, что даже в фильмах часто дети упоминаются тем или иным образом, а сыны полка были практически в каждом полку?
нам многое подсказали наши комиссары и командиры
Какие нахер комиссары вам подсказали, и что именно? Может еще и замполитов приведет как источник мудрости?
Когда груды тел здоровых мужчин, парней 16-ти и 17-ти, 20-летних, которые еще не знали поцелуя девушки, которые хотели, очень хотели жить, но война оборвала полезные ценные жизни этих молодых людей.
Убогое пафосное предложение. Такие составляют мальчишки, которые войны не видели. "Полезные ценные жизни" - ты с какой стороны воевал, дедуля, что людей делишь на ценных и не ценных?
Как же можно было поверить в существование Бога, в его лучшие эпитеты, в его защиту, в его благосклонность и любовь к людям, когда мы лицезрели совершенно страшные картины, эпизоды, когда растерзанные тела валялись или висели на ветках, когда ручьями лилась кровь, когда мы из под этих груд тел вытаскивали тяжелораненых и многие из них кричали: "Братцы, спасите! Я хочу жить, у меня дома дети, я не буду умирать, я не хочу умирать!"
Спросите себя: вы хоть раз слышали, чтобы ветераны ВОВ говорили про висящие на ветках растерзанные тела? А про валяющиеся? Если говорить о повешенных, так в русском языке уже стало устойчивым выражением, что людей вешают на деревьях, а не на ветках. Ну а валяющиеся тела - это опять что-то взгляд нацистов. Русский даже про дохлую свинью скажет "лежит". Потому что валяется у нас только мусор, да может алкаш. Но еще живой. А вот труп алкаша уже лежит.
Про то, что тяжелораненые у него кричат, да еще и на поле боя, я вообще молчу.
И мы сами окровавленные, сами повидавшие эти ужасы, мы, зная будто бы Бог видит все, спасает всех, помогает всем
Откуда дедуля мог знать это, если родился уже в период активной борьбы с религией? Разве что ты был напрямую причастен к религии, например папаша был поп, или учился в семинарии какой-то. Мой дедушка родился в 24-м (и он не самый старший в семье), и уже у них никогда не мелькали такие слова про "всех спасает, всем помогает". Даже бабульки, которые всё-таки сохранили веру, такими словами не выражались. Максимум - присказка "бог всё видит". Но никогда никто из них не думал, что "бог всем поможет".
И в это время контрастом было то, как гитлеровские вояки, засучив рукава со шмайссерами в руках, развернувшись в цепи наступали на нас. А нам было обороняться почти нечем, едва-едва, мы стреляли из наших винтовок, отступали, убегали, прятались в лесах, в болотах. А эти немецкие тевтонцы с бляхами с надписью "Gott mit uns" - "с нами Бог".
Чё блять? Из какого школьного сочинения это выдернули?
Мы защищаем свою независимость, чтобы не быть рабами
Независимость? Вы знаете хоть одного ветерана ВОВ, который бы озвучил, что он защищал свою незаивисимость? Больше похоже, что это писал современный либераха, а никак не человек, который реально побывал в окопах Великой Отечественной, и вытаскивал раненых из-под мёртвых тел.
«"В окопах нет атеистов" — это не аргумент против атеистов, это аргумент против окопов».
Писатель Джеймс Морроу
На войне нет атеистов, потому что... там страшно и смерть очень близко? И поэтому человек приходит к вере? Но это же не вера в Бога, к которой надо прийти осознанно! Это торг слабого человека перед лицом возможной мучительной гибели! - Хорошо, я в тебя поверю, но ты оставь меня в живых и невредимых. "Не атеист на войне" это и не атеист и не верующий.
А причем тут попы? Речь то не про определенную религию, а что в момент опасности люди начинают молится кому угодно. Есть конечно герои и космонавты, но их ничтожно мало.
Есть исследование поселения рыбаков, где одни ловили рыбу рядом с берегом, а другие далеко от берега в море. И у последних религия и обряды были более развитыми. Чем больше опасность и неопределенность, тем больше суеверий. Это свойство человеческой психики и к существованию кого-то там это имеет мало отношения. Мы не знаем обществ без религии, или их не было или они не выжили в процессе эволюции. Религия это часть человеческого общества и цивилизации.
Можно одну веру подменить другой, но человек не может воевать как робот, без идеи и прочего. Точнее, есть такие, но их очень мало.
Правда ли что в окопах не бывает атеистов? Отвечает ветеран Великой Отечественной войны, участник Битвы за Москву, доктор философских наук Юрий Григорьевич Петраш: "Все больше и больше мы встречаемся, к сожалению, с разного рода писаниями, с разного рода выступлениями в печати и устно, будто бы атеизм - это зло, будто бы атеизм - это некое черное пятно на совести людей, будто бы без атеизма люди являются чище и так далее. Возьмем хотя бы тот факт, когда говорят, что защитники Родины с молитвами являются более храбрыми, более ответственными, более патриотичными - это чистая неправда. И здесь я буду свидетельствовать, как непосредственный участник Великой Отечественной войны, прошедший два фронта, прошедший Южный фронт в качестве сына полка, повидавший очень много, и перед собственной совестью и народом я ответственно заявляю: это неправда, что в окопах атеистов не бывает. Вот как раз наоборот, в окопах там и созревают очень стойкие представления о том, что никакая божественная сила не спасает людей ни от пули, ни от других фронтовых несчастий и невзгод. В 1942 году вслед за батькой я со своим другом Генкой ушел на фронт, точнее не ушел, а убежал, как убегали туда многие подростки. И уже недавно, когда нас приглашал в гости героический Курск, нам сообщили, что более 300 тысяч подростков, девушек, девочек, мальчишек воевали на фронтах Отечественной войны. В сущности, мы были лишены детства. Но мы, многое повидав, мы многое осознали, нам многое подсказали наши комиссары и командиры. И как же можно было поверить в некие божественные силы, когда мы видели тела, буквально растерзанные снарядами, минами. Когда груды тел здоровых мужчин, парней 16-ти и 17-ти, 20-летних, которые еще не знали поцелуя девушки, которые хотели, очень хотели жить, но война оборвала полезные ценные жизни этих молодых людей. Как же можно было поверить в существование Бога, в его лучшие эпитеты, в его защиту, в его благосклонность и любовь к людям, когда мы лицезрели совершенно страшные картины, эпизоды, когда растерзанные тела валялись или висели на ветках, когда ручьями лилась кровь, когда мы из под этих груд тел вытаскивали тяжелораненых и многие из них кричали: "Братцы, спасите! Я хочу жить, у меня дома дети, я не буду умирать, я не хочу умирать!" И мы сами окровавленные, сами повидавшие эти ужасы, мы, зная будто бы Бог видит все, спасает всех, помогает всем, мы буквально неистовствовали и кричали: "Спасите, спасите! Где ты, Бог? Если ты милостивый, что же ты делаешь?" И в это время контрастом было то, как гитлеровские вояки, засучив рукава со шмайссерами в руках, развернувшись в цепи наступали на нас. А нам было обороняться почти нечем, едва-едва, мы стреляли из наших винтовок, отступали, убегали, прятались в лесах, в болотах. А эти немецкие тевтонцы с бляхами с надписью "Gott mit uns" - "с нами Бог". Естественно, у нас вставали вопросы. С вами Бог? А почему он не с нами? Мы же защищаем свою родную землю. Мы защищаем свой кров. Мы защищаем свою независимость, чтобы не быть рабами тех, кто вероломно напал на нашу Родину. Вот эти мысли нас одолевали."
